Возможности для доминирования появляются не часто. Как правило, главенствующая должность становится доступной только тогда, когда матриарх умирает, возможно, от когтей ястреба или конкурирующей банды сурикатов. Следующей доминанткой становится самая старшая и тяжелая самка в группе, скорее всего, одна из дочерей матриарха.
С момента, как самка наследует свой высший статус, ее размер увеличивается, уровень тестостерона повышается, а враждебность по отношению к другим самкам только возрастает. Она будет демонстрировать особую неприязнь по отношению к тем, кто ближе всего к ней по возрасту и размеру – скорее всего, к сестрам – и, следовательно, составляют ей наибольшую репродуктивную конкуренцию.
«Если вы самка суриката, наилучший для вас расклад заключается в том, что кто-то съест вашу мать, – объяснил мне по телефону в своей характерной доброжелательной манере и с хрустальным британским акцентом профессор Тим Клаттон-Брок, кембриджский поведенческий эколог и основатель проекта “Сурикаты Калахари”. – При этом не будет ничего хорошего, если они съедят вашу мать в неподходящее время. Лучше всего, если вашу мать съедят, когда вы самый старший подчиненный в группе. Иначе одна из твоих чертовых сестер получит главную роль и вышвырнет тебя вон».
Клаттон-Брок уже двадцать пять лет снимает жестокий сериал о семейной жизни сурикатов. Он рассказал, что изгнанию подвергались не только сестры матриарха. Во время правления доминантки все самки, достигшие половой зрелости и могущие рожать, изгоняются из группы раньше, чем они смогут даже попытаться это сделать.
«Можно регулярно видеть, как доминирующие сурикаты выселяют своих старших дочерей. Они жестоки: если дочери не убираются к черту, они их убивают. Если вы посмотрите на группу сурикатов, то там практически нет подчиненных самок старше четырех лет, потому что доминирующие самки выселяют их в возрасте от двух до четырех лет. Так что они просто исчезают».
Выселение следует за хорошо отработанной программой эскалации злоупотреблений. Запугивание начинается с того, что доминирующая самка выхватывает еду прямо изо рта подчиненных. Когда смотришь это по телевизору, такое поведение кажется забавным, но в жизни все гораздо мрачнее. Найти еду в Калахари не так-то просто. Большинство существ, которые могут быть съедены сурикатами, разработали в качестве защиты ядовитые мины-ловушки: скорпионы вводят смертельные нейротоксины, а жуки на высокой скорости выпускают кипящую кислоту из своего заднего прохода. Все они требуют обезоруживания перед употреблением. Однако сперва их нужно отыскать. Обожженная земля пустыни может быть твердой, как бетон. Мне потребовалось десять нелегких минут с киркой, чтобы ради эксперимента выкопать скорпиона после того, как я обнаружила его логово. Сурикаты могут справиться только с мягким песком и перерыть горы этого материала, прежде чем найдут что-нибудь съедобное. Так что отбирание с таким трудом добытой еды – это не просто грубо, это оборачивается для жертвы критической потерей дорогостоящей энергии.
Далее следует физическое насилие: удары бедрами и укусы за хвост, шею и гениталии – все это излюбленные приемы доминирующей самки, стремящейся проявить свою власть.
Телесные издевательства служат для навязывания авторитета, а в качестве дополнительного бонуса – возникающий в результате стресс может также снизить фертильность жертвы. Однако их главная цель – сделать жизнь жертвы настолько неприятной, что она покинет группу.
«Выселение начинается с издевательств. Укусы у основания хвоста – обычное дело. Когда вы видите суриката с раной у основания хвоста, несложно догадаться, что он будет следующим», – объяснил Клаттон-Брок.
Изгнание может показаться прогулкой в парке по сравнению с постоянным отниманием еды и укусами за гениталии. Единственное, что угнетает сильнее, чем доминирующая самка суриката, – сама пустыня Калахари. Трудно найти более суровую окружающую среду, чем эта обширная полузасушливая саванна. Осадки остаются туманным воспоминанием бóльшую часть года, а ежедневная температура – около 45 градусов по Цельсию. В разгар лета дневная температура достигает 60 градусов по Цельсию, но зимой ночи могут быть морозными. Без теплых тел, к которым можно прижаться в общей берлоге, сурикат может легко заснуть и не проснуться.
Еще более смертельным является риск проникновения на территорию соседней группы сурикатов. У каждой группы есть территория обитания площадью примерно от двух до пяти квадратных километров, которая энергично патрулируется и защищается. Из-за нехватки подходящих нор и пищи соседние группы находятся в состоянии острой конкуренции и часто вступают в жестокие драки. По словам Клаттон-Брока, территория его исследований представляет собой сплошное лоскутное одеяло из враждующих банд. Таким образом, изгнанная самка не может избежать попадания к враждебным соседям. Как только ее заметят местные обитатели, они ее прогонят. Если им удастся ее поймать, она не жилец.
