— Мария Тимофеевна выражает желание поучаствовать в подготовке, — сказала Марта видя, что я застыл в раздумьях. — Я ответила, что без твоего разрешения не могу допустить. Все-таки у Лазаревых в отношении тебя несколько неопределенный статус.
— Да пусть, — легко согласился я. — Но ты — главная. Она может разве что советовать, а решающий голос у тебя. Можно, я остальное смотреть не буду? Я на все согласен. Честно-честно.
Я сделал жалобное лицо и, пока Марта смеялась, вернул ей папку и сбежал. В парк, потому что хотел подумать, а в моей комнате меня бы нашли очень быстро. Если не Серый с новым прожектом, так Постников с очередными проблемами, главной из которых был Накрех. Единственной зацепкой у нас так и оставался Глазьев, который, судя по отчетам, вел практически монашескую жизнь. Даже Ане не удалось его вытащить. Он сказал ей: «Малышка, пока еще не время для нашей встречи. Но будь готова к переменам». Эта неопределенность сильно нервировала. Хотелось добраться до Глазьева и расспросить, используя все имеющиеся возможности, чего делать было нельзя, чтобы не спугнуть Накреха. И без того мы отслеживали Романа на максимально возможном расстоянии. Правда, теперь у нас был информатор в лице Глазьева-старшего, но не факт, что тот не переметнется в самый ответственный момент. Все же Роман, даже планирующий смерть отца, был для Глазьева куда дороже меня.
Парк был хорош. Становилось понятным желание Серого прикрыть его куполом и сделать вечнозеленым. Но здесь большинство деревьев сбрасывают листву на зиму, часть уже начала окрашиваться в яркие осенние цвета, поэтому чтобы сделать парк вечнозеленым, придется не только купол ставить, но и растения менять. У нас, конечно, есть Полина…
Стоило подумать о ней, как я сразу ее увидел. И опять в компании Варсонофия. Полина что-то объясняла, он с интересом слушал. Будь на его месте кто-то другой, я бы решил, что вынюхивает наши клановые тайны. Но недотепистый волхв был просто очень любопытным, а Полинины упражнения с растениями оказались очень близки волховской природе. Возвращать Варсонофия сейчас к волхвам было опасно для него самого, хорошо хоть он это понимал и не противился. Сами мы с Постниковым решили к волхвам больше не лезть, во избежание дополнительных трупов с их стороны, хотя, конечно, информацию оттуда получить хотелось бы. Но о том, что Варсонофий связан с нами, Накрех уже знал, а значит щадить не будет.
— Ярослав! — радостно замахала руками Полина. — Смотри, что Варсонофий придумал.
— Ты ему опять клановый секрет выдала? — проворчал я.
— Я никому ни полслова, — испугался Варсонофий. — Но то, что делает Полина, так интересно, что невозможно не влезть. Я думал, что смогу тебя чему-нибудь научить, а сейчас только вы и учите меня. Да еще в таких вопросах, которые волхвы должны знать лучше. Хотя кто там остался… — Он вздохнул. — Повыбил ваш преступник самый цвет нашего сообщества. Самых знающих. Боюсь, это невосстановимо все окажется. Наши сейчас мечутся, боятся тени. Не знают, откуда прилетит. А я здесь сижу, в тепле и удобстве.
Он вздохнул, искренне переживая за своих соратников, и я предложил:
— Я могу вас всех принять в клан, но только под общей клятвой. Защиту обещаю, работу тоже дам. Опять же, можете оставаться одной общей структурой — в «Вишневом Саде» выделю дома не только для семей, но и общий.
— Неожиданно. — Он задумался. — Но мы же тогда перестанем быть тайной организацией?
— О том, кто вы, будет знать всего несколько человек. Для остальных вы будете группой магов, подчиняющихся лично мне, — предложил я. — Волхвы мне не чужие, на понимание проблем можете рассчитывать. Единственно, что выход не будет предусмотрен. Тайны клана Елисеевых его не покинут.
— Наши на это не пойдут, — ожидаемо сказал он.
— Я предлагаю помощь. А уж вам решать, хотите ли вы воспользоваться защитой клана, — ответил я. — Сейчас не то время, чтобы оставаться без ничего. Политика вашего покойного главы привела к уничтожению многих волхвов. В ваших интересах, чтобы это не повторилось.
Хотя у меня тоже был свой интерес. Тот артефакт, что развоплотил моего духа и сам рассыпался при этом, был волховским. Мне бы не помешали знания о столь интересных техниках.
— Я поговорю, — решил Варсонофий.
— Имейте в виду, что на связь с тем магом проверим всех. Кто-то даже может не знать, что на него работает.
— Как у вас все серьезно, — фыркнула Полина.
— Разумеется, серьезно, — повернулся я к ней, — потому что у них не так давно уже была куча трупов. Мне не нужно повторение этого у нас. Мне даже одного трупа не надо. Поэтому, да, проверки и ответственность.
Она вспыхнула, посчитав, что я намекаю на происшествие со Светланой. Варсонофий же отошел в сторону и сейчас возил пальцами по экрану — собирался связаться со своими, не иначе.
