— Нет. Пока меня папа на ночь не поцелует, спать не буду, — возразила Мариям.
«Ооо… может и мне так же заявить Алишеру. Пока меня не поцелуешь, спать не буду!»
И в этот момент дверь в комнату Мариям тихо открылась. Вошёл Алишер.
— Что вы тут забыли? — тихо, но грозно прошептал супруг Саре.
— Папа! — воскликнула Мариям. — Я же говорила, что буду спать после того, как папа меня поцелует.
Алишер подошёл к дочери и поцеловал ту в лобик.
— Пап, а Сара мне рассказала такую интересную историю про Господина Кентервиля! Он триста лет был призраком и страдал, а одна девочка его спасла! А ты знал Господина Кентервиля?
— Гм… нет, Мари. Я не был знаком с этим Господином, — ответил Алишер. — Ложись спать и хороших снов, моя красавица.
— И тебе, папа, — зевнула Мариям и закрыла глазки.
Урсула, поклонившись Господам, выпроводила их из детской.
Они стояли за дверью комнаты Мариям и смотрели друг на друга: Сара с улыбкой, накручивая на пальчик выбившийся из косы тёмный локон; Алишер хмурился и злился, его губы были плотно сжаты в суровую линию.
— Доброй ночи, Алишер, — томным голосом произнесла Сара и приблизившись к мужчине, встала на носочки и прикоснулась своими губами к его плотно сжатым губам.
Он никак не отреагировал. Так и стоял, словно каменное изваяние.
Сара ещё раз улыбнулась мужу и развернувшись, направилась к себе.
Стоило Саре пропасть из виду, как Алишер выдохнул и зло произнёс:
— Проклятая бездна!
Прикоснулся пальцами к губам, что горели огнём от её невинного поцелуя. Да какой там поцелуй? Всего лишь прикоснулась к нему!
Алишер, злой как тысяча голодных зомби, направился в свою лабораторию, дорабатывать новое заклинание.
Настроение было как раз подходящее.
Возвращался Алишер из своей лаборатории под утро. Это была та самая грань суток, когда ещё темно, но уже на горизонте начинает заниматься рассвет.
Некромант шёл по коридору и был мрачнее тучи. Мысли о жене не выходили из головы. Сара была очень странной. Но не могла пугливая девушка измениться в рекордные сроки и стать бесстрашной и желающей его. Или могла?
Женщины — загадка.
Вдруг он остановился на полпути.
Дверь в спальню жены оказалась приоткрытой. Сквозь небольшую щель в тяжёлых шторах пробивалось мерцание рассвета.
Сара лежала в постели, скинув пуховое одеяло на пол, раскинув руки в стороны и крепко спала, похрапывая.
Алишер вдруг улыбнулся. Ему вдруг стало смешно.
Такая страстная натура, а спит точь-в-точь как его дочурка Мари.
Он тихо вошёл в её комнату и остановился, не в силах отвести глаз от этого прелестного личика. Тёмные волосы разметались по подушке. Алые губы открыты. В тусклом неровном свете казалось, что на её щеках играет румянец.
Она была очаровательной, несмотря на храп. Высокая грудь приподнималась в такт её вздохам.
И Алишеру вдруг хотелось не только смотреть на Сару, но и…
Он хотел её и прямо сейчас. Собственно, желание родилось ещё в ту проклятую ночь, которая должны была стать брачной.
«Чем же ты меня так привлекаешь, Сара?» — подумал Алишер.
Не ожидая от самого себя, он нежно провёл пальцем по щеке жены.
Она открыла глаза, сонно посмотрела, улыбнулась и произнесла:
— Ну, хоть во сне ты нормальный, Алишер. Ах, вот бы в реальности с тобой заняться любовью, а не в фантазиях…
Она вздохнула, перевернулась на левый бок и тихо засопела.
Алишер замер.
Она мечтает о совместной ночи с ним? С НИМ?
Он озадачено и удивлённо посмотрел на соблазнительную фигуру жены и покачал головой.
«О чём я только думаю?»
Поднял с пола одеяло и осторожно им укрыл девушку.
Взъерошив свои волосы, он вздохнул и также тихо покинул покои жены.
Глава 12
Приём в честь дня рождения модного дома Dior был не просто фееричным, а невероятно сказочным!
Елена смотрела на убранство залов, на разряженных гостей и диву давалась, сколько роскоши во всём этом!
Балы, которые устраивал её отец, можно смело называть нищенскими и убогими.
Блеск хрустальных люстр, звон бокалов с шампанским, где только одна бутылка стоит как весь её месячный гонорар. Драгоценности на женщинах и мужчинах поражали воображение!
Столько блеска она не видела никогда.
К Елене подошёл Мэт Найтли. Тот самый ассистент Рафа Симонса, который одним звонком перевернул всю её жизнь!
Теперь Сотникова Елена жила в Париже и работала на Dior. Её вышивкой восхищались. Она с удовольствием обучала своей технике других мастериц. С ней советовались, какой рисунок сделать на той или иной модели. Так не ценили её умение даже в родном мире! Елену поселили в роскошные апартаменты при модном доме и ей платили достойную зарплату. Она впервые была счастлива. До сего момента.
