— В кровожадное чудовище, — закончил за него Кенджи. — Однако могу заверить, что я — это я. — Он не мог не заметить, как Листы, стоявшие позади Тору, после его слов обменялись косыми взглядами. — Теперь скажи, почему вы, зная о том, что Жнец разыскивает эти сферы, не предупредили моего отца об опасности?
— Потому что мы сами узнали об этом не так давно, — ответил Тору. — Орден Листа сейчас переживает не лучшие времена. Нас осталось довольно мало. И для оставшихся Листов все клятвы и ритуалы не более чем формальность. Простая дань традициям. Лишь немногие все еще помнят о своей цели. Видимо, как раз из таких был и твой отец. От некогда могучей цепи, опоясывавшей всю страну, едва ли осталось несколько разрозненных звеньев, которые действуют независимо друг от друга. Если честно, я думал, что мы — последние, кто верен долгу, и сюда мы шли с намерением умереть, но обезглавить Братство. — Он оглядел тела павших товарищей, и его лицо омрачилось. — Как видишь, справились мы лишь отчасти.
— Нам нужно уходить, отец, — произнес Ясу, кинув на Кенджи и его друзей неприязненный, даже враждебный взгляд. — Жнец вполне может вернуться. И не один.
— Ты прав. Но мы не можем попросту бросить гнить наших павших братьев среди этих шакалов. — Он сплюнул на тело одного из Братьев, лежавшее неподалеку. — Ясу, найди где-нибудь пару кувшинов масла. Сложим погребальный костер для наших соратников и…
Он заколебался, и Кенджи мог понять причину его сомнений. Уважить последнюю волю человека — дело чести, но спуск и без того предстоит трудный. Тем более что одного из Листов придется нести на себе.
— Думаю, мы сможем соорудить носилки или что-то вроде того, — решил наконец Тору, — чтобы доставить тело господина Сато назад к императорскому двору.
— Ты и впрямь думаешь идти вместе с чужаками, отец? — снова влез Ясу, как если бы «чужаки» не стояли в нескольких шагах от него. — Мы совсем ничего о них не знаем, тем более что в свете случившегося, — он метнул в сторону Кенджи такой взгляд, что тому невольно захотелось столкнуть его с какого-нибудь обрыва, — это может быть опасно.
— Вообще-то сюда мы добрались без посторонней помощи и почти без приключений, — ввязался в разговор Рю, прятавший что-то за спиной, и покосился на Макото, который лишь закатил глаза. — Так что, думаю, и обратный путь как-нибудь да осилим.
— Успокойся, Ясу, — сказал Тору. — Я уверен, что…
— Ты не знаешь, правду ли говорят эти люди, — не унимался тот. — Один из них родом из правящей семьи Дома Змея, который как раз тесно был связан с Шипами. Откуда мы знаем, что они не попытаются использовать эту силу в своих целях?
— А не шел бы ты, дружок… — завелся Макото.
Он завершил свою фразу настолько забористой руганью, что Ясу заскрежетал зубами и схватился за меч. И пока Тору держал сына за плечо, не давая ему кинуться в драку, Шуноморо пытался хоть немного успокоить Макото. Правда, без особого успеха. К тому же к Ясу присоединились и другие Листы. И чем дольше они спорили, тем больше в душе Кенджи разгорался знакомый огонек, который вскоре превратился в настоящий пожар. Они что, и впрямь не могут найти другого места для выяснения отношений?
— Или вы все заткнетесь, или сильно пожалеете! — пророкотал Кенджи, да так громко, что все вокруг вздрогнули.
На какое-то время в зале наступила звенящая тишина. Листы как один схватились за оружие и не спускали глаз с Тору, ожидая малейшего знака. Тот, в свою очередь, не спускал с Кенджи внимательного взгляда, словно прикидывая шансы. Казалось, еще мгновение — и бой вспыхнет с новой силой. Правда, не факт, что из него хоть кто-то выйдет победителем.
Однако через миг Тору сухо кивнул и взмахом руки заставил своих людей опустить оружие. И Кенджи не мог сказать наверняка — сделал ли он это из-за того, что признал правоту его слов, или же просто усомнился в силах выживших Листов. Ясу, покосившись на Кенджи, отправился искать масло, Тору и последний Лист принялись стаскивать в одну кучу тела павших товарищей, а Рю потянул Кенджи за рукав и прошептал:
— Я тоже весьма сожалею о твоей потере и всем прочем, но погоревать о смерти этого, без сомнения, достойного человека мы сможем позже. Позволишь тебя на пару слов?
Кенджи не знал, чего от него хочет Рю, но был рад возможности чуть поостыть и заодно на время оказаться подальше от остальных. Ведь даже Шуноморо и Макото хоть и не выглядели так враждебно, как Листы, но тоже поглядывали на него с опаской. Впрочем, трудно было их в этом винить. Кенджи уже и не знал, стоит ли радоваться той силе, что он получил. Ведь чувствовал он себя так, словно в его душе поселился кто-то чужой. Некий паразит, который засадил свои коготки поглубже и теперь смотрит его глазами. Слушает его ушами. Читает его мысли. И ждет…
Правда, когда Рю протянул Кенджи украшенные ножны, тот хоть и на миг, но позабыл о своих горестных думах. Ведь катана, покоящаяся в них, была просто великолепна. По виду сделана она была из того же черного железа, что и лезвие косы Жнеца. Быть может, она была чуть длиннее обычной, но неслишком. Кенджи взмахнул ею над головой — и не сдержал восторженного вздоха. В его ладонь рукоять легла как влитая, а клинок вмиг стал продолжением его руки. Между тем Рю, чуть замявшись, сунул ему свернутый в трубку пергамент.
