А когда, разбуженная «лежачим полицейским», проснулась, оказалось, что мы уже переехали мост!
– Мы едем в Бруклин? – удивилась, снова выглядывая из окна.
– Дальше, – снова начал уклоняться Рик, а когда уловил мой возмущенный взгляд, добавил. – В аэропорт.
– В аэропорт?!
Он кивнул.
– Ты нормальный? – я протянула руку и осторожно потрогала его лоб. – У тебя же лекция завтра! Какой аэропорт?!
– Джей-эф-кей. И нет, у меня нет завтра лекции. Я уволился.
– Что?! Зачем?! – если бы не ремень, я бы подпрыгнула. Точно с ума сошел. – После всего, что мы пережили, ты… ты уволился?!
– Да. У нас будет новое место работы.
– У… нас?!
– Именно так. У меня и у тебя – после того, как ты родишь мне пару-тройку спиногрызов и закончишь магистратуру, разумеется. И, желательно, напишешь докторскую. Докторская престижнее для преподавания в элитной академии.
И прежде, чем я успела предложить ему показаться психиатру, он протянул мне какой-то проспект в раскрытом конверте.
– Что это? – пробормотала, раскрывая.
«Добро пожаловать в Американскую Академию, Инсбрук!» – сияла надпись во всю ширину рекламного проспекта. Помимо этого, брошюра пестрела красочными картинками, изображающими покрытые снегом горные пики, озера и канатную дорогу. Развернув книженцию, я увидела более детальную информацию – список изучаемых предметов, степени, которые можно получить и звучные имена университетов, которые с удовольствием возьмут студентов «академии» в ряды своих учеников.
Уже хотела спросить еще раз «что это?», как вдруг зацепилась глазами за одно из имен в списке преподавателей – Ричард Б. Мэйсон, ректор и преподаватель цикла лекций по философии.
– Рик… – прошептала, начиная складывать детали пазла в одно целое. – Это… это… Но как?!
С довольной улыбкой он кивнул, подтверждая мои подозрения.
– Ты правильно догадалась. Раз нас никуда больше не берут вдвоем, я решил создать свой университет. Наш – мой и твой. Точнее, пока только академию для старшеклассников, но со временем… Я знаю кучу престижных школ с проживанием, которые постепенно расширились и стали предлагать университетские курсы. Достаточно будет пяти лет, чтобы нам дали лицензию на присвоение бакалавриата… а может, и меньше, учитывая, сколько богачей уже записало к нам своих отпрысков, польстившись на громкие имена преподавателей.
Я просто лишилась дара речи. Точнее, слова были, но они засохли где-то в горле, вместе с нелепыми, изумленными выкриками.
– То есть… ты отказался от престижной работы, ради сохранения которой отказалась от учебы я, чтобы… чтобы стать… директором школы?
– Именно так, – довольный собой, он кивнул. – Престижной частной школы с проживанием, обучение в которой будет стоить пятьдесят тысяч долларов в год.
– И сколько у нас уже… учеников?
– Если не считать тех, кто еще не прислал первый взнос – пока сто пятнадцать.
Я быстренько прикинула общую сумму в уме и перевернула последнюю страницу, оглядывая глянцевый форзац, на котором был изображен средневековый замок – явно восстановленный.
– Хогвартц? – не удержавшись, истерически прыснула со смеху.
– Что ты, гораздо меньше по размерам.
Боже, он серьезно! Я почувствовала, как сейчас упаду в обморок прямо в кресле.
– Рик, ты с ума сошел? И сколько там аренда?! А коммунальные услуги? Ведь никаких первых взносов не хватит! Да и вторых тоже…
Он хмыкнул.
– А вот тут я пока промолчу. Иначе испорчу тебе сюрприз окончательно.
– Рииик… – заныла умоляюще. – Так нельзя, я сойду с ума от волнения… Пожалуйста, скажи мне… А еще лучше, скажи, что все это шутка… Может, не поздно еще попроситься обратно в университет, а?
Но мое волнение его не трогало – он был весел и совершенно ни о чем не беспокоился. Даже посмеялся надо мной, когда я предложила ему позвонить ректору и выяснить на каких условиях можно отозвать свое увольнение. Поверить не могла, что пожертвовала карьерой ради этой авантюры!
По дороге все усугубилось. Судя по звонку от риэлтора, Рик еще и квартиру собирался продать ради того, чтобы поехать со мной на другой конец свет и там, непонятно на какие деньги снять огромный, старинный замок, в котором еще неизвестно, что получится! Или, того хуже купить его! С Рика Мэйсона станется не разузнать какие кошмарные в Австрии налоги на недвижимость – тем более такую!
В состоянии полнейшей прострации я проводила глазами последние из жилых строений, и мы въехали на шоссе, ведущее к одному из терминалов. И только тут до меня дошло со всей ясностью – мы не просто так едем в аэропорт! Мы улетаем! Сегодня же! Сейчас!
– Рик, что происходит? – я выпрямилась в кресле. – Останови машину и немедленно объяснись.
Без единого слова он вырулил на обочину и остановился, выставив аварийные сигналы. Потом повернулся ко мне.
– Детка, ты мне доверяешь?
Это был важный вопрос. Крайне важный – его голос передал мне это очень хорошо. Не раздумывая, я кивнула.
– Тогда перестань беспокоиться и расслабься. Я не такой безалаберный, как тебе кажется.
Я шумно глотнула.
