— Это что? — ожидаемо возмутился тот.
— Я не мог допустить, чтобы у нас оказалось неопознанное опасное устройство, — с благостной улыбкой сказал Верховный. — Я забочусь о нашей безопасности.
— И поэтому ломаешь чужие артефакты? — не удержался Никон от возможности уколоть недруга. — Ты оставил назначенного нами учителя без связи с учеником. Это намеренное вредительство, а не забота.
— Елисеев — подозрительный тип чьи цели непонятны, а сам он странен.
— Да брось придумывать. Обычный подросток, которому повезло заполучить в учителя одного из волхвов, придерживающихся древних методов, но умело сплавляющих их с современной техникой. Нам бы хоть как-то с ним связаться и перенять их методики, а ты закостенел в своих догмах.
Волхвы согласно загудели, и Верховный начал затравленно оглядываться. Куда-то не туда завернуло собрание.
— Я не могу столь беспечно решать вопросы, связанные с безопасностью всего нашего сообщества, — пафосно сказал он. — Мы не собираемся помогать властям, на том и стоим.
— Так, может, стоит встать на что-то другое? — вкрадчиво спросил Никон. — Мы должны быть едины с народом, а не противопоставлять себя ему.
— То есть вы хотите открыться и быть уничтоженными? — картинно изумился Верховный. — Мы столько лет сидели в тени и хранили наши знания, что…
— Совсем забыли, зачем мы их храним, — довольно жестко закончил за него Никон. — Елисеев не стыдится своего учителя и громко говорит о том, что его учитель — волхв. И почему-то никто его из-за этого не пытается убить.
— Как же не пытается, — воспрянул Верховный. — Только сегодня на него покушались. И не абы кто, а один очень сильный маг, глава клана Воронцовых. Он точно собирался убить Елисеева.
— Тем более, мальчику нужна наша помощь, — укоризненно пробасил Никон. — Он борется в одиночку за наше положение, за то, чтобы волхвы опять заняли причитающееся им в обществе место, а мы смотрим на это со стороны. Не дело это!
— Не дело! — согласно прогудели остальные волхвы, чьи симпатии были точно не на стороне Верховного. — Помочь надо!
— Вот именно, — продолжил Никон. — Хотя бы поговорить с этим Воронцовым, чтобы не лез к мальчику. Найти к нему подход и припугнуть.
— Некого там припугивать, — буркнул Верховный. — Ваш нуждающийся в защите мальчик оставил мокрое пятно от одного из сильнейших магов Вартавии. Там даже хоронить нечего.
Он хотел добавить, что Елисеев опасен, но не успел, его дальнейшая речь оказалась погребена под восторженными волховскими криками: «Наша школа», «Умеет за себя постоять» и «Сразу видно правильного ученика волхва». Верховному оставалось только злиться. Он прекрасно понимал, что Никону нет никакого дела до Елисеева, а есть дело исключительно до того, чтобы сменить власть в их небольшом тайном сообществе. Но сделать сейчас Верховный ничего не мог: слишком возбуждены были остальные, чтобы внять его словам о том, что тайное должно оставаться тайным, а волхвам нужно беречься магов у власти.
Интерлюдия 5
Александр Игнатьевич Мальцев пришел к отцу сам, чего уже давно не было. Не было у него желания выслушивать гадости, которые щедро лились из уст Игната Мефодьевича при виде сына. А гадости глав клана любил говорить, не ограничивался только близким кругом, доставалось всем — кому в глаза, кому за глаза. Если при жизни матери Александра создавалось какое-то подобие хороших отношений, то после ее смерти трения между отцом и сыном усилились.
Поискать Игната Мефодьевича пришлось Мальцеву-младшему. Нашелся старший в неожиданной для себя локации — в библиотеке клана, причем явно окопался там надолго: слишком много книг было вокруг разложено, слишком толстая стопка листков для записей, треть которых уже была исчеркана заметками. Для главы клана нахождение в библиотеке было нехарактерно, обычно он приходил, четко понимая, что ему нужно, брал одну или две книги и удалялся к себе. А то и вовсе поручал кому принести либо справочник, либо нужную информацию.
— Чего тебе, Саша? — недружелюбно сказал Мальцев-старший. — Ты же видишь, я занят.
— Ты вечно для меня занят. У меня разговор, не терпящий отлагательств.
— Да неужто? Саша, в твои годы нужно уже усвоить, что отлагательств не терпит дело, а разговор, он завсегда может подождать, — издевательски сказал Мальцев-старший. — Говори уж, раз помешал.
— Ты слышал, что твой любимчик убил Воронцова?
— Это ты про Елисеева? С какого он вдруг стал моим любимчиком? У тебя в голове опилки или вата? — проворчал Мальцев.
— Что бы ни было у меня в голове, — разозлился Мальцев-старший, — я прекрасно понимаю, что Елисеев опасен. В отличие от такого умного тебя, который потворствует общению этого типа с моими детьми.
Мальцев-старший огорченно вздохнул и захлопнул книгу, которую изучал, не забыв заложить ее листком с записями.
— А напомни мне, дорогой мой сынок, как это так получилось, что Елисеев убил Воронцова?
— Воронцов вызвал его на дуэль.
— Да ты что? — издевательски протянул Мальцев-старший. — Воронцов вызвал? Не кровожадный Елисеев? А дальше-то что было?
— Что, что? — возмущенно заорал младший. — А дальше Елисеев его убил!
