— Ты всегда так встаешь? — спросила она с невинным видом.
Кайрус откашлялся.
— На самом деле, нет. Я оставляю этот способ для встреч с дамами.
Она улыбнулась шутке.
— Прошлая ночь была прекрасна, Кайрус. Действительно прекрасна. Но мне не требуется ее обсуждать, — она хотела успокоить его, имея в виду, что он ничем ей не обязан.
— Я рад это слышать, — у него на лице появилось хитрое выражение. Кайрусу стало весело. — Ведь если мы начнем обсуждать все те интригующие вещи, которые мы проделали вчера, то разговор за завтраком с Сэйрел и Рубином получится уж слишком пикантным. Как считаешь?
— Кстати, нам нужно поспешить, — сказала она. — Пора с ними встретиться. Двое молодых людей с горячей кровью, в одной комнате, ночью… Может случиться все что угодно.
Кайрус почти оделся.
— На самом деле это может случиться и с двумя старыми людьми с горячей кровью!
Они обменялись улыбкой близких людей.
— Давай пообещаем, что прошлая ночь не принесет никаких осложнений никому из нас, — предложила она.
Ей было больно говорить эти слова, но Хела знала, что этого мужчину следует полностью освободить от обязательств. Только так можно его завоевать.
— Согласен, — сказал он, не глядя на нее.
Кайрус отправил мысленный зов и выяснил, что Рубин с Сэйрел уже покинули «Розу и шипы» и сейчас жуют горячие булочки с беконом в одной из таверн Илдагарта.
«Лучше поторопись, Кайрус. У нас нет денег, чтобы оплатить завтрак. И вообще, почему ты так поздно?»
«Не лезь не в свое дело, парень».
«А-а, понимаю. Возможно, мне следовало переночевать с вами».
«А возможно — и нет, учитывая, кто составлял тебе компанию».
Кайрус был рад, что Рубину весело. Он почувствовал это до того, как канал связи закрылся. Это было редкостью.
Они быстро спустились вниз, кивком попрощались с женой владельца гостиницы и направились к таверне, следуя указания Рубина. И Кайрус, и Хела с облегчением услышали за плотным завтраком, что Сэйрел и Рубин большую часть ночи провели за разговорами. Молодежь делилась мыслями.
— Я полностью согласна с Рубином, — заявила Сэйрел, нацелившись убедить Кайруса. — Если мы позволим королю Таллинора и его солдатам прибыть в Кипрес без приглашения, причем в большом количестве и с явно воинственным настроем, наш народ обидится. Они будут сражаться. У нас мирный народ, но, как и ваш, в случае провокации или угрозы родной земле люди станут сражаться, защищая ее.
— Да, а тем временем Орлак, получив предупреждение, сможет переправить Лаурин в какое-то другое место, — добавил Рубин, поедая бекон Хелы.
Кайрус в задумчивости потрепал бороду. Они были оба правы.
— Что ты думаешь? — спросил он у Хелы, оставляя себе больше времени на размышления.
Хела обратила внимание, что он часто теребит бороду. Это была одна из его привычек, и ей она скорее нравилась. Женщина также обнаружила, что он очень опытен в любовных делах. Ей потребовалось очень постараться и использовать все свое воображение, чтобы, в конце концов, удивить его. Хеле нравилось чувствовать, как тело Кайруса дрожит в предвкушении удовольствия. Потом он искал ее губы и целовал их более страстно и более глубоко, чем какой-либо другой мужчина в ее жизни. Затем Кайрус крепко прижимал ее к себе на протяжении нескольких часов. Она подумала, что он заснул, но он просто тихо лежал, наслаждаясь близостью тел, которые касались друг друга.
Хела моргнула и поняла, что все глаза смотрят на нее. Кайрус улыбнулся:
— Я только что говорил на элутианском языке?
Сэйрел понравилась шутка, но Хела посмотрела на нее укоризненно.
— Простите, — ответила Хела. — Я пропустила вопрос.
Она по выражению глаз увидела, как ему забавно за ней наблюдать. Он словно знал, о чем она только что думала. Хела пыталась уверить себя, что конечно, этого не может быть, но, тем не менее, сильно покраснела.
— Я спрашивал, что ты думаешь про наш новый план? — повторил он.
— Конечно, Сэйрел права. Несомненно, таллинезцам не понравилось, что кипреанцы галопом пронеслись по их стране. И если теперь все будет наоборот, и таллизенцы окажутся в Кипресе, то реакция будет точно такой же. — Хела пожала плечами. — Хотя я считаю, что таллинезцев можно понять. Правда в этом случае на их стороне.
— Хорошо, — кивнул Кайрус и допил чашку чая с травами. — Мы немедленно выезжаем в Киракавию и надеемся перехватить короля.
У Элиссы задрожали веки, она открыла глаза. Ощущалась слабость, словно силы вытекли из нее, но заставила себя улыбнуться Тору, который склонялся над ней с обеспокоенным лицом.
— Уже утро?
— Рассветает, — кивнул он.
— Не уверена, что могу двигаться, — прошептала женщина. — А как Саксон?
Тор успокоил ее.
— Он проснулся чуть раньше. Он слаб, но я помог ему умыться. — Тор улыбнулся. — Он сказал, что хочет смыть болезнь.
Элисса на мгновение снова закрыла глаза и почувствовала, как Тор взял ее за руку.
— К нам едет Гидеон, любовь моя. Он вскоре будет здесь вместе с Фиггисом и Темезиусом. Они о тебе позаботятся.
