, глянул на пистолет и спросил: Куда его? Да хоть в задницу, твой пистолет, вот и держи его, где хочешь! – морщился полковник, потирая грудь. Гошка сунул пистолет в карман и глянул на начальника. Тот устало махнул рукой; – Да сядь ты! Вот влетел, так влетел! Поверили преступнику, как я, так и вы. Мудаки! Позорище-то какое! А все понимаешь, Георгий Иванович! Все война блядская. Все развалено. Нехватка средств. А у некоторых кровососов, действительно есть столько ценностей, что на восстановление народного хозяйства они бы как раз сгодились. Вот и приходится порой вести сделки с уголовниками в нарушении закона. А вот за такие неудачи – придется отвечать. Хрен с ними, с этими ценностями, может их и действительно не было. А вот – вещьдок, человек или труп должен быть. Даже трактор, не столь важно. Труп, труп надо достать! – заскрипел зубами он. Дело безнадежное – выдохнул Гошка. Пытались, мерить бездонное болото. Трактор списанный, тут проще, хотя стоимость металлолома придется возместить, – я это понимаю. А с трупом не знаю как быть – развел руками Гошка. Тут только подтверждению людей можно верить. А может он все-таки сбежал? – с надеждой вытянул лицо начальник. – Даже так проще. Нет утонул, – замотал головой Гошка. В гроб мать его! Грохнул кулаком по столу начальник. Тут же из-за двери высунулся встревоженный Семин. Не звал я тебя! Без тебя тошно! Дверь тихо прикрылась. Вот его подельник повесился в камере, на него хоть что списать можно. Труп остался – главный вещьдок имеется. А тут, а тут… мать вашу! Ротозеи! Начальство высшее знает об этом случае. Финансы за счет бандюги поправить задумали! – Эх! – ярился начальник. Ну, мы тут кабинетные чистоплюи, а ты-то местный, все там у себя знаешь, как же упустили? Вот так вышло, – никто не знал, что там болото незамерзшее – вместе с начальником кручинился Гошка. Начальник нажал кнопку под столом, – бесшумно открылась дверь и в проеме вырос долговязый секретарь. Ты вот что, – по Кабанкову и его подельнику, отправил в крайуправление сообщение о их поимке? Так, вы ж, перед тем как телеграфировать, меня на устройство банкета предновогоднего в ДК отправили. А там задержался, хотел перед банкетом заскочить, а аппарат сбой дает, ремонтировать надо. А телеграфист еще и сегодня лыка не вяжет. Наверно его менять надо. Так ты точно не отправил? – вытянулся лицом полковник. Так точно, – уныло промямлил лейтенант. Виноват. Боялся докладывать вам. Ну, вот хоть один раз польза от ротозейства твоего. Верни все мне назад. Не надо отправлять! Семина давай сюда! Слушаюсь! Из-за двери вынырнул майор. Семин, задержанных по одному ко мне! Слушаюсь! Первым завели сыщика. А, Пиккертон! Давай докладывай о проваленной операции! – И начальник багровея лицом забарабанил пальцами по столу, не глядя на него. Сыщик прокашлялся, протер очки и спокойно начал: – Очевидно я неправильно вел следствие, что преступник ввел меня в заблуждение о имеющихся ценностях в мифическом бараке, в Горелой балке. Полковник внимательно воззрился на него. Это первая ошибка. Получение разрешения на проведение эксперемента по нахождению и изъятию ценностей в указанном преступником месте совместно с ним, – также грубейшая ошибка. Хотя в практике криминалистики – возможны такие варианты и не отрицаются. Наш случай- индивидуальный, который требовал длительного изучения в первую очередь – психологии Кабанкова, на что просто не было времени из-за требований поспешного расследования его многочисленных уголовных дел. В результате всего этого, создав отвлекающий маневр для следствия – это добровольная сдача якобы имеющихся ценностей, Кабанков бежал, нанеся телесные повреждения заведующему гаража на его автотранспорте. Бежал, говоришь? И начальник ликующе вперился взглядом на Чикова. Так точно, бежал товарищ полковник! Протер