– Боги… Нет… Нам надо убираться! Нам надо убираться отсюда! Редлай! Он… – затараторил Гилем.
Из ног оборотня трёх сущностей показались корни.
– Он… Он обращается! Бежим!
– Куда ты собрался убежать от оборотня в лесном обличье? В джунгли? – Азель схватил Гилема за руку. – Как его усмирить?! Где твой проклятый заяц?
– Это… – прошептал книгописец, но, сделав от силы шагов десять, потерял сознание. – Мы покойники, – только и успел прошептать он.
– Гилем! – крикнул и шагнул к нему Азель. – Проклятие! Надо его забирать!
– Что же делать? – Кайл дёрнул Азеля за руку. – Я вроде видел, куда он поставил клетку из прутьев как их там… – Он повернулся в ту сторону, где предположительно должна была находиться клетка с зайцем, но она тоже попала под обстрел саламандры. – Проклятие, там уже нет никакого кролика! Только рагу! – Он посмотрел на принца. – Эй, Айон! – Он обернулся на сто восемьдесят градусов.
Принц игнорировал ситуацию с Редлаем и шёл куда-то по пляжу в противоположную сторону от Редлая. Только Кайл хотел пойти за ним, как Азель схватил его за руку.
– Чего?
– Бери копьё. Начинается. Метеор! Илай! На позиции. – Он посмотрел на Кайла. – Унеси отсюда Гилема и отведи Рису, потом Айона. – Азель повернулся к позеленевшему Редлаю и прошептал еле слышно: – Первый мой оборотень за двести семьдесят три луны.
Кайл вновь попытался окликнуть Айона, но всё оказалось бессмысленно. Принц почему-то упрямо шёл в противоположную от опасности сторону, поэтому пока что его спасать не требовалось.
Принц же тем временем шёл к девушке в маске, чья кожа и татуировки мерцали в лунном свете неестественной белизной. Она смотрела на него. В голове Айона звучал неразборчивый голос, противиться которому он уже не мог. Маска всё так же скрывала её лицо. Через плащ проглядывали татуировки в виде языков пламени. Она не исчезала, не убегала и не нападала. Айону казалось, что он одновременно и контролирует своё тело, и нет. Позади раздались оглушительный рёв и крики, однако он не в состоянии был развернуться. Ему хотелось наконец-то узнать, почему она явилась к нему именно в свете полных лун, на волосок от гибели, он не знал, что делает.
– Кто ты?
– Я Леда́я. Старшая сестра Редлая.
014
– Я не понял: ты тоже выжила после кораблекрушения? – Айон открыл рот от удивления и во все глаза уставился на девушку.
– Нет.
– Тогда как ты попала на остров? Может, знаешь, что это за место? – Айон сыпал вопросами, потеряв интерес к битве с саламандрой, завершившейся за его спиной. – И как ты выбралась с материка Живого Леса? Оттуда же невозможно сбежать…
– Я не сбегала оттуда. Не многие из Галуа смогли сбежать, и одни из них мой брат и дядя. Один умчался в поисках ринханто, а второй – за богатством.
– Что за ри… Если ты не участвовала в торговой компании, а только Редлай с дядей покинули Живой Лес, как ты здесь очутилась?
– Однажды, сотни лун назад, а может быть, и вчера, я очнулась на берегу. – Ледая говорила спокойно, даже безэмоционально. – Скиталась по пескам и джунглям, а потом… Потом я наткнулась на тебя. Точнее, услышала, как ты зовёшь меня, и вот, когда стало невозможно терпеть этот зов, я смогла заговорить.
– Но как же я звал тебя, если не знал твоего имени?! – Кажется, чем больше Айон задавал вопросов, тем непонятнее всё становилось. – То есть ты всё-таки как-то сбежала с третьего материка?
– Я покинула его благодаря тому способу, что тебе не нравится. – Она замолчала и одарила Айона долгим пронзительным взглядом.
Только сейчас он заметил, что радужки её глаз светились, точно костёр.
– Благодаря смерти. Я умерла.
– Ты умерла?! Как такое вообще возможно? В смысле… Умереть-то можно, но ты же сейчас стоишь передо мной!
