Свейн и Сюрла Рейсе. Хорошо известные среди пилотов и крайне уважаемые молодые люди. Частенько, глядя на их полеты, я понимал, что сам Ворон-Круммисвар взял их под свое крыло, наделив летным талантом.
– Ну посмотрели, и хватит! – раздался голос выпрыгнувшего из афлая Гуннара, которого я сразу не заприметил. – А то прям диво дивное. Близнецы, прекратите изображать из себя божеств, быстро.
Свейн и Сюрла переглянулись и, синхронно вздохнув, пожали плечами. При этом оба не изменились в лице, и я откровенно позавидовал их умению владеть собой. С Гуннаром они не спорили, в серебристых глазах не отразилось никаких эмоций. Хотя каким-то образом я почувствовал, что оба относятся к нему с уважением.
Планы пришлось менять. Поначалу Гуннар был против появления Пожидаевых в Сверге.
– Я не знаю, какие там будут сюрпризы, – резковато сказал он. – При всем уважении к вам, на опасную территорию не пущу. Чтобы моим ребятам не пришлось спасать еще и вас.
Константин и Лешка были полны негодования, однако Гуннар на уговоры не поддался.
– А если родная кровь? – неожиданно подал голос Свейн. Все невольно вздрогнули и посмотрели на близнецов.
Я невольно отметил, что они держатся за руки.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Гуннар.
– Ну… – Свейн на секунду задумался, словно подбирая подходящие слова. – Это, конечно, не научный подход, но отец говорит, что эта штука работает. Если кто-то в беде, то кровный родственник сумеет его… скажем, вытянуть на себя. Конечно, одного присутствия недостаточно, но… Ведь вы и не будете просто присутствовать, верно?
С одной стороны, можно сказать, что это все глупость. Нельзя полагаться на интуицию и непроверенные данные. С другой… достаточно посмотреть на них с Сюрлой. Тут даже сомневаться не приходилось: если пропадет один, то второй найдет его любой ценой.
В итоге Гуннара все же убедили разрешить хотя бы Константину лететь с нами. Начальник, кстати, стал колебаться сразу после слов Свейна. Было видно, что он не хочет упустить малейшую возможность спасти Полину.
Поэтому я и Константин сели в афлай Сюрлы, а Йонне и Лейф – к Свейну. Гуннар сообщил, что те, кто должен нас страховать, уже движутся в нужном направлении.
Перед тем как сесть, я осторожно дернул его за рукав и уточнил:
– А Ворг?
– Ворг временно выбыл из игры. – Гуннар покачал головой. – У него там что-то дико странное, возле самого дома вроде как образовался провал. Но вместо оутти вдруг прямо во дворе оказался человек.
– Человек? – не поверил я собственным ушам.
– Да, – кивнул он, хмурясь и кусая губу. – Мальчишка, лет семнадцать-девятнадцать. Светлокожий, темноволосый, по виду действительно человек, к оборотням или ледяным отношения не имеет. Выглядел отвратительно, такое впечатление, будто он очень долго брел по безлюдным местам, а у дома Ворга обессиленно свалился. Но самое интересное не это…
– А что? – насторожился я, обдумывая услышанное и пытаясь хоть как-то понять.
– Видар, конечно, вызвал медиков, хотел перенести парня в дом. Но едва попробовал его коснуться, как получил какой-то странный удар, по словам самого Видара, похоже на разряд электрического тока, и свалился рядом. Когда прибыл Гринберг со своими ребятами, пришлось грузить два тела.
– Но, получается, Ворг уже приходил в себя? – задал я последний вопрос, чувствуя, что за друга начинаю переживать сильнее, чем раньше.
– Не в отключке же он со мной общался, – буркнул Гуннар. – Ладно, разберемся. Я сейчас в Дом Стражей. И все время на связи. Удачи.
– Спасибо.
Сейчас самое важное – Полина. Все остальное – потом. И все же, когда мы взмыли в воздух, почему-то не мог не бросить быстрого взгляда по направлению к дому Видара. Кто этот обессилевший незнакомец? И чем ударило самого волка? Не к добру, наверное…
Отогнав плохие мысли, я сжал кулаки и уставился в окно.
– Долго лететь? – отрывисто спросил у Сюрлы.
– Нет, – коротко ответила она. – Гуннар специально дал задание своим спецам рассчитать максимально короткий путь.
– А собственно, куда именно мы летим? – поинтересовался Константин, с интересом разглядывая содержимое афлая. Ах да, он же раньше подобного не видел.
– Туда, где среди лета вечная зима, – мрачно сказал я.
К Дому Стражей Гуннар мчался на машине. Все афлаи благополучно растащили подчиненные, поэтому пришлось вылавливать ближайшего сотрудника и использовать его транспорт.
Внутри скреблось крайне неприятное чувство. Конечно, будучи главным среди Стражей и постоянно работая с какими-то необъяснимыми вещами и явлениями, он не был выбит из колеи, однако был изрядно раздражен и нервничал. Да, Гуннар Бренхе нервничал, хоть и не показывал этого своим подчиненным. В конце концов, он живой человек, пусть и оборотень, и…
Гуннар вздохнул и стиснул зубы. Одна пропала, второй без сознания, третий вообще неизвестно откуда взялся. Соседи с их дурацкими экспериментами, аномалии идиотские, Гринберг голодный…
Пришлось тихо ругнуться. Последнее было не из этой серии, но явно носило очень яркий и негативный оттенок. Стоило только машине остановиться, как Гуннар выскочил, коротко поблагодарив вынужденного побыть его водителем Стража, и быстро пошел в здание. По пути столкнулся с начальниками аналитического отдела и химической лаборатории, с трудом перенес встречу с ними на следующий день и почти бегом помчался к медикам.
