1
Мне кажется, я никогда не ела столько много круассанов. Но они здесь такие вкусные. И этот миндальный крем…
Свешников посмотрел на свою тарелку. Там тоже лежал круассан. А голос принадлежал его дочери. Через несколько секунд послышался ответ Надин:
– У меня те же самые мысли. Меньше двух под кофе не получается.
Они сидели на завтраке в ресторане гостиницы и, получается, все, не сговариваясь, выбрали к кофе круассаны, хотя шведский стол предлагал разнообразную выпечку.
Редкое единодушие.
Они могли бы даже сидеть за одним общим столом. Но Свешников, заселившийся в половине второго ночи, не стал пока оповещать о своем присутствии. Неплохо выспавшись, он спустился на завтрак и за одним из столиков увидел дочь и Надин. Они сидели очень удачно, за их местом находилась тонкая декоративная перегородка. А за перегородкой другой столик. Вот там-то Свешников и разместился. Он не хотел подслушивать, нет. Это было своего рода наблюдение – как общаются между собой Лиза и Надин. И Павел должен был признать, что общаются они прекрасно. Почему-то, слушая их беседу, сразу думалось о доме… и семье…
Хотя многие семьи, которые он знал, лишь поддерживали видимость единения. И вряд ли их можно было назвать именно семьями. Скорее партнерами.
– Ты волнуешься из-за сегодняшней выставки? – Лиза задала вопрос.
– Немного, – призналась Надин. – В «Жирафе» все же привычнее, там все родное, свое. Здесь новая площадка и совсем другая публика.
– Я тоже немного волнуюсь, но уверена, что все пройдет хорошо. Ты так много всего знаешь, мне кажется, что легко могла бы стать учителем.
– А я была.
Пауза. Свешников даже повернул голову и сквозь отверстия в клетчатой перегородке увидел изумленное лицо Лизы.
– Ты? Учителем?
– Да, я. Представляешь? – в голосе Надин послышалось веселье.
Свешников видел ее темноволосый затылок с небрежно забранными вверх волосами. Эта нарочитая небрежность очень шла Надин, добавляла неповторимого, только ей присущего шарма. Свешникову захотелось сейчас подняться, выйти из своего укрытия и присоединиться к соседнему столику со словами:
– Приятного аппетита.
Но он не стал этого делать.
– Когда-то я преподавала в университете студентам – будущим историкам.
– Bay! И как?
– Это был интересный опыт.
– Значит, сегодня он тебе пригодится, – оптимистично резюмировала дочь. – А почему ты оттуда ушла?
– Это долгая история… Скажем так, я поняла, что хоть и очень люблю историю, но преподавание не является моим призванием.
– А коллекционирование?
– Коллекционирование скорее хобби.
Обе помолчали, а потом Лиза тихо спросила:
– Скажи, как определить свое призвание? Я, конечно, собираюсь поступить в вуз и уже выбрала направление, но ведь можно и ошибиться, правда?
Свешников замер. Лиза задала очень важный вопрос. И задала она этот вопрос не ему, а Надин.
Надин ответила не сразу.
– Ошибиться можно, да. Но у тебя всегда будет возможность изменить свою жизнь. Главное, решиться на это.
Она права. Главное, принять решение и понять, нужны тебе эти изменения или нет.
– Ну все, мне пора бежать. Тата уже едет. Мы договорились встретиться у станции метро.
– Беги. В два встречаемся с тобой в отеле, быстро обедаем, переодеваемся и едем в выставочный зал. Мы должны там быть минимум за час до открытия.
– Все поняла. А ты куда?
– За меня не беспокойся. Пройдусь по Летнему саду. Давно я там не гуляла.
Свешников услышал звук отодвигаемых стульев.
Соседний столик опустел. Вскоре появился официант, он стал собирать на поднос грязную посуду.
Павел неторопливо допил кофе и тоже поднялся. Завтрак закончен.
А круассан и правда был вкусный.
2
Надин медленно шла по городу. День бодрил, но было солнечно. И вообще – май! Май чувствовался в воздухе, в распускающихся листьях на деревьях и кустарниках, в настроении людей.