— Как оказалось, внутри Стража был тайник, который я успел обшарить во время вашего разговора, — произнеся это, старик отчего-то опустил глаза в пол. — Думаю, тебе стоит ознакомиться с тем, что написано в этом свитке.
Кенджи спрятал меч, отдал ножны Рю, развернул свиток и пробежался по нему глазами. Время изрядно поистерло буквы, выписанные аккуратным мелким почерком, часть пергамента и вовсе была безнадежно испорчена, но тем не менее он смог различить обрывок текста:
«…и гордыня. Вот три вещи, которые привели меня к краю бездны и столкнули вниз. Надеюсь… не повторят моих ошибок. Я хотел вручить это письмо и семейный меч моему горячо любимому сыну, единственному моему наслед… но во время нападения он вместе с горсткой других воспитанников одним из первых встретил этих вероломных псов снаружи. Так что он либо уже мертв, либо…
…как же жаль, что я не успел как следует изучить свою очередную находку. И я могу лишь догадываться, сколько еще чудес хранит север. В особенности те земли, куда до сих пор боятся ступать суеверные идио… Я не только обнаружил одну из Их лабораторий, но и сумел узнать технологию создания тех, кого Они называ… Наверное, это одно из самых удивительных Их творений. Наследие, что Они оставили нам, глупым суще… я назвал его… и только ему я могу доверить сохранить то немногое, что у меня осталось.
Увы, но времени у меня было слишком мало, и закончил его я лишь тогда, когда вблизи Одиннадцати Звезд уже загремели выстрелы. Десяток таких механизмов смог бы обратить в бегство целую армию. Сотня — оставить от столицы выжженную пустошь. Тысяча — сделать меня властелином всего мира и… Сфера же, находящаяся в нем и питающая его силой, совсем не так проста, как кажется на первый взгляд. Ведь именно в ней и заточена…
Но время поджимает. Я уже слышу приближающиеся крики — а значит, мгновения мои сочтены. Если вдруг это послание обнаружит кто-то из моих потомков, знай — чтобы разбудить Стража, достаточно одной капли крови любого из семьи Ши. Но будь осторожен: из-за несовершенства это существо не опасно только для… он разорвет в клочья. Используй его, чтобы заставить предателей и их наследников понести заслуженное наказание…
Ведь месть превыше смерти.
Осама Ши, глава Дома Шипов».
— Так это значит… — произнес Кенджи, поднимая глаза на Рю.
— Моя прабабка приходилась Осаме двоюродной племянницей, — сказал Рю, пожевав губами. — Она чудом спаслась во время той резни и укрылась у одной семьи, члены которой до конца сохраняли лояльность Шипам, хоть это и каралось смертью. Правду о своем происхождении я узнал лишь после того, как стал… тем, кем стал. Но сейчас не об этом. Как следует изучив историю своей семьи и Дома, я заподозрил, что в этом месте может храниться что-то, — он громко сглотнул и кинул взгляд в сторону павшего Стража, — что поможет мне обрести небывалое могущество.
Тогда я был молод, глуп, самонадеян и грезил только о славе и великой силе. И это привело к гибели всех моих друзей, которым я запудрил мозги рассказами о несметных богатствах, которые только и ждут, чтобы попасть к нам в руки. Что тогда, что сейчас — Стража я разбудил вполне осознанно. Хоть и надеялся, что сегодня до этого не дойдет. Я считаю, ты должен знать правду. Как и остальные. Но, боюсь, наши новые знакомые могут воспринять мои откровения… весьма бурно. Так что я решил пока что оставить это между нами.
— Думаю, спустя столько лет это уже не имеет никакого значения, — ответил Кенджи и протянул Рю пергамент. — Тем более что без тебя мы бы вряд ли проделали весь этот путь. А эта махина все же не дала Жнецу порубить меня на кусочки. Рассказывать об этом кому-нибудь еще или нет — решать только тебе. Ты знаешь что-нибудь об этой сфере?
— Нет, но знаю того, кто сможет нам помочь. Если, конечно, этот человек все еще жив. Нам лишь нужно добраться до столицы. — Произнеся это, Рю протянул ему ножны. Когда же Кенджи отвел его руку, старик твердо произнес: — Этот меч должен взять ты. И возражений я не приму. Я видел, как ты управляешься той дешевой поделкой, и кто знает, будь у тебя заместо нее эта катана, быть может, Жнец бы уже стал кормом для воронов. Это Небесное Железо. Тебе, наверное, это название ничего не скажет, но это один из редчайших металлов, встречающихся в природе. Знающие люди отдадут целое состояние хотя бы за кинжал, выкованный из него. А уж целый меч…
Кенджи не без трепета принял это оружие и перед тем, как повесить ножны на пояс, в последний раз вытащил меч, чтобы всласть им полюбоваться. Было в его темном блеске что-то притягательное. Однако он вздрогнул и едва не выронил катану из рук, когда на мгновение в отражении мелькнула перекошенная злобой морда какого-то уродливого существа. Кенджи моргнул — и наваждение спало.