Хочется сказать о том, что Костя, наверное, самый воспитанный и самый интеллигентный человек, которых лично я знаю. И многим вот этой тактичности еще стоит поучиться, как Костя тактичен с нами. Когда звонит телефон – мы знакомы с Костей уже три года, – на дисплее высвечивается «Костя Меладзе», но каждый раз, звоня, он говорит: «Тема, привет! Это Костя». Это безумно мило и приятно.
В день рождения Костя поздравил меня на корейском языке, который я не знаю, и я принялся судорожно переводить.
– Сейчас я живу фактически на две страны. Мама с папой, брат и сестра у меня в Москве, а дети и семья в Киеве. Я курсирую туда-сюда. У нас у всех, кто живет на Украине, и тех, кто живет в Москве, одно общее горе и беда – это отношения Украины и России. Я – человек из Советского Союза и останусь им до конца, потому что это все моя родина: и Грузия, и Украина, и Россия. Везде живут мои самые близкие родственники. В принципе, я до сих пор не могу перестроить свой мозг, что это совершенно разные страны. И то, что происходит сейчас, для меня никогда в жизни не будет нормальным.
В моей жизни есть и другая сильнейшая боль. В 2012 году на трассе под Киевом я сбил насмерть девушку. Рассказывать об этом эпизоде своей жизни бесполезно, просто потому, что все равно никто этого не поймет. Не побывав в такой ситуации, этого почувствовать невозможно. Нет ни одного дня в моей жизни, чтобы я об этом так или иначе не думал, оно до конца моих дней останется в моем сознании и в моей жизни. И это мое горе, моя беда. Это должно остаться со мной.
Что бы я сказал молодому человеку Косте Меладзе, когда он был в самом начале пути? Я бы прежде всего послал ему срочную телеграмму о том, что жизнь состоит отнюдь не только из музыки. И это, наверное, самое главное. Главное непонимание было как раз, что мир многогранен, в нем много красок, много разных потрясающих, совершенно удивительных событий. В те годы я был зациклен на одном, и потом еще долгие-долгие годы я был в шорах, как лошадь, которая ничего не видит, кроме того, что находится перед ней. Именно из-за этого я наделал много-много ошибок в своей жизни.
Евгений Попов и Ольга Скабеева
Ольга Скабеева и Евгений Попов в своей программе «60 минут» ярко обсуждают большую политику. Отдельная драматургическая часть этой передачи – взгляды Евгения и Ольги друг на друга. И здесь будут другие 60 минут – о любви и о судьбе, судьбе Ольги Скабеевой и Евгения Попова.
Евгений: Взгляды направлены друг на друга, конечно, по определенным причинам. Наверняка ни для кого не секрет, что мы муж и жена. Мы познакомились в командировке. Но мы знали, что каждый из нас делает, видели репортажи друг друга. Ольга работала в Москве, а я работал в Нью-Йорке. И поэтому мы увидели друг друга лично гораздо позже, нежели увидели друг друга по телевизору.
Ольга: Я приехала в Нью-Йорк по работе. Мы познакомились и какое-то продолжительное время общались, проживая на разных континентах.
Евгений: Мы узнавали друг друга по скайпу, очень много времени проводя в нем. Так, наверное, около года продолжалось. Мы далеко не сразу ступили на этот путь.
Ольга: Свадьба у нас была вообще в Нью-Йорке. Но это не история про отсутствие патриотизма. Это история про то, что я была в командировке длительной и продолжительной в Брюсселе, а Женя работал в Нью-Йорке. И когда мы решили, что, похоже, нам придется жениться, по времени и всякого рода нюансам получалось, что мы это делаем в Нью-Йорке.
Евгений: Тем более консульство было в двух улицах от дома, где я жил.
Ольга: Потом мы назначили день, когда должны были это осуществить. И за день до того, как я должна была лететь в Нью-Йорк, для того чтобы мы стали мужем и женой, мне сказали, что придется в командировке остаться. Таким образом мы перенесли свадьбу. Мы, кстати, из-за этого путаемся, в какой именно день мы стали мужем и женой. Помним только, что в апреле.
Евгений: Где-то в апреле 2013 года. Поэтому мы весь апрель празднуем.
Ольга: Мы бесконечно переносили свадьбу из-за работы. Но потом мы сказали: «Все, товарищи, сегодня наш день». Все сказали: «Да, конечно, ребят! Мы и не знали, что вы из-за нас переносили свадьбу два раза. Мы не будем вас трогать». Мы проснулись, идем на свадьбу, и звонок из редакции, говорят: «Женя, сюжет». Я говорю: «Да ладно! Этого не может быть!» Но это судьба. Женя сделал сюжет, и мы в тот же день все-таки поженились.
На свадьбе полагаются голуби. У нас тоже был голубь, но этот голубь был спасен. Это очень романтичная история. Мы спустились с Бруклинского моста и шли по подземному переходу. В общем, в это сложно поверить, но там в сетях запутался голубь. Он был белый, но весь запачкан каким-то черным мазутом. И голубь не мог высвободиться из этих сетей. Мы не подумали о том, что это какой-то знак и что это очень романтично. Вообще ни о чем не подумали, просто бросились его спасать. Он просто был такой несчастный. Мы останавливали прохожих, потому что не могли эту сетку ни перерезать, ни пережечь. Ну, в общем, ничего не получалось.