Это был еще не тот пышный цветущий май, когда землю украшают пенные шапки сирени, в воздухе бродит горьковатый запах черемухи, а городские клумбы пестрят разноцветными тюльпанами. Хотя последние уже наготове, и еще день-два – раскроют свои лепестки.
Надин любила май, его свежесть и умытую, еще не тронутую пылью города, чистоту.
Она подставляла лицо навстречу ветру и шла на прогулку в Летний сад.
Сезон фонтанов еще не открыт, но статуи уже освободились от своих зимних покрытий и были доступны для созерцания. Желающих прогуляться до обеда нашлось достаточно. Надин медленно шла к пруду, перед ней шагала пара – немолодая энергичная женщина и темноволосый мужчина.
Женщина вещала:
– Конечно, Летний сад сейчас не тот, все огорожено, по лужайкам бегать нельзя. В моем детстве все было по-другому, и мы играли, прячась между деревьев, полная свобода. Дух Летнего сада, увы, исчез.
Надин поняла, что мужчина взял индивидуальную экскурсию. А женщина говорила, что сейчас они сразу направятся в домик Петра I, увидят удивительные вещи. Мимо на розовом пластмассовом самокате проехала маленькая девочка с кудрявыми хвостиками. Потом она остановилась, оглянулась и стала ждать родителей. А Надин подумала, что если эта девочка в будущем станет экскурсоводом, то может так случиться, что однажды, лет через сорок, она вот так же начнет рассказывать туристам про «не тот» Летний сад и что в ее детстве, когда она каталась по дорожкам на самокате, он был совершенно другой. А сейчас что? Лучше пойти и посмотреть на домик Петра.
Надин к домику не пошла, она блуждала по дорожкам, смотрела на статуи, слушала гул голосов посетителей и незаметно добралась до противоположной стороны сада. А там уже – Нева. И через ажурные запертые ворота видны трубы «Авроры», крейсера, чья история неразрывно связана с историей города. Как там у Ахматовой?
Иная близится пора,
Уж ветер смерти сердце студит,
Но нам священный град Петра
Невольным памятником будет.
И тут же из памяти всплыли другие ее строки.
Как ты можешь смотреть на Неву,
Как ты люжешь всходить на мосты?..
Я недаром печальной слыву
С той поры, как привиделся ты.
Про Неву и мосты Надин не знала, но вот то, что он спокойно спит, ест, занимается своими делами, – это точно. Как прошел вчерашний вечер у Галиева? Удачно? Дина была хороша? Эти болезненные горькие мысли испортили очарование прогулки. Надин отвернулась от Невы, «Авроры» с ее трубами и пошла вглубь сада, нашла пустую скамейку и села, закрыв глаза.
Ты не можешь изменить ситуацию.
А если не люжешь – значит, должна ее принять.
Сегодня важное для тебя событие.
Ты должна хорошо выглядеть, достойно выступить и быть счастливой.
Кто-то сел рядом. Надин не открыла глаза, лишь подумала, что вокруг много пустых лавочек и не обязательно садиться рядом. Так, на чем она остановилась?
Сегодня очень важное событие…
– Мороженое хочешь?
Услышав звук знакомого голоса, она вздрогнула и открыла глаза. Рядом сидел Павел. От неожиданности и шока Надин даже не могла сделать вдох.
– Ты?! – только и получилось выговорить, когда все же задышалось.
– Я.
– Но как? – потом она закрыла ладонью лицо и выдохнула: – Как же ты меня напугал.
– Так ты будешь мороженое? Я видел, уже продают.
– О господи… Ты когда приехал?
– Ночью. Но вообще, я не Господи, а Павел.
Надин засмеялась. И смеялась она оттого, что испугалась, что он приехал, что она соскучилась и что он не остался вчера на ночь в доме Галиевых. Еще чуть-чуть, и ее смех перейдет в плач.
Наверное, Павел это почувствовал, потому что вдруг обнял и прижал к себе:
– Прости, не хотел тебя напугать.
И Надин замерла, уткнувшись носом в его шею, чувствуя знакомый запах туалетной воды, тела, слушая любимый голос.
– У меня сегодня открытие выставки.
– Знаю. Я решил стать ВИП-гостем. Ты не против?
Она замотала головой, подтверждая, что да – не против.
Он приехал. В это просто невозможно поверить, но он приехал.