снова очки сыщик. А вот у Чикова – преступник не бежал. Как это понимать, товарищ Чиков? В заблуждение вводишь руководство? Вот теперь-то уж точно придется к тебе принимать самые серьезные меры. И встав, начальник шустро подскочил к Гошке. Теперь-то, голубочек самое время сдать оружие! – и он потянулся к карману его полушубка. Гошка сонно сидел на стуле, засунув обе руки в карманы полушубка. А? дернулся он, сонно моргая глазами. Сдай оружие! – надавил ему на плечо начальник. За что? – непонимающе глядел он снизу вверх. А за разгильдяйство, приведшее к побегу преступника на твоем участке и за ложные показания. Смотри сюда, Илья Иванович! – И Гошка наклонил голову вниз. Колени его разъехались, разошлись в стороны и полы полушубка, обнажив серые карманы его, в которых, были его руки. Из правого кармана сквозь небольшую дырку торчало черное дуло пистолета. Сначала отстрелю тебе яйца, а потом пущу пулю себе в башку. И Гошка наклонил еще ниже к коленям свою голову. Ты что? – Рявкнул начальник и отскочил за шкаф. Разрешите продолжать? Как ни в чем не бывало возник сыщик. Ты что не видишь? Тут меры принимать надо! – шарил себя по бокам полковник. Его пистолет был в столе. Как раз и внесу ястность, – невозмутимо продолжал он. Так вот, Кабанков, разбойно захватив транспортную единицу, а точнее трактор КТ-12 бежал. До позволительной части на существующей местности. Ты что-то братец, путано излагаешь!, – поморщился шеф. Для внесения ястности по другому нельзя, – спокойно ответил сыщик. Кабанков, бежал, угнав трактор на незначительное расстояние, по которому могла двигаться техника. Дальше было непроходимое болото, в которое он угодил вместе с трактором, на большой скорости. Менее десяти секунд хватило, чтобы с поля зрения глаз исчезли трактор, вместе с его водителем, то бишь с преступником Кабанковым. Примерно с полчаса мы пытались подручными средствами, палками и ветками достать хотя бы до кабины трактора, или выловить труп. Тщетно. Пучина поглотила трактор сместе с претупником. Тьфу, ты! Мать твою! Развел тут антимонию! Я-то, думал, дело хоть скажет! – Ярился начальник, бегая по кабинету, уже не опасаясь Гошки. Тот завалив голову на плечо, мирно спал. А ты, че рот разинул, давай следующего! накинулсЯ он на Семина, который в страхе наблюдал за этой сценой. Где твое оружие? Да тут! – лепетал он тыкая себе на кобуру. Работнички, растуды вас! Построишь с вами коммунизм! Семин выскочил и ввел завгара. А-а! И ты сюда попал? – узнал он Васильича. Тебя-то че там черт носил? Да, вот хотел людям помочь, – кивнул он на Гошку и сыщика, – да сам по башке получил. И трактор утопил скотина и сам утоп. А ты видел? Че не видеть-то? По башке колом двинул он меня, пока я ползал на карачках, кровью сморкался, вижу бегут наши мужики стреляют. А кэтэшка, хоть и списанная, на хорошем ходу была. Вижу все меньше и меньше становится. Думаю под гору ушла. Пошел за мужиками, вижу, они палками в жижу тыкают. Болото тут уже значит началось. А след тракторный на этой яме болотной и кончился. А может бандит выпрыгнул из трактора, да и убежал? – сощурился начальник! Может и выпрыгнул на дно болота. Оттуда еще никто не возвращался. Значит утопился Кабанков? А там иначе нельзя. Да он-то хрен с ним, ему давно сдохнуть была пора. Трактор жалко, целый год собирал из всякого старья. Знаешь, то людям дровишек подвезти, то заменить на ремонтную единицу. А теперь по лесосекам придется лазить старые лебедки собирать на тоннаж утраченного металлолома. И завгар сморщился, приложил руку к затылку. Болит? – участливо справился начальник. Аж до тошноты! – закрутил головой завгар. Давай, Васильич, двигай домой, лечись и не лезь ты с этими молодыми! Пусть сами крутятся. Привет там Ивану передай. Передам, как же! – глухо закашлялся он и вышел из кабинета. Полковник