(см. Мк. 9: 2; Мф. 17: 1-9). И таким-то образом благодать Всесвятого Духа Божия является в неизреченном свете для всех, которым Бог являет действие ее.
Богоотец Давид сказал: Светильник ногам моим закон Твой и свет стезям моим (Пс. 118: 105) – и: Если бы не закон Твой был утешением моим, погиб бы я в бедствии моем (Пс. 118: 92). То есть благодать Духа Святого, выражающаяся в законе словами заповедей Господних, есть светильник и свет мой, и если бы не эта благодать Духа Святого, которую я так тщательно и усердно стяжеваю, что седмижды на день поучаюсь о судьбах правды Твоей (Пс. 118: 7), просвещала меня во тьме забот, сопряженных с великим званием моего царского сана, то откуда бы я взял себе хоть искру света, чтобы озарить путь свой по дороге жизни, темной от недоброжелательства недругов моих!
Господь говорит: Вся проста суть обретающим разум (Притч. 8: 9). Да беда-то вся наша в том, что сами-то мы не имеем этого разума Божественного, который не кичит (не гордится. – Ред. ), ибо не от мира сего есть. Про этот разум Господь сказал: Бог хощет всем спастись и в разум истины прийти (1 Тим. 2: 4). Апостолам же Своим про недостаток этого разума Он сказал: Неужели и вы так непонятливы? и не читали Писания, и не понимаете этой притчи?.. (Мк. 7: 18; 4: 13). Опять же про этот разум в Евангелии говорится про апостолов, что отверз им тогда Господь разум к уразумению Писания (Лк. 24: 45). Находясь в этом разуме, и апостолы всегда видели, пребывает ли Дух Божий в них или нет, и, проникнутые Им и видя сопребывание с ними Духа Божия, утвердительно говорили, что дело их свято и вполне угодно Господу Богу. Этим и объясняется, почему они в посланиях своих писали: Угодно Святому Духу и нам (Деян. 15, 28) – и только на этих основаниях и предлагали свои послания как истину непреложную, на пользу всем верным, – так святые апостолы ощутительно сознавали в себе присутствие Духа Божия.
Сердце христианское, приняв что-либо Божественное, не требует еще другого со стороны убеждения в том, точно ли сие от Господа, но самым тем действием убеждается, что оно небесное, ибо ощущает в себе плоды духовные: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание (см. Гал. 5: 22).
Дух Божий воспоминает нам словеса Господа нашего Иисуса Христа и действует едино с Ним, всегда тождественно, растворяя сердца наши и управляя стопы наши на путь мирен, а дух лестчий, бесовский, противно Христу мудрствует, и действия его в нас мятежны, стропотны и исполнены похоти плотской, похоти очес и гордости житейской…
Когда Дух Божий снисходит к человеку и осеняет его полнотою Своего наития, тогда душа человеческая преисполняется неизреченною радостию, ибо Дух Божий радостотворит все, к чему бы Он ни прикоснулся. Это та самая радость, про которую Господь говорит в Евангелии Своем: Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир. В мире скорбны будете, но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас (Ин. 16: 21—22, 33).
III часть Духовная брань
Покаяние
Желающему спастися всегда должно иметь сердце, к покаянию расположенное и сокрушенное, по Псаломнику: Жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже (Пс. 50: 19). В каковом сокрушении духа человек удобно может безбедно проходить сквозь хитрые козни гордого диавола, коего все тщание состоит в том, чтобы возмутить дух человеческий и в возмущении посеять свои плевелы, по словеси евангельскому: Господин! не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем плевелы? Он же сказал им: враг человек сделал это (Мф. 13: 27—28).
Начало покаяния происходит от страха Божия и внимания, как говорит мученик Вонифатий: «Страх Божий – отец внимания, а внимание – матерь внутреннего покоя, который рождает совесть, которая творит так, что душа, как в воде чистой и невозмущенной, видит свое безобразие, – таким образом рождаются начатки и корень покаяния». Мы во всю жизнь свою грехопадениями своими оскорбляем величество Божие, а потому и должны всегда смиряться пред Ним, прося оставления долгов наших.
Можно ли облагодатствованному человеку по падении восстать? – Можно, по Псаломнику: Толкнули меня, чтобы я упал, но Господь поддержал меня (Пс. 117: 13), ибо когда Нафан-пророк обличил Давида во грехе его, то он, покаявшись, тут же получил прощение (см. 2 Цар. 12: 13).