В этот момент Надин забыла про то, что, решив уйти первой, разорвала их отношения, что между ними больше ничего нет. Он здесь и обнимает ее. Надин показалось, что после добровольных скитаний она снова вернулась домой.
– За Лизу не беспокойся, она на встрече с подружкой. Через пару часов вернется в отель.
– Интересно, так же испугается, увидев меня?
– Увидим.
Павел отпустил руки, лишь когда почувствовал, что Надин успокоилась. И ей пришлось сесть прямо.
– Ты правда приехал сюда из-за выставки? Или из-за Лизы?
– Из-за первого и второго, но не только, – он провел ладонью по лбу. – Я думал о твоих словах.
– Каких? – Надин смотрела на дорожку перед собой.
– О том, что я о тебе знаю. Должен признать, получилось негусто, но мне кажется, небезнадежно. Ты любишь лингвини с белыми грибами, итальянские вина, Ахматову, «Белую гвардию» Булгакова, этюды Скрябина, любишь историю, то, чем занимаешься, всегда полна новых идей. И самое главное, ты умеешь свои идеи воплощать в жизнь, что немаловажно. У тебя быстрая реакция, отличное чувство юмора, ты умеешь общаться с самыми разными людьми и всегда втягиваешь в себя воздух и задерживаешь дыхание, когда я целую тебя в пупок.
От последних слов у нее побежали мурашки, а он продолжал:
– И я хочу тебя понять, Надя. Что у нас пошло не так? Когда это произошло и как можно исправить.
Он говорил тихо и тоже смотрел перед собой.
Что же… Павел был откровенен. Наверное, пришло время стать откровенной и ей.
– Ты меня прости, – начала говорить Надин. – Я тогда в кофейне наговорила лишнего. В действительности я не думаю, что ты недостаточно хороший и внимательный отец. Ты заботливый и любящий, а Лиза взрослеет, у нее появляется своя жизнь. Это нормально… Проблема не в тебе. На самом деле проблема во мне. – Она помолчала, покрутила пуговицу на своем плаще, посмотрела на мраморную статую какой-то богини и решилась: – Проблем на самом деле две. Я тебя люблю, и я хочу ребенка. Иногда мне кажется, что, если бы я тебя не любила, все было бы гораздо проще, но постоянно быть просто любовницей и ждать, знать, что однажды придет кто-то, кто прочно займет место рядом с тобой, и это только вопрос времени, – очень трудно. К тому же у меня сейчас такой возраст… когда я готова, я безумно хочу ребенка… Так хочу, что просто уже ненавижу мамочек, катящих перед собой коляски. И я уже не юна, и времени в запасе остается все меньше и меньше… Я живая, понимаешь? Не просто удобная, но и… Ладно, не бери в голову. Я изначально все прекрасно понимала и знала, на что иду. Ты был честен, никогда ничего не обещал. У нас с тобой были прекрасные два года. И думаю, мне следует сказать за них спасибо.
Она закончила. Он долго молчал.
А чего, собственно, она ждала? Что он тут же бросится ее уверять, что тоже любит?
– Ты все еще собираешься прийти на открытие? – спросила Надин, не выдержав молчания и его непроницаемого лица.
– Да. И все еще собираюсь угостить тебя мороженым.
3
Встреча с Татой прошла весело и душевно. Она оказалась совсем такой, какой Лиза себе ее и представляла. Тата была старше на два года и уже заканчивала второй курс института, изучала социологию. И все было легко – небольшая прогулка, посиделки в кафе, обмен подарками. От книги с автографом Тата осталась в полном восторге. Лиза же получила набор чаев, сборник коротких рассказов о Питере и веселый шопер с котами.
Они болтали о книжках, учебе, предстоящих экзаменах и оттенках краски для волос. Обе были блондинками с длинными волосами, и обе пока не решались на стрижку. Хотя было любопытно.
– Приходи сегодня на выставку, – пригласила Лиза подругу, когда пришло время прощаться. – Будет интересно.
– Сегодня вечером не смогу, обещала маме съездить с ней в магазин, а так загляну обязательно и даже сделаю фотоотчет. Ведь выставка же будет идти не один день?
– Нет, она пробудет здесь до середины июня, так что времени достаточно.
