– Какую работу? – спросил я.
– Прислуги. Ты в любом случае привычен к ней. Управляющий там – или дворецкий, или кто он такой – мистер Амос, и он собирается в скором времени взять несколько выпускников, чтобы обучить их на слуг для нового графа. На следующий день после окончания семестра он будет беседовать с целой компанией таких, как ты. И он возьмет тебя, Кон, даже не беспокойся. Я наложу на тебя хорошие чары, так что у него не останется выбора. Ты не должен волноваться о получении работы. И тогда ты окажешься прямо в гуще всего, чистя сапоги и бегая по поручениям, и у тебя будут все шансы найти человека, ответственного за твою дурную карму…
«Чистить сапоги!» – подумал я и чуть не разрыдался. Дядя продолжал говорить – нервно, убедительно, но я уже не мог сосредоточиться на его словах. Дело было не просто в том, что мой тщательно продуманный план оказался абсолютно бесполезен. Я вдруг понял, чего хотел им добиться на самом деле. Раньше я не признавался даже самому себе, но теперь знал – и это знание причиняло боль, – я хотел, как Антея, бросить книжный магазин, бросить Столлчестер, уехать куда-нибудь в совершенно другое место и сделать карьеру. До сих пор я на самом деле не задумывался, какую именно карьеру, но сейчас мне пришли в голову возможности: летать на самолете, стать великим хирургом, быть известным ученым, или, может – лучше всего – выучиться на сильнейшего в мире мага.
Словно я пытался заглянуть в дверь, которая захлопнулась у меня перед носом. Я мог сделать столько всего интересного, если бы получил подобающее образование. А вместо этого я теперь всю жизнь буду чистить сапоги.
– Не хочу! – выпалил я. – Я хочу пойти в Стольскую гимназию!
– Ты не слушал, что я тебе говорю, – сказал дядя Альфред. – Сначала ты должен избавиться от своего Рока, Кон. Если ты этого не сделаешь, ты мучительно умрешь еще до конца года. Как только попадешь в Столлери, узнай, кто этот человек, и избавься от него или от нее, а потом можешь делать, что угодно. Я в мгновение ока устрою тебя в Стольскую гимназию. Обязательно.
– Правда? – спросил я.
– Правда, – ответил он.
Та дверь будто снова распахнулась. Да, путь преграждал отвратительный порог под названием «Дурная Карма, Рок», но я мог его преодолеть. Я услышал свой долгий-долгий вздох.
– Хорошо, – сказал я.
Дядя Альфред похлопал меня по плечу:
– Умница. Я знал, что ты прислушаешься к голосу разума. Но я не прошу тебя удовольствоваться только моими словами. Приходи сегодня на собрание Кружка Магов и посмотри, что они скажут. Успокоился?
Я полагал, что да, и кивнул.
– Тогда могу я вернуться в магазин? – спросил он. – У Дейзи еще недостаточно опыта.
Я снова кивнул. Но когда он подтолкнул меня наружу к лестнице, мне пришла в голову мысль.
– А кто будет готовить, когда я уйду? – спросил я, удивившись, что не подумал об этом раньше.
– Не беспокойся об этом, – ответил дядя. – Мы наймем мать Дейзи. Дейзи вечно хвастается мне, какая ее мама хорошая кухарка.
Я, спотыкаясь, поднялся в свою комнату и уставился на Столлери, мерцающий из расселины в горах. Мой мозг походил на человека, пробирающегося в темноте между громадных предметов мебели с острыми углами. И я постоянно натыкался на эти углы. Никакой Стольской гимназии до чистки сапогов в Столлери – это был один угол. Повелители Кармы разорвут тебя на кусочки, если не будешь хорошим – другой. Человек там, наверху, среди тех вспыхивающих окон был таким испорченным, что от него надо избавиться – еще один. И я должен разобраться с ним сейчас, поскольку в прошлой жизни был слишком слаб – еще один. А потом мой мозг наткнулся на самый важный угол из всех. Если я этого не сделаю, я умру. Этот человек или я, он или я.
«Он или я, – повторял я себе. – Он или я».
Эта мысль крутилась в моей голове, когда я тем вечером помогал дяде Альфреду носить в мастерскую бутылки портвейна. Мне пришлось заходить в комнату задом наперед, поскольку в обеих руках я держал по две бутылки.
– Ну и ну, – произнес кто-то у меня за спиной. – Какая ужасающая карма!
Прежде чем я успел развернуться, кто-то еще сказал:
– Мой дорогой Альфред, ты понимаешь, что на твоем племяннике лежит самый зловещий Рок, что я когда-либо видел?
Все маги Кружка были здесь, хотя я не слышал, как они пришли. Двое курили сигары, наполняя мастерскую едким синим дымом, который почему-то придавал помещению другую форму и размер. Вместо обычного верстака, стеклянных трубок и механизмов стояли кругом удобные кресла, а рядом с каждым – маленький столик. В центре находился еще один стол, заставленный бутылками, бокалами и несколькими графинами.
Большинство людей, сидевших в креслах, я знал хотя бы в лицо. Тот, кто наливал себе в бокал ярко-красного вина – мистер Сейли, мэр Столлчестера, которому принадлежал металлургический завод на другом конце города. Он передал графин мистеру Джонсону, которому принадлежала лыжная трасса и гостиницы. Мистер Придди, рядом с ним, управлял казино. Одним из тех, кто курил сигару, был мистер Хокинс, портной, а вторым – мистер Феллиш, которому принадлежали «Столлчестерские новости». Мистер Гудвин за ними владел большой сетью магазинов в Столлчестере. Я был не совсем уверен, как зовут остальных, но знал, что высокий владеет всеми землями в округе, а толстому принадлежат трамваи и автобусы. И здесь был мясник мистер Лодер, помогавший дяде Альфреду откупоривать бутылки и аккуратно разливать вино в графины. Густой ореховый запах портвейна перебил запах сигар.