— Это кто ж тебе такую ерунду рассказал, мил друг? Я вот точно знаю, что Воронцов пытался убить Елисеева, а тот только защищался. И погиб Воронцов от попытки нарушить клятву. Клятва его и развеяла. А нефиг давать клятву, ежели не можешь язык за зубами удержать. Но Воронцов вообще был несдержанный человечишко и не в меру болтливый. Да и фиг с ним, с Воронцовым. Где здесь кровожадность Елисеева? Ткни пальцем, а то стар я стал разглядеть не могу. Вишь, даже очки не помогают.
— Отец, он реально опасен, — горячо заговорил Мальцев-младший, не приняв во внимания выдвинутые аргументы. — Ты многих знаешь, что могли противостоять Воронцову? А Елисеев не просто противостоял, он убил.
— Опять двадцать пять! — разозлился Мальцев-старший. — А сходи-ка ты, Саша к ушнику, если ты не слышишь, что я тебе говорю. Али слышишь и понять не можешь?
— Я боюсь за своих детей, — истерично выкрикнул Мальцев-младший. — Нужно запретить ему приходить к нам домой! Нужно потребовать убрать Елисеева из «Крыльев Феникса»!
— Это ты сам додумался али подсказал кто? — обманчиво тихо спросил Мальцев-старший. — Как думаешь, Саша, Тумановы потупее тебя будут? А ведь они не просто так дали разрешение на поступление Елисеева в «Крылья Феникса» и не просто так впихнули Светлану в пятерку, где остальные из того клана, что тебе так не нравится. Как думаешь, почему Тумановы, это сделали?
— Почему?
Вопрос Мальцева-младшего показывал, что подобное ему просто в голову не приходило, а когда это озвучил его отец, оно настолько оказалось в диссонансе с тем, что волновало сына, что тот попросту ничего не мог придумать для ответа.
— Потому что рассчитывают, что Елисеев Светлану защитит в случае чего. Понял, охламон? А коли ты хочешь его убрать из школы, то ты действуешь на руку тем, кто злоумышляет против Тумановых, понимаешь ты этого или нет. — Мальцев выглядел скорее раздосадованным тупостью сына, чем разозленным на него. — Таким образом, ты выступаешь на стороне противников Тумановых. Я чего-то не знаю? Ты в антиправительственной коалиции?
Александр испуганно потряс головой.
— Отец, что ты говоришь? Я бы никогда не пошел против Тумановых.
— Это-то и плохо, — вздохнул Мальцев-старший. — Я сейчас не про то, что ты у нас законопослушен до отвращения. В конце концов, каждый имеет права рассчитывать на определенную выгоду после определенных действий, ежели он не совсем идиот. И я бы понял, если бы ты рассчитывал что-то поиметь. Но ты позволил использовать себя втемную, как какой-то лох.
Мальцев презрительно выдохнул и уставился на сына тем тяжелым взглядом, который всегда пугал окружающих.
— Но я вовсе не против Тумановых, — ошарашенно сказал младший. — Я против Елисеева.
— А мальчишка-то тебе чем насолил? — удивился Мальцев-старший. — Он же ничего плохого тебе не сделал. Более того, помог Андрюше с его проблемой с волхвом.
— Вот-вот, — потыкал в воздухе пальцем Мальцев-младший как будто указывая на строчку в только ему видимом списке. — А откуда Андрей эту проблему поимел?
— От глупости своей. Связался не с той девицей. Я всегда ему говорил: думать надо тем, что в голове, а не тем, что в штанах. Когда второе берет верх над первым, ничего хорошего не выйдет.
Александр озадаченно молчал. Очень уж противоречили слова отца тому, что было известно сыну.
— А Диана? — внезапно оживился он.
— Что Диана?
— У него и с ней дуэль была. Тебе все равно, что Елисеев хотел убить твою внучку?
— Тьфу ты, — Мальцев-старший самым натуральным образом плюнул. — Так это Дианка же его и вызвала и, заметь, ничуть не пострадала. Елисеев с ней вообще щадяще обошелся, хотя мог размазать. И это она на него покушалась, не он на нее.
— Тебя послушать отец, так он вообще ангел во плоти, — оскалился Мальцев-младший. — И на дуэль-то вызывают только его, бедного. И Тумановы только на него рассчитывают в вопросе охраны дочери. И Воронцова он не убивал.
— Так и не убивал же. Хошь, видео дуэли покажу?
— Да я вообще на него смотреть не могу! — опять заорал Мальцев-младший, окончательно переставший держать себя в руках. — А ты с ним носишься, чуть ли не в женихи моей дочери прочишь!
— А ты что-то имеешь против? — нехорошо прищурился Мальцев-старший.
— Да! — рявкнул младший. — Мне не нужен такой зять! Я требую, чтобы он прекратил появляться в нашем доме!
— Саша, кто тебя против него настропалил? — заинтересовался Мальцев-старший. — Сам ты ни в жисть до такого не додумаешься.
— Неважно, — окрысился младший. — Друг, который мне желает добра.
Мальцев-старший начал злиться, пока еще неявно. С терпением у него всегда было плохо, но в кругу семьи он старался сдерживаться. Или хотя бы не направлять магию на своих. Вот и сейчас под пятерней старого, но не дряхлого мага на столешнице расплывалось горелое пятно, но сам Мальцев говорил относительно спокойно.