В гостиницу Лиза вернулась ровно в два часа и только собралась подняться к себе в номер, как увидела в холле Надин. Надин была не одна.
– Папа! – воскликнула Лиза, не сразу сообразив, что в этом месте не принято громко выражать эмоции.
Она постаралась взять себя в руки, но губы сами расплылись в широкой радостной улыбке.
– Ты приехал, – сказала она, обняв подошедшего отца, и чуть позже шепнула на ухо: – Вы помирились с Надин, да?
– Я с ней не ссорился, – прошептал он так же на ухо.
Лиза чуть отстранилась и посмотрела растерянно:
– Но она сказала, что вы расстались…
– Думаю, она что-то неправильно поняла. Мы потом поговорим на эту тему, ладно? Насколько я знаю, сейчас намечается быстрый обед и подготовка к открытию.
– И ты пойдешь с нами, да? – она смотрела с надеждой.
– Конечно.
Как это было здорово! И никаких скучных ужинов, никаких противных Дин. Папа приехал к ним!
Потому что они для него важнее, чем самые важные встречи!
Обед прошел оживленно. Правда, Надин все больше молчала, зато Лиза старалась за всех, рассказывала про Питер, про то, как вчера они попали на встречу с писательницей, а после совершенно случайно увидели помолвку известной фигуристки, и выставка будет точно очень успешной, потому что она интересна даже ей, не увлекающейся историей, и вообще, Надин, оказывается, когда-то была учителем.
Лиза замолкала ненадолго, чтобы набрать в легкие воздуха и продолжить свой рассказ. Папа задавал вопросы, прокомментировал желание Лизы вернуться сюда на белые ночи, сказав, что если она успеет сдать все школьные экзамены, то они обязательно приедут на пару дней.
– Мне очень хочется увидеть корабль с алыми парусами вживую.
Тата ей сегодня в своем телефоне показывала это необыкновенное волшебное зрелище, которое она, выпускница, снимала сама два года назад. Ночь, музыка, салют, и по Неве скользит огромный парусник. С одной стороны – Петропавловская крепость, с другой – Зимний дворец.
– Очуметь, – только и смогла произнести Лиза, посмотрев видео.
– Д-а-а… – согласилась Тата.
После обеда все разошлись по номерам, чтобы привести себя в порядок и подготовиться к предстоящему мероприятию.
Лиза надела узкие бежевые брюки, голубую рубашку и белые лоферы. Перевязала собранные в хвост волосы белым же шелковым платком, а сумочка у нее была под цвет рубашки – небесно-голубая. Немного розовой помады, немного туши, гвоздики-сапфиры, тоненькое колечко с ним же, это папа подарил на шестнадцатилетие, и Лиза была полностью готова к выходу. Надо только не забыть куртку.
Встретились они в холле. Папа решил оставить костюм для рабочих дней и был в рубашке, джинсах и пиджаке, а Надин… на Надин было какое-то необыкновенное оранжевое платье с прямой юбкой до колен, одновременно яркое и элегантное. Туфли на высоком тонком каблуке, клатч, длинные золотые серьги и забранные в низкий узел волосы.
– Bay! – сказала Лиза.
Надин улыбнулась.
4
Она переживала. Наверное, она и должна была переживать. Все-таки открытие выставки. Но это другое. После разговора в Летнем саду стало легче. Надин выговорилась, раскрыла все карты, и теперь был ход Павла. На ее исповедь он ответил скупо:
– Я все понял.
И Надин не сомневалась, что действительно понял. Только вот что дальше?
А дальше они гуляли по дорожкам, беседовали о Лизе и о том, что в Москве дожди, а здесь на удивление хорошая погода, и совсем не касались недавно сказанных слов. Павел купил ей мороженое. Надин рассказала про экскурсовода, девочку на самокате и свои мысли насчет «Летний сад уже не тот».
Было на удивление легко. Только вот неясно, что дальше. В любом случае он остается с ними. И в этот вечер Надин не одна.
Павел находился рядом, когда она встречала гостей и на правах практически хозяйки переходила от одного приглашенного к другому. Надин чувствовала его взгляд, когда произносила приветственную речь, и руку на своей талии, когда фотограф делал снимки. Это были их совместные снимки. Не только вдвоем, но и втроем. Весь вечер Надин ощущала безмолвную поддержку Павла и взгляд его внимательных глаз. А в голове снова вертелись строки Ахматовой.
