Идти до клиники было далеко, зато я мог хорошенько всё обдумать по дороге. Живот сводило от волнения. Вдруг она уволилась? Хотя это было бы странно, потому что мама обожала свою работу, но, раз папа здесь не стал садовником, может, и у неё что-то поменялось?
Мама там работала всегда, сколько я себя помнил. Когда я был совсем маленьким, она купила мне игрушечный медицинский набор и научила брать кровь из вены. Понарошку, конечно: шприц там был из пластика и без иглы. Мама изображала пациента, а я – флеботомиста. Она садилась на кухонный стул, и я уточнял у неё имя, адрес и дату рождения. Писать я ещё не умел, как и читать, так что просто кивал и выводил в блокноте каракули. А потом просил маму закатать рукав и вытянуть руку. Я делал вид, что ищу вену, хотя у неё она была очень яркая, сине-зелёная и выпуклая. Я прощупывал вену кончиком пальца, потом обвязывал бинтом руку над локтем, чтобы вена больше выпирала, протирал кожу салфеткой, как бы дезинфицирую, и подготавливал шприц.
– Сейчас сделаем укольчик, мам… то есть миссис Беккет! – говорил я, и она едва сдерживала смех.
Я притворялся, что беру кровь, потом просил маму подержать ватку и, наконец, наклеивал на невидимый след от иглы настоящий пластырь. Это была моя любимая часть.
– Какой вы замечательный флеботомист! – восхищалась мама.
– Я лучший томист на свете! – отвечал я, и мама обычно смеялась. Мне очень нравилось с ней играть. Я бы с радостью вернулся в то время и снова вот так поиграл.
Клиника оказалась дальше, чем я думал, и последние пять минут мне пришлось бежать, чтобы успеть к двум часам. До входа я добрался, как раз когда мама вышла в вестибюль. Я улыбнулся. Она выглядела как всегда! И всё так же заправляла короткие каштановые волосы с одной стороны за ухо. Сумка болталась у неё на плече. Мама задержалась что-то сказать дяденьке за приёмной стойкой, они оба посмеялись, и она прошла мимо меня. Мама направилась к парковке через дорогу, сунув руки в карманы пальто, и я поспешил за ней.
Я так ей обрадовался, что стал думать, как с ней заговорить. Притвориться, что мы знакомы? Или спросить что-нибудь про клинику? Я зашагал быстрее, широко улыбаясь, но вдруг мама помахала какому-то дядьке, который стоял у входа на парковку. Он помахал ей в ответ. Я притормозил. Никогда раньше я его не видел. Поверх серого свитера у него был надет свободный зелёный жилет. Он улыбнулся маме, а потом случилось нечто ужасное, от чего внутри у меня всё перевернулось. Дядька вытянул руки, мама подбежала к нему, и он крепко-крепко обнял её. Она прижалась щекой к его груди, а затем, когда я думал, что хуже уже не станет, они посмотрели друг на друга и поцеловались.
Не в щёчку, как друзья.
А по-настоящему, в губы.
И целовались они целую вечность.
– Ч-что ты делаешь, мама? – прошептал я.
Дядька отстранился и посмотрел на неё как на самое дорогое, что у него есть на свете. Они взялись за руки и пошли в сторону города.
Меня тошнило.
У мамы есть парень? У моей мамы? Я не мог в это поверить. Да, мои родители были не очень-то счастливы вместе и старались жить раздельно даже в одном доме, но никогда друг другу не изменяли. Никогда.
Я держался в нескольких футах от мамы и её парня, но следить за ними оказалось очень сложно, потому что они шли невыносимо медленно. Как будто никуда не спешили. Мама что-то сказала, он засмеялся и поцеловал её в лоб, а она прижалась щекой к его широкому плечу.
– Ну хватит, – проворчал я чересчур громко.
Дядька обернулся и нахмурился. Мама тоже обернулась. Она посмотрела прямо на меня и расплылась в улыбке. Я улыбнулся в ответ. Она меня узнала! Я уже хотел поздороваться, но мама отвернулась, и они пошли дальше. Мне стало грустно. Ничего она меня не узнала. Для неё я был просто ребёнком, который шёл в ту же сторону, что и она со своим парнем. Для неё я был никем.
На главной улице они остановились у кафе и стали разглядывать меню, а я прошёл чуть дальше, до магазинчика подержанных вещей – из тех, которые отдают все деньги на благотворительность.
На душе кошки скребли. Я делал вид, что смотрю на витрину, а сам поглядывал на маму и незнакомого дядьку. Они сели на улице под оранжевым зонтиком, всё ещё держась за руки. Я сто лет не видел её такой счастливой, и мне это не нравилось. Не что она счастлива, а из-за чего. Из-за этого дядьки в дурацком толстом жилете, ну прямо спасательном. Я услышал, как они обсуждают, что заказать. Мама выбрала жареный тофу, а дядька – овощную лазанью. С папой она ни за что не взяла бы тофу. Она бы заказала бургер или вроде того.
Только я подумал, что начну выглядеть подозрительно, если сейчас же не уйду, как мама пошла в кафе сделать заказ. Её парень достал из кармана мобильник и принялся водить пальцем по экрану. Не успев ничего обдумать, я подошёл к нему и встал рядом. Он не сразу меня заметил.
– О, моя спутница уже пошла заказывать, – объяснил он с улыбкой.
Я ухмыльнулся. Он принял меня за официанта? Он что, думает, что двенадцатилетний мальчишка может подрабатывать в кафе, да ещё и в учебный день?! Вот болван!
