– Не в этот раз, Бекс. – Аттикус задергивает занавеску, оставляя нас в темном уголке.
Пламя внутри фонаря вспыхивает, усиливая свет. Работа Зандера, уверена. Наблюдательный взгляд Бексли перебегает с фонаря на Зандера и меня. Затем она складывает руки перед собой на столе.
– Аттикус сказал, что двое его друзей хотели бы встретиться со мной, но я точно надеялась не на такую встречу.
Зандер улыбается.
– Прошу прощения, что не оправдали твоих ожиданий.
– Какая жалость. – Ее взгляд останавливается на мне. – Печально известная Королевская убийца намного красивее, чем я ожидала.
– С Ромерии сняты все обвинения, – мягко говорит Зандер.
– Да. По какой-то неведомой причине, – бормочет она, и становится вполне очевидно, что она думает о невиновности принцессы Ромерии.
Зандер оценивает ее. Сомневаюсь, что он привык, чтобы с ним разговаривали с таким бесцеремонным недоверием, особенно обычные работницы из таверны, знающие, кто он такой.
– Нам нужны сведения, – говорит он после долгой паузы.
Бексли вздыхает.
– А кому она не нужна?
Зандер вскидывает голову.
– А кто еще был здесь в последнее время в поисках информации?
– О, знаете, всякие солдаты, случайные аристократы… – Бексли наклоняется вперед, чтобы положить локти на стол, и это движение растягивает ее платье настолько низко, что сосок почти выглядывает наружу. – Обычные неприятные личности.
Зандер не попадается на удочку, его взгляд останавливается на ее лице.
– Что-нибудь, о чем мне нужно знать?
Она делает паузу, словно взвешивая, сколько правды должен содержать ее ответ.
– Ходят слухи, что по Илору гуляет намного большее количество яда, которым отравили короля Эчана и королеву Эсме.
Челюсти Зандера напрягаются.
– Да, мы слышали этот слух.
– Это не просто слух, не так ли?
Он смотрит на нее. Зандер не хотел, чтобы кто-то еще знал об этих флаконах с ядом, гуляющих по округе. Глупое желание, конечно.
Я отдаю должное Бексли – она выдерживает его взгляд, моргая всего один раз.
– Ты случаем не слышала о каких-нибудь заклинателях, которые прибыли бы сюда за последние несколько недель через Скатрану и Сикадор? – спрашивает он.
Брови девушки изгибаются.
– Заклинателях?
– Да.
– Кроме как о Заклинателях ветра, которые всегда путешествуют на кораблях… нет.
– Насколько я знаю, твое заведение обслуживает многих морских волков. Возможно, кто-то из них может дать ответ на этот вопрос?
Бексли играет с прядью волос.
– Вы имеете в виду кого-то вроде капитана «Серебряного Мага»?
– То есть капитан сегодня здесь? – спрашивает Зандер.
Она делает паузу, облизывая губы. Я чувствую легкое колебание.
– «Козий холм» известен своей осторожностью. Я уверена, вы понимаете, почему Кэйдерс не приветствует вопросы о грузе, который он перевозит. Даже если спрашивает король.
– Мне безразлично, кого он вывозил контрабандой. Я хочу знать, кого он привез.
– Тем не менее ваш запрос имеет высокую цену.
– И сколько же золотых требуется? – спокойно спрашивает Зандер, а после тянется за кожаным кошелем, привязанным к его бедру.
Он ожидал этого.
– У Кэйдерса как сикадорская, так и скатранская кровь. Он крайне мрачный ублюдок, но его можно купить за достаточное количество золота. Мой гонорар требует кое-чего другого.
– И что же это?
Глаза Бексли обращаются ко мне, и ее взгляд абсолютно хищный.
– Я не имела удовольствия попробовать ибарисанцев, а она пахнет просто восхитительно.
Мой желудок скручивает.
– Нет, – рычит Зандер, сжимая в руке мешочек с монетами, который теперь лежит у него между бедер.
Ее челюсть с решимостью сжимается.
– Тогда я не знаю, смогу ли помочь вам.
– Ты отказываешь своему королю?
– У меня сложилось впечатление, что сегодня вы обычный простолюдин.
Зандер делает паузу, чтобы изучить ее.
– Если этот капитан предоставит соответствующую информацию, я могу дать вам лучшие места на королевской трапезе и там вы отведаете ибарисанскую кровь.
Ее глаза полны восторга.
– Не королевская кровь, конечно, но, думаю, сойдет. Дайте мне минутку.
Бексли проскальзывает между занавесками.
– Ты ей доверяешь?
– Совершенно точно нет. – Зандер следит за ее покачивающимися бедрами взглядом. – Бексли – человек со связями, одна из лучших в Цирилее. К тому же она подруга Аттикуса, которая снова и снова доказывала свою ценность. Она всегда в курсе событий. Любых событий.
– Но…
Я уверена, что уже знаю, к чему все идет. Дома, в Нью-Йорке, был такой человек, как Бексли. Его звали Мул. Он был «игроком малой лиги» с большими устремлениями и впечатляющей сетью «ушей и глаз». Когда Корсакову требовалась информация, которую он не мог быстро найти, он выслеживал Мула. Информация всегда была надежной, но он знал, что Мул также отдавал ее всем, кто готов был платить.