…О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой…
– Можно я сделаю еще несколько кадров? Увидел интересный ракурс, – обратился с просьбой фотограф.
– Да, конечно.
– Вместе с девочкой.
– Лиза, нас просят еще немного постоять.
– Ладно.
Лиза послушно встала рядом и посмотрела в объектив.
– Можно улыбнуться, – сказал фотограф.
Она улыбнулась и… Не может быть!
Прямо за спиной фотографа стоял Ян и тоже улыбался, подняв большой палец вверх.
Сначала папа, теперь… Ян. У него же соревнования!
– Спасибо, – поблагодарил фотограф и отошел в сторону, а Ян в три шага преодолел разделявшее их расстояние.
– Привет, отлично выглядишь.
– Спасибо, – Лиза почувствовала, что смущается. – Ты же говорил про соревнования.
– Так они закончились еще днем.
– Выиграл?
– Да нет, но выступил неплохо. Вручили специальный приз за эксклюзивность трюков. Так что теперь моя коллекция пополнится еще одним небольшим кубком.
– Поздравляю, – на автомате проговорила Лиза.
– Спасибо.
Она все никак не могла понять, как он тут оказался. Причем прилично одетый – рубашка, темные джинсы, кожаные кеды. И вел себя совершенно свободно, словно все так и должно быть.
– А как же ты… Как же ты успел сюда приехать, если соревнования были сегодня?
– Так я вчера приехал, – улыбнулся Ян, – соревнования были здесь, в Питере. У меня тут тетя живет, родная сестра мамы, и она с радостью приютила меня на пару дней. Мама со мной еще и кучу подарков для тети передала.
– Здорово.
Ну вот, хоть что-то начало проясняться, хотя…
– Тут и правда круто. Особенно вон те старинные фотографии.
– Мне они тоже понравились. Совсем как из «Вишневого сада», да?
– Ага.
– Хотя мне Чехов вообще не понравился, – призналась Лиза, вспоминая уроки литературы. – Пьеса очень нудная.
– Согласен. Я бы ее не смог высидеть в театре, а вот короткие рассказы у него ничего. Прочитай при случае. «Человек в футляре» вообще чума. Я его отобрал как претендента на сочинение по ЕГЭ, если подходящая тема выпадет.
Рассмотрев фотографии, они направились дальше.
– Хочешь померить пенсне? – предложила Лиза. – Это очень забавно, правда.
– Давай.
И когда уже Ян прилаживал пенсне на нос, она вдруг поняла, что именно не так.
– Слушай, а как ты здесь оказался?
Ян посмотрела на нее с недоумением:
– На соревнования приехал.
– Это я поняла. Я имею в виду не Питер, а выставку. Как ты попал на эту выставку? Просто проходил мимо?
– Э-э-э… нет, – Ян почесал затылок и посмотрел на Лизу сквозь стекла пенсне. – Если честно, я видел твое видео, где ты все это показывала и приглашала прийти сюда сегодня. Ну я и пришел.
Видео? Он видел видео?
Но она не выкладывала его на странице Лизы Свешниковой, ученицы 11-го класса одной из частных московских школ. Она выкладывала его… в книжном блоге. Получается… он знает? Про ее вторую жизнь?
Лиза почувствовала, что краснеет. Она пыталась судорожно вспомнить, не говорила ли там в последнее время всякие глупости. За что может быть стыдно.
– Что? – Ян смотрел на нее в замешательстве.
– Ты знаешь?
– Что знаю?
– Ну… что я про книжки рассказываю.
– Да. Интересно у тебя получается, хотя много девчачьего, но фотки красивые и отступления про жизнь классные, как, например, эти видео или фотки из Питера. А давно еще были крутые фотки из Италии.
Это когда она прошлым летом ездила к маме. Год назад. Он следит втихаря за ее блогом минимум год?!
Кто еще знает об этом ее уголке для души?
– А из наших кто-нибудь еще знает, что я блогер?
– Без понятия, – Ян снял пенсне и вернул его на место. – Я никому не рассказывал. Зачем? Если ты никому в классе про это не говорила, значит, не хочешь светиться.
