– Верно, все верно. – Палец Мастера снова пополз по карте. – Могли они через аномалии пройти, но там все равно выход один, в пустоши голимые и через реку, где не каждый переберется, либо снова на нашу тропинку. Могли, кстати, выйти. А! Не. Вон они.
Подрывник передал бинокль Фениксу, тот принял оптику, зашарил вооруженным взглядом по зеленке. Через минуту он уже видел, как по дороге, осторожно, почти крадучись продвигаются двое. Потертая грязная форма, усталые лица. Один уже и идти толком не мог, припадал то на одну, то на другую ногу, будто сломанная игрушка. Другой шел чуть позади, внимательно шарил взглядом по местности.
– Он? – поинтересовался Мастер.
Феникс полез за пазуху, достал телефон, вывел на экран фотографию и согласно кивнул.
– Ага, точно он, Брайн Дженнингс, британский филиал. Второго не знаю.
– Второй и для меня не особо ясный, а вот первый твой, который Дженнингс, так здорово по-русски шпрехает, что в жизни не скажешь, что импортный. Позывной «Бригадир». Обмолвился как-то, что откуда-то с периферии. Об Англии ни слова.
– Вы как вообще встретились-то?
– Да чисто случайно. Видел я, как он мутантов валил голыми рученьками, будто те болваны картонные. Я от одного-то бюрера предпочитаю чесать во все лопатки, а тот вышел, значит, из темноты – и давай их как кегли раскидывать. Ну, я же все вроде отписал уже с малявой «на воздух».
– Читал, – охотно кивнул Феникс, наблюдая, как приближаются сталкеры. – Но читал и ТТХ уродов. Думал, привиделось тебе, может.
– Я тоже так сначала думал, – согласился Мастер, – пока не пришлось наблюдать собственными глазами, как он царя-ворма под хохлому расписывал, опять же кулаками. Вот метрах в двух было, может, в трех от меня. Так ясно наблюдал, как сейчас твою небритость. Потом, значит, поплохело этому Бригадиру-Брайну, начал вроде себя забывать. Сначала по кускам, что-то из прошлого далекого, а после и вовсе стал в себе сомневаться. Вот в том-то и неувязочка. Человек он без прошлого, выходит, а люди без прошлого – они-то самые опасные и есть. Не сами навредят, так неприятностей накличут. Благо, был уже прецедент, так я на всю жизнь накушался.
Оптика у Мастера была приличная, так что неясные фигуры на повороте еще долго преодолевали то расстояние, где можно было и вступить в первичный контакт, и бегло поинтересоваться, почему Дженнингс бросил работу под прикрытием в «Арморе», переквалифицировался в вольные сталкеры-одиночки, принял странный позывной и вообще начал вести себя как совершенно другой человек. Однако встрече не суждено было состояться.
Высокий крупный сталкер-проводник, что почему-то шел следом за Дженнингсом, посмотрел куда-то в сторону, потом скинул с плеча автомат и сильным ударом в голову свалил своего подопечного с ног. Тот, видимо, не ожидал такой подлости, так что, наверное, и понять-то ничего не успел. Вот он ковыляет в сторону Кордона – и бах! – уже на земле, в отключке. Но это только поначалу. Напавший на него сталкер был крупным, плечистым, наверняка спортом профессионально занимался. Мускульный каркас у него явно был не дутый, движения уверенные, быстрые, но и они не помогли. Раз – и наклонился он, придурок, над телом вырубленного напарника: видимо, решил проверить, не сильно ли приложил, – и тут же поплатился за собственную беспечность. Кулак вверх, колено в пах – и уже покатилась дерущаяся парочка по земле. Брайн вцепился здоровяку в горло, его аж затрясло от адреналина. Крупный мужик, проводник, пытался оторвать руки от собственного горла, но получалось у него это плохо, лицо стремительно багровело, становилось пунцовым, рот перекосило гримасой страха. Не ожидал, видно, от подранка такой прыти.
Феникс уже хотел было броситься на помощь, но Мастер его остановил.
– Тише. Слышишь?
И действительно, послышался шум мотора. В зонах военных действий, в ходе рейдов, автомобили используют либо клинические идиоты, либо уж совсем крутые перцы. Реже – когда своя база под боком. Автомобиль – штука серьезная и удобная и потому является предметом вожделения любой группировки, будь то арабские террористы, застрявшие в горах, или бандиты, шныряющие между аномалиями. Шум двигателя транспортного средства в лесу, даже вот в таком, зачумленном, слышен издалека, так что сам транспорт тут же становится легкой мишенью: просто подожди, пока появится в зоне огня, да добавь свинца в лобовое стекло, как раз в то место, где сидит водитель; срубишь его – и транспорт превращается в консервную банку, и можно вести по ней огонь долго и со вкусом. Главное, чтоб желание и возможность совпадали.
Машина влетела на всех парах и встала задним бампером к наблюдателям. «И правильно, что схоронились», – подумал Феникс. Черная форма «Борея», разгрузки, шлемы, броня, полный фул-пак, мать его. В руках не автоматы, а длинные палки с петлями. Такими бродячих собак отлавливают. Всего их было пятеро, они закружили подле дерущихся. Один выставил вперед длинный шест и без лишних церемоний ткнул им в спину Брайна, тот резко изогнулся. Пошел разряд, и, судя по всему, немалый, и ему бы отступиться и лапы вверх поднять, но тут произошло новое чудо. Перехватив шокер, сталкер извернулся, отпустил еле живого проводника и ударил по ногам бойца с шестом. Солдат взвизгнул, свалился кулем, отпустив свое оружие. Оставшиеся четверо отступили на шаг и понеслись по кругу: раз, другой, петля на руке, еще один бросок, уже на лодыжке. Работали так справно и организованно, что становилось ясно: не первый раз они таким вот способом людей по Зоне отлавливают. Однако не все так просто. На заднем сиденье притаился еще один человек, с автоматом в руках – наблюдал за поляной. Блеск оптики чуть дальше по дороге выдал, что там еще люди засели, слева – снова точка. Да уж, подготовились, плотно прикрывают борейцы своих, не дадут и комару пролететь, срубят на подходе.
