– Масштабные вы ребята, – ехидно заметил Долгов.
– Ещё не предел, – ровно ответил Хмурый, не реагируя на подначку оперативника. – Просто именно на этой глубине жилой бункер.
Наконец, платформа замерла перед очередной дверью, которая, как и предыдущая, исчезла. Их встретил обычный бункер: длинные коридоры, стены которых не поддавались «Рентгену», множество дверей, десятки людей в штатском, лестницы, переходы, потолки вполне приличной высоты, около трёх метров, ширина коридоров позволяла использовать небольшой транспорт. Что тут же подтвердилось – небольшой электрокар на десяток пассажиров подъехал к ним и замер. Роботизированный шофёр, вделанный в водительское сидение, как в обычном такси, молча, дождался, пока все рассядутся, и повёз их по коридору куда-то вглубь лабиринта.
Глеб вертел головой и читал надписи на стенах. Здесь был маленький город полный жизни: кафе и рестораны, магазины, школа, детский сад, своё ГСК. Правда, судя по размерам местного офиса, преступлений тут совсем не бывало. Так, на всякий случай, десять человек в чёрной форме толклись у небольшого бокса. Судя по скучающим лицам, они просто изнывали от безделья.
Наконец электрокар свернул в коридор, над которым висела вывеска: «Административный уровень». Народу тут бродило куда меньше чем в основном бункере, за всё время, они увидели десяток человек.
Наконец, «такси» остановилось возле обычных двойных стеклянных дверей, за которыми был разбит прекрасный сад.
– Конечная, – пояснил Хмурый. – Идите прямо по центральной дорожке…
– Из жёлтого кирпича, – не удержался Долгов.
И тут же смутился, поскольку за стеклянными дверьми произошло нечто очень интересное: дорожка, которая раньше выглядела как грунтовая, хорошо утоптанная тропинка, изменила структуру и стала похожа на дорогу из жёлтого кирпича, как в «Волшебнике Изумрудного города».
– По дороге из жёлтого кирпича, – усмехнувшись, продолжил Хмурый. – Там вас ждут.
Глеб с Борисом переглянулись, после чего пожали руки сопровождающим и пошли к дверям, которые бесшумно разъехались в стороны, и так же бесшумно закрылись, когда они прошли внутрь сада.
Дорога была не слишком длинной, уже через минуту они остановились у небольшого фонтана, где на лавочке сидел мужчина лет тридцати.
– Рад, что вы приняли моё предложение, – наконец, произнёс он, прекратив разглядывать гостей. – Зовите меня…
– Искин, – закончил за него Глеб.
– Верно, Глеб Николаевич, – улыбнулся тот. – Я – Искин.
– Вы кукла? – бестактно поинтересовался Долгов.
– Не совсем, Борис Сергеевич. Кукла всего лишь тупое программируемое существо. Я же, разговаривая с вами, выполняю больше миллиарда операций в секунду, начиная от вопросов, касающихся ужина персонала бункера сегодня вечером, и заканчивая стратегическим планированием операции по захвату Лунной автономии. Но до этого ещё далеко. И я даже не уверен, что это потребуется. Ну да, оставим это. Я рад вас видеть. Вскоре мы сможем обсудить вопросы, ради которых я вас сюда пригласил. И да, Борис Сергеевич, Глеб совершенно прав, я готов предложить вам должность. Вы – профессионал высокого класса, совершенно неподкупный. У меня найдётся работа для такого специалиста. Как, впрочем, и для Престола. Я сделал на него ставку в Каменске, и он дал отличный результат. Вы прекрасно сработались и дополняли друг друга. Его методы спорные, но очень эффективные. Его понятия о добре и зле отлично входят в концепцию нового мира, который я готовлю для человечества.
– Ликвидатор, – скривился Глеб.
– Ликвидатор, – честно ответил Искин. – Ведь, не существует идеального закона. Даже я не идеален. А Глеб и подобные ему будут следить за тем, чтобы мораль не шла вразрез с законом. Но сначала нужно решить один вопрос. Глеб, как ты помнишь, я сказал, что у меня для тебя кое-что есть. Хотя, «кое-что» – неверное слово. Кое-кто уже довольно давно ожидает твоего появления. А вот и она!
Глеб резко обернулся, почувствовав, как сзади кто-то приближается. Он уже давно слышал шаги, но не думал, что идут к ним. Его единственный глаз расширился и налился кровью, рука хватанула рукоять «Грома» и уже через долю секунды ствол револьвера был упёрт между глаз наглой куклы.
– Это была твоя последняя шутка, ублюдок! – взведя курок, с ненавистью прошипел он.
– Глеб, остановись! – закричала Маара. – Я живая, настоящая! Я не кукла! Ты же можешь прикоснуться и понять, что я человек.
Глеб не обернулся, он смотрел в чёрные глаза, стоящего напротив него Искина.
– Я видел, как ты умерла, я оплакал тебя, я развеял твой прах, – трясясь от ярости, произнёс он. – Урод искусственный, дай мне хотя бы один повод не убивать тебя!
– Да пожалуйста, – усмехнулся Искин. – Она сказала правду. Она не кукла, и у меня не было желания приводить вас в бешенство, Глеб Николаевич. Просто я спас вашу девушку, когда понял, что задумал Хан. Но вы, следуя моему плану, должны были пройти свой путь до конца. Кроме того, нет смысла меня убивать. Уже через десять минут я приду к вам в совершенно новом теле. При этом я ни на секунду не прекращу функционировать. Стрелять в меня просто бессмысленно.
– Глеб, послушай его, – произнесла Маара, подойдя и положив свою ладонь на руку, которая сжимала револьвер.
Девушка слегка нажала, и ствол пошёл вниз.
– В морге Каменска вы видели куклу, – продолжил Искин. – Не совсем обычную, чем-то похожую на меня. Можно сказать, уникальную. Таких делают только здесь.
Но Глеб уже и без того знал, что Маара, стоящая рядом с ним, совершенно настоящая, живая и здоровая. Чёрные волосы были завиты и рассыпались по плечам, румянец пылал на её скулах, алые губы плотно сжаты.
Глеб повернулся к ней, глядя в её серые большие глаза, такие пронзительные и такие знакомые.
– Ты, – наконец произнёс он, и пистолет выпал из его железных пальцев.
– Я, – делая шаг навстречу и обнимая его за шею, произнесла девушка, прижимаясь щекой к его груди. – Это я, любимый.
– Борис Сергеич, пройдёмте со мной, – тихо произнёс Искин, – им надо побыть вдвоём и столько друг другу сказать. А мы пока обсудим моё предложение.
Но Глеба уже ничего из этого не интересовало: ни мировой переворот, ни судьба человечества, которому грозила, наверное, самая тотальная тирания за всю историю. Он бережно сжимал в объятиях ту, которую у него отняли, и так внезапно вернули. Он не заметил, как они остались одни. Они, молча, обнимались у фонтана на глубине восьмисот метров под мёртвым городом.
Торопец 2011 – Владимир 2016