акое-то время тут можно строить едва ли не новое королевство, с городами, дворцами и всем прочим, а местных жителей следует согнать с их земель этими жуткими животными, которых можно наделать сколько угодно!
– Ну, это что-то очень сложно...
– Сложно или нет, то старатели уже побежали не только с Птичьей Гряды, но и с прилежащих им земель, коренные жители тоже недовольны... Вы еще просто не знаете, сколько людей хочет покинуть Зайрос. Наш друг чернокнижник явно рассчитывает на то, что через какое-то время он станет едва ли не единоличным хозяином здешних мест. Как я понял, планы у него просто грандиозные.
– А он что, не боится этого зверья? Вспомните хоть одно из тех существ, которых мы встречали на пути сюда!
– По утверждениям мага, он легко сумеет с ними справиться – как он говорит, того, на кого падает отблеск колдовства Проклятого Ока, воссозданные звери не трогают, а вот что касается возрожденных людей, то они до конца жизни неосознанно будут исполнять любой приказ Проклятого Ока. По сути, у чернокнижника окажется едва ли не власть над миром, ведь простые люди вряд ли сумеют заплатить за воскрешенного человека. Впрочем, в этом определении я не прав: это не воскрешение, а всего лишь точное копирование... Что же касается принца Гордвина, то он полностью находится под влиянием этого человека, и я могу только предполагать, какие планы чернокнижник строит в отношении принца... Так, хватит вопросов, тем более что на многие из них я вам пока что не могу ответить, да сейчас и не время для долгих разговоров.
– И что нам теперь делать?.. – Якуб растерянно огляделся вокруг.
– Это нам следует решить в самое ближайшее время... Так, хватит болтовни. Сейчас мы со святыми отцами кое-что осмотрим, а вы трое пока что сидите здесь. Вскоре нам может понадобиться и ваша помощь.
Святые отцы ушли, а мне только и осталось, что досадовать в душе – я так и не поговорила с отцом Витором. Конечно, беда невелика, только вот мне все одно хотелось бы знать, все ли с ним в порядке...
От дум меня отвлек Якуб. Похоже, на парня произвели должное впечатление все эти жутковатые разговоры, и он не нашел ничего лучшего, как спросить меня:
– Хозяйка, вам домой хочется?
– Конечно! А я чего это вдруг тебя одолели воспоминания?
– Да я сейчас вспоминаю то, как жил раньше... И зачем меня сюда понесло?
– Как приятно, что твою голову хоть изредка посещает здравомыслие... – усмехнулась я.
– Ну вот, хозяйка, вы опять за свое... – пробурчал Якуб. – Я ж просто так сказал...
Мы и сами не поняли, как разговор перешел на воспоминания о прошлой жизни, и на какое-то время я почти забыла о том, что вокруг нас камни, неподалеку находится невесть какой кошмар, случайно сохранившийся с древних времен, а впереди неизвестность. Иногда хорошо просто так посидеть, и поговорить ни о чем...
Увы, долго подобное продолжаться не могло. Не прошло и получаса, как передо мной появился отец Арн. Уже привычно глядя мимо меня, он произнес:
– Госпожа Арлейн, вас просит к себе господин Павлен.
– Надо же, какие церемонии... – я неохотно поднялась с места. – Ну, показывайте дорогу.
Все те же серые камни, и мертвенный голубовато-зеленый свет... Не понимаю, как эти двое могли прожить тут столь долгое время!? Теперь понятно, отчего у принца Гордвина, говоря грубо, крыша поехала – если каждый день видеть это неприятное пламя, то и безо всякого колдовства нервы расшатаются!.. Хм, а Пес Веры прислал за мной отца Арна, а не отца Витора – глупо, конечно, но похоже, что господин инквизитор пытается сделать все, чтоб я как можно меньше общалась с отцом Витором. Ну что тут скажешь – просто детские игры!
Инквизитор ждал меня в небольшой пещерке. Тут тоже был грубо сколоченный стол, скамья, а еще куча бумаг и несколько каких-то книг, чуть живых от старости. Сейчас эти бумаги просматривал Павлен, аккуратно складывая в стопку.
– Госпожа Арлейн, у меня к вам дело... – без предисловий начал он. – Должен вам сразу сказать: если нам удастся придти в Сейлс, то «Серая чайка» отойдет от причала в тот же день.
– То есть я ничего не заработаю, а все деньги, на этот момент вырученные мной за товар, пойдут на оплату понесенных расходов, так?.. – я и сама не ожидала, что приму это сообщение с таким спокойствием – судя по развитию событий, чего-то подобного и следовало ожидать.
– Мне всегда нравилась ваша выдержка... – Павлен поставил на стол два кожаных мешочка, причем каждый довольно внушительного размера. – Это может не только с лихвой возместить вам понесенные потери и рассчитаться со Святой Инквизицией, но еще и очень неплохо заработать.
– И что же это такое?.. – я подошла к столу, и развязала один из мешочков. Так, понятно, необработанные изумруды... Да, все это стоит ой как немало! Все верно, их и добывают не только возле Птичьей Гряды, но и на ней самой. – Могу только предположить, откуда эти камни тут взялись – ведь эта парочка явно не занималась старательским трудом.
– Где им... – скривился Павлен. – Зато к ним иногда заглядывали старатели. Как это ни горько признать, но бедняги шли на прокорм Проклятому Оку, а их добыча – сюда. Здесь еще и золота немало, но я вам его не предлагаю – это слишком тяжелый металл, а камни в итоге будут полегче, да и стоимость их выше.
