Черт принес в экипаж эту вертихвостку! Если бы не она…
Ну ничего, еще не все потеряно. Неизвестно, как отреагирует Антон на ее сообщение. Хотелось надеяться, что он обрадуется и вернется под надежное крыло верной подруги.
Наталья едва удержалась, чтоб не сказать ему, когда он взял ее за руку. Но она тут же одернула себя. Нет, это слишком серьезный разговор, чтоб вот так, наспех, в закутке, куда каждый может войти…
Чуть позже. К такому разговору надо основательно подготовиться.
А Динка заметила, что после нее Антон направился к Наталье, и задумалась. Говорят же: муж и жена — одна сатана. Ну так чем черт не шутит? Если Антон в этих делах замешан, то, может, и Наташка в курсе?
То-то она удивлялась, что Наташка уступает мужика почти без боя. А если она специально устранилась, чтоб Динка растаяла в Антошиных объятиях да в пылу страсти секретик и выболтала?
Что, если Антон хочет сам заполучить заветный сверточек да и дернуть с ним куда подальше? Вот не вернутся к обратному вылету в каком-нибудь зарубежном аэропорту командир экипажа и одна из стюардесс, что тогда?
Может, он потому и защищал ее, прикрывал от бритоголового, чтоб она не бандитам под пытками место тайника назвала, а ему? А стоит за кордон смыться, никакие бандиты, никакие мафиози его не вычислят. Земной шарик большой. Сменит фамилию, осядет в заштатном городке и будет жить всю оставшуюся жизнь припеваючи.
Антон вполне может рискнуть, как только отыщет икону и деньги. А незнакомцу он свой страх для отвода глаз демонстрировал. Динка ведь прикидывается круглой идиоткой с той же целью.
Глава 15
— Иди к машине, — сказал Антон. — Я сейчас.
Он увидел Юрку Никифорова и остановился, чтобы поговорить.
Динка внутренне напряглась, но мило улыбнулась и послушно пошла к стоянке. Наталья обогнала ее, вышла в раздвижные стеклянные двери и, аккуратно балансируя, направилась к остановке маршрутки.
Динка обратила внимание, что она идет как-то слишком аккуратно, как ребенок, впервые вставший на коньки. Ломака, воображала!
Сама Динка разбежалась и прокатилась на ледовой раскатанной дорожке, проскользив вниз по пандусу с приличной скоростью.
— Динка! Ты на автобус? — крикнула от дверей аэровокзала Танька Шохина.
— Не-а! — Динка обернулась и помахала ей рукой. — Я на машине!
— Ладно! Пока! — Танька заспешила вслед за Натальей.
А Динка повернула за угол, к служебной автостоянке… и чья-то рука крепко зажала ей рот, и в глазах разом потемнело.
Очнулась она от боли. Жутко ныли сведенные за спиной руки, болела голова, ломило в висках. Динка открыла глаза и застонала. Даже смотреть было больно.
Она все же различила, что полулежит на заднем сиденье джипа. За его тонированными стеклами были видны стволы заснеженных деревьев. Джип стоял на лесной поляне, а по бокам от Динки сидели двое братков, в одном из которых она с ужасом узнала бровастого громилу.
Впереди, на месте водителя, сидел бритоголовый крепыш. Он повернулся, посмотрел на Динку и спросил:
— Очухалась?
Она с трудом кивнула, выдавила улыбочку и пролепетала, словно рада этой встрече:
— Ой, привет…
— Вежливая, — усмехнулся бровастый. — Не надоело бегать? Мы уже с ног сбились за тобой гоняться.
Динка облизнула губы и жалобно спросила:
— Зачем же по голове бить? Я ведь не нарочно…
— Что — не нарочно?
— Ну… я ведь говорила ему про парня… Так получилось… Мог бы еще раз свидание назначить, я же не отказывалась.
Бритоголовый кивнул:
— В общем, да… Было дело.
— У нее таких, как ты, десяток по всему СНГ, — ухмыльнулся бровастый. — А строит из себя девочку-припевочку!
— Какой десяток, вы о чем? — возмутилась Динка, с ужасом подумав, откуда им это известно?
— Она еще и с командиром спит, — добавил сидящий слева щекастый.
— А что? Я не замужем, — торопливо затараторила Динка, стараясь не выдать свой испуг. — Так что имею право… Гуляй, пока молодой. Еще и песня такая есть…
— Хватит, — устало сказал человек, сидящий впереди, рядом с бритоголовым. Лица его Динка не видела — только толстый, красный затылок, сливающийся с шеей.
— Да уж, — поддержал бровастый, и Динка тут же получила удар под дых.
Она ахнула и согнулась, не в силах вдохнуть.
— Дошло? — осведомился бровастый. — Или добавить?
— Не надо… — прошептала Динка.
— Где?
— Что?
Тут же последовал второй удар, еще более ощутимый. От боли Динка заплакала.
— Вы яснее можете говорить? Я правда не понимаю…
— Сейчас поймешь, — пообещал бровастый, и Динка почувствовала, как ей в бок ткнулось твердое дуло пистолета.
— Ты взяла кое-что чужое, девочка, — спокойно пояснил сидящий впереди. — Тебе дали на время, чтоб сохранила, а теперь пора вернуть. Так что скажи, куда ехать, мы заберем и тебя отпустим.
— А правда отпустите?
— Честное комсомольское, — засмеялся щекастый.
