Сванидзе: Я прошу прощения…
Эггерт: И это было элементом…
Сванидзе: …Леонид Михайлович, Константин Петрович, я ещё раз вынужден повторить вопрос, всё-таки: выиграла ли Европа от распада Югославии?
Эггерт: А тогда мы говорим о Евросоюзе?
Сванидзе: Скажем о Евросоюзе, о Западной Европе.
Эггерт: Выиграл ли Евросоюз? Я не думаю, что он выиграл, и я не думаю, что он проиграл. Вообще невозможно эту проблему решать в таких категориях. Потому что если мы будем считать, что Евросоюз целенаправленно разваливал Югославию, например, тогда можно говорить, выиграл он или нет, но это не так, с моей точки зрения. Мы можем говорить о том, в какой степени сегодня Западные Балканы могут стать частью Европы — мирной, экономически развитой и демократической.
Сванидзе: Вы ответили на вопрос, хорошо…
Эггерт: Но, на мой взгляд, в этом направлении сегодня большая часть этих стран, включая Сербию, идут.
Сванидзе: Значит, надо полагать, Вы ответили на этот вопрос отрицательно, Европе невыгоден распад Югославии. Или, или я Вас неправильно понимаю?
Эггерт: Нет. Европе невыгоден, конечно, был распад Югославии.
Сванидзе: Спасибо, Сергей Ервандович, Ваш…
Эггерт: Но уж что случилось, то случилось.
Сванидзе: …вопрос свидетелям оппонирующей стороны.
Кургинян: Поскольку мы обсуждаем широкий круг вопросов, и пользуемся некоей интеллектуальной демократией, то я бы хотел, что бы Вы прокомментировали одно доказательство. Пожалуйста, доказательство № 8.
Материалы по делу.
Из статьи в «Независимой газете»: «Больше чем через год после того, как 15 января 1999 года в Рачаке, на юге Косово, были обнаружены 40 трупов, опубликованы окончательные данные расследования финских экспертов „убийства в Рачеке“, ставшего формальным поводом для натовской агрессии… По данным финских патологоанатомов, занимавшихся повторной экспертизой тел, версия об убийстве разбилась о доказательства экспертов… Как говорится в докладе, „в 39 случаях из 40 невозможно говорить о расстреле безоружных людей“. Главный вывод: убийства в Рачаке не было». Из статьи в «Независимой газета», 2000 г.
Кургинян: Ваша точка зрения — убийство в Рачаке было?
Эггерт: Во-первых, скорее всего, было. Во-вторых, я не понимаю, что это за доказательство? Объясните мне, в чём здесь доказательство?
Грызунов:«Независимая газета»…
Кургинян: Я говорю о том, что по данным финских патологоанатомов, а финны, как Вы знаете, были основной стороной, которая должна проверять, было ли убийство, убивали ли там людей…
Эггерт: Я понял, это по данным «Независимой газеты», а не по данным финских…
Кургинян: Ну почему, Вы не читали доклад финских патологоанатомов?
Эггерт: Я вот читаю пока «Независимую газету».
Кургинян: Ну хорошо — это открытый источник. Вы хотите привести доклад?
Эггерт: Я не хочу приводить доклад. Я хочу сказать, что поводом для того, что случилось в 99 году, была не резня в Рачаке, а было… была ситуация, очень страшная ситуация, с беженцами албанскими из Косова, которые сотнями тысяч находились на территории Албании и Македонии. Это видели все, под телекамеры. И в связи с тем, что оказались они там не потому, что там захотели отдохнуть на курортах там, Македонии, не Ухрицком озере. А потому что они бежали от сербских сил безопасности. Да, мировое сообщество приняло решение, по крайней мере, часть мирового сообщества, приняло решение принять очень жёсткий и неоднозначный тип действий — военную акцию. Это совершенно драматический момент. Никто не говорит, что там были ангелы и демоны. Но поводом стали не сорок человек, поводом стала, во-первых, гуманитарная катастрофа, которую все видели на своих телеэкранах. А во-вторых, конечно, воздействие на, ну если хотите, в том числе и на Запад, и на Евросоюз, да, в общем, на самом деле и на Россию, оказали действие сербское руководство, которое на протяжении 90-х годов, вместо того, что бы остановиться, продолжало провокационные действия в отношении соседей, своих. И именно недоверие к Слободану Милошевичу было, конечно, одним из политических компонентов того, что случилось в 1999 году.
Кургинян: Ваша позиция очень внятная. Можно следующее доказательство?
Сванидзе: Какое, Сергей Ервандович?
Кургинян:№ 10.
Материалы по делу.
Из заявления пресс-атташе международной полиции в Косово: «Каждый раз, когда мы схватим какого-нибудь наркодельца, он обматывается в албанский флаг и кричит о том, что он борец за свободу. Его подельники организуют демонстрации протеста, и мы выпускаем гангстера. Это не общество, пораженное организованным криминалом. Это общество, основанное на организованном криминале. Бари Флетчер, пресс-атташе международной полиции в Косово». Из статьи в газете «Украинская правда», 2008 г.
