— В гробу я видел эту грамоту, — забухтел он.
— Что там за разговорчики? — гаркнул недалеко отошедший от нас физрук, радующий еще одного из нашего класса.
— Договариваемся, Дмитрий Семенович, где встретиться, чтобы вместе пойти на тренировку, — бойко отрапортовал я.
— Елисеев, договариваться будете после урока! — гаркнул физрук. — Давайте-ка пару кругов по залу для разминки.
— Должен будешь, — шепнул Игорь, перед тем как побежать.
Я думал, он так для красного словца сказал, но как оказалось, нет. Пристал он ко мне сразу после физкультуры, еще в раздевалке.
— Дело есть, Ярый, взаимовыгодное, — заговорщицки прошептал он, кося глазами сразу во все стороны, чтобы не дай бог никто не подслушал.
— С тобой — и вдруг взаимовыгодное? — хмыкнул я. — Сомневаюсь, что оно мне нужно.
Я его немного отодвинул, чтобы иметь возможность хоть штаны нормально переодеть, а то стоит рядом, дышит почти в ухо, извращенец малолетний.
— Еще как нужно. Поверь. — Он опять приблизился и зашептал. — Без тебя у меня ничего не выйдет, но и ты сильно потеряешь, если мне не поможешь.
Я понял, что он все равно не отстанет, пока не выговорится, и решил выслушать.
— Хорошо, говори, что хотел.
— Прям здесь? Подслушают, как пить дать.
Я щелкнул пальцами, картинно выставляя полог, и сказал:
— Все, нас никто не подслушает. Что хотел-то?
— Проблема в Глазе, — начал он.
— Стоп. Глаз мне пообещал, что от тебя отвалит. Серьезно пообещал. Не поверю, что он опять что-то вымогает.
— Он — нет. А вот я…
— Ты что-то вымогаешь у Глаза? — я невольно расхохотался, отчего Игорь покраснел и набычился, но не замолчал.
— Я его прошу, по-хорошему прошу, а он…
— Что он?
— Он говорит, что без твоего разрешения бить меня не будет.
Тут я понял, что ничего не понял. Неужели Игорь оказался мазохистом, которому жизнь не мила, если по шее не получит? Не может, так сказать, без дозы розог?
— Рощупкин, тебе за помощью не ко мне, а к психиатру нужно. Никто никого бить не будет. Ни с моим разрешением, ни без, понял?
— Не понял. Тебе чо, жалко, что ли? — возмутился Игорь. — Думаешь, другим неохота магию заиметь?
— При чем тут магия?
— Как при чем? Она у тебя появилась после того, как Глаз треснул по голове. Она и успехи в учебе, правильно? — убежденно сказал Игорь. — Глаз так и говорит. Мол, знаю, куда правильно стукнуть, чтобы маг вышел. Но меня стукать не хочет, прикинь? Говорит, нужно, чтобы ты разрешил инициировать нового мага.
Я повертел пальцем у виска, показывая, что думаю о столь креативных идеях.
— Игогоша, мне кажется, тебя уже столько раз били по голове, что еще один точно лишний. В тебе не маг инициируется, а идиот. Хотя что я говорю? Он уже инициировался и развивается бешеными темпами. Надо же, придумал — стукни его по голове.
— Ты мне просто завидуешь, — выдал он. — Если у тебя такие успехи пошли, то я вообще буду гением. Вот ты и боишься, что конкуренции не выдержишь.
Появилось желание не только разрешить Глазу рукоприкладство, но и самому двинуть по шее одноклассника. Магия у Игоря не появится, но хоть мозги на место встанут. Если они там остались, конечно. Но я же глава клана, не должен поддаваться эмоциям, и вообще действовать вербально, а не силой.
— Хорошо, с твоей выгодой разобрались, — почти спокойно сказал я. — А как быть с моей? Что-то я ее не наблюдаю.
— А что с твоей выгодой? — вытаращился он.
— Ты говорил: дело взаимовыгодное, — напомнил я.
— А, — сообразил он. — Так это, я тогда, так и быть, к тебе в клан вступлю.
— Зачем ты мне в клане? — удивился я.
— Как это зачем? Я ж пользу буду приносить, — убежденно сказал он.
— Какую?
— Ермолина же какую-то пользу приносит? Вот и я могу не хуже.
— Может, я ее в клан принимал, чтобы в кино вместе ходить?
— И я могу не хуже, — продолжил он настаивать.
— Ходить в кино со мной или Полиной? Спасибо, мы с этим сами справляемся.
Так-то в кино мы сходили всего один раз и больше такой ерундой не маялись, не до этого было. Полина столь усердно начала заниматься с Аней, что будь у нее чуть побольше силы, можно было бы надеяться на второго целителя. А так если не вытянет уровень источника, придется ей думать о чем-то другом. Интересно, что дух на нее не реагировал. Точнее, реагировал не так, как на Аню. То ли он не считал Полину целителем, то ли не вдохновлялся столь хилым уровнем, но факт оставался фактом: Полиной он интересовался ровно настолько, насколько другими моими учениками.
— Ярый, будь другом, — заканючил опять Игорь. — Меня олды задолбали. Говорят, если уж такой лошара, как ты, стал победителем олимпиад, то мне тоже стоит хоть немного напрячься.
— Ну и напрягись.