Евгений: Потом уже кто-то подошел и помог. А я был просто весь в какой-то этой саже…
Ольга: В общем, таким образом мы спасли голубя. Все грязные, мы поимели себе голубя мира, любви и счастья совершенно неожиданно на свадьбу. И наладили российско-американские отношения, потому что на самом деле несколько американцев принимали участие в его спасении. Так что, в общем, многоходовая операция закончилась успешно.
Евгений: Потом все-таки у нас были какие-то каникулы, и мы поехали отдыхать, наслаждаться друг другом.
Ольга: На работе в Москве все удивились. Никто про нас не знал, но сейчас уже все привыкли.
У Жени и у Оли была очень серьезная журналистская карьера. И было очень смешно и забавно, когда они первое время, будучи вместе, пытались это скрывать. Но все присутствующие видели, какими взглядами они друг на друга смотрят. И мы вот этот секрет Полишинеля пытались сохранять тоже как можно дольше, для того чтобы не ставить их в неловкую ситуацию. А так мало кто видит, но Женя и Оля даже переписываются во время прямого эфира. И какие-то идеи, которые у них появляются, они сразу же пускают в программу. И вот в этом смысле их взаимопонимание с полуслова – это большая находка и для них самих, как профессиональных журналистов, и для ВГТРК.
Ольга: Мы даже следим за новостными агентствами по сотовым прямо во время эфира. И очень часто мы зачитываем новости прямо с телефона, потому что это правда прямой эфир, в этом ценность нашей программы. Все происходит по горячим следам, действительно все с пылу с жару. Поэтому телефон тоже важная часть всего происходящего.
И в завершение мы поздравляем наших дорогих коллег, журналистов «Вестей» Ольгу Скабееву и Евгения Попова. Сегодня у них родился сын. Вес новорожденного 2750, рост 50 сантиметров. Имя для мальчика выбрали заранее – Захар. Желаем Захару Евгеньевичу расти большим и здоровым, а его родителям семейного счастья и новых журналистских успехов. Ну и ждем скорейшего возвращения в эфир политического обозревателя «Вестей», теперь уже мамы Ольги Скабеевой.
Евгений: Это было невероятно трогательно.
Ольга: Но мне было страшно неловко, потому что, будучи в роддоме, я просто смотрела новости и это было так неожиданно. Вдобавок вокруг было много людей. Но мне, конечно, было страшно приятно, за что огромное спасибо всей команде «Вестей», потому что это какие-то очень были трогательные и нужные слова.
Евгений: Сына мы видим утром и вечером и проводим с ним все выходные. Захар у нас парень, который требует справедливого внимания родителей. И, собственно говоря, мы с ним общаемся каждый день, обсуждаем его проблемы, обсуждаем с ним даже наши проблемы. Он очень логичный парень и любит создавать хорошее настроение. Например, Захар сегодня ехал утром в детский сад и здоровался со всеми. Мы ехали и создавали хорошее настроение. Он говорил: «Здравствуй, дом. Здравствуй, машина. Здравствуйте, люди. Здравствуйте, птицы. Здравствуйте, фонари». Вот так вот. Он человек очень-очень разумный. И мы его очень любим, конечно.
Ольга: В какой-то момент появилась информация, что российский Президент Путин не уходит в отпуск. И стало известно, что программа «60 минут» тоже работает без отпуска. И мы шутили, что программа «60 минут» – как Путин. Но с появлением сына надо было что-то предпринять, и поэтому в конечном итоге мы уходили в отпуск по очереди.
Евгений: Да, когда появился Захар, все изменилось.
Ольга: Мы в этом смысле абсолютно типичные родители, поскольку бесконечно любим своего ребенка, считаем его самым лучшим, потому что он действительно самый лучший. Мы бесконечно с ним разговариваем. Хотя ему всего три с половиной года, но мы с ним обсуждаем абсолютно все. Он и родился не просто так. Когда я была в роддоме, Женя был на Майдане. Это любопытная история, потому что все родительницы в роддоме после того, как их дети засыпали, тоже как можно скорее хотели лечь спать. Но политическая ситуация в тот момент была бесконечно острая, и я шла в коридор, где висел большой телевизор, и смотрела экстренные выпуски. В них Женя стоял на Майдане, и, конечно, мне это страшно не нравилось, я очень волновалась.
Евгений: Тогда работы было невероятно много, и я время от времени прилетал, чтобы проверить, как моя семья вообще существует здесь. В тот момент, когда сын рождался, я монтировал какой-то фильм для программы «Специальный корреспондент». Это такая наша репортерская доля, которую мы любим тоже. Но когда нужно было забирать Захара с Ольгой из роддома, я прилетел утром, забрал свою семью и вечером улетел обратно в Киев. Это, конечно, было обусловлено жуткой ситуацией в Украине, продолжающейся и по сей день. Были самые острые дни. То есть ты постоянно звонишь в редакцию и Оле, Оле и в редакцию, и так бесконечно. Вот из этого состояла жизнь. При этом ты должен понять и разобраться в том, что происходит в Киеве, и одновременно не должен упустить ни секунды, ни момента в том повороте в жизни, когда у тебя появляется ребенок, когда такое чудо происходит. Как мне кажется, я не упустил.