«Внимание, зафиксирован перегрев одного из основных энергоканалов. Допустимо вмешательство первого уровня: расширение энергоканалов на 0,5 %
Произвести расширение:
Да.
Нет.»
Я тут же нажимаю «Нет». Дьявол, что за пакость поселилась в моём теле? Как бы избавиться от этого артефакта?
«Расширение энергоканалов отклонено.»
— Фаерус, ты в порядке? — раздался голос учителя над самым ухом.
— Да. — ответил я, и тут же начал формировать копьё. Едва запитал его, как виски сдавило болью, а из носа потекла кровь. С усилием швырнул плетение в груду камней. Ну уж нет, решил пробить рекорд, значит побью!
Искажение формировал, с трудом удерживаясь на ногах. Устоял на одном упрямстве. Запитывал руну секунд десять, не меньше, но всё же сделал это. В висках к этому времени стучали кузнечные молоты, в ушах звучали барабаны, а из носа бежала кровь.
Активировав плетение, шагнул назад, и тут же начал формировать малую руну Жизни. Сквозь шум в ушах услышал голос учителя, но смысл сказанного до меня не дошёл. Лишь когда подействовал эффект исцеления, понял, что мастер ругается. Вот только я слышал сквозь бранные слова явное одобрение моим действиям.
— Раз уж ты настолько глуп, что готов так рисковать, с завтрашнего дня я лично займусь твоим развитием. А сейчас все возвращайтесь в лагерь. И чтобы до утра я не видел ваши лица!
Семь дней растянулись для меня в семь нескончаемо долгих пыток. Уже на вторые сутки я воспринимал утреннее патрулирование как отдых. Даже десяток тварей, вылезших из моря, порадовали меня, ведь благодаря им я задержался на целых пол часа.
Мастер Као словно вымещал на мне своё недовольство, скопившееся за все прожитые годы. Я создавал одно и то же плетение до тех пор, пока голову не сдавливали тиски боли. Затем отлёживался полчаса, пытаясь погрузиться в медитацию, и снова создавал плетения, другие, повторяя их раз за разом до повторного болевого отката.
Порой в день приходилось до пяти раз падать на землю, скрючившись от боли. Мастер словно знал, от каких рун мне будет хуже всего. Доходило до того, что я просто не мог создать малую руну Жизни, потому что сил в обоих сосредоточиях не оставалось.
— Что ж, вижу, что твой первый результат был не случаен. — произнёс мучитель на третий день. — Попробуем изменить методику.
И изменил. Теперь я не создавал пару средних рун на износ, а доводил себя до предела малыми рунами. Шесть-семь десятков огненных стрел, и голова шла кругом, в ушах набатом бился пульс, а глаза застилало кровавой пеленой.
В один из дней, в какой — я уже сбился со счёта, наставник стал выставлять против меня старших учеников, и те били одним и тем же заклинанием в моё защитное плетение. Били так, что после каждого удара приходилось создавать щит или сферу заново. Восемь ударов я отбивал, а девятый, корчась от головной боли, получал в плечо или грудь. Меня сбивало с ног, трещали кости, от огненных кулаков оставались ожоги. Приходилось подниматься, лечиться, медитировать, а затем всё повторялось.
Семь дней боли. Семь дней без сна. Я бы мог прекратить свои мучения одним словом. Я бы мог прибегнуть к артефакту, скрывающемуся в руке. Мне ежедневно предлагалось расширить каналы, но я решил больше не принимать помощь чужеродного изделия, неизвестно как влияющего не только на моё тело, но и на разум.
На седьмой день у меня произошёл прорыв. Создав подряд восемь сфер огня, я не почувствовал себя плохо, как это было раньше. Сосредоточившись, сотворил девятую, затем десятую, и только при формировании одинадцатой прервался, ощутив опасность.
— Стоп, замри! — рявкнул мастер, и по его лицу я понял — он ждал именно этого момента. — Сейчас сделай выплеск сырой силы. Максималный, на который способен.
Я волевым желанием пустил через руки поток огненной стихии. Основное сосредоточие было наполнено силой едва ли на десятую часть, и остаток вышел двумя мощными струями пламени. Накатила такая усталость, что я рухнул на колени и упёрся ладонями в землю, чтобы не упасть лицом вперёд.
— Ну вот, теперь я смогу учить тебя Дабо. — произнёс Као незнакомое слово. Смысл сказанного им ускользал, растворяясь словно в тумане. — Полноценная десятикратная проводимость открывает доступ почти к любой силе, кроме стихий-антагонистов. Правило четырёх можешь смело игнорировать, но не думаю, что стоит распыляться. Подберём что-нибудь под твой стиль боя. Я заметил, что ты предпочитаешь полный контакт. Средние руны не родной стихии знаешь?
— Да. — через силу выдавил я. — Руны разума.
— На следующей тренировке попробуешь воссоздать, на сегодня хватит тренировок. Пять минут на отдых, и возвращайся в лагерь. До завтрашнего полудня тебя не побеспокоят.