У всех этих людей были умные солидные лица, на них была дорогая одежда, а что еще хуже – все они с тревогой пристально смотрели на меня. Мэр Сейли отпил вина и слегка покачал головой:
– Недолго продлится эта жизнь, если что-нибудь не предпринять. Что тому причиной? Кто-нибудь знает?
– Судя по всему, что-то… нет, кто-то, кого он должен был уничтожить в прошлой жизни, – сказал портной мистер Хокинс.
Высокий землевладелец кивнул:
– И есть шанс исправить это сейчас, только он им не воспользовался, – произнес он низким мрачным голосом. – Почему?
Дядя Альфред жестом велел мне перестать стоять и таращиться, а поставить бутылки на стол.
– Потому что, – сказал он, – говоря до грубости откровенно, я буквально только что выяснил, с кем он должен разобраться. Это кто-то из Столлери.
Все разом застонали.
– Тогда пошли его туда, – сказал мистер Феллиш.
– Я и посылаю. Он отправляется на следующей неделе, – ответил дядя. – Раньше просто невозможно.
– Хорошо. Лучше поздно, чем никогда, – произнес мэр Сейли.
– Знаете, – заметил мистер Придди, – меня совсем не удивляет, что это кто-то из Столлери. На мальчике висит невероятно тяжелый Рок. Как раз соответствует их могуществу, а оно настолько сильно, что глушит средства связи и не дает городу процветать.
– Столлери мешает не только этому городу, – сказал мэр Сейли. – Их финансовый контроль опутывает весь мир, точно сеть. Я почти каждый день борюсь с этим. Они постоянно вызывают магические перебои, чтобы они могли зарабатывать деньги, а я – нет. Если я пытаюсь обойти их – бац: я теряю половину прибыли.
– О, у нас у всех так, – согласился мистер Гудвин. – Странно подумать, что во власти этого парнишки спасти не только самого себя, но и всех нас.
Пока они говорили, я стоял у стола, поворачиваясь от одного к другому. С каждым их словом у меня всё больше пересыхало во рту. К этому моменту я пришел в такой ужас, что едва мог глотать. Я попытался задать вопрос, но не смог.
Похоже, дядя понял, что я хочу узнать. Он развернулся. Подняв свой бокал к свету так, что красный отблеск дрожал у него лбу, он произнес:
– Всё это правдиво и трагично, но как мой племянник узнает, кто этот человек, когда увидит его? Об этом ты хотел спросить, не так ли, Кон?
Об этом, но к тому моменту я не мог даже кивнуть.
– Легко, – ответил мэр Сейли. – Наступит момент, когда он поймет. Когда имеешь дело с кармой, всегда случаются моменты узнавания. Человек, который ему нужен, скажет или сделает что-то, и словно щелкнет выключатель. Свет вспыхнет у мальчика в голове, и он поймет.
Остальные кивнули и проворчали, что они согласны, так и обстоят дела, а дядя Альфред спросил:
– Понял, Кон?
На этот раз мне удалось кивнуть. После чего мэр Сейли сказал:
– Но он захочет знать, что делать с человеком, когда он поймет. Это не менее важно. Как насчет того, чтобы использовать Уравнение Гранека?
– Слишком сложно, – возразил мистер Гудвин. – Попробуй Чары Болье.
– Я бы предпочел классический Белый фитиль, – сказал мясник мистер Лодер.
После чего все принялись высказывать предложения, которые были для меня пустым звуком, и каждый горячо настаивал на собственном. Вскоре высокий землевладелец грохнул свой бокал на маленький столик рядом с креслом и крикнул:
– Вы должны заставить его устранить этого человека навсегда – быстро и просто! Единственный выход – Першолт.
– Пожалуйста, помните, – встревоженно сказал дядя, – что Кон всего лишь ребенок, и совершенно не знаком с магией.
Воцарилось молчание.
– А, – наконец, произнес мэр Сейли. – Да. Конечно. Что ж, тогда думаю, лучше всего дать ему возможность призвать Ходока.
И все остальные взорвались криками:
– Точно! Конечно! Ходок. Почему мы раньше об этом не подумали?
Мэр Сейли обвел взглядом их круг и сказал:
– Согласны? Хорошо. А теперь – что мы можем ему дать для ритуала? Это должно быть что-то простое и обычное, что никто не заподозрит… Ах да. Пробка от одной из бутылок чудесно подойдет.
Он протянул руку с сияющим на ней красивым золотым кольцом, и мистер Лодер передал ему заляпанную багровыми пятнами пробку от бутылки, которую он только что опорожнил в графин. Мистер Сейли взял ее и на мгновение зажал между ладоней. Затем он кивнул и передал ее мистеру Джонсону, который сделал то же самое. Пробка медленно прошла по всему кругу, включая дядю Альфреда и стоявшего возле стола мистера Лодера, который передал ее обратно мэру. Мэр Сейли поднял пробку, держа ее двумя пальцами, и поманил меня к себе. Я по-прежнему не мог говорить. Я стоял там, глядя