Флаерос вытаращился на пожилую даму, словно у нее вдруг отросли три змеиные головы с золотыми коронами на каждой.
— Дракон, — прошептал он.
Орели кивнула и подняла стакан. Король Ролин и бард переглянулись. Хотя они оба видели, что она только что осушила его и отослала Халгора наполнить еще один стакан для короля, ее собственный стакан снова был полон до краев.
Она улыбнулась им поверх кромки стакана.
— Всякий раз как появляется Змея — те, кто поклоняется ей, зовут ей Великой Змеей, и это, как правило, злонамеренный чародей, — появляется и Дракон. Когда приходит один, приходит и другой. Говоря словами барда Тантавура — ты должен помнить их, лорд Флаерос: «Я горел в ночь огня, в ночь прихода Дракона». Ты знаешь ведь, что случилось с Тантавуром?
— Он стал Драконом, — прошептал Флаерос, широко раскрыв глаза, — и погиб в небесах над Серебряной в сражении с чародеем Гараунтом, который летел на Крылатой Змее!
Халгор сунул стакан в руку короля, другой — в дрожащие пальцы Флаероса, который торопливо принялся глотать вино. Потом старший Делкампер поставил два стакана перед собой и осушил оба по очереди залпом.
Все трое мужчин выглядели ошарашенными. Орели вздохнула.
— Очень красноречивая демонстрация жажды, Халгор. Постоянный твой порок.
— Значит ли это… — прошептал Флаерос, но не договорил — ему сдавило горло. Снова попытался: — Значит ли это, что я стану Драконом?
— Не обязательно, — сказала ему старая дама, сделав большой глоток и снова поставив на стол полный стакан. — Аррада касается многих подходящих для этого людей, прежде чем втечет в кого-то одного. Если никто в Долине не увидит во сне пламени, достаточно жаркого, чтобы от этого проснуться, то тебе придется уладить свои дела, прежде… Впрочем, вряд ли. Ваше величество, если поутру вы издадите приказ, чтобы все, кто видел такие сны нынче ночью, объявили об этом…
— Я сделаю так, — сказал побледневший Ролин. — Это…
— Тревожно, — сказала ему Орели. — Ты хотел сказать — «волнующе», но понял, что это не то слово. Тревожит — это ближе.
Король с уважением посмотрел на госпожу Орели.
— Недаром вы стали Мудрой. Не дадите ли мне совет?
— Возьми себе жену, — напрямую сказала ему леди Орели. — Только выбери правильную женщину. Хорошенько потрудись, чтобы зачать по меньшей мере двух сыновей. Отдай одного мне, чтобы я воспитала его от двора подальше. — По ее губам скользнула улыбка. — Ты видишь, почему я не хотела, чтобы кто-то подслушивал?
Ролин уставился на нее огромными темными глазами, и внезапно его пробрала дрожь.
— Тайны, тайны, — прошептала служанка Делкампера Фаерла, осторожно прикрыв слуховое отверстие из ее комнаты в комнату госпожи Орели.
Ламейра кивнула, чуть не стукнувшись в темноте головой о голову Фаерлы. Она была достаточно близко, чтобы увидеть неодобрительное выражение на лице своей неугомонной подруги, и печально добавила:
— Кончилась легкая жизнь.
25ДРАКОН НАД ОСТРОВОМ
— НАДЕЮСЬ, — мягко сказал Ингрил Амбелтер, озаренный мерцающим светом, — вы все поняли приказ? И осознали, что будет с теми, кто ослушается?
Несколько мгновений стояла тишина, затем послышался хор хриплых, прерывистых голосов:
— Да, Великая Змея!
Змееголовый человек посмотрел на них сверху вниз. Изумрудно-зеленая голова (Ингрил Амбелтер обнаружил, что ему очень нравится быть на голову выше остальных) прошипела:
— Хорош-ш-шо. Очень хорош-ш-шо. Теперь, Повелители Змей, внимайте дальше. Вместо того чтобы нанимать армии для похода на остров Плывущей Пены, лучше поднимайте аглиртцев, которых вы поразили Кровавым Мором, но пока еще не дали превратиться в зверей или сойти с ума. Раздайте им оружие. Остальное сделаю я. Вы знаете мои сомнения относительно вашей готовности к сроку, так что я ожидаю только одного ответа.
Он еще немного постоял, как будто вслушиваясь в напряженное молчание, коротко ухмыльнулся и рявкнул:
— Быстро!
Люди в жреческих одеяниях, куда более роскошных, чем его собственное, бросились мимо мерцающих жаровен к дверям — все, кроме десятка старших жрецов, которые посторонились, прижавшись к стене, чтобы пропустить толпу. Когда за змеиными братьями затворились двери, все старшие жрецы встали лицом к Великой Змее. Каждый мысленно услышал приказ остаться, так что все, без сомнения, знали, что этот чародей и правда повелевает Траэлем и является Змеей по праву.
Казалось, Амбелтер одновременно смотрит каждому в глаза.
— Все достаточно хорошо вооружены? Вам могут доставить мечи, ежели пожелаете.
Ответом было общее молчание. Жрецы переглянулись, но ни один не выступил вперед и не заговорил.
Великая Змея кивнула.
— Хорошо. Значит, считаете себя готовыми?
Жрецы закивали.
— Да, Святейший, — послышалось бормотание.
— Вы знаете, что делать, и судьба братства зависит ныне от вас. Не подведите нас.