— Издеваешься? Ты-то вот не напрягаешься. Тебя Глаз просто по голове долбанул.
— Если бы все, кого долбанул Глаз по голове, становились магами, у нас бы здесь до фига магов бродило. Со мной просто совпало: он стукнул, я ощутил магию и понял, что просирал свою жизнь. После чего взялся за учебу, чего и тебе советую. По тебе и без того видно, что все просираешь, для этого по голове бить не надо.
— Не хочешь помочь, значит, — обиделся он. — А еще друг, называется.
— Игогоша, я тебе не друг, никогда им не был и не буду, — возмутился я. — Хочешь побеждать на олимпиадах — учись. От удара по голове несуществующие знания не появляются. И несуществующая магия тоже. У тебя ее нет, от слова совсем.
Я развеял заклинание и вышел из раздевалки, не слушая, что там еще придумает Игорь для выполнения своей мечты. Почему-то некоторые уверены, что надо только пожелать — и получишь все на блюдечке. А делать ничего не надо, ведь любое действие портит мечту, делает ее приземленной, и не мечтой, а планом. А для одухотворенных личностей, типа Игоря, это ж вообще непереносимые страдания. Нет чтобы дали по голове — и очнулся гением. Он же даже не подумал, что очнуться дебилом — куда вероятнее. Или его уже били, просто у него это в голове не отложилось?
Я пахал все это время, как раб на галерах, почти на пределе сил вытягивая это хилое тело, выправляя источник и каналы, параллельно занимаюсь делами клана и даже успеваю учиться, и не просто учиться — а закрывать все пробелы, с которыми мне досталось это тело. И что на выходе? И вдруг мне в лицо заявили, что я не напрягаюсь что все мои успехи — результат удачного удара по голове.
Да у меня времени ни на что не хватало, а тут физрук еще пристал со своей инициативой. И не пошлешь его — такую характеристику напишут, что если и примут куда с ней, то не в «Крылья Феникса», а в школу для малолетних преступников.
А у меня висело еще несколько дел. Тот же защитный артефакт для мамы. Она не напоминает, конечно, но я сам помню, как ей Анин кулон понравился. И еще за один защитный артефакт я не принимался. Последствием ужина с Лазаревым была не только заметка в «Клановом Вестнике», ссылку на которую Денис мне прислал, не успела она выйти. Заметка меня насмешила. Автор пытался натянуть сову на глобус, изо всех сил намекая, что это не встреча родственников, а встреча представителей двух кланов по серьезным межклановым делам. Вопрос, который он задавал по поводу нашего кланового знака, был закономерен, но ответ на него он дал странный: мол, мы собираемся использовать часть символики Лазаревых и чуть ли не вливаться в их клан. Значимой фигурой никого из Елисеевых пока не считали, но роль пешек на нас уже примеряли. Фотография автору заметки особенно удалась. Надо же, я даже не обратил внимания, что нас фотографировали, и наверняка не единожды, потому что столь удачный снимок не мог получиться первым. На нем я выглядел куда старше пятнадцати и сосредоточенно внимал собеседнику. На самом деле, мы всего лишь решали вопрос с артефактом для Лазарева. Тот столь усиленно торговался, словно у них с Мальцевым был один учитель. Но я стоял на том, что меньше тридцати пяти миллионов никак не могу взять даже со столь близкого родственника, и то только потому, что учитываю уже потраченные на меня деньги. Так что Лазарев сдался, пообещал перевести деньги на клановый счет и сообщил свои пожелания о внешнем виде артефакта. Вот в этот момент нас и засняли, потому что я боялся пропустить что-то важное. А сейчас я боюсь не успеть в срок, потому что занятия артефактами требует сосредоточенности и времени, которое школа начинает отжирать немилосердно.
С расстройства после разговора с Игорем я плюнул на последние два урока и ушел домой. Лазаревский заказ я решил отложить на потом, а сделать защитный артефакт для мамы. Для него уже было припасено два накопителя из новой серии, по императорской технологии. Получалось их из того же количества ингредиентов меньше, но они и выглядели круче, и отличались большей емкостью. Лазарев очень активно намекал, что этими накопителями тоже нужно делиться, пришлось уже несколько раз повторять, что конкретно эти накопители идут только для внутреннего использования клана Елисеевых. Впрочем, их выходило столько, что Серый заявил, что обычные производить выгоднее по всем статьям, а это — чистые понты, которые нам пока не нужны. Я с ним согласился, поэтому наш автоклав теперь был заряжен на обычные, которых нам пока еще не хватало со страшной силой.
А императорские накопители лежали в сейфе, ждали своего времени. Вот оно и наступило. Теперь только не напортачить с запланированным, а именно: не испортить парный артефакт, для которого я прикупил пару серег из платины и проволоку из нее же. С платиной работать сложнее, чем с серебром, зато результат будет не столь хрупок. Да и сложность работы с платиной с лихвой перекрывалась сложностью выполнения парного артефакта. В этом мире я за подобную задачу пока ни разу не брался. Вообще, чем больше артефактов в комплекте, тем их проблематичнее подгонять друг к другу. Нет, конечно, можно навесить разномастных и не взаимодействующих, но эффективность будет куда ниже, и вообще это показывает низкую квалификацию мастера. Нет уж, у мамы будут артефакты экстракласса. Такие, что ей позавидуют представительницы более крупных и известных кланов.