— Марта такую бурную деятельность развела, — решила перевести разговор Полина. — Я про прием к твоему дню рождения. Смешно, в прошлом году мы его встречали вчетвером — ты, я, Аня и твоя мама, а сейчас будет огромнейшая толпа. Как все изменилось…
Она погрустнела. Я тоже, потому что в прошлом году жизнь была куда как спокойнее, а потом как понеслась колесом с горы, наматывая на себя все новые и новые проблемы. Денег, конечно, у нас теперь куда больше, но и не хватает теперь тоже намного больше. Бюджет трещал по всем швам, грозя развалиться. Предложение Лазаревых было очень кстати, но принимая его, я тем самым подтверждаю родственные связи. Это был очень щекотливый момент. Принимая помощь от них, я даю понять, что при необходимости они могут обратиться ко мне. Вопрос, нужно ли мне принимать на себя такие обязательства?
Глава 19
Серому меня почти удалось уговорить. Так-то мне и самому не хотелось связываться с Волошиными после просмотра досье на главу клана, но идея по производству артефактов для среднего класса уже запала в душу. В варианте Серого это должно было дать прибыль без значительных вложений, которых нам не из чего было брать. Софья Ильинична, услышав о наших планах, по словам Серого, чуть в обморок не грохнулась. Но бухгалтеры, особенно главные, обычно крепки духом и телом, поэтому она быстро пришла в себя и дала раскладку по финансам, из которой следовало, что денег на такое у нас пока нет. Вообще, наше финансовое состояние было довольно неустойчиво и, с учетом многочисленных запланированных трат, грозило уйти в минус. На этом фоне я бы не стал разрешать глупые траты на мой день рождения, но меня убедили, что они не глупые, а подтверждающие, что с финансами у клана все в порядке. На мой взгляд, последнее утверждение было спорным, но стоило признать, что в вопросах клановых взаимоотношений я разбирался не очень. Да и, признаться, не стремился разбираться. Хорошо, что у меня было на кого перевалить этот вопрос: Ден под руководством Постникова еще больше поднаторел во внутри- и межклановых взаимоотношениях и иной раз удивлял меня совсем не подростковым советом. Он, кстати, заявил, что я мог бы пренебречь приемом, если бы был не в столице, а в своем новом уделе, безвылазно им занимаясь. Нужно будет в будущем взять на вооружение этот метод, потому что ежегодно принимать толпу несимпатичных мне людей как-то не улыбается.
За выходные я еще успел посоветоваться с Давыдовыми: отец по умениям уже как бы не перегнал сына, потому что ему доводилось практиковать куда больше, да и знания, накопленные в бытность хирургом, никуда не делись. Только теперь он оперировал не скальпелем, а магией.
Прибыл Илья Владимирович ближе к обеду, наверняка рассчитывая на него остаться. И я его прекрасно понимал: в пятизвездочном ресторанном рейтинге блюдам Ольги Даниловны можно было спокойно ставить все десять. Даже если она готовила что-то простое, то на выходе получалось такое, что пальчики оближешь. Недаром Серый не торопился отказываться от комнаты в поместье, хотя дом в «Вишневом Саде» за собой застолбил.
— Ярослав, так о чем ты с нами хотел поговорить? — спросил Илья Владимирович, когда мы вышли в парк. — Такая таинственность. «Нетелефонный разговор». Боялся, что подслушают какой-то секрет?
— И это тоже, — согласился я. — Но мне еще надо было, чтобы вы глянули на мой источник. Помните я говорил, что после попадания в зону без магии он немного изменился?
— С твоей стороны лезть туда было форменным идиотизмом, — не сдержался Давыдов-старший перед тем, как прищуриться чтобы меня осмотреть. — Стенки все еще рыхловаты, хотя прошло уже больше недели.
— Рыхловаты, как после ритуала?
— Пожалуй, да, — после небольшого раздумья согласился Давыдов-старший.
— Это сейчас, а поначалу рыхлость была побольше, — поправил его Тимофей.
— А чего раньше не сказал? — удивился я.
— Ты не спрашивал. Я же не знал, хочешь ли ты, чтобы об этом знали, или нет, — пояснил Тимофей. — Ничего опасного не было. Источник потихоньку восстанавливается.
— Он не просто восстанавливается, он стал больше.
— Не хотел бы тебя пугать, но мы, в том числе, восстанавливали доступ к магии тем, кто побывал в таких зонах без магии, — сказал Давыдов-старший. — Источник уменьшился у всех и эластичность каналов не всегда удается вернуть. И я тебе об этом говорил, между прочим, Ярослав. Так какого черта тебя туда понесло? Хочешь искалечиться?
— Я просто почувствовал, что так надо, — сказал я в свое оправдание. — Я не был там долго, ничего непоправимого не случилось.
— Вот когда стенки источника окончательно придут в порядок, тогда и можно будет сказать, что все хорошо и ничего непоправимого не случилось. Но пока об этом говорить рано. И если ты хотел с нами проконсультироваться, наверное, рассчитываешь на то, что мы одобрим такие эксперименты? Так вот, не одобрим.
— Илья Владимирович, все кланы, у которых есть доступ к таким зонам, там экспериментируют.
— Но не на себе же?
— Почему вы так уверены? Думаете, высокий уровень магии у топовых кланов взялся на пустом месте? Даже с точки зрения обычной теории вероятности в любой семье рождаются дети как с низким, так и с высоким уровнем магии. А что мы видим в нашей верхушке? Магии или много, или очень много.