Ингрил Амбелтер театрально простер руки и перенес их всех в разные места. Траэль позволял ему повелевать Дваером, даже не прикасаясь к нему. Такая мощь…
Когда свечение в том месте, где стояли десять жрецов, угасло, Ингрил Амбелтер повернулся и позволил себе улыбнуться. Он зашагал по залу.
Что же, неплохо. Повелитель Заклинаний всей Аглирты и Великая Змея всего Дарсара. Неплохо, совсем неплохо… Траэль показал ему, что его трапеза почти готова и что никто из готовивших ее жрецов не осмелился подмешать в нее яда. Лучше поесть — день предстоит нелегкий.
С Дваером он скоро будет без труда перемещаться по всей Долине — от одного сигнального костра до другого. У каждого костра будет ждать жрец с вооруженными аглиртцами — каждый из жрецов был переправлен в свой город или деревню в ореоле такой магии, что это сопровождалось болью даже при наличии Траэля.
Дваер перенесет их на остров Плывущей Пены. Когда они окажутся там, десяток жрецов, которых он предварительно туда послал и спрятал в дворцовых садах, снимут заклинание, останавливающее распространение заразы. И прибывшие аглиртцы, воины или крестьяне, бросятся в бой.
— И король со своими Высочайшими Князьями будут уничтожены своими же верноподданными, — сообщил Ингрил Амбелтер усыпанному звездами небу, которое просматривалось сквозь разрушенный потолок. Затем архимаг расхохотался.
Один из жрецов-привратников тайком заглянул в дверь на этот звук. Он увидел хохочущего человека, ноги которого начали обращаться в хвост, он становился все выше и выше, выше самого высокого латника и даже еще больше…
Но когда Великая Змея справилась с приступом смеха, она снова уменьшилась и хвост исчез.
— Кончай подсматривать, — сказал Амбелтер, даже не обернувшись к привратнику, — и принеси вина. Я буду в зале Змеиных Колец.
Вспыхнул Дваер, и комната опустела прежде, чем перепуганный жрец бросился исполнять приказ.
В центре зала Змеиных Колец была яма, края которой представляли собой спираль спускающихся вниз ступеней, а стены зала были украшены изображениями змей, высовывавшихся из стены футов на десять. Огромные драгоценные камни, светящиеся из-за наложенных на них заклинаний, сверкали в глазницах навсегда застывших каменных змей, керамические плитки пола были расписаны картинами триумфа веры. Десятилетия самоотверженной работы были потрачены на одну эту комнату. Неудивительно, что это место было скрыто далеко в горах, куда аглиртская армия могла бы добраться разве что по воздуху.
Ингрил Амбелтер снова улыбнулся. Великая Змея. Пустой титул, как и все титулы, — но Траэль стоил тяжкого груза божьего внимания. За то, чтобы вкусить эту силу, можно было отдать все.
— Святейший?
Он мог спокойно пить вино, не опасаясь отравы. Амбелтер с улыбкой взял у дрожащего жреца кувшин.
— Благодарю. Ступай и никого сюда не впускай.
Он и не оборачиваясь мог знать, открыта или закрыта дверь, он знал, что никто сейчас за ним не подглядывает. Надо было гораздо раньше перебить жрецов и взобраться на вершину иерархии церкви Змеи — если бы он только знал, что такое на самом деле Траэль.
Вино было славным. Амбелтер с помощью Траэля брал готовые куски прямо с кухни, не дожидаясь, пока жрецы ему принесут блюда и те остынут по дороге — длинные коридоры, извилистые лестницы… Да, эта жизнь куда лучше, чем у архимага, которому приходится вечно скрываться в пещере среди омерзительных тел похищенных мертвецов.
Скоро он станет править на острове Плывущей Пены, в самом сердце огромного сада — Аглирты, а его жрецы будут служить ему ядовитыми клинками, когда он начнет истреблять всех магов Силптара. Когда он станет править еще и этим городом, настанет время истребить в Дарсаре всех оставшихся сколько-нибудь сильных чародеев, включая и самых способных жрецов. Да, Темный будет гордиться им и вкусит плоти любой женщины во всем мире, какую только пожелает…
Сытый и довольный, Ингрил Амбелтер слизал с пальцев подливу, допил вино и пошел к балкону в конце зала.
В свете звезд перед ним простиралась роскошно цветущая Долина. Ингрил Амбелтер улыбнулся, увидев пламя на вершине холма неподалеку. Первый сигнальный огонь.
Он швырнул кувшин с балкона вниз и при помощи Траэля насладился звуками, с которыми сосуд разбился о камни. Подняв Дваер, он вспрыгнул на перила. На грани смертельного падения Ингрил Амбелтер рассмеялся и бросился вниз. Вспыхнул Дваер, и он исчез.
Тьма в зале Змеиных Колец под аркой входа на балкон задрожала и расступилась, словно занавес, открывая хрупкую темноволосую женщину в черном платье. Вместо лица светились магическим светом кости, черные волосы сливались с мраком, и казалось, что над обтянутыми черной тканью плечами плывет голый череп.
Череполицая чародейка двигалась молча, держа в руках камень. Она словно скользила босиком по полу. Красота зала мало привлекала ее — она вышла прямо на балкон.
Внизу в Долине в ночи вспыхивали костры.
— Значит, вот что за игру ты затеял? — прошептал Гадастер Мулкин. — Ну что же, в нее и двое могут играть. Остров Плывущей Пены, еще чего!