внимательно проследил за ним, пока не закрылась дверь и вновь обратился к сыщику: – Ну, сыскной бог, что будем делать? Вещьдок чуть не на дне морском, а мы вот спокойненько спим, понимаешь и хоть бы что! А дело-то ведь до ума доводить надо! – уже кричал он. Доведем, придет весна, может труп всплывет. – спокойно ответил очкарик. А если нет? – ощерился шеф. Ну, до весны дожить еще надо, а там видно будет, – философски, заключил сыщик. Мать вашу в спецов! Оружие-то где твое? – У него, – кивнул сыщик на майора. Верни ему оружие! Слушаюсь! – кивнул тот и достал из кармана полушубка пистолет и протянул сыщику. Тот взял его, осмотрел со всех сторон, близоруко сощурился вычитывая номер и пересчитав патроны сунул себе в карман. Значит схлопочешь выговор и опишешь обо всем случившемся. Слушаюсь! – вытянулся он. А сейчас иди! – поморщился начальник. Куда? На работу в свой отдел! – заорал он. Кстати, Семин! За ротозейство при обыске этого, – ткнул он пальцем в Чикова. Пистолет не иголка, чтобы его не найти на человеке! – Выговор тебе Семин, в личное дело! А если б это был преступник, тогда что? Застучал он по столу кулаками. Гошка мгновенно вскочил, и с пистолетом в руке ошарашено оглядывал кабинет. И тебе, Чиков, последний выговор с предупреждением! Да наверное и по партийной линии не погладят по головке! За что это? – наглея от такой легкости наказания взъерошился Гошка. А за то, что на твоем участке происходят и поиски кладов и исчезновения трупов. Мало? Добавлю еще! Понял? Так точно! Слушаюсь! Сядь пока! – Гошка послушно сел и сунул пистолет в карман полушубка, а руки положил на колени, понуро уставился в пол. Так-то вот лучше, – подытожил начальник. Кто там еще есть? Давай следующего! Семин выскочил за дверь и ввел Мишку – охранника. Ну, что голубок? – Чего скажешь по поводу Кабанкова? Что произошло на моих глазах, то и скажу, – как-то вяло ответил Мишка. А что именно? – сверлил глазами его начальник. Ну, Кабанков завладел трактором и пустился в бега. По дороге и бултыхнулся в болото, и утонул вместе с трактором. Достать нельзя, глубоко. А где ж ты был, когда он завладел трактором? Осматривал подозрительный объект по приказанию капитана Чикова. А что за объект? Место сгоревшего барака. Ну, а где в это время были участковый и следователь? Они осматривали громадную поленицу дров и рядом мелкий ельник. А Кабанков, где в это время был? В кузове трактора лежал связанный, да сумел развязаться. Вырубил завгара и мотнул на тракторе прямо в болото. А говорят, что он сбежал?, – прищурился полковник. С того света не сбежишь. А болото бездонное, как ни тыкали палками, ни на что не наткнулись. Так-так, барабанил пальцами по столу начальник. Утонул, говоришь? Утонул, – мотнул головой Мишка. А тебе я что говорил, когда отправляли вас в эту Горелую балку? Ни шагу от Кабанкова, – потупился Мишка. А ты? Упустил выходит, не выполнил приказ. И что прикажешь с тобой делать? Воля ваша. Ну, так по моей воле – под суд тебя отдать надо! Да вы что? – враз посерел лицом Мишка. А вот то! – рявкнул полковник. Но только из-за того, что у тебя мать-старуха, да брат покалеченный войной, просто-напросто выгоню из милиции! Иди к чертовой матери на все четыре стороны! Оружие сдай! – Сдал уже, у него, – мотнул головой Мишка в сторону Семина. И форму сдашь голубчик, без штанов выпущу! Понятно? Слушаюсь! – угрюмо выдавил Мишка. Иди! Пиши заявление по собственному желанию. Мишка вышел. Работнички, мать Вашу! Кто там еще? – Да еще один, – замялся Семин. Калмык, – промямлил он. Кто, кто? Разрешите внести разъяснение? – встал Гошка. Ну, чего там? Буркнул начальник. С нами действительно был калмык – с моего участка, разбирается в технике, взят был в качестве рабочего, для помощи. Снега-то непролазные, тайга. Ну и помог? Язвительно хихикнул начальн