Элисса снова проснулась.
— А ты? — спросила она, уже зная ответ.
— Мне нужно отправиться за Готом. — Тор увидел, как Элисса внезапно напряглась, и приложил палец к губам, чтобы она помолчала. — Я должен. Я сварил новый отвар. Выпей его. Вы оба с Саксоном должны его выпить. В течение дня к вам начнут возвращаться силы. Вечером вы уже почувствуете голод. В повозке много еды. Рядом с ними появился Саксон.
— Доброе утро, красивая.
Элисса улыбнулась ему.
— Именно мы помешали, да?
Саксону стало забавно от тона, которым была произнесена фраза, и он знал, что это означает. Элисса поправится, уже пошла на поправку. Саксон встал на колени и помог женщине сесть.
— Врежь ему за меня, — сказала Элисса Тору. На мгновение он был поставлен в тупик.
— Готу?
— Нет, тому негодяю, который выпустил стрелу! Тор улыбнулся. Улыбка напоминала волчью.
— О-о, любовь моя, я сделаю с ним не только это, а гораздо больше.
— Я хочу отправиться с тобой. Я хочу разделить это удовольствие, — яростно признался Саксон.
— Твое место здесь, с моей женой, — сказал Тор и выглядел раздосадованным, когда они оба повернулись к нему и посмотрели удивленно. Он пожал плечами. — Я не могу воспринимать тебя как-то по-другому. Прости.
— Не извиняйся, — сказала Элисса. — Отправляйся на охоту. И возвращайся ко мне целым и невредимым.
Тор поцеловал ее.
«Я обещаю», — прошептал он ей в сознание, затем встал. Саксон последовал его примеру. Потом они коснулись друг друга кулаками, как было принято в Таллиноре.
— Счастливой охоты, — с тоской и легкой завистью пожелал клук.
Садясь в седло, Тор напомнил обоим:
— Не забывайте пить отвар. Выпейте весь. Вскоре поговорим.
Саксон кивнул.
— Будь осторожен, — сказал он. — Я не знаю, как спасать тебя от стрелы, если она вдруг в тебя врежется.
Тор ударил коня пятками по бокам, один раз оглянулся на Элиссу, а потом открыл канал мысленной связи с Клутом.
«Куда ехать?» — спросил он у сокола.
«По дороге. Они пока не вставали».
«Долго ехать?»
«Я тебя встречу задолго до того, как ты к ним подберешься. Просто поезжай побыстрее и слушай, что я говорю».
Канал связи закрылся, и Тор пустил коня галопом. Голос Клута снова зазвучал у него в голове.
«А теперь сбавь скорость. Видишь деревья впереди? Привяжи коня в тени».
«Я вижу, что открытая местность снова быстро заканчивается».
«Все правильно. Эта часть Великого Леса смотрит на Роркъель, словно показывает пальцем. Теперь разбойникам придется повернуть на восток, если не хотят углубляться в Великий Лес или горы. Похоже, они не хотят выходить из-под укрытия».
«А ты где?» — спросил Тор, замедлив бег усталого коня, которого теперь пустил шагом. До этого он несся во весь опор.
«Здесь», — ответил Клут, внезапно вылетая из-за спины Тора и аккуратно приземляясь ему на плечо.
«О, Свет! Сколько раз я просил тебя так не появляться?»
«Однако у меня теперь это отлично получается».
Тор погладил птицу и сразу же смягчился.
«Мне не нравится, когда мы вынуждены разделяться».
«Я знаю. Мне тоже это не нравится. Но это очень важное дело».
Они отвели коня в тень. Саксон прикрепил к боку коня бурдюк с водой, а также тонкое кожаное ведро, из которого животное теперь с благодарностью попило. Также имелся и мешок с овсом.
«Он думает обо всем», — заметил Клут.
«Когда дело касается лошадей», — сухо ответил Тор.
«Как наши пациенты?»
«Ворчат, в особенности моя жена. Гидеон сейчас едет на восток вместе с Фиггисом и Темезиусом».
«Да, я помню. Спасибо за то, что позволил мне поучаствовать в том разговоре. Я рад, что он получил назад камень».
«М-м-м… Мне интересно, что он пообещал, чтобы его получить».
«Девушке?»
Тор кивнул, поглаживая коня, пока тот пил. Клут какое-то время молчал, потом спросил:
«А почему это тебя беспокоит?»
«Он так молод».
«А это имеет значение?»
Тор ничего не ответил. Клут продолжал: «На самом деле я помню, как ты рассказывал мне, что влюбился в Элиссу еще прыщавым юнцом, а ей вроде бы и десять лет еще не исполнилось».
«Но это…»
«Другое дело? Не понимаю, почему. Гидеон так похож на тебя. Почему бы ему не быть похожим на тебя и в сердечных делах? Расслабься, Тор. Твои дети знают, что такое печаль, в их жизни было уже немало горя. Если эта Ийсеуль приносит ему радость… Почему бы и нет? Это может быть такое же чувство, как твоя любовь к Элиссе».
«Я больше не могу с ней прощаться», — внезапно выпалил Тор.
«Я знаю».
«Я боюсь за нее».
«Она сильнее, чем ты считаешь».
«Сколько еще наказаний она может вынести?»
«Не нужно ее недооценивать, Тор. Она тебя за это может возненавидеть. У Элиссы есть цель в этом деле. У нее свое предназначение. Я не думаю, что это только рождение твоих детей. У нее в венах течет кровь богов. Эта кровь победит».