— А вы вот это сперва уберите… А то еще нажмете нечаянно.
— Ты не торгуйся, — оборвал ее бровастый.
Динка уже и сама поняла, что дальше ваньку валять бесполезно. Ребята настроены решительно. Еще и вправду спустят курок… И на хрена тогда трупу баксы? И никто не найдет ее в этом лесочке…
Только сомнение в том, что она останется жива, удерживало ее от того, чтобы назвать браткам сочинский адрес Вадика. Да и Вадик с ней за компанию…
— Мы все знаем, — сказал бритоголовый. — Твой напарник раскололся, когда ему пятки прижгли. Так что не тяни резину.
Стоп! Динка чуть не подпрыгнула от удивления. Разве Валентин мог им что-нибудь про нее сказать? Ведь он и сам ничего не знал!
— Может, и ее паяльничком? — задумчиво спросил бровастый. — Чтобы память освежить.
Вот те раз! Она думала, что ее вычислили наверняка, ведь она и вправду главный подозреваемый после Вальки. Особенно когда упомянули всех ее ухажеров… А они просто запугивают…
Динка заревела в голос, шмыгая носом и захлебываясь слезами.
— Не надо… Я боюсь!..
— Прекрати, — брезгливо бросил сидящий впереди.
Но Динка зашлась еще пуще:
— Я ничего не знаю! Честно! Я вообще не понимаю, что вы хотите… А с Валькой я ни разу не спала, мы вообще один рейс вместе слетали…
— Кто о чем, а вшивый о бане. — Он начал терять терпение. — Выбрось эту сучку.
Бровастый открыл дверцу, вышел и за шиворот выволок Динку. Сильно ударил по лицу и бросил ее в снег.
Динка упала ничком, уткнувшись лицом в пушистый сугроб. Лицо обожгло холодом, снег забился за воротник. Она схватила губами немного снега, чтобы унять боль в разбитой губе.
Щекастый выбрался следом и больно пнул ее ботинком под ребра:
— Говори, бля!
— Что? — всхлипнула она.
Бровастый подскочил к Динке, и она скорчилась под градом ударов. Каратист он, что ли? Или боксер? От боли перехватило дыхание, она разлилась по всему телу, и Динке захотелось опять потерять сознание, чтоб больше ничего не чувствовать. Но, как назло, она не отключалась, только стонала.
— Все, ты меня вывела! — Бровастый направил на нее пистолет.
— Ой, не надо… — Динка беззащитно выставила вперед ладонь. — Я не знаю, что говорить… А Валентина я вообще один раз видела… а потом вы его…
— Слышь, пацаны, я узнавал, — подал голос бритоголовый. — У нее тогда правда первый рейс был.
— А сегодня последний, — отрезал бровастый.
Динка смотрела на дуло пистолета. Оно с каждой секундой казалось все ближе, и скоро весь мир сузился до этой черной пугающей точки.
Неожиданно ее мучители выпрямились и замерли, глядя, как на поляну въезжает потертая «шестерка» с заляпанными грязью номерами. Она остановилась неподалеку от джипа, правое переднее стекло опустилось, и оттуда выглянул представительный седой мужчина.
— Что здесь происходит? — строго спросил он. — Вы на что время тратите, уроды?
— Блин, Папу принесло, — пробормотал бровастый, опуская пистолет.
Щекастенький рысцой рванул к «шестерке», согнулся подобострастно и что-то принялся сбивчиво объяснять седому.
— Кончай балаган, — велел из машины седой.
— Да не она это, я ж говорил, — повернулся к машине бритоголовый.
— Садитесь, — велел седой.
— А она? — ткнул пальцем в Динку щекастый.
— Не натешился?
— Не успели, — хихикнул он.
— Идиоты. — Седой дал команду водителю, и «шестерка» с невиданной прытью рванула с места.
Парни уселись в джип, дверцы захлопнулись. Мотор взревел, и джип, пробуксовывая в снегу и выплевывая из-под колес грязные ошметки, помчался вслед за «шестеркой».
Динка с трудом приподнялась на локте и посмотрела ему вслед. Ей казалось, что сейчас он остановится и бровастый выстрелит в нее напоследок.
Но джип скрылся за деревьями, гул мотора затих, и Динка осталась совсем одна на лесной поляне.
Быстро смеркалось. Тени стали густыми, синими, а стволы деревьев начали сливаться в сплошную серую пелену…
Она вновь открыла глаза, когда было совсем темно. Руки онемели от холода, а ног Динка вообще не чувствовала.
Она перевернулась на живот, и тело сразу пронзила острая боль под ребром. Даже вдохнуть полной грудью было невозможно.
Неужели эти гады сломали ей ребра? Динка поморщилась, осторожно встала на четвереньки и попыталась выпрямиться. В несколько приемов ей это удалось.
Она огляделась в растерянности. Куда идти? Где она находится? В голове шумело, ноги, оттого что Динка начала двигаться, покалывало мелкими противными иголками, но это даже радовало.
Раз у нее что-то болит, — значит, она живая. И слава богу! Честно говоря, она уже не верила, что ей удастся уцелеть.
Шапка и сумочка куда-то подевались. Динка надвинула на голову капюшон пуховика, а вот в сумочке были ключи, деньги, а главное — сигареты. Курить хотелось смертельно.
Динка зачерпнула в пригоршню снег и сунула в рот. Потом слепила снежок и прижала к распухшему носу. Ну и красавица она сейчас, наверное!