— Что стоишь? — с трудом выдавил я.
Аня очнулась, перехватила пациента. Ее обезболивание было мощнее не только по количеству вливаемой маны, но и качественно лучше. Потому что в моем активе были простейшие целительские заклинания для личного пользования, которые при адаптации к другим жрали ману как не в себя, у нее же в активе уже должен был быть полный малый набор для работы с пациентами. Во всяком случае она уверяла, что это так.
Серый наконец перестал орать и дергаться, я вытер дрожащей рукой пот со лба и порадовался, что на нашей квартире стоит полог тишины, иначе, соседи бы уже вызвали полицию. И объясняй потом, что никто никого не убивал, а напротив — давал возможность вырасти как магу. Через страдания мы возвышаемся, как говорил Айлинг.
— Боженьки, что это было? — простонала Аня, руки которой буквально ходуном ходили.
— Кривая работа целителя, — зло ответил я. — У тебя была полная инструкция, что и когда делать. В результате мы получили статую прекрасной Анны, а твою работу пришлось делать мне.
— Я не думала, что оно так… — Она повела рукой на Серого. — Так страшно. Мне показалось, что что-то пошло не так.
— Было бы не так страшно, если бы ты его подхватила с самого начала. Или у тебя зуб на нашего финансового директора и ты его решила угробить? Скажи сразу.
Я злился и не собирался этого скрывать. Не дойдет сейчас — получим проблемы в дальнейшем. Оно нам надо?
— Скажешь тоже, угробить. Ярослав, я просто растерялась, понимаешь?
— Не понимаю. Растерянность целителя — смерть для пациента. Не в данном случае. На ступень можно шагнуть и без помощи целителя. Но конкретно у Сергея могло не выдержать сердце от перегрузок.
Аня смущенно потупилась.
— Одно дело знать, а другое — использовать. В следующий раз я буду четко представлять, что нужно делать. Обещаю, Ярослав.
Она осторожно обтерла лицо Серого припасенным на такой случай куском марли, пропитанной еще одним зельем. Он уже окончательно затих и мерно дышал, довольно громко, но не пугающе.
— И долго он так?
Я пожал плечами.
— Непредсказуемо. Может через час в себя прийти, может через час загнуться от боли. Я же не зря говорил о необходимости целителя.
— Ты же меня не оставишь, пока он в себя не придет? — умоляюще спросила Аня. — Вдруг я опять чего напортачу?
— Да чего там можно напортачить? — удивился я. — Теперь ты готова к неожиданностям.
— Не к любым. — Она прикусила нижнюю губу. — Ярослав, останься, пожалуйста.
Я и сам опасался оставлять ее наедине с Серым, поэтому согласился, позвонил маме и предупредил, что сегодня не появлюсь. Сказал, что мы с Серым начали ритуал, который нельзя прерывать и который затягивается надолго. Мама если и обеспокоилась, то лишь тем, не забудем ли мы поужинать. Я уверил, что не забудем и отключился.
Внезапно Серый опять дернулся и коротко простонал, но Аня в этот раз среагировала мгновенно; Серый еще не достонал, а она уже обезболила. Посмотрела она на него с нежностью, правда, скорее как на результат хорошо выполненной работы, чем на нравящегося мужчину, но я все равно внезапно испытал что-то похожее на ревность.
— Вот видишь, прекрасно справляешься, — сказал я, чтобы скрыть неловкость. — Так что я тебе не нужен.
— Ты мне всегда нужен, — торжественно объявила она. — Я тебе так благодарна за все, что ты для меня сделал, ты даже не представляешь. И за то, что от Мальцевых вытащил, и за целительство. Ты для меня так же дорог, как Полина.
Концовка ее пламенной речи меня окончательно добила, словно Аня хотела лишний раз подчеркнуть, что мне с ней ничего не светит.
— Вот спасибо, — буркнул я. — Здесь осталась какая-нибудь еда?
— Посмотри сам на кухне, — предложила она. — Его же сейчас лучше не оставлять?
Думаю, даже если бы Аня оставила пациента, результат был бы таким же — полное отсутствие еды. Не считать же за таковую жалкий пакет мюсли? Я хотел по-быстрому сгонять до магазина, но Аня в меня вцепилась, умоляя ее не бросать одну на пациента. Пришлось заказать доставку ужина из ближайшего ресторана.
— А что ты вообще ешь, когда меня нет?
— Я худею, — смущенно вильнула Аня взглядом, остановив его на Сером.
Хотя что было на него смотреть? Он больше не хрипел и не корчился и сейчас больше всего походил на мирно спящего человека. Казалось, самое страшное уже позади.
— Худеющий целитель — горе в клане, — спаясничал я.
На худеющую особу Аня не походила ни разу, а это почти наверняка значило, что ее водил обедать и ужинать Хрипящий, в чем она признаваться не хотела.
Вечер мы провели в молчании, рядом с Серым, состояние которого больше не менялось, но я пару раз все-таки влил в него зелья: успокаивающее и укрепляющее. Перед сном мы поспорили, кому оставаться с пациентом на ночь. Спор решился в мою пользу, потому что я просто лег рядом с Серым и сказал, что в случае чего Аню вызову. На мой взгляд, нашему финансовому директору больше ничего не угрожало, но пока он в себя не придет, оставлять его одного не следовало. Аня сидела рядом до полуночи точно, потом еще сколько-то после, но точно не скажу, потому что я уснул сам, а проснувшись посреди ночи, ее не увидел.
Утром раньше всех проснулся Серый и сразу подскочил на диване так, что я чуть не слетел на пол, удержался в последний миг.