И надо же было едва не врезаться в Гринберга, который невозмутимо пережевывал бутерброд с семгой и сыром.
Оценив в пару мгновений довольную физиономию медика и размер закуски, Гуннар понял, что все не так плохо. Ибо оторвать от работы коллегу нереально, особенно если есть угроза для жизни его пациентов.
– Как Ворг? – кратко бросил он.
– Немного пришиблен, но вполне себе жив и даже здоров, – ответил Гринберг, вытягивая зубами кусочек рыбы с бутерброда. – Природа полученного удара чем-то и правда сродни электрическому току. Однако очень условно, вреда организму не причинило. Любопытно только, что состояние Видара можно классифицировать как эмоциональный шок. Как если бы… возьмем влюбленность или родительские чувства. То, что ты испытываешь при виде любимого создания, только увеличенное в несколько раз. Когда разум отключается, уступая место бушующим чувствам.
Все это он выдал, ни разу не прервавшись на паузу и продолжая деловито осматривать бутерброд.
Гуннар понял, что окончательно потерял нить повествования.
– Ты хочешь сказать, что этим может ударить? – осторожно поинтересовался он, пытаясь сложить одно с другим.
Нет, чисто теоретически, конечно, не стоит недооценивать эмоции и ощущения. Они действительно имеют огромную силу: психологически себя можно довести так, что не сравнить и с тяжкими телесными повреждениями.
– Уж не знаю, что ударило, – вдруг показался из палаты мрачный Видар, – но сидеть тут я не собираюсь.
– Сколько надо будет, столько и просидишь, – занудно сообщил Гринберг. – А то и приковать могу.
Видар закатил глаза, а потом почти умоляюще посмотрел на начальника. Мол, хоть ты ему скажи!
Гуннар и рад был бы какое-то время подержать буйного волка здесь, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке, но мало ли что там сейчас происходит возле его дома. Видар словно понял, о чем речь.
– Мне передали, что аномалия исчезла, будто никогда и не было. Ни малейшего намека на нарушения. Только слабая нестабильность, как бывает во время входа шверга в пространство, но уже все затягивается.
– Чудно-чудно, – кивнул Гуннар, сцепляя руки в замок. – Покажите мне теперь парня.
Видар и Гринберг почему-то переглянулись. Первый нахмурился, второй только чуть пожал плечами, а потом поманил Гуннара за собой.
Гуннар, честно говоря, не знал, кого ожидал увидеть. Поэтому не знал и как реагировать, когда обнаружил в палате обычного паренька. Ему переслали снимки с места событий, но там нормально было не разглядеть. И правда очень молодой. Худенький что тростинка. Бледный, на этом фоне очень сильно выделяются темные брови и ресницы. Черные пряди упали на высокий лоб, и почему-то захотелось протянуть руку и убрать их.
В юноше было нечто решительное и одновременно трогательное. Словно ему пришлось немало пережить, но еще чуть-чуть – и он бы сломался.
– Он спит, – тихо сказал стоящий за плечом Гуннара Гринберг. – Здоровью ничего не угрожает. Ссадины и синяки, конечно, сойдут не сразу, но это уже мелочь. Надо дождаться, когда придет в себя, и обо всем расспросить.
Гуннар медленно кивнул, потом обернулся. Увидел, что в дверях стоит Видар и хмуро смотрит на парня. Не подходит, но и вроде не хочет уходить. И взгляд какой-то такой… будто усиленно намеревается вспомнить что-то важное, в чем лежащий на кровати парень играл важную роль.
– Тебе он точно не встречался ранее? – тихо спросил Гуннар.
Видар перевел на него немного рассеянный взгляд, потом отрицательно покачал головой.
– Нет, точно нет. Но при этом мне кажется, что я его откуда-то знаю.
– Ладно, на выход, – шикнул на обоих Гринберг. – Устроили тут «Узнай незнакомца». Очнется – сам все расскажет.
Пришлось согласиться, хотя тон медика оставлял желать лучшего. Никакого уважения к начальству!
И только покинув крыло врачей и их пациентов, шагая рядом с молчаливым Видаром, Гуннар сообразил: мальчик похож на волка. Не внешне, а будто у них один внутренний стержень. Нечто такое, что объединяет совершенно разных людей. Но что?
Пока ответа не было. И как там Арне, выдрать ему все перья из хвоста?
Глава 17У логова врага
Мои мысли нельзя было назвать радостными, однако все ненужное беспокойство отошло на задний план. Я уже четко знал, как буду действовать. После свалившегося на голову приезда семьи Полины удалось взять себя в руки и спокойно поразмыслить. Изначально, конечно, я ерзал на сиденье и беспокойно смотрел в окно, так что даже Сюрла не выдержала и шикнула на меня. Пришлось успокоиться. И даже невольно восхититься Константином, который внешне никак не проявлял своего волнения. Конечно, назвать его беззабот