Кургинян: Это не господин Милошевич говорит, это Бари Флэтчер. А теперь будет самое сенсационное — доказательство № 12.
Материалы по делу.
Из интервью Патрика Барио, подполковника французской армии: «Речь идет о войне, которую против Европы ведут террористические группы при поддержке США и определенной части международного сообщества. Результаты албанского терроризма в Косово ужасающи… Госдеп поместил УЧК (Армию освобождения Косово) в список самых опасных террористических организаций в мире, но одновременно, задолго до бомбежек Сербии, Пентагон вооружал ее бойцов.… Вспомните Мадлен Олбрайт, обнимающуюся с Хашимом Тачи, и Ричарда Холбрука, фотографирующегося с вооруженными террористами из УЧК… Осенью 1998 года Усама бен Ладен находился на севере Албании вместе с главарями УЧК, но Ричард Холбрук посчитал более важным дестабилизацию Союзной Республики Югославии, чем её захват».
Кургинян: А теперь № 13, пожалуйста.
Материалы по делу.
Из воспоминаний бывшего прокурора Гаагского трибунала Карлы дель Понте: «В 1999 г. албанские военные из Армии освобождения Косово занимались похищениями сербов, которые вывозились на территорию Албании… их убивали, а внутренние органы продавали на черном рынке. Всего таким образом были уничтожены как минимум 300 человек. Контролировал этот процесс лично Хашим Тачи… Замешана в злодеяниях… и миссия ООН в Косово (UNMIK)… Рамуш Харадинай, один из лидеров Армии освобождения Косово, также замешанный в операции по похищению сербов, находился в постоянном контакте с людьми из руководства миссии. Те же, со своей стороны, „прикрывали“ албанского командира». Из книги Карлы дель Понте «Охота: мы и военные преступники», 2008 г.
Кургинян: Произошёл международный стыд, гигантский позор, когда постепенно начало открываться, какая гигантская ложь лежит под всем этим. Я понимаю, что когда распался Советский Союз, можно ещё обсуждать, воздействовали на это, не воздействовали, как и что делали. Но тут бомбили, бомбили, издевались над этой страной, финансировали всех бандитов, создали наркопритон мирового качества. В конфликте в Боснии, где были сербы, исламское население и хорваты, 30 000 исламских боевиков заехало, так, «случайно», включая Бен Ладена и всех прочих. Возник гигантский нарыв на этом теле. И нарыв — это тоже чей-то бизнес. Наркопритон — это бизнес.
Сванидзе: Сергей Ервандович, вопрос будете задавать?
Кургинян: И теперь я спрашиваю, вот у Вас, человека умного, тонкого, интеллигентного, моего соотечественника, у Вас после всего этого волосы не шевелятся?
Эггерт: От любой войны шевелятся волосы…
Кургинян: Да нет, не от любой. Вот от этого, вот от этого ужаса. Вы готовы его защищать?
Эггерт: Да.
Кургинян: Зачем?
Грызунов: Можно я помогу коллеге?
Сванидзе: На Ваше усмотрение.
Кургинян: Помогите.
Грызунов: Дело в том…
Кургинян: Если ему можно помочь, помогите.
Грызунов: Дело в том, что к жителям Косова, которых зовут косовары, относились приблизительно так же, как сегодня Франсуа Саркози относится к цыганам. Это были…
Кургинян: Николя.
Грызунов: …прошу прощения, Николя Саркози. Дело в том, что это были люди второго сорта для тех же сербов, для тех же хорватов. Они не могли получать, несмотря на то, что там построили искусственно огромный университет, академию наук создали, они были всегда людьми, которым не пожимали руку. Это копилось в обществе косоваров — албанцев, по идее, — годами, десятилетиями. И вылилось наружу после того, когда испарилась последняя…, я был в Рамбуйе во время переговоров, я сидел в зале и смотрел внимательно. Я думал…
Сванидзе: Завершайте, пожалуйста, Сергей Петрович.
Грызунов: Что?
Сванидзе: Завершайте понемножку.
Грызунов: …неужели это произойдёт? Хорошо, всё это кончилось ведь почему, потому что, к сожалению, об этом почему-то сейчас не пишут, Слободан Милошевич подписал 2 секретных договора с натовцами и с американцами. Согласно первому договору, было запрещено самолётам Югославской народной армии облетать пределы Косова. Согласно второму — ограничивалась численность войск Югославской народной армии там. Оба этих пункта были нарушены. И самолёты поднялись в воздух. Почему-то об этом сегодня мало кто вспоминает…
Кургинян: Вы бы, Вы бы подписали доп. протокол Б? Вы бы подписали?
Грызунов: Нет.
Кургинян: А, спасибо. Ну, наконец-то я услышал что-то человеческое.
Милошевич: Уважаемый господин судья.
Сванидзе: Да.
Милошевич: Могу ли я попытаться ответить на Ваш вопрос?
Сванидзе: Сейчас.
Кургинян: И тут есть один момент, хотя, конечно, очень такой, Николай Карлович, серьёзный. Тут сидит брат, да, человека, которого всё время обвиняют. Которого, как я лично считаю, абсолютно незаслуженно обвинили ранее.