– Мило, тронута вашей заботой... – я отступила от стола. – А теперь скажите откровенно, что я должна сделать? Только не надо говорить, что вы дарите мне эти камни по доброте душевной – сейчас не время для широких и благородных жестов. И потом, такие поступки несколько не отвечают вашему характеру.
– Приятно иметь с вами дело... – Павлен и бровью не повел. – Разумеется, вы получите эти камни не просто так. Дело вот в чем: нам надо убраться отсюда живыми и здоровыми. Кое в чем чернокнижник прав – чончон не позволит нам уйти из этих мест, тут дело пошло уже на принцип. Ранее он хотел сохранить наши тела, и потому не предпринимал против нас ничего особо серьезного, но это все в прошлом, и сейчас мы находимся в смертельной опасности.
– Я так понимаю, что вы не в состоянии справиться с чончоном?
– Не совсем так... – вздохнул Павлен. – Если вам попадется книга на чужом языке, но с отдельными знакомыми словами, вы все одно не сумеете ее прочитать, верно? Так и здесь: здешняя магия настолько отличается от той, которой пользуются колдуны и кудесники в наших странах, что в схватке с ним я наверняка проиграю. Называя вещи своими именами, должен сказать: я почти не знаю здешней магии, зато здешний колдун достиг в ней вершин. Зайрос – это мир здешних колдунов, их территория, их законы, их правила игры, о которых мы знаем слишком мало.
– Но я все одно не пронимаю, что от меня требуется?
– Сегодня опять будет безлунная ночь, и чончон обязательно полетит.
– Рада за него, но при чем тут я? Надеюсь, вы не собираетесь отрывать мне голову и пускать ее в полет рядом с чончоном?
– Вы не умеете шутить... – покачал головой инквизитор. – Получается плоско и совсем невесело. От вас потребуется совершенно иное: вам нужно войти в пещеру, где по ночам лежит тело колдуна без головы, и забрать оттуда баночку с мазью, при помощи которой голова колдуна прирастает к телу. Естественно, если до восхода солнца чончон не отыщет эту мазь, то он умрет.
– Но почему вы намерены отправить именно меня?
– Да потому что с вашей выдержкой и самообладанием можно преодолеть все. Ну, а о том, где именно находится пещера колдуна – это я узнаю сегодня же у наших пленников.
Выдержка, самообладание... Он что, издевается?! Почему нужно посылать невесть куда и хрен знает зачем не кого-то из мужчин, а меня? Шел бы сам хоть в пещеру, хоть в шалаш колдуна, и разбирался там с чародейными делами, а не посылал на это дело женщину! Господин инквизитор, вам, похоже, не ясно, что я просто боюсь!
– Ага, от меня требуется и всего-то немного – разобраться с колдуном, с которым не в состоянии справиться вы... – согласилась я. – Только вам не кажется, что так просто в ту пещеру не проникнешь, а? И потом, вы же сами намекали на то, будто в сегодняшнюю ночь колдун намерен расправиться со всеми нами. Если дело обстоит так, то вряд ли я дойду не то что до пещеры, но и до жилища колдуна – он выследит каждого, и, как и было обещано, отправит на тот свет.
– Любая на вашем месте закатила бы истерику, а вы уже прикидываете, что к чему... – такое впечатление, что у Пса Веры от души отлегло. – Так вот, спешу вас обрадовать: сегодняшняя ночь для нас безопасна. Знаете, почему? Сегодня я сумею поставить защиту над всеми нами, а вас вообще постараюсь прикрыть пологом невидимости.
– Кто-то только что доказывал мне с пеной у рта, что он ничего не может сделать с чончоном, и вдруг я слышу такие слова! По-моему, тут что-то не вяжется между собой.
– Дело вот в чем... – Павлен вытащил из кармана сложенную бумагу. – Узнаете?
– Если я не ошибаюсь, то в ней находятся волоски колдуна, те, что я срезала с его головы. Помнится, вы собрали их с земли...
– Совершенно верно. Так вот, я вам уже пояснял, что человеческие волосы, кожа, ногти – это то, что может быть или оберегом, или же, наоборот, сработать против того, у кого их взяли. На сегодня я проведу с этими волосками некий сложный обряд, и сумею прикрыть всех нас от чончона, но только на один день, вернее, на ночь. С рассветом эта защита растает.
– Надо же, какими талантами обладает Святая инквизиция... – я не удержалась, чтоб не съехидничать. – За такие знания других вы на костер отправляете.
– А вот хамить не надо... – посоветовал Павлен.
– То есть вы предлагаете мне отправиться одной...
– Почему одной? Я намерен отправить с вами Коннела, просто хотел вначале договориться с вами – опасался криков и возмущений с вашей стороны. Рад, что ошибся. Сейчас позову нашего проводника, и поясню, что вам надо сделать.
– То есть я иду с Коннелом?
– А вы бы с кем желали отправиться – с отцом Витором?.. – вспылил Пес Веры. – Я вам уже не единожды говорил: перестаньте дурить парню голову, только вот вы пропускаете мои слова мимо ушей! Эти ваши постоянные перемигивания, перешептывания, улыбочки дурацкие... Думаете, никто ничего не замечает? Может, скоро в обнимку ходить будете? Если так и дальше пойдет, то я вообще запрещу вам разговаривать друг с другом! Что, других парней рядом нет? Обязательно в него надо вцепиться?