Те люди, которые, несмотря и на узы греховные, связавшие их и не допускающие своим насилием и возбуждением на новые грехи прийти к Нему, Спасителю нашему, с совершенным покаянием на истязание с Ним, презирая всю крепость этих греховных связок, нудятся расторгнуть их, – такие люди являются потом действительно пред лице Божие паче снега убеленными Его благодатью.
Когда мы искренно каемся в грехах наших и обращаемся ко Господу нашему Иисусу Христу всем сердцем нашим, Он радуется нам, учреждает праздник и созывает на него любезные Ему силы, показывая им драхму, которую Он обрел паки, то есть царский образ Свой и подобие (см. Лк. 15: 8-10). Возложив на рамена заблудшую овцу, Он приводит ее к Отцу Своему. В жилищах всех веселящихся Бог водворяет и душу покаявшегося вместе с теми, которые не отбегали от Него.
Итак, не вознерадим обращаться к благоутробному Владыке нашему скоро и не предадимся беспечности и отчаянию ради тяжких и бесчисленных грехов наших. Отчаяние есть совершеннейшая радость диаволу. Оно есть грeх к смерти , как гласит Писание (1 Ин. 5: 16).
Покаяние во грехе, между прочим, состоит в том, чтобы не делать его опять.
Как всякой болезни есть врачевание, так и всякому греху есть покаяние.
Итак, несомненно приступай к покаянию, и оно будет ходатайствовать за тебя пред Богом.
Об отречении от мира
Страх Божий приобретается тогда, когда человек, отрекшись от мира и от всего, что в мире, сосредоточит все свои мысли и чувства в одном представлении о Законе Божием и весь погрузится в созерцание Бога и в чувство обещанного святого блаженства.
За уступки миру многие погибли: аще кто не творит добра, тот и согрешает.
Нельзя вполне отречься от мира и прийти в состояние духовного созерцания, оставаясь в мире. Ибо доколе страсти не утишатся, нельзя стяжать мира душевного. Но страсти не утишаются, доколе нас окружают предметы, возбуждающие страсти. Чтобы прийти в совершенное бесстрастие и достигнуть совершенного безмолвия души, нужно много подвизаться в духовном размышлении и молитве. Но как возможно всецело и спокойно погружаться в созерцание Бога, и поучаться в законе Его, и всею душой возноситься к Нему в пламенной молитве, оставаясь среди неумолчного шума страстей, воюющих в мире? Мир… во зле лежит.
Не освободясь от мира, душа не может любить Бога искренно. Ибо житейское, по словам преподобного Антиоха, для нее есть как бы покрывало.
Жизнь деятельная и умозрительная
Человек состоит из души и тела, а потому и путь жизни его должен состоять из действий телесных и душевных – из деяния и умосозерцания.
Путь деятельной жизни составляют: пост, воздержание, бдение, коленопреклонение, молитва и прочие телесные подвиги, составляющие тесный путь и прискорбный, который, по слову Божию, вводит в живот вечный (см. Мф. 7: 14).
Путь умосозерцательной жизни состоит в возвышении ума ко Господу Богу, в сердечном внимании, умной молитве и созерцании чрез таковые упражнения вещей духовных.
Всякому желающему проходить жизнь духовную должно начинать с деятельной жизни, а потом уже приходить и в умосозерцательную, ибо без деятельной жизни в умосозерцательную прийти невозможно.
Деятельная жизнь служит к очищению нас от греховных страстей и возводит нас на степень деятельного совершенства, а тем самым пролагает нам путь к умосозерцательной жизни. Ибо одни только очистившиеся от страстей и совершенные к оной жизни приступать могут, как сие видеть можно из слов Священного Писания: Блажени чистые сердцем, яко тии Бога узрят (Мф. 5: 8) и из слов святого Григория Богослова: «К созерцанию безопасно могут приступать только совершеннейшие по своей опытности» (Слово на Святую Пасху).
К умосозерцательной жизни приступать должно со страхом и трепетом, с сокрушением сердца и смирением, со многим испытанием Святых Писаний и, если можно найти, под руководством какого-либо искусного старца, а не с дерзостью и самочинием. «Самонадеянно и дерзко ищущий несогласного личным состоянием, – по словам Григория Синаита, – влечется тщеславно к достижению искомого преждевременно». И паки: «Если же кто с самомнением мечтает достигнуть высокого, приобретши сатанинское, а не истинное желание, то такового, как своего служителя, сатана беспрепятственно опутывает своими сетями» (О прелести).
Если же невозможно найти наставника, могущего руководствовать к умосозерцательной жизни, то в таком случае должно руководствоваться Священным Писанием, ибо Сам Господь повелевает нам учиться от Священного Писания, глаголя: