Досадно. Мне ведь не только пистоли от него нужны. Мне три тыщи колесцовых мушкетов к весне вынь да положи. И тут на клич архимандрита народ хорошо отзывается. Стрельцы — сословие закрытое. Так просто не попадёшь. Там нужно, чтобы весь десяток за тебя поручился. Поэтому и набирали в основном из своих. А тут любой желающий в стрелки поверстаться мог. Главное, чтобы здоровье позволяло и совсем уж криворуким не был.
Кроме того, мне ещё гранаты для будущей гренадерской роты нужны, порох, свинец, железо доброе и ещё кучу разных мелочей, что в родном отечестве довольно трудно достать. Те же картофель с брюквой, к примеру, по весне совсем не лишними будут. Для начала на монастырских землях посадим, только без принуждения и перегибов, как в той, прошлой жизни было. Просто монастырь часть налогов именно этими овощами требовать станет.
Ну, ничего. Заказ настолько крупный, что этот Белтон как угорелый обратно в Кострому кинется. Тем более, что и здесь поручителем отец Иаков выступил.
Нет. Если смогу себе отцовский престол вернуть, быть ему патриархом! Он ведь мне не только с купцами и пополнением армии помог. Он мне ещё и связь с моими сторонниками наладить взялся. Монастыри всегда между собой в довольно оживлённой переписке состояли. Поэтому монастырские служки, скачущие по делам своего монастыря, подозрений ни у кого не вызывали. Один такой весточку от Иакова к архимандриту Свято-Успенского монастыря отцу Дионисию и повёз. Ага, тому самому, который наплевав на прямой приказ царя Дмитрия, с почётом принял изгнанного в Старицу патриарха Иова.
Так что в Старицу мне, рискуя нарваться на людишек Шуйского, ехать теперь не нужно. Дионисий сам о том, что я жив, бывшему патриарху расскажет и грамоту для меня попросит.
Ещё двое служек отправились в Тюмень и Мангазею.
Первый должен был добраться до сидящего в Тюмени воеводой Матвея Годунова (дорога туда дальняя и опасная, поэтому я решил продублировать своё первое письмо, от души при этом надеясь, что Тараско сам туда доберётся).
Второй был отправлен к воеводе Давиду Жеребцову. Ярый сторонник моего отца, Жеребцов и при царе Дмитрии был не в чести, а Василием Шуйским и вовсе сослан в заполярную Мангазею. Но ржевский дворянин не ожесточился и летом 1608 года сумел привести под Кострому почти две тысячи стрельцов, тем самым хорошо усилив армию Скопина-Шуйского и поспособствовав снятию осады Сергиево-Троицкой лавры.
Вот пусть и в этот раз Жеребцов свой отряд к Костроме приведёт. Только годом раньше и ко мне, а не к Шуйским. Ну, и мехов как можно больше захватит. В это время Мангазея является главным перевалочным пунктом по торговле мехами с западными купцами. Там этого меха, что гуталина на фабрике, где дядя кота Матроскина работает.
— С коней не падают, лук с саблей держать умеют, — хмыкнул между тем Подопригора. — Остальному обучим.
— Вот и славно, — кивнул я, решив на сегодня забыть обо всех проблемах и просто немного отдохнуть. — Тогда пошли гулять, сотник. Вон уже и народ к развра… на гулянку собрался.
Нормально отдохнуть мне, конечно же, не дали. Мы только и успели с Порохнёй по чарке-другой с себя опрокинуть, как меня за плечо начали теребить.
— Чего тебе?
Оглянувшись, я увидел за спиной Семёна, после того памятного боя с людьми князя Долгорукова выполнявшего при мне обязанности то ли ординарца, то ли телохранителя.
— Там этот, приказчик, что при иноземном купце служит, прискакал. Тебя, Фёдор Иванович, спрашивает.
— Чего это он? — оглянулся в нашу сторону Порохня. — Купец же ещё не вернулся. Шесть дней всего прошло.
— Может, товар какой пришёл? — задумался я. — Я своего интереса от приказчика не скрывал.
— Ну, пойдём, коли так, — согласился с моим доводам атаман. — Вдруг панцири для моей сотни привезли?
Юноша встретил нас возле недостроенной церкви, встрепенулся, радостно оскалившись, зашагал навстречу, ведя за узду коня.
— Здравы будьте, воеводы, — поклонился он нам с Порохнёй, не дойдя с десяток шагов. — Насилу добрался до вас!
— А что тебе за докука до нас добираться была? — усмехнулся я в ответ. — Тебя же Арсентием кличут, так?
— Арсентий и есть, — ещё шире улыбнулся приказчик. — А послал меня сюда мой хозяин, сэр Джон. Как только узнал про ряд, что ваши милости с ним заключить желаете, так сразу и послал.
Ишь ты, какой торопыга! Нет, понятно, конечно, что мой заказ на огромную сумму тянет и невиданный доселе барыш купчине обещает, но спешить в торговых делах даже в таких случаях не принято. Спешка, она заинтересованность в предстоящей сделке выдаёт, а значит, позиции в предстоящем торге ослабляет. Да и не значит один-два дня в этом торге ничего. Всё равно все заказанные мной товары, этот Джон только весной привезти сможет. Времени для того, чтобы до Англии добраться и всё необходимое там закупить, более чем достаточно.
— А как же твой купец там быстро из Нижнего Новгорода вернулся? — удивился Порохня. — Или не доехал он до города?
— Ладно, — махнул я рукой. — То дело десятое. Кто же гостя на пороге голодным держит? Пошли к столу, Арсентий. Там всё по порядку нам и расскажешь.
