– Разумно, – мгновенно среагировал Грэм. – Я проведу переговоры с правительством Кубы, у меня там есть свои люди, это ускорит процесс. Всё будет готово к завтрашнему вечеру.
– Я соберу команду, они прибудут в любое указанное место. Пока между нами не слишком много доверия. Думаю, что наши люди должны встретиться на нейтральной территории.
– Приемлемо, мистер Гришин. Куба подойдёт.
Кремень кивнул.
– Мы договорились. Осталось только переговорить с координатором данной миссии, согласится ли он?
– Мои люди уже навели справки. На данный момент Да Винчи ни на кого не работает. Думаю, он примет наше предложение. Хотя, мы можем выяснит это прямо сейчас.
– Почему бы нет? Марта, – вызвал Гришин секретаршу, – выйдете на связь с Да Винчи, он должен быть в памяти виртИнтера, мы как-то уже работали с ним.
– Сию секунду, – отозвалась маленькая голограмма Марты.
– Живая женщина? – удивлённо посмотрев на главу «РосТеха», спросил Грэм.
– Да. И лучшего работника я не видел. Она со мной уже пять лет.
– Вы – оригинал, – усмехнулся юсовец. – Все давно пользуются куклами. Удобно же – машины ничего не забывают, и легко заменимы.
– На моей памяти она ещё ни разу ничего не забыла и не соврала, – встал на защиту секретарши Гришин.
– Зато люди болеют, им свойственны много других недостатков.
– Которые легко устранимы с помощью имплантов – наши медицинские модули способны излечить почти восемьдесят пять процентов известных заболеваний.
– Намекаете на наше состязание на выставке технологий в Милане? – язвительно бросил Грэм.
– Нет, просто констатировал факт, – спокойно ответил Гришин.
Хотя в душе Павла Аркадьевича всё пело. Он сумел уязвить напыщенного штатовца. Миланская технологическая выставка в прошлом году прошла под знаком «РосТеха». Русские импланты обошли всех конкурентов, работающих в схожих областях.
– Да Винчи на связи, – сообщила Марта. – Соединить?
– Да, немедленно, – приказал Гришин.
Голограмма стола Грэма сдвинулась к стене, а её место занял невысокий крепкий мужчина с совершенно лысой головой. Внимательно осмотрев помещение, он кивнул Гришину.
– Кремень!
Повернувшись к главе Айскорпа, он удивлённо выгнул бровь:
– Не ожидал увидеть вас, Гризли. Значит ли это, что вы договорились?
– Не совсем, – заметил Сайрус. – Но у нас есть совместный проект, и мы хотели, чтобы его возглавили вы.
Да Винчи усмехнулся.
– Отдельная команда по поиску группы, напавшей на ваши филиалы?
– Вы уже в курсе? – удивился штатовец.
– Информация – мой хлеб, – пожал плечами контрактор.
– Может, вы сэкономите наше время и укажете на этих людей? – спросил Гришин. – Мы выложим в три раза больше, чем ваш гонорар.
– За такие деньги я бы сделал это, – совершенно серьёзно произнёс Да Винчи, – но я не знаю о них почти ничего, в моём досье группа проходит, как Призраки.
– Тогда вернёмся к нашему вопросу, – разочаровано сказал Гришин. – У вас будет команда профессионалов, мобильная база под нейтральным флагом, вы получите фонды для работы. Ну и, конечно, приличное вознаграждение.
– Сумма?
– Назовите сами, – предложил штатовец, возвращаясь в разговор.
– Три миллиона империалов в золоте.
Гришин и Грэм переглянулись. Сумма приличная, но вполне приемлемая. Сайрус прикрыл глаза в знак согласия.
– Мы договорились, – озвучил Гришин позицию двух директоров.
– К завтрашнему вечеру я сообщу вам место, где будет объявлен сбор, – проинформировал контрактора Грэм.
– Жду вызова, – ответил Да Винчи, и голограмма пропала.
– Сколько вы готовы выделить на операцию? – спросил Гришина Гризли.
– Для начала – два миллиона империалов.
– Тогда – по два и гонорар Да Винчи пополам. Кстати, вы не знаете, как его зовут по настоящему?
Гришин покачал головой.
– Только знаю, что он не итальянец.
– Если мы всё обсудили, то я откланиваюсь, – попрощался штатовец. – До свидания.
– Пусть ваш день будет лучше, чем предыдущая ночь, – в тон ему ответил Гришин.
Сайрус кивнул, и голограмма исчезла.
Кремень устало потёр глаза. Сегодня произошло много важного. Последний раз корпорация шла на контакт с конкурентами три года назад во время войны. Но с этого можно поиметь немалую выгоду. Он не доверял Грэму, как тот, наверняка, не доверял Гришину. Если дело будет сделано, и данные будут обнаружены, каждый попытается наложить на них лапу. Но сейчас об этом рано думать – ни коня, ни воза. Поэтому, как оставить всех с носом, он поразмыслит чуть позже, а сейчас… «Горобец», – мысленно позвал он. Прошла минута прежде, чем появился начальник охраны. Он, как всегда, молча застыл посредине кабинета.
– Шеф?
– Собери команду в четырнадцать человек. Самый разный профиль – аналитики, штурмовики, ликвидаторы, контрразведчики, пару лучших оперативников.
– Объект? – флегматично, как робот, спросил телохранитель.
