Судьба калмыка — страница 119 из 177

твиями, на которых можно было и попасться. И тут – Петька! Сам бог послал ему такого ценного свидетеля, который и не подозревал, что так выручил его. Уже потом он догадался, что Витька обрадовался их встрече, не как земляков, а в шкурном интересе. Витьке было жалко Петьку как человека, попавшего в непоправимую беду, но как с земляком он бы не хотел с ним больше встречаться. Что ж, у каждого своя жизнь! После встречи Витькиных лечащих врачей с Петькой, была назначена военная экспертная комиссия, которая проходила еженедельно по определению пригодности раненных солдат и офицеров к дальнейшей службе. Лечащий Витькин врач, он же парторг госпиталя полистав его историю болезни и пряча от коллег глаза произнес: Что касается рядового, коммуниста Пантелеева Виктора Авдеевича, находящегося у нас на лечении после ранения, то наконец стало ясно, что его дальнейшее нахождение в рядах Красной Армии по состоянию здоровья – невозможно. Длительный, необходимый курс лечения пройден, все анализы имеются. Кроме того установлено, что из патриотических чувств он добровольно ушел на фронт будучи не совсем пригодным к строевой службе, тем более к военным действиям, о чем также имеется документ. И не далее как вчера, от командующего фронта, где воевал товарищ Пантелеев приезжал представитель для вручения наград отличившимся бойцам. Медаль «За отвагу» была вручена и коммунисту Пантелееву, за геройский поступок, совершенный им во время боя под Москвой. Его героический поступок описан во фронтовой газете. Вот вам пожалуйста ее экземпляр, с его фото. Что ж, вы молчали Иван Петрович? Покажите-ка, пожалуйста! – потянула к себе газету главврач. Поэтому считаю, что такой человек и на трудовом фронте окажет Родине большую пользу. Партийные люди сейчас как никогда нужны в тылу, для изготовления военной техники и материальных ресурсов для фронта. Вопросы есть? Ну, что вы Иван Петрович! Давайте сюда молодца-героя, и с богом! Пусть командует трудовым фронтом. Из коридора выкликнули Витьку. Он несмело вошел. На нагрудном кармане пижамы была приколота новенькая медаль. Все воззрились на него. Гигант-парень, герой! – шептались члены комиссии. Витька стал медленно раздеваться. Не надо, батенька! Не надо! Поздравляем Вас! С чем? С наградой! И с богом, домой! На сколько? Насовсем! И главврач начала скороговоркой читать номера постановлений и приказов согласно которых, он рядовой, Пантелеев Виктор Авдеевич признан негодным к дальнейшей службе и направляется домой, по месту призыва на военную службу, при полном комплекте обмундирования с пятидневным обеспечением продовольствия и месячным денежным пособием. У Витьки подломились ноги, затуманилась голова и он грохнулся на пол, повалив стоячую вешалку с одеждой комиссии. Врачи переполошились, засуетились вокруг него. Вот видите, куда его на фронт? Он же ничего не ест видите какой худой? И эти приступы. М-да, м-да! Случай хоть и героический, но вопросительный, – качала головой главврач. Как, как, Вера Михайловна? Спросил ее парторг. Да так, размышления, Иван Петрович! – Из-под очков глядела она на Витьку, усаженного на топчан. И наконец подписала справку ВВЭК, начисто освобождая Витьку от дальнейшей военной службы. От войны, от гибели. Позовите следующего! И заплетаясь ногами, вышел в коридор, сжимая в кулаке заветную бумагу. На его груди отсвечивала серебром медаль «За отвагу». А в это время метался в бреду, жарко дыша его земляк – Петька, вдрызг искалеченный, настоящий герой. Но ни чем и ни кем не отмеченный, он будет переживать, что не сможет дальше воевать, что теперь не быть ему шофером. А главное: – как же он теперь сможет такой показаться своей матери и подружке Гальке – хохотушке? И его награда, затерявшаяся по оплошке штабиста, найдет его позднее, в конце войны, когда он будет уже дома.