— Да некогда нам за столами рассиживаться, господин, — заупрямился юноша. — Хозяин велел передать, что дело спешное. Очень ждёт. Ехать нам нужно. Если сразу поскачем, до сумерек в Костроме будем.
— Да что за спешка такая, что твой купец до завтра подождать не может⁈ — начал сердится Порохня. — И где это видано, чтобы воевода к купцу по первому зову во весь опор нёсся? Отвечай, вражий сын, пока я тебя плетью не перетянул!
— Так обоз завтра поутру к Северскому морю уходит! — втянул голову в плечи Арсентий. — Вот и спешит хозяин с тем обозом письмецо в аглицкие земли отослать. Потому, сегодня ряд заключить нужно. Только сэр Джон просит, чтобы вы те драгоценности, что мне показывали, привезли. Товары, что воевода хочет заказать, огромных денег стоят. Тут хозяину одного поручительства от монастыря мало будет. Он сам на камни взглянуть хочет. Мне не шибко верит.
«Ага. Камешки, значит, с собой привезти. Желательно все», — проснувшаяся паранойя забесновалась, начав звонить во все колокола. — «Мне ещё при первом посещении подворья англицкого купца, взгляд Арсентия, когда тот Ксенино ожерелье увидел, не понравился. Не будь рядом Подопригоры с его людьми, даже не знаю, как бы дело обернулось. А тут зовут в спешке, торопят, чуть ли не за рукав за собой волокут. Ну, ладно. Посмотрим. Может, я себя просто накручиваю»?
— С драгоценностями быстро не получится, — притворно огорчился я. — Или ты думаешь, что я такое богатство где-то здесь прячу? Ехать за ними нужно. Так что придётся твоему купчине до завтра подождать. Поутру прискачем. А что обоз уже уйдёт, так это не беда. Сговоримся, на коне его быстро догнать можно. Так что иди к столу, Арсентий. Ешь, пей, веселись. А завтра поутру и тронемся.
— Нельзя мне до завтра ждать, Фёдор Иванович. Сэр Джон весточку ждёт. Осерчает.
— Ну, если сэр осерчает, тогда ладно! (тоже мне сэр! Будет английский рыцарь в дикой Московии торговать, как же! Знает купчишка, что здесь его никто не разоблачит, вот и корчит из себя дворянина, сэром себя требует называть. Ну хорошо хоть не лордом). Но пока не поешь и не выпьешь перед дорогой, не отпущу. Да и письмо я твоему «сэру» напишу b с тобой передам. Данила, проводи гостя к столу.
— Ну, пошли раз такое дело, гость дорогой, — потащил за собой приказчика атаман. — Сытому и дорога веселей.
— Семён, — глядя им вслед, подозвал я своего ординарца. — Подопригору найди и сюда позови. Быстро! Эй, Арсентий, — окликнул я приказчика. — Ты так и не ответил, почему сэр Джон так быстро в Кострому вернулся?
— Да что его искать. Опять возле Марии увивается.
— Так мордвины опять под Нижним Новгородом балуют. Вот хозяин и вернулся, чтобы лиха не было. С мордвинами не договоришься. Они сразу железом в живот тычут.
Я лишь покачал головой в ответ. Холопку Долгорукова я хотел было в городке куда-нибудь пристроить. Не дело незамужней девушке при войске жить. Да только тут Подопригора на дыбы встал. Ну, да и ладно. Мне забот меньше. Возле Машки теперь всегда кто-нибудь из его отряда рядом находится. Да и сам сотник громогласно заявил, что если кто чего, то он этого 'кто " на куски порежет. Веско так заявил, внушительно. Даже я проникся.
А мордвины. Это да. С ними шутки плохи. Это когда они есть, конечно!
Подопригору долго ждать не пришлось. По всему видать, угадал Семён с местом дислокации сотника; сразу отыскал.
— Ну, чего тебе, Фёдор? — то, что его от амурных делов оторвали, настроения Якиму не прибавило. — Что за дело такое, что до завтра подождать не могло?
— Приказчик англицкого купца прискакал. В город зовёт.
— Зачем?
— Сказывает, что англицкий купец вернулся. Мол, мордвины под Нижним Новгородом озоровать начали, вот он и испугался туда ехать да обратно повернул. Только врёт приказчик. Нет там мордвинов. Их как ещё летом воевода Пушкин под Арзамасом разбил, так они и сидят теперь тихонечко и в драку больше не лезут.
— Откуда знаешь? — спросил было Яким и тут же оборвал сам себя. — А, ну да…
— К тому же, приказчик заявил, что купец письмо в аглицкую землю через Северское море отправить хочет. А того не ведает, что не плавают зимой их корабли через студёный океан. Слишком опасно это. Купцу проще через Польшу и германские княжества своё послание отправить. Время для этого есть.
— Значит подсыл?
— Думаю да, — кивнул я, соглашаясь с выводом сотника. — Вот и хочу я, чтобы твои люди за приказчиков проследили. В самом городе на нас вряд ли нападут. Понимают, что не один я буду. Слишком много шума выйдет. А грабёж шума не любит А вот по дороге в Кострому встретить, ограбить да в где-нибудь в лесочке прикопать, самое-то будет. Вот и нужно тебе, Подопригора, узнать, что за людишки меня ждут, где и сколько их там. А потом уже и посмотрим, что дальше делать станем; в осаду садиться или сами к ним в гости наведаемся. Очень уж мне любопытно, кто там такой до чужого добра жадный.