Прежде чем я успела спросить, как именно будут работать его чары, он зашептал что-то на том же языке фейри, который мадам Сиоба использовала при создании моего бального платья. По коже разлилось восхитительное тепло, и, когда это ощущение переместилось на плечи, волоски на руках встали дыбом.
Король Торин от сосредоточенности зажмурился, но я обнаружила, что не могу отвести от него взгляд. Я изучала темный изгиб его ресниц, густые черные брови и нахмуренный лоб. Должно быть, это волшебство, но мне казалось, что между нами возникла мощная связь. Всего на мгновение мой взгляд опустился к его губам.
Тепло королевской магии распространилось по животу и бедрам.
Воздух наполнил неожиданный аромат, и мне потребовалось мгновение, чтобы узнать его – клубничное мороженое.
Магия пробежала по моей шее, коснулась век и закружилась вокруг губ, пока, наконец, Торин не открыл свои ярко-голубые глаза.
– Ну вот, – произнес он тихим голосом, – этого должно хватить.
Торин протянул руку и опустил мне на глаза прядку. Я ахнула. Мои темные волосы на концах стали бледно-фиолетовые.
– Теперь ты выглядишь как фейри.
Я глубоко вздохнула, стараясь мыслить позитивно.
– Это… красиво.
– Рад, что тебе нравится, потому что придется так ходить некоторое время.
– Ты не можешь снять чары? – спросила я.
– Нет, но через несколько недель они сами исчезнут, и ты вернешься к привычному образу. – Торин вытащил из висевших на боку кожаных ножен маленький кинжал и поднял лезвие. На его отполированной поверхности виднелось мое отражение. В дополнение к фиолетовым волосам Торин затемнил мне брови и покрасил губы в темно-красный цвет. Мои глаза теперь были того же фиолетового цвета, что и волосы.
Я уставилась на себя в его клинке.
– А помада и брови тоже на несколько недель?
Торин покачал головой.
– Только волосы. Но, Ава, держись подальше от посторонних глаз, пока не начнется гонка. Как только ты снова привлечешь их внимание, все будет кончено.
15Ава
Пока я ждала на линии старта, никто не обращал на меня внимания. Нас обдувало ледяным зимним ветром, и я опустила голову как можно ниже.
Мои фиолетовые волосы развевались вокруг лица.
По краям толпы участниц стояли съемочные группы новостей, наведя камеры на принцесс. Они собрались в свою собственную маленькую группу у линии старта, в то время как обычные фейри толпились позади них. Пока что я была рада держаться сзади.
Мория и еще несколько участниц разукрасили свои лица ярко-синей боевой раскраской, что отнюдь не успокаивало нервы. Слишком очевидно, что мы шли на битву, а не на веселую воскресную пробежку.
Наконец, к краю стартовой линии вышел один из слуг короля Торина, мужчина с длинными рыжими косами, спадавшими поверх синей униформы. В руках у него был серебряный посох, которым он дважды ударил по замерзшей земле.
– Гонка начнется через тридцать секунд после сигнала трубы. – От его слов нервы натянулись до предела, и я сжала кулаки, повторяя про себя свою мантру.
Пятьдесят миллионов долларов. Пятьдесят миллионов долларов.
Конкурсантки вокруг меня боролись за лучшие позиции, хотя, казалось, никто не придвигался к принцессам. Я оказалась примерно на ряд позади, зажатая между накачанной фейри с розовыми волосами и девушкой, которая на удивление была мокрой.
Я взглянула направо. К линии старта промаршировал лакей с трубой. Он поднес ее к губам, и я затаила дыхание в ожидании.
Когда проревел сигнал, мое сердце бешено заколотилось.
Участники обезумевшей толпой рванули за стартовую линию вниз с холма. Я решила придерживаться приличной скорости позади принцесс, но они мчались изо всех сил. Как они собирались поддерживать такой темп? Мы здесь все фейри, и я сомневаюсь, что они больше меня тратили время на бег. Они же через полмили устанут.
По мере того как расстояние между нами увеличивалось, это приводило меня в состояние беспокойства. Какой план скрывался за этим маневром?
Пока я мчалась вниз по склону, рассекая пронизывающий зимний воздух, из-за облаков выглянуло солнце. Золотистый свет отражался от камней, поблескивая на круживших вокруг нас снежинках и превращая обледеневшие ветви деревьев в сверкающие кристаллы. Впереди принцессы выдыхали облака пара, мчась на пределе своих возможностей.
Рядом с нами на маленьком транспортном средстве ехал оператор, что, казалось, совершенно не вписывалось в окружающую картину. Но объективы в основном были направлены на лидирующих участниц.
Я экономила силы, решив сначала подождать и выяснить, что они задумали. На опушке леса, не сказав друг другу ни слова, они помчались еще быстрее и слаженнее.
Они что-то заранее спланировали, и, возможно, мне не следует находиться в первых рядах, когда их план осуществится. Потому что это была не просто гонка, а битва.
Я чуть отстала, снова смешиваясь с толпой бегунов и помня предупреждение Торина о том, что лес – самая опасная часть забега.
