– Я не могу оставить их одних, для нас это тоже важно! – заявил Финч, проносясь мимо нас. Лишь долю секунды его тело сохраняло человеческий облик – в следующее мгновение меня ослепила золотая вспышка, которую тут же окутал густой дым.
– Ага, так вот что он хотел сказать, когда твердил, что мы окружены.
Закашлявшись от едкого дыма, продолжавшего разъедать горло, я увидела то, что чуть раньше заметил мистер Морнингсайд. Из темноты вышли трое мужчин, каждый из которых был вооружен винтовкой с примкнутым штыком. Ли был прав: они не просто нас в чем-то подозревали, они явились отомстить за Амелию. Я по очереди посмотрела каждому в глаза и увидела только желание убивать. В конце концов, что-то же привело их в Холодный Чертополох. Я сомневалась, что мы были первыми, в кого они целились из этих винтовок.
– Джентльмены… – заговорил мистер Морнингсайд, разведя руками. Ему каким-то образом удалось выглядеть щегольски, несмотря на покрывавшую его сажу и всклокоченные волосы. – Чем мы обязаны такой приятной неожиданности?
– Где Амелия?
Мэйсон сделал несколько шагов вперед, не опуская оружия.
В шатре за спиной я слышала мужские голоса. Раздался жуткий треск, от которого у меня оборвалось сердце. Это не выдержало одно из стропил крыши. В небе ярко светила луна. Она не была полной, но очень походила на зеркало, и ее свет отражался от ножей и металлических стволов ружей.
– Разве вы не умеете читать, мистер Брин? Она отсюда уехала. Если хотите, можете обыскать мои карманы. Я уверяю вас, она в них не прячется, – усмехнулся мистер Морнингсайд. – А если серьезно, все можно решить, не прибегая к поджогам и убийствам.
– Девчонки в доме тоже ничего не сказали, – подал голос Сэмюэль Поттс. Он сплюнул и поднял винтовку к плечу. – Жутковатая тут компания, доложу я вам. Откуда нам знать, что вы не сделали что-то с этой девушкой? Мы обшарили весь лес, всю эту чертову округу, ее нигде нет. Что вы с ней сделали?
Раздался треск, и в небо взвился фонтан горящего брезента и обломков, осыпавшихся на нас алым дождем. У парней в шатре совсем не осталось времени. Как и у нас за его пределами. Пастух сидел на земле, поддерживая голову Спэрроу, а пес свернулся калачиком между ними. Он беспрестанно скалил зубы и рычал на мужчин с оружием. Похоже, это заставляло старшего Брина нервничать, и он прицелился в собаку, опасаясь ее нападения.
Я едва держалась на ногах от усталости и боли. Из открытой раны на щеке стекала кровь, а со щиколоток была содрана кожа. Мое терпение было на исходе, а затем оно лопнуло, и когда Мэйсон отважился сделать еще один шаг и попытался ткнуть меня штыком в руку, из моего горла вырвался сдавленный крик. Я смотрела в ствол винтовки и знала, что сейчас произойдет. Я помнила выстрел, звук вонзившейся в Ли пули. Я помнила все, как если бы это случилось вчера. Его ужасный крик… Стук тела, упавшего на пол… Тяжесть его дяди, который пытался меня задушить…
Я сказала себе, что на этот раз все будет иначе, и закрыла глаза. Иначе и быть не могло.
– Луиза…
Мистер Морнингсайд толкнул меня локтем, но я не шелохнулась. В стремлении сосредоточиться я ушла глубоко в себя, собирая остатки сил и ожидая вспышку вдохновения.
Уменьшаться было трудно и болезненно, но эта боль не шла ни в какое сравнение с тем, что мне пришлось испытать, увеличиваясь. Моя кожа лопнула, кости начали удлиняться, плоть покрылась шерстью, и я перестала быть женщиной, превратившись в зверя – огромного и жуткого, с когтями, клыкастой мордой и фиолетовыми глазами, способными пронзить взглядом ночь. Ведь мне посчастливилось его ранить, до крови оцарапав щеку.
Мой рев перепугал мужчин не меньше моего преображения, и они попятились, толкаясь и в ужасе вытаращив глаза. Я чуяла все запахи – страха, пепла, дыма и едкого пота, – смешивавшиеся со смолистым ароматом сосен, свежей травы и крови, хлещущей из ран Спэрроу. Именно запах крови взволновал существо, в которое я превратилась, и я снова завыла, как шакал. Я пошла на мужчин, разрывая когтями воздух и, как я надеялась, их тела.
Лунный свет подобно шелковой ткани ласкал мое мохнатое тело, и я прыгнула. Это забирало последние силы, но было восхитительно. Первым оказался Сэмюэль Поттс, и я когтем вспорола ему грудную клетку до ослепительно белой в лунном свете кости. Кровь, много крови. Упоительный медный запах крови, насытиться которым, казалось, невозможно. Боль обожгла левый бок, и я, взвизгнув, напала на Мэйсона, вонзившего штык в мою шкуру. Удар в другой бок, и я, обезумев от боли, взмахнула лапами, ударила старшего Брина по подбородку. Это отшвырнуло его назад, но, падая, он успел разрядить в меня свою винтовку. Пуля обожгла грудь огнем, но хлынувшая из раны кровь показалась мне еще более горячей.
Силы покидали меня, и я с трудом удерживала обретенную форму. Удар штыка, еще один… Я услышала, как кричит позади меня мистер Морнингсайд, и мельком увидела, как он бросается на мужчин, которые израсходовали свои пули. Все расплылось у меня перед глазами, деревья превратились в небо, которое, в свою очередь, превратилось в луну. Все мое тело начало безумно чесаться. Было очень тепло, а потом вдруг стало ужасно холодно.