Если конкурирующей банде сурикатов не удалось убить изгнанную самку, найдутся десятки остроглазых хищников, которые будут только рады превратить одинокого суриката в обед. Мягкий песок, в котором сурикаты нуждаются для добычи корма, встречается только вдоль высохших русел рек, лугов и дюн с небольшим количеством растительности или вообще без нее. Это оставляет голодного суриката незащищенным – на открытом месте, где он зарывается головой в песок. Без часового, который следил бы за хищниками и поднимал тревогу, одинокий сурикат легко становится добычей множества летающих птиц, а также диких кошек или шакалов.
Именно жестокость Калахари дает репродуктивной автократке необходимые рычаги для обеспечения ее тоталитарного режима. Выживание в одиночку – специализированный вид спорта, и для многих животных выживание – либо совместная работа, либо смерть. Добавьте к этому тот факт, что Калахари – древняя пустыня, возраст которой около шестидесяти миллионов лет, и вы получите идеальные условия для развития некоторых серьезно искаженных «кооперативных» отношений. Помимо сурикатов, здесь обитают муравьи, термиты, колониальные птицы вроде пегой дроздовой тимелии и обширные роющие сообщества дамарских пескороев. Все они сошлись на версии репродуктивного тоталитаризма и связанного с ним «сотрудничества», чтобы выжить.
Как однажды заметил писатель-путешественник А. А. Гилл, «в этом нет никакой романтики. Калахари – аморальная, нерегулируемая рыночная сила, чистый порочный капитализм, практикуемый профессионалами».
В случае если гормоны развивающейся самки суриката берут верх над системой и она имеет неосторожность залететь от бродячего самца, возмездие будет быстрым и окончательным. Беременная подчиненная будет бесцеремонно выселена. Последующий стресс обычно провоцирует ее на аборт. Если ей удастся незаметно дожить до полного срока и родить в логове, матриарх убьет и съест всех нежелательных детенышей – очень часто своих собственных внуков – и изгонит самку из группы.
Если этого было недостаточно, то в выселении недавно осиротевших дочерей есть дополнительный «кооперативный» поворот. Им может быть разрешено вернуться в группу при одном условии: они возьмут на себя обязанности кормилицы детенышей своих кровожадных матерей.
Кормление грудью – серьезное истощение резервов подчиненного, но у порабощенных самок нет выбора, когда альтернативой является изгнание и смерть в одиночестве.
Эта угроза объясняет любопытный альтруизм изначально целеустремленных зверьков. Забота о потомстве доминантки – форма наказания или «арендной платы», выплачиваемой за их вольное поведение. Учитывая близкое родство самок в группе, помощь в воспитании потомства их матери по крайней мере означает, что они разделяют значительную часть своего генома. Эта генетическая связь усиливает стимул подчиненной к самопожертвованию и дает некоторую наследственную выгоду от сотрудничества. Если подчиненной самке удается успокоить доминанта и оставаться в группе достаточно долго, в конце концов всегда есть шанс, что однажды она унаследует титул и сможет сама размножаться.
«Как развивающаяся самка, последнее, чего вы хотите, – это чтобы ваша мать выгнала вас из группы, поэтому вы должны принять правила ее игры. Она больше и способна вышвырнуть вас вон. Вам остается просто надеяться, что кто-нибудь ее съест», – сказал мне Клаттон-Брок.
«Единственное, чего вы не увидите, – подчиненных самок, объединяющихся, чтобы свергнуть главную доминантку. Это то, что сделали бы приматы: заключите союз и возьмите на себя доминирование, – объяснил Клаттон-Брок. – Сурикаты не заключают союзов. Они очень глупы – это, конечно, не то, на что вы хотели бы положиться при выборе своего страхового полиса».
Восстания происходят только в том случае, если доминирование неоднозначно. Скажем, если слабая самка унаследует высшую должность в силу того, что она самая старая, но, возможно, не самая крупная. Кроме того, сильная доминантка может заболеть или получить травму. Система рушится, и наступает хаос, поскольку близкие по возрасту самки отчаянно борются за первенство. В дополнение к эскалации агрессии по отношению друг к другу, они часто все беременеют. В результате получается кровавая бойня, в которой пожирают родившихся детенышей. Первый родившийся детеныш будет съеден беременной самкой, затем следующий. Это продолжается до тех пор, пока не родится последний выводок, который будет единственным, кто выживет, независимо от того, кто их мать. В одном исследовании из 248 зарегистрированных пометов 106 не выбрались из логова, что говорит о том, что все эти детеныши были убиты.
Культура сурикатов характеризуется напряженностью и склонностью к убийствам. Исследование, в котором изучалось насилие со смертельным исходом у более чем тысячи различных млекопитающих, выявило, что сурикаты – самые кровожадные млекопитающие на планете, по уровню жестокости они опережают даже людей. Вероятность того, что каждый рожденный сурикат будет убит другим сурикатом, скорее всего, самкой и, вполне возможно, собственной матерью, составляет один к пяти.