Лиза почувствовала облегчение. Не хватало еще, чтобы Макс узнал. Он когда над кем-нибудь подшучивал, получалось не очень по-доброму. Снова стать предметом его внимания Лиза не хотела. Соревнований по кубику Рубика было достаточно.
Как хорошо, что Ян оказался таким понимающим! И в глазах Лизы он стал еще более классным.
– Слушай, а ты тут надолго? Я вроде все посмотрел уже. Может, прогуляемся?
Да! Да-да-да! Только…
Лиза обернулась и поискала глазами папу. Он стоял в компании Надин и какой-то полной женщины в свободном пестром платье.
Лиза скрестила за спиной пальцы. Папа, миленький, только отпусти, это же не шашлыки с ночевкой в чужом доме. Это просто прогулка.
– Пойдем, – произнесла она и показала глазами, в какую сторону двигаться.
Увидев дочь, Свешников сказал женщине:
– Приятно было познакомиться, – дал понять, что разговор закончен.
– Папа, это Ян, мой одноклассник.
– Добрый день, Ян, – поприветствовал парня Свешников.
– Здравствуйте.
– Он приехал сюда на соревнования по скейту, и мы встретились, представляешь? Пап, мы тут уже все посмотрели и хотим немного погулять.
– Где?
– По городу.
Уже вечер. Город незнакомый. Парня он видит первый раз в жизни…
– Здесь недалеко находится магазин «Умные игры», мы сначала завернем туда, а потом пройдемся по центру, – сказал Ян.
Свешников уже было собрался сказать, что сегодня не совсем подходящий день для прогулок, но почувствовал на своей руке пальцы Надин.
– Только недалеко, – проговорила она.
– Конечно. – Лицо Лизы озарилось радостной улыбкой.
– И к девяти, Ян, проводите ее в отель, ладно? – Надин ласково смотрела на парня.
– Обещаю, – тут же откликнулся Ян.
– Телефон с собой? – задал вопрос Свешников.
– Конечно, папочка, – Лиза потянулась и звонко поцеловала его в щеку.
А потом она повернулась к Надин и, слегка ее приобняв, прошептала:
– Спасибо.
– И как это называется? – спросил Павел, когда дочь удалилась в компании неизвестного парня.
– Это называется семнадцать лет и прогулка с одноклассником по майскому Питеру.
– Ты уверена, что это действительно одноклассник? – подозрительно спросил Свешников.
– Думаешь, Лиза станет тебе врать? И потом, пора учиться доверять собственному ребенку, а не только опекать его и контролировать.
Надин была права.
– Ладно, пусть гуляет, – проворчал он и снова почувствовал ее легкое пожатие.
От Надин пахло какими-то новыми, очень шедшими ей духами, она была обворожительна в своем оранжевом платье, и Свешников подумал, что, если бы они не были знакомы и повстречались только сегодня, он сделал бы все, чтобы эта женщина принадлежала ему.
И она ему принадлежала. Надин сама призналась в этом сегодня. Ее слова про то, что она его любит и хочет ребенка, весь день звучали в его голове.
Ну конечно, все так просто… Он рассматривал множество причин, которые могли стать отправной точкой к ее решению об уходе. Самых разных. Самых невероятных. В этом списке не было только самой очевидной. Ребенка.
Ей нужен ребенок.
Как и большинству женщин.
Ей нужны гарантии. Ей нужна устроенность.
Он готов?
– Анастасия Михайловна, как я рада вас видеть, – Надин смотрела на миниатюрную женщину в черном брючном костюме.
– Наденька, дорогая, разве я могла пропустить твою чудесную выставку? Прошлась по залам, все прекрасно. После праздников поведу сюда своих студентов, потрясающий материал для рефератов.
Две женщины обменялись приветственными поцелуями в миллиметре от напудренных щек.
– Анастасия Михайловна Веденская, один из известнейших искусствоведов Петербурга, – представила Надин гостью, – а это…
– Павел Сергеевич Свешников, глава «ВКП-банка», – произнес подошедший импозантный седовласый мужчина.
– Николай Семенович, какая встреча, – Свешников протянул руку, и мужчины обменялись рукопожатиями.