– Мы… улетаем? Прямо сейчас?
– Через два часа. На частном самолете, который я нанял.
– А как же… мои вещи? Лэптоп? Книги?
– Все, что надо, привезут. Все, что забудут, я тебе куплю по прилету.
– Но, Рик… К чему такая спешка? И почему ты ничего не рассказал мне?
– Я боялся, что ты будешь отговаривать меня, а я не могу рассказать тебе все до конца, потому что… – он вздохнул. – Я плохо подношу сюрпризы, да?
– Ужасно.
– Может, поможешь мне и не будешь допытываться? Доверься мне, бейб. Я бы не стал везти тебя черт знает куда, если бы все не устроил загодя.
Я прерывисто выдохнула и откинулась на сиденье. Молчала долго, минуты две, и все это время он терпеливо ждал – молчал и не сводил с меня глаз, будто от меня зависела вся его последующая жизнь.
И я сдалась. Да, я рассудительная и даже скучная в принятии решений. Но я просто не смогла отказать ему, когда он так… смотрит.
– Ты сам будешь виноват, если разоришься, – ответила наконец сердито.
– Пойду к Адаму в ассистенты, – пообещал он, расплываясь в улыбке. – Все будет хорошо, Бейб. Доверься мне.
И мы поехали дальше – въезжая на территорию аэропорта.
Глава 31
– Просыпайся, соня-засоня… подлетаем…
Меня ласково поцеловали в мочку уха, и я с трудом разлепила веки. Выпитые от волнения две рюмки коньяку накануне давали о себе знать.
– Уже? – я зевнула и повисла на Рике, позволяя поднять себя из огромного, супер-удобного кресла. – Как-то быстро…
– Ты продрыхла почти всю ночь.
– А была ночь? – с этим перелетом я окончательно запуталась во времени. Вроде, когда вылетали, было еще светло. И вчера. А теперь тоже светло – но завтра, судя по тому, что показывал мой мобильник.
– Доброе утро, господа! – мягко поздоровалась подошедшая стюардесса в строгом форменном костюме и галстуке. – Капитан передает, что нужный вам аэропорт открыт и нет необходимости высаживать вас в Зальцбурге. Это означает, что у нас еще полчаса полета. Желаете позавтракать?
У меня в животе вдруг заурчало – вечером, я почти ничего не ела – только осмотрелась, выпила и тут же, на голодный желудок, уснула.
Услышав урчание, Рик хмыкнул и приказал.
– Несите все, что есть.
И нам принесли – самый настоящий американский завтрак, из тех, у которых одной порции хватает на троих. И панкейки с сиропом, и сосиски, и салат, и на десерт кофе с пеной из взбитых сливок.
– Австрийцы решат, что я беременна, – пожаловалась, держать за живот.
Рик пожал плечами.
– Все равно скоро будешь…
В Австрию мы прилетели на рассвете, догоняя солнце, которое никак не хотело подниматься высоко над горизонтом. Медленно, как мне казалось, летели над хмурыми облаками, не представляющими из себя ничего интересного, а потом вдруг, в один момент облака вдруг рассеялись, и салон маленького самолета залило солнцем и ослепило сиянием белоснежных горных вершин.
Мы снизились, поняла я. Ушли под облака. И продолжаем снижаться. Уши заложило, я вцепилась в подлокотники кресла и зажмурилась – посадка самолета единственное на протяжении всего полета время, когда я боюсь летать.
– Все хорошо… – вопреки моим опасениям, Рик не стал смеяться надо мной. Пристегнул меня ремнем и держал за руку до тех пор, пока шасси не ударились в бетон посадочной полосы маленького аэропорт – где-то посреди Альпийских деревень.
Невероятной красоты просторы открылись моему взору, как только мы покинули салон, провожаемые командой. Ярчайшее, несмотря на конец ноября, солнце и тепло, как будто мы прилетели не в австрийские Альпы, а как минимум на Бали. Ну, хорошо, не на Бали, но в Испанию уж точно.
– Еще месяцок, и поставим тебя на лыжи… – произнес мечтательно Рик, вдыхая чистейший горный воздух. И показал рукой вдаль – где по склону горы спускалась к живописной деревушке канатная дорога.
– На лыжи? Ты обещал мне внуков – какие лыжи?
Я чуть не подпрыгнула, услышав голос «свекрови». И сразу взметнулось в памяти – холодные цвета богатейшего пентхазуа, непередаваемый вид из окна… Серпентариум, откуда, похоже, кое-кто сбежал.
– Привезла? – спокойно спросил Рик улыбающуюся мать, обнимая меня и прижимая за плечи к себе.
– Конечно, сынок. Все по-честному.
И она протянула ему какой-то пухлый конверт. Зябко поежилась, и тут же подбежал молодой кавалер, набрасывая ей на плечи знакомое уже манто. Хотя нет. Другое – из темно-бурой лисы с брильянтовой брошью на воротнике. Сколько же их у нее – этих манто?!
– Грузить чемоданы, фрау Штольберг? – другой парень, в темном костюме и с наушником в ухе чинно стоял неподалеку, рядом с маленьким грузовичком с чемоданами.
– Да, Артур… – ответила она и указала на что-то крытое толстым одеялом. И вытащи уже мне Эльбу, она нервничает.
– В чем дело, Рик? – прошипела я, воспользовавшись тем, что «свекровь» отвлеклась на извлекаемую из клетки маленькую собачонку и отвернулась. – Что она тебе передала?