— Но…
— Послушай, — отец произнес это с какой-то холодной обреченностью, вкладывая ему в руку связку ключей, — над всеми нами нависла огромная тень. И на кону стоит нечто большее, чем жизнь каждого из нас. Если вы не справитесь — погибнут сотни, если не тысячи.
Кенджи открыл было рот, однако потом лишь коротко кивнул. Отец хлопнул его по плечу, кинул на него последний взгляд, в котором читалось не то сожаление, не то скорбь, и бросился на выручку мужчинам, которые, наспех вооружившись, пытались дать отпор нападавшим.
Не мешкая, Кенджи помчался в главное святилище, где и хранилась та таинственная вещь. И, слыша за спиной крики и стоны, мог лишь надеяться, что один из них не принадлежит его отцу. Раскрыв полукруглые двери, Кенджи спешно преодолел несколько длинных коридоров, ворвался в хранилище, которое отчего-то оказалось незапертым, подбежал к сундуку и упал перед ним на колени. Руки его дрожали от волнения, в висках стучала кровь, а упрямый ключ все никак не хотел попадать в замочную скважину. Ну же, давай…
Раздался щелчок замка. Он едва не вскрикнул от радости, но тут позади него послышался грохот и топот шагов. Кенджи оглянулся в надежде увидеть отца или брата — но вместо них в зал ворвались два незнакомца и тут же понеслись прямо к нему. Оба неприятеля были одеты в панцири, их лица скрывали намотанные вокруг голов тряпки, а в руках они сжимали копья, с которых капала кровь. Кенджи же был безоружен. Однако он не собирался сдаваться. Поднявшись на ноги, он сжал кулаки, приготовившись продать свою жизнь подороже.
Когда первый воин оказался всего в пяти шагах от него, из тени прямо ему наперерез выскользнула невысокая фигура и взмахнула мечом. Негодяй рухнул на пол с перерезанным горлом, а следом к праотцам отправился и его друг. Нежданный спаситель Кенджи вытер меч и вышел к свету. Кенджи с облегчением выдохнул, узнав брата:
— Тэмо! Что ты тут делаешь?
— Аки сказал мне защищать это место, пока он собирает остальных. Где отец?
— Сражается с чужаками. Он велел нам забрать…
Кенджи быстро пересказал ему слова отца. Судя по виду, Тэмо, просто скрипящему зубами от злости, не терпелось кинуться на помощь оставшимся в живых собратьям. Впрочем, как и Кенджи. Но они оба понимали, что это будет поступок опрометчивых юнцов, не мужчин. Что бы ни хранилось в ларце, их отец и другие воины готовы были умереть за сохранность этой вещи. И если нападавшие заполучат то, за чем пришли, — жертва их будет напрасной.
Кенджи откинул массивную крышку и увидел сферу размером с надутый воздухом бычий пузырь, на вид сделанную из стекла, что лежала на мягкой подушке. Идеально ровная, на ощупь она была холодной, словно лед. А внутри нее клубилось нечто темное, напоминающее тучу, в которой изредка мелькали алые огоньки. Осторожно взяв шар в руки — несмотря на размер, весом он походил на пушечное ядро, — Кенджи бросился вслед за Тэмо. Однако не успели они добежать и до молелен, как позади них послышались громкие крики.
Оглянувшись, Кенджи увидал высокую фигуру, вышедшую из-за угла; полы плаща незнакомца почти волочились по полу, голову его покрывал глубокий капюшон, из-под которого скалилась уродливая маска, а опирался он на тяжелый посох. Следом за ним ступала еще дюжина вооруженных головорезов.
— Итак, — прозвучал холодный голос, пробирающий до мурашек, — вы все же нашли то, что искали. Похвально. Признаюсь, я не ожидал от горстки столь жалких существ подобной прыти…
— Беги. Я задержу их, — бросил Тэмо, вставая между Кенджи и налетчиками.
— …Однако вы не учли кое-что важное — меня. Как бы далеко вы ни продвинулись, сколько бы ни прилагали сил — я всегда буду на шаг впереди, — продолжил незнакомец и приказал: — Убейте их.
Тэмо с яростным воплем вылетел прямо навстречу несущимся к нему убийцам. Взмахнув мечом, он пустил им навстречу поток воздуха. Враги на миг замешкались, пытаясь проморгаться от прилетевшей им в глаза пыли, и Тэмо за это время успел поразить двоих. Коридор наполнил лязг стали. Несмотря на численное превосходство врага, Тэмо бился как лев, но вот один из воинов сумел выгадать момент и вонзить ему в ногу копье.
Вскрикнув от боли, Тэмо упал на одно колено, что едва не стоило ему жизни. Кое-как сумев отразить несколько ударов, он поразил ближайшего чужака прямо в сердце, а потом оглянулся на Кенджи и прокричал:
— Уходи! Живее! Помни слова отца!
Развернувшись, Кенджи бросился прочь, прижимая сферу к груди, словно собственное дитя. Шум драки стихал, а поверхность шара из обжигающе холодной понемногу стала почти теплой, словно бы нагревшись от рук Кенджи. А потом он и вовсе почувствовал идущий от нее жар и слабые толчки, будто нечто, заточенное внутри нее, стремилось выбраться наружу.