– Да вот, супруга вывела в свет. Сказала, что мне будет очень полезно. Как в воду глядела.
И все засмеялись. А дальше четверка разделилась на пары. Надин повела Анастасию Михайловну по залам, что-то ей показывая и рассказывая, а Свешников, проводив их взглядом, обратился к гостю:
– Как ваши дела?
– В целом неплохо, но сами понимаете, такие времена… непросто.
Свешников понимал. Никто никогда не признается, что дела идут плохо, все будут уверять, что показатели хорошие, прибыль достаточная и перспективы развития есть. Николай Семенович Веденский был руководителем одной петербургской страховой компании, и лет пять тому назад у Свешникова с этой компанией была одна крупная и, к слову сказать, успешная сделка. С тех пор они не виделись, и, возможно, зря. Что же… самое время исправить ситуацию.
– Все еще не рискуете выйти на московский рынок? – поинтересовался он.
– У вас там такая конкуренция, что, боюсь…
– Напрасно боитесь. Если вспомнить наш совместный опыт, то он, по-моему, был вполне удачный.
– Вы правы.
– Через две недели в Москве планируется презентация строительства очень большого элитного жилого комплекса с бассейнами на крыше, ресторанами на цокольном этаже и прочими прелестями. Под это дело соберутся достаточно солидные люди. Глава строительной компании, представители мэрии, потенциальные покупатели жилья. Рекомендую вам там появиться. Идеальный случай завязать несколько нужных знакомств.
– Буду вам очень признателен.
Веденский не ожидал подобного предложения и не смог скрыть эмоций. Голос его чуть дрогнул. Значит, конкуренты действительно поджимают.
– Приглашение я вам направлю, как только вернусь в Москву, – пообещал Свешников.
– Какое приглашение? Что мы пропустили? – довольная Анастасия Михайловна снова оказалась рядом с мужем.
– Нас пригласили на презентацию в Москву, – улыбнулся Веденский супруге.
– Значит, Наденька, мы с вами прощаемся не надолго, – быстро отреагировала Анастасия Михайловна, – встретимся в Москве.
– Обязательно, – ответила Надин, и только Свешников заметил, что улыбка ее была чуть напряженной.
Они еще несколько минут пообщались с четой Веденских, Анастасия Михайловна снова поздравила Надин с чудесной выставкой, и, когда гости ушли, Свешников спросил:
– Нам обязательно оставаться здесь до конца?
– Нет. В принципе через полчаса можем уйти.
– Замечательно. Тогда я приглашаю тебя на ужин в ресторан.
– Предсказуемо.
– Скажи спасибо, что не в магазин умных игр.
Ему очень хотелось ее поцеловать и сказать, что она сегодня прекрасно вела свою роль хозяйки вечера и оказалась мудрее его в случае с Лизой, но вместо этого он произнес:
– Мне кажется, мы должны отметить открытие твоей выставки бокалом хорошего вина.
– Согласна.
И было хорошее итальянское вино и ее любимые лингвини с белыми грибами, а еще камамбер с виноградом и крошечные конфеты из темного шоколада.
А потом они ехали на такси в гостиницу, и Павел держал Надин за руку, а она молчала и смотрела в окно. В холле гостиницы их уже поджидала Лиза, и они втроем отправились в лобби-бар пить чай с десертами.
Свешников не помнил, когда в последний раз он так отдыхал. Именно отдыхал, не забивая свою голову работой, просто наслаждался вечером в близком кругу, шутил, расспрашивал дочь про Яна – откуда он и как учится. Лиза смущалась, бубнила, что Ян набрал сто баллов в олимпиаде по физике и вообще, они с ним танцуют вальс на последнем звонке. Потом Павел почувствовал, как Надин ему наступает на ногу, и сменил тему – заговорил об открытии выставки.
После чаепития Лиза, сказав, что устала, пожелала всем спокойной ночи и поднялась к себе. Надин Свешников уйти не дал. Он поцеловал ее в лифте. И она, чуть опьяневшая после выпитого вина, ответила. Ночевали они в одном номере. Его.
Когда Надин уснула, положив голову ему на плечо, Свешников снова вспомнил сказанные ею сегодня слова.
Я люблю тебя.
Я хочу ребенка.