– Независимая команда под крылом контрактора. Будут работать совместно с идентичной командой «АйсКорпа».
– Время?
– К утру списки, к завтрашнему вечеру – полная готовность.
– Престол?
– Нет, пусть работает индивидуально, он потеряется в команде. К тому же, Северин – идеалист, он может изгадить всё дело.
– Понял.
– Выполняй!
Горобец развернулся и вышел.
Кремень несколько минут обдумывал ситуацию. Идея о соотечественнике, который решил влезть в игру, развалилась, как карточный домик. Украсть у «РосТеха» на своей территории – глупость, посылать команду за океан – ещё большая.
Он набрал длинный личный шифр и в обход Марты вышел в сеть.
– Глаз, ты меня слышишь?
Несколько минут было молчание.
– Да, шеф. Но сейчас не очень проходящее время.
– Что случилось с офисом «АйсКорп»? И почему не доложил? – пропустив мимо ушей слова своего разведчика, потребовал доклад Гришин.
– Нас всех проверяют. Я сейчас еду на место. Но предварительно картина такая: ночью неизвестные, в количестве тридцати человек, захватили центральный офис в Майами и удерживали его в течение двадцати двух минут, все служащие и охрана погибли, информация похищена, здание уничтожено взрывом.
– Как только будут данные, пересылай, – отдал приказ глава «РосТеха». – Всё, отбой.
Гришин озадачено посмотрел в окно. Филиал в Майями – один из крупнейших. Две тысячи служащих. Пусть ночь, и там не было и пятисот человек. Но как это возможно? Там только охраны больше сотни, плюс автоматические турели, боевые киберпсы, охранные системы и роботы. Вся эта история дурно пахла. Если действует одна и та же группа, то здесь они изменили схему. И как тридцать человек могут взять такой объект? Вопросов становилось всё больше, ответов всё меньше. Если тридцать человек смогли провернуть подобное, то, что они сделают, будь их две сотни?
Кремень, посмотрел на часы, секундная стрелка методично бежала по кругу, отмеряя отпущенное человеку время. Сегодняшний день дал много, посмотрим, что даст завтрашний. «Марта, – мысленно позвал он и, когда ощутил лёгкую щекотку, которая говорила, что контакт мылеголоса установлен, приказал, – меня ни для кого нет. Сделайте заказ в ресторане, и позвоните Элеоноре, я жду её через час. Я буду в пентхаусе».
– Хорошо, Павел Аркадьевич. Ещё распоряжения?
– Нет, на сегодня всё. Сделаете это, и можете быть свободны.
– Доброй ночи, Павел Аркадьевич.
– И вам, Марта. На всякий случай оставьте вместо себя куклу.
– Уже.
– Тогда всего хорошего, и до завтра.
Гришин направился к личному лифту и поднялся в собственную квартиру, которая располагалась выше кабинета на десять метров. Приняв душ, он устроился на диване и посмотрел новостную ленту. Ничего интересного: Израиль потерял все территории, кроме Иерусалима, в Африке уже сто лет тлел непрекращающийся конфликт – все резали всех, в Париже фрик-смертник подорвал себя в толпе демонстрантов, протестующих против использования имплантов – сто сорок погибших. Мир катился под откос, вернее, нёсся со скоростью межконтинентального флаера. Только с Луны шли абсолютно положительные новости: кинофестиваль сменился неделей моды, симпозиумы чередовались со светскими раутами.
От новостей Гришина оторвал вызов с поста охраны.
– Прибыла госпожа Элеонора, – доложил Горобец и с секундной заминкой добавил, – и ваш ужин.
Кремень улыбнулся.
– Элеонору сопроводи, ужин подними, – приказал он.
Гришин знал, что Горобец, получив мысленный приказ, тоже улыбнулся.
Через минуту двери лифта распахнулись, и из них выплыла Элеонора, в длинном обтягивающем платье с шлейфом и изумительным колье с крупными рубинами и опалами, подаренным ей Гришиным на прошлой неделе.
– Милый, как я выгляжу? – спросила она мелодичным голосом, продемонстрировав в разрез платья необычайно длинную ногу в чёрном чулке.
– Как всегда великолепно, – стараясь, чтобы голос звучал, как можно влюбленней, отозвался Гришин. Эта тупая «кукла» была видной светской львицей и известной актрисой.
Горобец кое-как объехал стоящую в дверях женщину и вкатил в апартаменты сервированный столик. Гришин мысленно сказал: «Спасибо», и охранник, кивнув, удалился. Бросив взгляд на Элеонору, директор корпорации понял, что это их последняя встреча. Она обходилась слишком дорого, да и надоела. На музыкальном олимпе уже заблистала новая звёздочка – Ольга Керн, красавица, ещё не избалована, да и само ухаживание было для Гришина вроде спорта.
Элеонора по-хозяйски вскрыла судочки с едой, потом непринуждённо уселась на один стульев в ожидании, что её сейчас накормят.
Несколько секунд Гришин смотрел на неё и решал, выкинуть её за дверь сейчас, или сначала трахнуть?
Обнаглевшая актриса, похоже, забыла, что Гришин прислугу не содержал.
– Могла бы и на стол накрыть, – прохладно произнёс он.
Элеонора скривила губки, но всё-таки поднялась со стула и быстро переставила многочисленные судочки на стол. Гришин открыл бутылку десятилетнего красного вина.