– Милая у вас девушка, – выпалил я. Через окно мне было видно, как мама стоит в очереди.
– Э-э… Да, конечно. – Он растерянно на меня взглянул. – Мы тебя знаем?
Я хмыкнул.
– Нет. Мы меня не знаем, – ответил я и сразу понял, что ляпнул какую-то чушь, хотя мне-то было ясно, что я имел в виду.
Дядька кивнул и пожал плечами, как бы спрашивая: «Ну и чего тебе тогда надо?»
– Вы же знаете, что она однажды убила ежа?
Он открыл рот и снова его закрыл.
– Переехала. Он попал под колесо.
– Ёж? – переспросил дядька.
– Ага. Он взорвался, как воздушный шарик. Вот так… ХЛОП!
Я громко хлопнул в ладоши, и дядька вздрогнул.
– Просто решил вам сказать. Вы же не едите животных и всё такое.
– Ясно… А она съела ежа? После того как переехала.
Я поморщился:
– Нет, конечно.
Он смотрел на меня с таким выражением, какое бывает у учителей, когда они пытаются сделать вид, что умнее тебя.
– Что ж, такое случается. Думаю, многие водители хоть раз случайно сбивали какого-нибудь зверька.
Он был прав. Мама вовсе не хотела убивать ежа и пришла домой в слезах.
– Извини, а почему ты мне это рассказываешь? – спросил он, подаваясь вперёд.
В окно я увидел, что мама уже подошла к кассе. Надо было спешить.
– Просто хотел вас предостеречь. – Я кивнул на кафе. – Дети у неё кошмарные. Старшая дочка не подарок. Наверное, скоро сядет в тюрьму. Ну а младший вообще неуправляемый. Он как-то снёс голову фламинго кирпичом. Она вам не рассказывала?
Я не упомянул, что фламинго был пластиковым. Дядька посмотрел на меня и улыбнулся.
– У тебя всё в порядке? – спросил он. – Может, кому-нибудь позвонить?
Я уже собирался ответить, когда дверь кафе открылась и к нам вышла мама.
– О, привет! Ты один из игроков Дэна? – спросила она, усаживаясь с ним рядом и беря его за руку.
– Игроков? – прохрипел я.
– Да, из его баскетбольной команды. Супер-Дэнов!
Она перевела взгляд с меня на Супер-Дэна. Я помотал головой.
– Боюсь, возникло недоразумение, – сказал Супер-Дэн и широко, приторно улыбнулся. – Юноша с кем-то нас перепутал. Видишь ли, у Аманды только дочка. У нас дома нет никаких несносных мальчишек, которые нападают на фламинго.
Он рассмеялся, и в уголках его глаз появились морщинки.
Они живут вместе?!
– Если хочешь попробовать себя в баскетболе – в моей команде всегда найдётся место! Я всех принимаю. Пусть твои родители позвонят в спортивный центр.
Мама хихикнула.
– О, Дэн, не все на свете любят баскетбол! – Она повернулась ко мне. – Он при каждом удобном случае пытается завербовать игроков!
– Просто мне нравится, когда дети бегают по полю и радуются жизни.
Они посмотрели друг на друга и поцеловались, прямо при мне.
Меня чуть не вырвало.
– Так вот! – выкрикнул я, хлопнув руками по столу. – Дэн, вы всерьёз подумайте над тем, что я вам сказал, ну, помните, про ежа… вы же веган и всё такое.
Я постучал пальцем по виску, и у Дэна отвисла челюсть.
Я потоптался немного, не зная, как лучше задать вопрос, и решил спросить напрямую. Я посмотрел на маму:
– У вас есть собака? Толстый бигль с вонючим дыханием?
Супер-Дэн рассмеялся и взял маму за руку.
– Нет. У нас нет собаки. Точно не надо никому позвонить? – осторожно спросил он, как будто разговаривал с сумасшедшим.
– Нет. Не надо, спасибо, – сказал я.
А потом развернулся и убежал.
Глава двадцать пятая. Цветы
Бедняга Монстр. Его правда нигде не было. Он умер, и я ничего не мог с этим поделать. А мама выглядела такой счастливой рядом с Супер-Дэном, что мне стало обидно за папу. Я решил проверить, как у него дела. И заодно спросить, не держит ли он бигля, хотя на это я уже почти не надеялся. Я долго гулял по городу, грелся в библиотеке, пока не наступило время папе возвращаться с работы. Тогда я сел на скамейку у станции и стал ждать.
Каждые двадцать минут приходил поезд из Лондона, и на станцию выплёскивалась толпа. В общем, всё как вчера, когда папа уронил телефон, только теперь люди шли в другую сторону и не так торопились.
Когда очередная волна отхлынула, через турникет медленно прошёл последний пассажир.
Мой папа.
У него были красные щёки, большие серые мешки под глазами и морщины на лбу. Выглядел он ужасно. Грустно было видеть его таким. Я сразу стал думать, могу ли я ему чем-нибудь помочь. А когда осмотрелся, в голову пришла одна мысль. Я обогнал папу и встал у цветочного ларька. Он уже закрылся, но я и не собирался туда заходить. Когда папа приблизился, я шагнул к нему.
– Извините, можете мне помочь?
Папа нахмурился и огляделся по сторонам.
– Мм… ладно, – насторожённо сказал он. Вблизи его лицо выглядело ещё хуже – как тогда, много лет назад, когда он заболел и перестал ходить на работу.