Я не стал отвечать. В очередной раз мысленным усилием смахнув полупрозрачные строки, вспыхнувшие перед глазами, заглянул магическим зрением внутрь себя. Да уж, хорош. Каналы, по которым перемещается сила, горели в моём теле чистым пламенем. Не знаю, к чему приведут такие упражнения, но я только что значительно усилил себя. Средняя руна Разума, это уже что-то. Возможность воздействовать на незащищённых артефактами одарённых. Руны Жизни — исцеление одним плетением серьёзной травмы. Надеюсь, мне удасться выкупить хоть одну, потому как стоили они очень дорого, и это в школе «Раскалённого ветра».
Назад шёл пешком, сил и желания обращаться к дару Пространства просто не было. По пути обратил внимание на правую руку. Красная полоса, что с недавних пор кольцом охватывала моё предплечье, стала уже в два раза. Хороший знак.
Что такое Дабо? Лучше бы я не знал. Причина, из-за которой с мастером Као боялись выходить на дуэль другие одарённые. Никаких плетений, только сырая сила и тренированное тело. Техника боя, созданная для одной цели — убивать одарённых.
Требования для обучения были запредельны. Как выяснилось, мастер специально сделал в школе столь жёсткий отбор, что-бы найти приемников. Надо же было мне нарваться на этого маньяка…
— Для прямого контактного удара лучше всего подходят стихии Камня или Льда. — произнёс Мастер, и оба его кулака покрылись проявлением силы. — Помни, ключевые символы стихийных рун нужно выучить столь хорошо, что если тебя разбудят вопросом, что значит этот символ, ты дал чёткий и верный ответ в ту же секунду. Их немного, я знаю всего четыре десятка, но именно они составляют основу всех рун. И так, в твоём случае Лёд будет доступен на уровне мастера, а Камень — старшего ученика. Из максимально приближённых — Лава. Помнишь символ?
— Да, мастер. — кивнул я, и начертал силой полукруг, расположенный, как месяц в ночном небе. Косая черта — дополнительный символ, не используемый в построении рун, и мой кулак покрылся расплавленной, пылающей жаром породой.
Эта косая черта — один из мнимых секретов адептов Дабо. На самом деле тайна заключалась совсем в ином. На моём теле уже имелась печать школы «Раскалённого ветра», которая не даст мне рассказать тайну, даже если я пожелаю этого. Она же, напитанная энергией, давала адепту Дабо возможности, недоступные простому одарённому. Гантея по прежнему была для меня полной загадок.
— Бей. — учитель указал на огненный щит, созданный им же пару минут назад. — Наноси удар так, как я тебя учил — с выплеском силы.
Пара шагов, и я очутился напротив пылающей стены. Волевым усилием пустил силу Огня по покрытой багровой коркой руке, и нанёс удар, выплеснув с ним часть магической энергии. Отсекать силу было не просто, это не огненными шарами швыряться. Каждый удар требовал сосредоточенности и многократного повторения. При первой попытке я выплеснул две трети основного сосредоточия. Результат был ошеломителен, я буквально снёс большую стену огня одним ударом. Но, вместо похвалы учитель лишь поморщился.
— Бум-с. — огненный щит лопнул с первого удара. Я машинально замахнулся, чтобы нанести второй удар, но сдержал себя опустив багровую руку.
— Ну наконец-то. — проворчал мастер, уже приготовившийся отразить мою атаку. — сколько ушло силы?
— На среднюю хватит. — ответил я, улыбаясь.
— Для сотого раза неплохо. Что ж, у тебя ровно две недели, чтобы отработать три основных позиции. Ближняя атака, дальняя, и защита. В последний день приму экзамен. Если справишься хотя бы с одним заданием, возьму в личные ученики.
Вечером, после уже ставшей привычной тренировки на расширение энергоканалов, мы сидели с Рэян на каменном бордюре, огораживающем портальную площадку, и смотрели на садящееся за горизонт солнце.
— Ты похудел за эту неделю. — девушка склонила голову на моё плечо. — Почти не разговариваешь ни с кем. Только по ночам из твоей палатки слышно, как ты ругаешься во сне. Как думаешь, нам стоит оставаться в Марраане, или придётся покинуть остров?
— Не знаю, Рэян. Нам некуда идти, разве что податься в вольные баронства. Где-то там должен быть и Наставник. Он многое знает, может подсказал бы что-нибудь. — я только собрался продолжить расписывать наше туманное будущее, когда за спиной раздался хлопок. Это сработал наведенный портал, из которого вышла одна из старших учеников.
— Младший ученик Фаерус! Тебя вызывает мастер Као! — сообщила она. — Что-то важное.
Учитель выглядел довольным. Встретившись со мной хитрым взглядом, он сообщил:
— Ну что, наследничек, ты готов заявить права на Восточную империю?
— Не понял. — честно признался я.
— Только что сообщили из Марраана. Новости с материка — Алекс Третий, император Восточной империи, убит на прошлой неделе. Столице хаос, на трон претендуют сразу несколько одарённых, в том числе и муж одной из дочерей скончавшегося императора, князь севера. — перестав хитро улыбаться, Као уже более серьёзным тоном произнёс: — Магистр Гефой заключил с нашей школой новый договор, расторгнув предыдущий. Завтра утром пребудет сменяющий нас патруль, а мы отправляемся на материк.