***

По дороге домой, в тряском вагоне, среди беженцев, угрюмых и голодных, он сразу ощутил всю разруху и горе, принесенное войной. Из окон вагона виднелись неухоженные подворья деревень, хотя прошел всего год после начала войны. На станциях бегали оборванные ребятишки, было много жулья. На фронт гнали составы с танками и пушками. Поезда с солдатами, которые уже так не веселились, как они тогда в первые месяцы войны, теперь шли один за одним, в какой-то торжественной решимости. Назад, в Сибирь шли поезда с беженцами, составы с искореженной военной техникой, с мычачим скотом и с демонтированными заводами. В разговорах у людей была лишь одна тема – война. Все работало на фронт. Добравшись от станции до райцентра на попутке, он первым делом пошел в райком комсомола. Зачем? Он и сам не знал. Мозгами шевелить надо, а там видно будет. Выгоду для себя всегда найти в любой ситуации. На месте известного секретаря сидела миловидная девушка, явно бывшая школьница. Смущенно глядя на Витьку она сказала: а я вас узнала, – и показала газетную вырезку с фотографией и со статьей про его подвиг. А где сам, кивнул он на стол секретаря райкома комсомола. А вместо него теперь я, – совсем засмущалась девушка. А он теперь временно – секретарь райкома партии. Вон оно как! Ясно. Ну, я еще зайду к вам, Можно? На учет можно хоть сейчас поставлю. Вы в отпуске? Ну, как бы так, хотя не совсем. В другой обстановке расскажу, можно? Девушка закраснелась еще больше и пожала плечами. А на учет мне теперь надо туда, к нему и он показал вверх пальцем. О-о! так вы теперь член партии? Да, моя девочка! И Витька хватко тиснул ее за талию. Ой, не надо! Вы такой большой и сильный. Слабым на фронте нет места! Загадочно подмигнул он и пошел в райком партии. Подойдя к райкому партии он увидел толпу новобранцев с заплечными котомками. Поодаль стояла кучка старух и баб, утирающих глаза концами платков. Первый секретарь райкома стоял на крыльце как на трибуне и держал напутственную речь перед новобранцами – добровольцами, удостоенных приемом в райкоме партии. Секретарь сразу узнал Витьку и умело перейдя в своей речи, широким жестом указал – пригласил его на крыльцо. Вот, товарищи, ваш земляк-герой, о котором я только что рассказывал, – потрясал он газетой. Он только что с фронта, в краткосрочный отпуск по решению, и сразу же в райком партии. Вот, товарищи, живой пример для подражания. Давай Виктор Авдеевич, расскажи нам как очевидец, как там дела на полях сражения с врагом! И когда они поздоровались и обнялись секретарь шепнул ему на ухо: – Давай, коротко проведи линию партии. Здраствуйте, дорогие мои земляки! Рад вас видеть! Действительно на фронтах войны, положение очень трудное. Враг силен и жесток. Обладает мощнейшими запасами живой силы и техники. На него работают все страны Европы. Но, несмотря ни на что, – мы непобедимы! Коммунистическая партия делает все, чтобы разгромить агрессора. Дальше повоевать мне помешало ранение. Но и умирающих нас не сломить. В свой первый бой я пошел коммунистом. И этот партийный билет, всегда лежащий у моего сердца вдохновлял меня и таких же коммунистов на подвиги за родную землю, за Родину. И он поднял руку вверх, в которой краснела книжечка. Фашисты как огня боятся коммунистов! Наше дело правое – победа будет за нами! Поэтому, товарищи, призываю Вас, вступайте в ряды славной коммунистической партии! Добровольцы громко захлопали в ладоши. А где можно вступить в партию? – раздались выкрики. Витька оглянулся на первого секретаря райкома: Тот широко улыбнулся и указал на вход в здание райкома. Заходите и все обсудим. И входя к себе в кабинет с Витькой, он удовлетворенно улыбался: Ну, ты, молодец, прирожденный агитатор! Сам-то когда в партию вступил? А вот буду на учет к тебе становиться – узнаешь. Ну, когда это будет! Надул щеки секретарь. Мне самому не сегодня – завтра на фронт. Ну, вот я и пришел на твое место! Засмеялся Витька. В коленках слабоват! – отшутился секретарь. Ну, а если серьезно? – испытующе глядел он на Витьку. Тот выдержал взгляд и подавая партбилет и учетную карточку, серьезно сказал. Там я закончил войну, Сергей Федорович, теперь воевать буду на трудовом фронте. А на учет буду сегодня становиться, не хочу терять зря драгоценное время. Итак много потеряно и времени и здоровья. Ты, что? Точно? Точнее некуда. Значит, давай так: езжай домой, я тут пока разберусь с новобранцами и еще тут кое-каких дел полно, а там и с тобой обмозгуем дальнейшие дела, завтра. Сомневаешься? Проверять будешь? Не сомневайся, сто раз проверен. Хочу делом заняться, забыться. А дома подождут денек, дольше ждали. А потом сюда раскатывать у меня не будет времени. Ну, коль так, молодец Пантелеев, тогда давай помогай с новобранцами! А что на фронтах действительно завал? Ну, скажу тебе так, кровь, намотанные на гусеницы танковые кишки, одна винтовка на пятерых. Оружие приходится добывать в бою. Но это между нами. Народ не должен знать этого. Ты, – ч-ч-то…? – засмеялся секретарь. А ничего! Вылезем на таких как я! Десятерых вот этими руками на тот свет отправил фрицев и еще бы давил и резал, да гранату кто-то бросил под меня. Ну, вот и результат! – Зашатался Витька. Сядь! Сядь! Испугался секретарь. Выдюжим, соберем силы, задушим фашистскую нечесть! – хрипел он, расстегивая воротник гимнастерки. Фу-у! вытирал испарину со лба секретарь. А я уже думал, конец нам приходит, шутка ли под Москву немец подкатил? Не сметь так рассуждать, осилим! Ну, я как очевидца тебя спрашиваю, линия-то партии непоколебима, – выправился секретарь. А я тут ломаю голову-кого ставить парторгом вашего леспромхоза? Ну, и чего? – откликнулся Витька. А старый где? Да, там пока, ни рыба, ни мясо. На фронт пойдет. А тут готовый кадровый работник, мыслящий широко, по государственной линии партии. Кто такой? Да, Пантелеев Виктор Авдеевич! – захохотал секретарь. А это удобно при живом, работающем ставить? – осторожно спросил он. Что удобно или неудобно ты на фронте увидел. Так? А значит, куда партия тебя пошлет, туда и пойдешь! Слушаюсь! Вскочил со стула Витька и щелкнул каблуками. Пошли к новобранцам! Человек десять парней, сидели в зале и потея писали заявления о вступлении в ряды КПСС, под присмотром старенькой инструкторши райкома партии. Тут же их ждал фотограф, поторапливая пишущих. Не успеют высохнуть фотокарточки! – сокрушался он. Парни сопели, переписывали заявления и автобиографии. Витька подключился им на помощь. Двоих парней забраковали сразу, как только стало известно, что они из раскулаченных семей. В боях покажете свою сознательность и героизм и все там примут, – отечески разъяснял им секретарь.