Я покачнулась, споткнулась, опустилась с задних лап на четвереньки, а потом очень медленно снова стала маленькой, и боль, обрушившаяся уже не на огромного зверя, а на тело юной и хрупкой девочки, стала безумной, совершенно невыносимой.
Вокруг меня раздавались голоса. Я слышала, как кто-то вскрикнул от боли, потом послышался еще один крик. Я перекатилась на спину и с грустью смотрела на небо. Луна была такой яркой и такой красивой. Я попыталась дотянуться и потрогать ее, но обнаружила, что не могу даже шевельнуть рукой.
Рядом со мной вдруг оказался мистер Морнингсайд. Он приподнял меня, положил к себе на колени и прижал ладонь к моей щеке.
– Луиза, останься со мной. Останься здесь.
Нет, – подумала я, закрывая глаза и с наслаждением проваливаясь в бесконечность. – Пора.
Глава 35
– Ты заблудилась, дитя?
Я читала о джунглях, но, разумеется, никогда не видела их своими глазами. Сначала я ощутила влажность, ласково обволакивавшую тело, затем услышала журчание воды среди камней. У меня над головой смыкались густые зеленые ветви, землю покрывали необыкновенно яркие цветы. Их было так много, что пересчитать просто невозможно.
Этот голос… Я знала этот голос. Я обернулась на его звук, оставив за спиной великолепие джунглей – пальм и цветов, и обнаружила источник голоса и звона воды. Передо мной находился водопад – сплошная стена водопадов, – от которого ко мне шла женщина. Она была высокой и сильной, с мускулистыми руками и крепкими ногами. Она была самой красивой из всех, кого я когда-либо видела. У нее была темно-фиолетовая кожа – настолько темная, что казалась черной. Ее длинные розовые волосы были закручены в жгуты и в форме сердца уложены на голове. В ее косах сверкали драгоценности. Но самыми невероятными у нее были глаза. Всего их было восемь. Главные глаза были большими и розовыми, глаза поменьше располагались на скулах.
– Ты заблудилась? – снова спросила она.
Ее голос звучал как музыка, тихо и мелодично. Я уже слышала его прежде. Это он раздавался внутри меня.
Я шагнула к ней, влекомая неодолимой силой. Я хотела быть рядом с ней. Быть ею.
– Я в пути, – ответила я. – Во всяком случае, я так думаю. Где я?
– Ты здесь ненадолго, – ласково улыбаясь, ответила женщина. Она была такой высокой, что, когда оказалась рядом со мной, мне пришлось запрокинуть голову. Она была одета в простое светлое платье цвета спелых персиков. – Но ты не волнуйся, милая, ты меня еще увидишь.
– Я не хочу уходить! – взмолилась я. Я смутно помнила, что, где бы я ни должна была находиться, я не чувствовала себя там счастливой. Попала ли я в Сумеречные Земли? Если да, то тут было не так уж плохо. Я предпочла бы остаться здесь, в этом раю. – Можно мне остаться с тобой?
Она рассмеялась, весело прищурив множество своих глаз.
– О нет. Это не какое-то определенное место… так, промежуточный этап, и такой юной девушке, как ты, тут точно нечего делать. – Она к чему-то прислушалась, склонив голову к плечу, и вздохнула. – Тебе пора. Но ты будешь кое-что помнить, когда проснешься…
– Там ужасно. Я не хочу туда возвращаться.
Она снова засмеялась и покачала головой.
– Благодаря тебе там станет лучше. Это твой путь. И помни, милая, меня. Когда ты посмотришь на это, – она прижала палец к ранке от укуса на моей руке, – ты вспомнишь.
– Я попытаюсь, – ответила я. – Откуда ты знаешь, что мне пора?
Ее образ задрожал, как если бы был всего лишь миражом. Она еще раз улыбнулась мне и грустно посмотрела на водопад.
– Я снова ощущаю его силу. Если они сделали то, что я думаю, это означает, что ты получила одновременно дар и проклятие. Помни, милая, помни…
– Клянусь богом, это сработало! Ты гений, это сработало!
Дыхание хлынуло в меня с такой силой, что я чуть не задохнулась. Я села, безудержно кашляя и выплевывая столько розовой пены, что окружающие отшатнулись. Я была жива. Я умерла и ожила? Где я побывала? Я огляделась, осознавая, что все, что я только что увидела, стирается из памяти. Как я ни старалась, мне не удавалось вспомнить ни одной подробности.
Я лежала на траве, глядя вверх – на десятки лиц, склонившихся надо мной, освещенных луной. Слева от меня стоял мистер Морнингсайд, от радости обнимая Чиджиоке с такой силой, что тому, наверное, было больно. Тут были все знакомые лица: миссис Хайлам, Поппи, Ли, Финч и темнокожий незнакомец. Не было лишь пастуха и Спэрроу. И еще отца. Где отец?
Прижав ладонь к груди, я кашлянула еще раз и поднесла руку к лицу, разглядывая пальцы. Они были испачканы кровью и розовой пеной. Кто-то прикрыл мою наготу сюртуком.
– Я умерла, – еле слышно пробормотала я. – Как…
Я перевела взгляд на миссис Хайлам, но она лишь покачала головой.
– Чиджиоке доставил твою душу обратно в тело, прежде чем она успела упорхнуть, – мягко улыбаясь, пояснил мистер Мо