Мы нырнули в тень деревьев, и меня сразу окутал неестественный ледяной туман, из-за которого я больше ничего не видела. Оставалось лишь слушать ритмичное дыхание и топот ног по земле.
Меня обогнали несколько женщин и скрылись из поля зрения. Секунд через пять тишину прорезали пронзительные крики. Мое сердце пропустило удар, и я немного замедлилась. Бежать на крик казалось не очень хорошей идеей. Впереди раздался еще один полный ужаса вопль. Никто не мог видеть, что происходит, но явно что-то жестокое.
Очевидно, принцессы приготовили для всех нас ловушку. Остальные фейри вокруг меня остановились, и я почти могла различить в тумане их очертания.
– Что происходит? – спросил кто-то рядом. – И что нам теперь делать?
Ни у кого, включая меня, ответа, по-видимому, не было, но времени оставалось мало. Шансы нагнать упущенное таяли с каждой секундой, и мне уже начинало казаться, что я проигрываю гонку. Чтобы попасть в финал, мне нужно обогнать хотя бы одну из принцесс, а все они вырвались далеко вперед.
Я обдумывала варианты выхода из ситуации. Туман простирался по всему лесу. Бегать по туману – не лучшее решение. Мои зелья тут бессильны. Перцовый газ, туман, обезболивающее…
А что, если мне залезть на дерево?
Именно в этот момент я услышала тихую заунывную песню Белой прачки. Я двинулась на звук и обнаружила ее у ручья. Она уставилась на меня черными как уголь глазами, ее кожа отливала серебром, словно омытая лунным светом. От ее неземной красоты у меня перехватило дыхание.
Она отвернулась и растворилась в тумане – темное пятно в окружавшем меня облаке.
Меж деревьев громко завыл ветер, заглушая песню прачки. Когда я подняла взгляд, то увидела раскачивающиеся ветви и летящие с них комья снега. Ледяные порывы рассеяли и туман. Но они несли с собой звуки страданий.
Меж стволов разносились крики.
Неужели это дело рук Белой прачки?
Когда туман окончательно рассеялся, я мельком увидела четырех раненых фейри, и у меня внутри все перевернулось. Одна из них корчилась посреди тропы, схватившись за правую лодыжку. Я сделала глубокий вдох, успокаивая подобравшуюся к горлу тошноту. Ступня отсутствовала, и весь снег вокруг был залит кровью. Лицо фейри посерело от шока.
– О мои боги, – выдохнула женщина рядом со мной.
Мой взгляд скользнул к другой участнице, извивавшейся на окровавленном снегу. У нее не хватало обеих ступней, ноги заканчивались окровавленными культями.
Я в ужасе уставилась на все происходящее. Это место – эти люди – были варварами.
Участницы вокруг меня в панике закричали.
Прямо над ранеными фейри, переводя дыхание, стояли принцессы. Как я и предполагала, столь быстрый переход на максимальную скорость истощил их, и они совершенно выбились из сил.
– Чертовы психи, – пробормотала я. Мне хотелось убежать, но я все еще не знала, как работает ловушка. И тот факт, что принцессы продолжали стоять и наблюдать, наводил на мысли, что это еще не конец.
Я осмотрела окровавленную землю, пытаясь понять, что оторвало им ноги. Потратив несколько секунд, я наконец заметила в воздухе слабую мерцающую нить, натянутую поперек тропы. С нее капала кровь, несколько идеально круглых капелек красного цвета на белом фоне напоминали ягоды остролиста на снегу. Принцессы установили что-то вроде острой, как бритва, магической растяжки.
Воздух по-прежнему наполняли звуки агонии.
Крякнув, я наклонилась, схватила тонкую ветку дерева и бросила ее на заколдованную проволоку. Ветка прорезалась насквозь, и с другой стороны послышалось хихиканье принцесс.
– Думаете, это смешно? – закричала я. – Калечить и уродовать людей? – Я повернулась. – Они натянули острую проволоку!
Другие фейри вокруг меня закричали проклятия в адрес принцесс.
Те замолчали, и Мория перестала улыбаться. Она повернулась и зашагала прочь по снегу. Я наблюдала, как она снова побежала трусцой, хотя вялость движений свидетельствовала о том, что предыдущий забег ее вымотал.
Я могла бы просто перепрыгнуть через растяжку, но не знала наверняка, все ли меня услышали. Хотела ли я пятьдесят миллионов? Да. Но даже такая сумма не стоила кучи отрубленных конечностей на моей совести.
Мой взгляд упал на поросший мхом камень у края тропинки. Я схватила его, подошла на несколько шагов ближе и бросила в растяжку. Нить с резким звоном оборвалась.
Я сорвалась на бег, надеясь, что нам больше ничего не устроили. На бегу я вглядывалась в землю, отчаянно пытаясь уловить слабый блеск нити.
Впереди принцессы выглядели уставшими. Я начала их догонять. К тому времени, как мы выбрались из леса, я отставала от принцесс не более чем на пять ярдов.
Набрав скорость, я отчаянно заработала руками и обогнала самую последнюю, громко дышащую хрупкую красавицу со смуглой кожей. Пробежала мимо растерзанного трупа фейри с белыми волосами, ее голова была оторвана от шеи и лежала на снегу, окрашенном в бордовый.