Я не верю своим ушам.
– Построили что?
– «Океанский Купол». Так мало того, именно в эти выходные там проходит большой международный конгресс, с высокопоставленными гостями со всего мира, – из-за этого предприняли дополнительные меры безопасности. У нас полная машина еды, но я не знаю, как ее до вас довезти…
– Международная конференция по морскому праву! – не выдерживаю я.
– Ну да, она самая. – Он с удивлением смотрит на меня. – Ты-то откуда это знаешь?
Мысли в голове путаются. Теперь мне становится совершенно ясно, что за шум я слышала, – это шум с той самой конференции, о которой мне рассказывал Пигрит! Шаги людей, когда они занимают места в зале, голос спикера, аплодисменты… Значит, система туннелей старой исследовательской станции должна каким-то образом соединяться с конгресс-центром!
– Мистер Фарнсворт, – поспешно говорю я, – еда подождет. А вот дрон ждать не будет. Я хотела спрятать субмаринов в бассейне-изоляторе, но он оказался пустым! По крайней мере, тот, рядом с которым я сейчас нахожусь.
– Это не удивительно, – отвечает он. – Изоляторы не соединены с морем. Поэтому за прошедшие десятилетия вода в них испарилась.
– Так. – Я лихорадочно соображаю. – А есть возможность как-то остановить дроны?
Он беспомощно смотрит на меня.
– Наверняка есть, только не у меня.
– Нам нужно попасть куда-то, где дроны не смогут нас достать!
Пока я произношу эти слова, в моем мозгу уже проступают смутные очертания идеи. Аквариум «Океанского Купола»! Я читала, что он не просто опоясывает большой зал, вокруг него есть разветвленная система резервуаров и бассейнов, по которым свободно перемещаются рыбы. И она должна как-то соединяться с туннелями старой станции, потому что здесь, в воде, я слышу громкоговорители внутри «Купола»!
Мистер Фарнсворт приподнимает брови.
– Ты хочешь спрятать субмаринов в аквариуме «Купола»? Не думаю, что это хорошая идея. Так ты добьешься только того, что их обнаружат.
– Покажите мне место лучше, и мы отправимся туда.
– Об этом мне нужно поразмыслить…
– Времени на поразмыслить у нас нет! – огрызаюсь я.
Теперь он занервничал по-настоящему.
– Я всё понимаю, но я тоже не волшебник. Я могу поспрашивать людей, которых знаю, и попробовать узнать, какие еще есть варианты.
– Хорошо, позвоните мне, когда что-нибудь найдете, – возмущенно заявляю я и обрываю разговор.
Мое сердце колотится как сумасшедшее. Я заглядываю в бассейн. Они всё еще там. Даже отсюда, сквозь беспокойную поверхность воды, я вижу, как они взволнованы.
Пигрит! Если там сейчас идет конференция, на которой выступает его отец, он наверняка сидит в зале. Может, у него получится мне помочь! В любом случае попытаться стоит.
Я звоню ему. Один гудок, и его лицо появляется на экране.
– Минутку! – говорит он, и экран тут же гаснет.
Я понимаю, он сидит в зрительном зале и не может со мной поговорить. Я представляю себе, как он протискивается между рядами, извиняясь направо и налево. Как он наконец добирается до прохода, бежит к дверям зала, открывает одну из них, выскальзывает наружу и наконец оказывается в фойе.
Я угадала: в это самое мгновение экран опять загорается, и я вижу лицо Пигрита на фоне деревянной стены.
– Саха! – говорит он. – Что случилось!
Он чувствует, что речь идет о жизни и смерти, по его лицу это заметно.
Я быстро описываю ему ситуацию и объясняю, что мне нужно, – укрытие, где нас не достанут дроны. Дроны, которые в этот самый миг, возможно, отпиливают последний прут решетки, не пускающей их в туннель.
– Под «Океанским Куполом» находится старая дельфинологическая станция? – удивленно повторяет Пигрит. – Впервые об этом слышу. – Я вижу, как он колдует в своем планшете. – На схемах здания об этом ни слова. На них есть всё, в том числе помещения, куда нет доступа посетителям, но про станцию ничего не сказано. Ты уверена?
– В целом да. – Не то чтобы я была уверена на все сто. В конце концов, у меня есть лишь слово мистера Фарнсворта, а насколько на него можно полагаться, я и сама не понимаю.
– Ладно, не важно, – говорит Пигрит. – Давай подумаем, чем я могу тебе помочь.
Я отправляю ему контакты Джеймса Фарнсворта и объясняю:
– Это человек от «Гипъюн Чингу», морской биолог. Это он подсказал мне про станцию. Может, он знает что-то еще. – Если бы только у меня было больше времени! Если бы каждая секунда промедления не приближала катастрофу! – По идее, он сейчас где-то рядом с «Куполом», с ним его сын. Если бы ты как-то смог протащить их внутрь…
Пигрит прикусывает нижнюю губу.
– Хм. Да. Это не так-то просто. У них тут довольно строгий контроль на входе из-за всех этих важных шишек, которые собрались на конференции. – Он снова открывает какие-то документы, что-то торопливо ищет, смахивает в сторону. – Вот был бы какой-нибудь запасной вход… Погоди-ка!