— Уф, — выдохнул он. — Приснится же такое. Что для получения магии нужно прокрутить себя через мясорубку. Я ору и кручу, ору и кручу. И собираю себя из того, что выходит.
Он помотал головой, выбрасывая оттуда дурной сон.
— Ты как? — хрипло спросил я.
На шум выскочила Аня, прямо со сна, в смешной пижаме с котиками и схватила его за руку.
— Думал, что сдохну, — честно признался Серый. — Ты говорил, что будет больно, но я не подозревал, что настолько. Ты знаешь толк в пытках: я бы в чем угодно признался, лишь бы это прекратилось.
Аня покраснела, но напоминать о себе и извиняться не стала.
— В следующий раз будешь знать.
— Следующий раз?
Ужас на лице Серого был не наигранным.
— Да ладно, — усмехнулся я. — Если будет результат от этого, сам захочешь.
Пока о результате говорить было рано: и каналы, и источник выглядели рыхлыми, неопределившимися. Посмотрим, что будет завтра.
Пока мы болтали, Аня сосредоточенно проводила диагностику, результаты которой ее полностью устроили. Она улыбнулась и сказала:
— Жить будешь.
— Только недолго и болезненно, — отшутился Серый. — Такое чувство, что у меня все кости перемололи и собрали заново.
— Кости как раз не тронули. Но изменение каналов и источника — болезненное дело. В остальном как?
— Жрать хочу дико, — признался он. — В остальном, как ни странно, все норм.
В доказательство своих слов он окончательно встал с дивана и несколько раз подпрыгнул, склонив голову набок, словно к чему-то прислушиваясь.
— Здесь с едой напряг, — сообщил я. — Так что идем завтракать в другое место. Напоминаю, сегодня магию использовать с осторожностью.
— Да помню я, помню, — проворчал он. — Поберегусь в плане магии. Но к куполу съездим, как собирались.
— Съездим, — согласился я. — Сразу после завтрака.
— Никуда он не поедет, — запротестовала Аня. — У него реакция сейчас пониженная и слабость.
— Нормальная у меня реакция, — возразил Серый. — Мне, наоборот, размяться с нужно. И на дорогах сейчас пусто — утро субботы, все нормальные люди еще спят.
— Я целитель, мне лучше знать, — сурово ответила она и набрала Хрипящего. — Дмитрий, срочно нужно от меня отвезти по делам Ярослава и Сергея, а то они сами в бой рвутся. Через полчаса? Замечательно.
Она победно на нас посмотрела. Мы переглянулись и согласились с ее решением. В самом деле, если есть риск, лучше его избежать.
В ожидании Хрипящего мы пошли в ближайшее кафе, которое в это время было открыто. Ассортимент оставлял желать лучшего, но жрать хотел не один Серый — я тоже вчера отпахал дай боже, а ужин уже рассосался, словно его и не было. Поэтому мы позавтракали плотно, каждый по нескольку порций. Серый блаженно заулыбался.
— Никогда бы не подумал, — сказал он, — что однажды настанет такой день, когда мне для счастья будет достаточно еды и того, что ничего не болит. А кофе здесь дрянь.
— Возьми чай, — предложил я.
— Думаешь, он лучше?
— Думаю, что нужно выпить горячего, прежде чем двигаться к куполу.
Серый чай брать не стал, допил кофе, даже не морщась, и взял вторую чашку, и из кафе мы ушли не раньше, чем он отставил ее пустой.
Хрипящий нас уже ждал, хотя не выглядел особенно довольным. Но ругаться не ругался — и то хорошо. Так-то он по жизни не особо болтливый, но сегодня вообще молчал всю дорогу, пока нас вез. Доехали мы быстро, потому что машин действительно было мало. У шлагбаума Хрипящий припарковался, и Серый вылез, потягиваясь и разминая плечи. Он явно намеревался идти вместе со мной.
— Глянь-ка, — встревоженно сказал он, указывая на отпечатки шин за шлагбаумом. — Свежие. Был прорыв? По договору мы за них отвечаем с понедельника.
— Схожу — узнаем, — предложил я, подлезая под шлагбаум. — Кстати, нужно выяснить, как он открывается. А то не дело, что к своей собственности не могу подъехать. Ты остаешься здесь, на всякий случай. И не выходишь из машины. Оба не выходите.
— Я хотел посмотреть вблизи.
— Если был прорыв и кто-то вылез, на нас могут напасть, — пояснил я. — Тебе магию использовать не стоит, и мне придется отвлекаться еще и на тебя. Лучше сходишь в другой раз, когда от ритуала окончательно отойдешь. А пока присмотришь за машиной и за Дмитрием.
Сергей неохотно кивнул и вернулся в машину, я же отправился к куполу. Следы меня встревожили куда больше, чем Серого. Потому что следов прорыва не чувствовалось. Магию в больших объемах тут давно не использовали. А это значит, что к куполу ездили по другой причине. Вопрос: кто и зачем?
У купола из машины выходили и немного прогулялись. Я тоже прогулялся по ребристым отпечаткам и обнаружил чудесную закладку на разрыв купола с отсрочкой срабатывания. Да, императорская гвардия времени не теряет: судя по всему, собирается заключать договор уже с нами и спасать нас от лишних денег в карманах. Беда в том, что лишних денег у меня нет. И для них беда, и для меня. Закладку я убрал и задумался. Она наверняка не последняя, придется не только укреплять купол, но и ставить оповещалки не только на попытки прорыва, но и на несанкционированные дополнения заклинаний.