Пыл у Феникса тут же поутих. Из спасателя он превратился в наблюдателя. Переть с голым задом на снайпера – идея не самая лучшая и для здоровья опасная. Пригнулся быстро, когда угол отблеска изменился. Снайперы принялись шарить по окрестностям, будто заподозрили что. Тем временем ловчие уже паковали Брайна. Накинув петли на его руки и ноги, охотники растянули бедного мужика, как лягушку на столе на уроке биологии. Выскользнул из машины человек с автоматом, вытащил что-то из кармана – вроде шприц, с такого расстояния мелкие детали различить было сложно. Наклонился над дергающимся сталкером и тут же отступился. Четверка налегла на палки, еле сдерживала пленника.
«Это надо же, – поразился Феникс, – откуда ж только силы такие! Или пьет он что оздоровляющее, или жить очень хочется? Интересно, о чем вообще они там, в центре, думали, когда меня, «меченосца» штучного, без подготовки и в одиночку сюда отправляли? Тут целая рота нужна, чтобы хоть как-то этих ухарцев пощупать. Не силой тут брать надо, но хитростью».
Тем временем Брайна-Бригадира уже волокли к машине. Тот не сопротивлялся. То, что ему вкололи, сработало быстро, превратив его из сопротивляющегося хищника, загнанного в угол и решившего продать свою жизнь подороже, в безвольную марионетку, собой не управляющую. Погрузили его через заднюю дверь, как мешок картошки, закинув через низкий бортик. Перед загрузкой не забыли ноги и руки плотно сковать толстыми пластиковыми стяжками. Происходящее заняло не больше минуты, после чего водитель дал по газам, и автомобиль унесся в сторону базы.
Феникс недоверчиво посматривал на Мастера, тот в задумчивости чесал затылок.
– Что делать-то? – поинтересовался подрывник.
– Да пес его знает, – раздраженно буркнул Феникс. – К базе не подступиться, а он теперь внутри небось. Туда соваться себе дороже. Приступом не взять, измором тоже. Хитростью разве что.
– Ну, хитри, – пожал плечами сталкер.
– А и схитрю. Связь только нужна, спутниковая.
– Ну, связь-то будет. Аномалии, правда, глушат, так что бывают нешуточные помехи в эфире. И это тебе в кругленькую сумму обойдется.
Феникс полез в карман, достал пачку наличности, внутренне рыдая от того, как неуклонно уменьшается денежный запас. Рука Мастера потянулась к деньгам, но напарник покачал головой.
– Э, приятель, это не оплата за звонок. Сюда еще АК входит, БК к нему, по возможности снаряга, какую не жалко. Если не хватит, доплачу или позже компенсирую.
Мастер кивнул, дотянулся-таки до денег.
– Ты не подумай чего плохого, – произнес он, пряча наличку в карман. – Я же из собственных запасов беру. Не из воздуха стволы кастую. Я за периметром не скоро окажусь, а тут тоже на что-то жить надо. Ствол я тебе дам. Есть у меня хороший, пристреленный, а вот с БК засада, напряженка тут с патронами.
Связь с «меченосцами» и правда оказалась хуже некуда. В эфире было столько бьющих по уху помех, что приходилось морщиться и давить в себе желание отнести сотовый телефон подальше. «На проводе» опять был Бессон. Видимо, кто-то из старших решил назначить его координатором операции.
– Значит, увезли нашего? – в который раз поинтересовалась трубка.
– Забрали. Лезть не стал. Они кавалерию подогнали, кукушек рассадили по зеленке, все подходы в зону огня закрыли. Сунулся бы – сыграл в двухсотого так резво, как студентик на второй этаж женского общежития лезет.
– Лондон очень озабочен ситуацией с их парнем. Варианты шерстит. Есть канал.
– И какой же?
– В бункере, в инженерном отделе, некто Майкоп работает. В миру Алекс Фергюсон. Подрядился в «Армор» на халтуру за, как говорит, деньги большие, но должок за ним есть.
– И какой же?
– Да я почем знаю! Я тебе сейчас накидаю, как с ним примерно связаться, а вы уж дальше сами думайте.
С Майкопом связались через внешнее кольцо оцепления. «Борей» по внешнему периметру не дежурил. То ли охоты не было, то ли опыта, так что весь комплекс по кругу в первом кольце закрывали вольные сталкеры на особых бонусах. Платили им не то чтобы много. В основном это были отщепенцы и ренегаты, которых и в расход пустить не жалко было. Однако «Армор» заботился даже о фрилансерах. Забрасывали недурной харч, обеспечивали БК, снаряжением, радиоаппаратурой, средствами слежения и наблюдения. Нести службу полностью укомплектованным – всяко легче. Попадались и такие ухари, что, проходя минимальный отбор, набирали хабара полные карманы да пытались дернуть в Зону, в жаркие объятья аномалий, но их удивительно быстро находили и привозили на базу. Бронированные двери лабораторий захлопывались за ними, и дальнейшую судьбу их никто не знал.