Однако думать об этом было некогда. Войдя в вытянутую комнатку молельни, он прикрыл за собой дверь и принялся обшаривать стену за статуей покровителя воинов. Найдя нужный камень, Кенджи, положив свою ношу на пол, вынул его, потянул за рычаг и, обливаясь по́том, кое-как отодвинул в сторону массивную плиту, открыв в стене узкую щель. Пробираясь по темному тоннелю, он вдруг осознал, что все, кого он знал, — отец, Тэмо, мастер Тошу, его подруга Сэнго и многие другие — скорее всего, уже…
Нет, оплакивать мертвых он будет позже. Сейчас он должен думать только об одном — как выполнить последнюю волю отца. Найдя в высоких кустах узкую лодку с одним веслом, Кенджи, оставив шар на песке, принялся спускать ее на воду, как вдруг позади него раздался голос:
— Ты и впрямь думал, что сможешь уйти от меня?
Оглянувшись, Кенджи увидел того самого незнакомца в маске. Тут из темноты кто-то швырнул на землю Тэмо. Ухватив парня за ворот, чужак одним рывком поставил его на колени перед собой. Все внутри Кенджи замерло, когда он увидел брата: на лице его зиял свежий порез, один глаз был прикрыт, а рубаха и холщовые штаны уже успели насквозь пропитаться кровью.
— Неужели ты готов так просто сбежать, оставив всех, кого любишь, погибать? — Кенджи показалось, что чужак насмехается над ним.
— Не… слушай его… — прохрипел Тэмо. — Просто… уходи…
— Он храбро сражался, — произнес незнакомец и чуть встряхнул Тэмо, заставив того умолкнуть и зашипеть от боли. — Многие куда более прославленные воины валялись в моих ногах, умоляя о пощаде. Но этот мальчишка бился до последнего. Впрочем, это не спасет ни его, ни тебя — никого, кто встанет на моем пути.
Взяв в руки сферу, Кенджи сделал шаг назад и взглянул на Тэмо, который лишь прикрыл глаза и медленно кивнул. Дальнейшие события произошли столь быстро, что, казалось, слились в один миг. Резко развернувшись, Тэмо скинул с себя руку чужака, в следующий миг ухитрился выхватить из сапога небольшой кинжал и воткнуть тому под ребра почти по рукоять. Любого другого такой удар как минимум заставил бы согнуться и вскрикнуть от боли, однако незнакомец даже не шелохнулся.
Схватив Тэмо за кисть, он поднял его над землей — легко, словно тот весил не больше пушинки, — и вытянул кинжал, на котором не было ни капли крови, лишь какая-то черная густая жижа, походившая на смолу. Медленно, очень медленно он вонзал клинок в живот Тэмо — ноготь за ногтем, пока тот рычал от боли и дергался, словно жук, пришпиленный булавкой. Вогнав клинок почти наполовину, чужак выпустил руку Тэмо, который рухнул на землю. Незнакомец схватил его за голову, громкий хруст — и подбородок Тэмо лег на спину, тогда как сам он вцепился в Кенджи остекленевшим взглядом.
Небрежно отпихнув от себя тело, словно камушек, попавшийся под ноги, чужак шагнул к Кенджи — и от его затянутых в перчатки ладоней полился зеленый свет, который с каждым мгновением становился все ярче.
Сфера в руках Кенджи раскалилась так сильно, что теперь обжигала пальцы. Он и удерживал-то ее лишь каким-то чудом, так как толчки внутри шара становились все сильнее. Кенджи опустил взгляд, и ему показалось, что из тьмы, клубящейся внутри, на него смотрят два багряных глаза.
Тем временем зеленый свет залил все вокруг, освещая темный берег. А следом что-то ударило прямо в грудь Кенджи. Раздался громкий звон, все его тело пронзила невыносимая боль, и последнее, что он запомнил, перед тем как потерять сознание, — холодная темная вода, сомкнувшая над ним свои смертельные объятия.
— Тихий Поток, — выдохнул Кенджи название своего родного храма. Место, где он родился и вырос. Дом, который он потерял. Голова его кружилась, во рту пересохло, а язык прилипал к небу.
— Точно! — Жнец щелкнул пальцами. — Та орденская община, члены которой будто бы сумели отыскать и добыть сферу, которая, впрочем, оказалась фальшивкой. Одно из самых моих жестоких разочарований за последнее время. Наряду с кое-чем другим. — Последние слова явно были адресованы Йоши, который только поежился и смахнул со лба капли пота. — Уж не знаю, как тебе удалось выжить, но не могу сдержать восхищения. Ты, наверное, единственный на моей памяти человек, сумевший выдержать прямой удар моего заклятья. Какой ты ступени? Третьей? Четвертой? Даже герои падали замертво от моих заклинаний. Наверное, потенциал твоей Воли велик. Я бы даже предложил тебе место подле себя, но знаю, что ты все равно ответишь отказом.
— Ты… — Слыша его спокойный ровный голос, Кенджи почувствовал, как внутри него начинает клокотать настоящая злость. Не та, что он испытал в деревне, глядя, как издеваются над крестьянами, и даже не гнев при виде измученного Сато. Это была настоящая Ярость, способная сокрушить и сломать все на своем пути. — Ты напал на мой дом. Убил моего отца. Убил моего брата. Убил всех, кого я знал…
— Я убил многих отцов и братьев, — небрежно махнул рукой Жнец, — и, уж извини, твои не были настолько выдающимися, чтобы я их запомнил. Совсем скоро дома многих людей от юга до севера будут полыхать, когда на их хозяев падет справедливая кара, так что гибель каких-то монахов ничего…
— Да как ты смеешь говорить о смерти моей семьи подобным тоном, ничтожное смертное создание?!