– То, что Бексли владеет важными для меня сведениями, означает, что за соответствующую цену мои враги также могут это узнать.
– А знание – сила.
– И неважно, сидишь ли ты на троне или пытаешься его украсть. Но, надеюсь, она проявит благоразумие, учитывая, кто я.
Мне понятны его сомнения.
– Значит, королевская трапеза официально состоится?
– Да. Об этом уже поговаривают в городе. Нетленные при любом удобном случае пускают слюни. Но сейчас у нас осталось только трое заключенных.
– Трое?
– Один сегодня умер, а Тайри слишком ценен, чтобы его казнить, так что я оставлю его в башне.
– Кто-то умер во время допроса?
– Абарран перерезала ему яремную вену, да.
Я съеживаюсь.
– Зачем она это сделала?
– Мне нужно было что-то сделать с той маленькой ложью Сирше, которую вы с Анникой придумали. Источник обвинения не допросить в суде, если он мертв.
Его слова действуют на меня как удар в грудь.
– Он умер из-за меня.
Из-за моего блефа.
Зандер какое-то время изучает меня, словно взвешивая волну вины, нахлынувшую на меня.
– Он был мертв в тот момент, когда Абарран схватила его. По правде говоря, он получил более милосердную смерть, нежели другие. Ты помогла ему в этом.
– Тогда почему мне не лучше, – бормочу я.
– Тебя утешит знание того, что он убил кормилицу?
– Правда?
Зандер пожимает плечами.
– Я не знаю, но он как минимум был сообщником, и наверняка у него на руках чья-нибудь кровь.
Как и у всех нас.
– Почему Бексли так стремится пообедать ибарисанцем?
– Потому что ибарисанская кровь опьяняет. У большинства илорианцев никогда не было возможности попробовать ее. – Зандер поворачивается, чтобы встретиться со мной взглядом. – Она не причинит тебе вреда.
– Я знаю. Но это странно, когда кто-то открыто жаждет питаться мной, как кусочком шоколадного торта.
– Отличается ли это от того, когда кто-то вожделеет тебя иными способами? – тихо спрашивает он, опуская взгляд на мой рот.
Мы сидим так близко, что в свете фонаря я могу различить золотые блики в его радужках.
Я предполагаю, что Зандер снова проверяет меня, но, даже зная об этом, мое сердце мгновенно принимается отбивать бешеный ритм. Воздух в кабинке сгущается, звуки смеха и приглушенных разговоров, окружающих нас, опьяняют. И между нами что-то полностью меняется. Очень быстро.
Зандер сглатывает. Он тоже это чувствует. Но затем его внимание переключается на задернутую занавеску.
– Не знаю, какие методы применит Бексли к этому Кэйдерсу, но сохраняй самообладание и ничего ей не говори.
Аттикус отдергивает занавеску, и Бексли с кошачьей грацией проскальзывает внутрь. Рядом с ней крепкий мужчина лет сорока с поразительными бледно-голубыми глазами и золотистой кожей, обветренной, вероятно, годами путешествий по морю и палящим солнцем. Он не улыбается, ничего не говорит. Сначала смотрит на Зандера, затем на меня, задерживая взгляд чуть дольше. На его лице не проявляется ни потрясения, ни нервного напряжения. Кажется, он не узнает нас и даже не подозревает, напротив кого сидит. Это долгожданное облегчение.
Официант ставит на стол три кружки эля – одну перед капитаном, остальные передо мной и Зандером – и тихо исчезает.
Бексли подмигивает мне.
– За мой счет.
– Чего ты хочешь? – Голос капитана низкий, хриплый и с сильным акцентом.
– Тише, Кэйдерс, нельзя так вести себя с моими друзьями, – напевает Бексли и кладет руку на спинку скамейки, чтобы накручивать один из локонов капитана на палец.
– Каждый раз, когда ты просишь меня об одолжении, клянусь, мне это каким-то образом обходится дороже, чем тебе.
– А я клянусь, что ты будешь не против заплатить эту цену, – возражает она.
Его внимание скользит по верху ее платья – половина ее сосков все еще видна, – но не отвечает.
– У них есть парочка вопросов о твоих пассажирах, в частности о заклинателях, которые, возможно, были у тебя на борту.
– Они путешествовали через Скатрану, – добавляет Зандер, аккуратно сложив руки рядом с кружкой эля.
Он даже не притронулся к ней.
– Ага, со мной всегда путешествует заклинатель. Он управляет ветром и приручает дрянных сирен.
– Меня интересуют не заклинатели на службе у Сикадора, а те, что ищут пути в Цирилею.
В глазах капитана мелькает узнавание. Мимолетное, но этого достаточно, чтобы мое сердце забилось от волнения.
Но он ничего не говорит.
Зандер небрежно тянется вниз, чтобы вытащить горсть монет из своего денежного мешочка. Затем складывает их аккуратной стопкой между стаканами с элем.
– Ага, со мной в порт прибыла заклинательница. Она оставалась на нижней палубе и особо не беспокоила.
– Только одна?
Кэйдерс опускает голову.
– Как она выглядит?
Взгляд Кэйдерса скользит по стопке монет, а после он берет свой эль и делает долгий глоток. Мягчайший вздох срывается с губ Зандера, когда он снова роется в мешочке, вытаскивая еще одну такую же стопку.