– Что? – нетерпеливо спрашиваю я.
– Здесь на плане здания какая-то стрелочка. А под ней подпись «исторические подвалы». Может, это оно и есть?
Я пожимаю плечами.
– Кто же знает. Но стрелочка есть и у меня. – Я открываю план, который скопировала себе в прошлый раз, отмечаю место, где я нахожусь, жирной красной точкой и отправляю документ ему. У него глаза лезут на лоб. А на губах появляется довольная ухмылка. Если Пигрит ухмыляется, это всегда хороший знак.
– Всё складывается, – заявляет он и что-то там еще передвигает на экране: – Смотри!
Я открываю документ, появившийся у меня во входящих. Пигрит наложил друг на друга оба плана, и они действительно идеально совпадают. Один из подводящих воду туннелей старой станции заканчивается прямо у большого резервуара аквариума. Если это и правда так, резервуар находится в закрытом помещении и там же стоит установка, очищающая воду и обогащающая ее кислородом.
Лучше и не придумаешь.
– Отлично, – говорю я. – Нам нужно туда попасть.
– Кто-то должен будет открыть тебе дверь снаружи, – говорит Пигрит.
Я киваю, изучаю маршрут, по которому нам предстоит проплыть, и прикидываю, сколько на это уйдет времени.
– Да. Где-то через десять минут, – говорю я и на всякий случай добавляю: – Один юнит! Не больше!
И кладу трубку. Пигрит парень сообразительный, он наверняка что-нибудь придумает. По крайней мере, я очень на это надеюсь. Ну а ничего другого мне и не остается. Я убираю планшет в рюкзак, влезаю в лямки и ныряю обратно в бассейн ко всем остальным. Звуки пилы всё еще слышны – слава богу!
– Я знаю, где находится другой бассейн, – торопливо объясняю я. – Тот, в котором есть вода. Причем это чистая, свежая вода. Поплыли!
Никто не двигается с места.
– Ты много обещаешь, – заявляет Одна-Нога. – Верить тебе всё труднее…
Я смотрю ему в глаза, выдерживаю его тяжелый взгляд. Внутри меня на маленьком огне постепенно закипает ярость. И эта ярость придает мне такой уверенности в себе, что я сама себя не узнаю. Но это приятное чувство.
– Я сама не была там, это правда, – объясняю я решительными жестами. – Я могу только повторить вам то, что сказали мне. Но, насколько я могу судить, другого выхода у нас всё равно нет.
В этот самый миг до нас долетает далекий металлический стук, совсем не похожий на предыдущие. Опасно непохожий. На этот раз на дно упал не один из прутьев решетки. Очень похоже, что теперь она поддалась вся.
Одна-Нога мрачно кивает.
– Ну хорошо. Показывай путь.
42
Теперь медлить нельзя. Дрон, конечно, довольно далеко до нас, и ему для начала придется нас отыскать… будем надеяться, что в узких туннелях маневрировать ему будет сложнее, чем в открытом море.
С другой стороны, из-за него могла сработать сигнализация. И сюда уже спешат аквалангисты, вооруженные сотрудники службы безопасности, решившие, что кто-то собирается напасть на участников конференции. Об этом лучше даже не думать. Плавает-Быстро снова тянет меня вперед, так получается быстрее, и я могу полностью сконцентрироваться на подсчете ответвлений туннеля. Справа… слева… третий слева… Только бы сейчас не ошибиться!
Но пока мы изо всех сил летим вперед, я никак не могу избавиться от ощущения, что уже совершила самую большую ошибку, сама того не заметив. У меня такое чувство, словно я упустила что-то из виду, что-то важное, что-то невероятное, что-то такое, о чем я потом, если додумаюсь, буду говорить: ну как же я могла..?
Это как-то связано с охотой на нас. Мне почему-то кажется, что из нашего бедственного положения есть какой-то другой выход, гораздо лучше, чем тот, что придумала я, и он у меня прямо под носом – вот только я его не вижу! Но мне упорно кажется, что он есть. Впрочем, какой смысл сейчас изводить себя? Мне нужно держать в голове план туннелей, решать, куда поворачивать, чтобы попасть в тот резервуар, туда, где мы будем в безопасности. Может быть. Я очень надеюсь.
Меж тем света больше нет. Та часть лабиринта, в которой зажигались автоматические лампы, осталась позади. Какое-то время нам еще освещают путь лампы за нашими спинами, но потом гаснут и они, и дальше мы пробираемся очень медленно, ощупывая стены. Теперь, когда кругом темнота и мы остались наедине с плеском воды и собственным дыханием, гудение дрона, пробирающегося вслед за нами по туннелям, звучит еще более угрожающе. То и дело за нами вспыхивает зеленый отблеск – это один из лазерных лучей, которыми он ощупывает всё вокруг, преломляется в каком-нибудь ответвлении туннеля.
Вдруг Плавает-Быстро останавливается и начинает крутить головой, словно принюхиваясь.
– Что случилось? – спрашиваю я, хотя, скорее всего, он не видит моих рук.
Я с трудом могу его разглядеть.
– Мне кажется, вода становится лучше, – удается разобрать мне. – Нам навстречу течет хорошая вода.
Я качаю головой. Этого не может быть.
–