На этом приёме она чувствовала себя не в своей тарелке. Она не знала о чём можно говорить с этими людьми.
Елена надела восхитительное вечернее платье от Dior, сделала укладку, макияж и не узнала себя. Невзрачная внешность пропала. Елена выглядела роскошно. Но неуверенность и страхи никуда не делись.
— Скажи честно, радость моя, прекрасная Елена, ты хочешь через десяток лет таскаться на такие приёмы — с литром лака на черепушке, с липовыми губами — и строить глазки старпёру с геморроем, надеясь, что он расщедрится на колечко? Почему ты до сих пор ни с кем не познакомилась? Смотри сколько молодых мужчин в самом соку и смотрят на тебя так, словно хотят скушать.
Елена шокировано уставилась на Мэта.
Мэт был геем. Ей пришлось свыкнуться с мыслью, что в этом мире есть люди, которые предпочитают людей своего же пола. Дико, удивительно, но со временем привыкаешь.
— Ещё чего, — рассмеялась она. — Я сама себе могу купить кольцо, Мэт. А эти мужчины подходили и пытались познакомиться, но…
— Но?
— У того, что в ухе серьга, дурно пахнет изо рта. Меня чуть не стошнило.
Мэт хмыкнул.
— Либо зубы не почистил, либо завёл глистов.
— Вон тот низенький с крашеными волосами, обслюнявил мою руку и сказал, что хочет уединиться со мной в одной из комнат. Был ещё один экземпляр, довольно красивый и мужественный. Он сказал, что красивее меня нет никого в этом зале, но стану ещё краше, если закажу у него новую грудь и губы.
— Боже, Леночка. Они идиоты! Ты достойна настоящего мужчины!
— Вот и я о том, — улыбнулась Елена. — Здесь достойных я не увидела, кроме тебя, Мэт.
Он рассмеялся.
— Увы, дорогая моя, но у меня уже есть пара. — Но он тут же стал серьёзным. — Только прошу тебя, пообещай, что не будешь делать грудь и губы. Ты настоящая красавица, Елена. Не уподобляйся этим куклам!
Оба перевели взгляд на другой конец зала. Две ненатуральные блондинки лет за сорок, с пухлыми губами, готовыми треснуть от бесчисленных инъекций, и совершенно одинаковыми носами, заученно хихикали над остротами пожилых спутников, у которых на руках темнели старческие пятна, а объемистые брюха нависало над поясами.
Елена отметила, что у одной из дамочек поехал чулок. И стоптанные туфли также не пропустила.
Елену пробрала дрожь. Нет. До такого она никогда не докатится. Было жаль этих женщин. Это было даже не смешно. Это было трагично.
— Обещаю, Мэтт, — серьёзно сказала Елена.
Она даже в страшном кошмаре не могла представить, как ложиться под нож хирургу и что-то меняет в себе.
Она насмотрелась передач и наслушалась от жертв пластики, какие бывают последствия.
Да, внешность Елены кардинально отличалась от Сары, но она уже привыкла видеть себя не молодой девушкой, а взрослой женщиной. Зато теперь у неё своя собственная жизнь и она не зависит ни от кого. Она сама себе хозяйка и довольно успешная.
Что ещё надо?
Всего лишь любви.
— Мэт, я пожалуй поеду домой. Проводишь меня до такси?
— Но ещё будет салют и торт! — воскликнул Мэт.
— Я уверена, что салют можно будет посмотреть у тебя в истории инстраграмма. А торт… Ты же украдёшь для меня кусочек?
Мэт рассмеялся.
— Обожаю тебя. Конечно украду. И даже не один кусочек, а целых два или три.
Елена уехала на такси домой.
Её квартира находилась на седьмом этаже элитного дома. А на первом этаже как раз пасполагалось ателье дома Dior.
Поднимаясь по ступеням, она размышляла о своей новой жизни и о том, что Мэт всё-таки прав — начать отношения с мужчиной ей необходимо. Только есть одно но — Елена понятия не имеет, как на практике происходят эти «отношения».
Дома она с удовольствием сняла с себя нарядное платье, украшения и смыла косметику.
Какая-то дикая усталость навалилась на её плечи, и Елена понимала отчего — от одиночества.
Оказывается, быть счастливой, довольствуясь только своей независимостью и успешностью, невозможно. Нужен кто-то рядом, кому можно рассказать об успехах или неудачах, кого можно обнять ночью во сне…
В том мире её никогда не посещали такие мысли…
«Может, собаку завести», — подумала Елена, засыпая.
Короткая ночь уступила своё место утру — прохладному и сырому, но не менее прекрасному.
Трудолюбивый дворник уже расчищал тротуары от осенней листвы.
Начинался новый день.
Но так как это было воскресенье, многие жители Парижа ещё сладко спали.
И вдруг, в крепкий сон Елены ворвались неприятные звуки.
Дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь!
Она поморщилась и перевернулась на другой бок.
Дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь!
— Что такое! — завопила Елена, подскакивая на кровати и сбрасывая с себя одеяло.
Она начала осматриваться, не понимая, что её разбудило и даже напугало.
Дзынь-дзынь-дзынь!
— В дверь звонят… — вслух сказала она, ещё до конца не проснувшись.
Взглянула на время на телефоне. 5.05 утра.