– Я умерла. Меня убили из зависти. – Она начала выводить пальцем в воздухе непонятные Айону знаки. – Я одна из немногих, кто смог пробудить вторую силу своей искры – костёр. Моя мама выбрала меня в качестве наследницы трона правителя Леса. Однако спустя пятьдесят три дня после этого я очнулась на этом острове.
– Ты пробудила второй уровень?.. – Айон закрыл лицо руками и застонал. – Единственное создание, которое могло хоть что-то рассказать про раскрытие истины искры – и то мертво! Редлай вряд ли захочет вернуться домой и поговорить с мамой, а как пробиться к самой королеве, даже боги не в курсе. Я обречён превратиться в труп!
Она пристально наблюдала за Айоном:
– Как самый настоящий труп, заявляю: даже без дыхания ты ещё живой. В отличие от меня. – Она вновь начала выводить какие-то знаки. – Как же давно я не слышала зов лун! Как я скучаю по этому разрушающему чувству! Я вообще скучаю по любым чувствам.
– Разве это не ужасно – пожирать чужое сердце? – Айон пока не мог прийти в себя и задать самый, казалось, важный вопрос. – Это же убийство.
– Поедание оборотнем трёх сущностей сердца – необходимый ритуал. Он поддерживает три наших обличья в балансе. Сила, которую мы получаем после того, как приобретаем человеческое обличье, требует сохранения баланса. – Она посмотрела куда-то за спину принца. – Благодаря своей искре Редлай стал исключением. Дядя так и не научился контролировать себя. Ну по крайней мере пока я была жива.
– А как же тогда связаны искры, жертвы и сущности? – не унимался в своих вопросах Айон.
– Животной сущности не нужно жертвы в виде сердца до приобретения человеческого обличья. После обряда инициации оборотни не могут сбалансировать три сущности. Однако тот, кому это удаётся, с одной стороны, перестаёт желать крови, а с другой, пробуждает второй уровень искры – костёр. Это так называемая полная инициация. – Она кивнула. – Только четыре оборотня смогли завершить её и получить костёр. Три из них живы, один мёртв – и это я. Но не исключено, что есть те, о ком я не в курсе.
– Но если ты мертва, то каким образом я разговариваю с тобой?
– А ты посмотри вокруг, Айон. Просто посмотри.
До этого самого момента принц не обращал внимания ни на что, кроме Ледаи, словно мира и не существовало. Но её вопрос вернул его в реальность. Однако он её уже не узнавал. Всё вокруг будто частично лишилось цвета. Луны уже не мерцали синим цветом, подсвечивая воду, зелёная листва стала чем-то похожа на подпалённый пергамент, жёлтый оттенок песка и вовсе исчез. Сомнений не оставалось: куда бы ни бросал взгляд Айон после обнаружения Ледаи, назвать это привычным миром не поворачивался язык. Помимо потери красок в воздухе ощущалось нечто тяжёлое, сковывающее и не позволяющее двигаться. Как бы принц ни пытался, но повернуть голову к своим друзьям не смог. И самое страшное, что состояние полного оцепенения продолжало усиливаться, а тень наложила свою руку уже почти на всё вокруг. Только Ледая до сих пор смотрела на него глазами, в которых горел огонь, её каштановые кудри падали на плечи, и светлая кожа, похожая оттенком на кожу Редлая, контрастировала с пейзажем. К сожалению, Айону не удалось долго цепляться за образ яркой и реальной Ледаи. Стоило миру окончательно потускнеть, и её тоже коснулась завораживающая иллюзия.
Её твёрдый взгляд стремительно терял жизнь, цвет волос тускнел, а кожа натянулась. На ней осталось всего два цветных пятна: упрямое пламя на дне радужки и разрастающееся кровавое пятно на животе. Плащ Ледаи разлетался на куски, являя отвратительную рану: рваные края кожи не прикрывали двух ребер, место около пупка превратилось в месиво из органов. Сомнений не оставалось: именно эта рана и стала для неё смертельной. Вот так выглядела Ледая, когда убийца совершил свою казнь. Кровь начала капать на песок и сразу же темнела, словно чернила. Пламя в глазах упрямо продолжало бороться с наступающей смертью. Айон не сразу догадался, что это горело её истинное проявление искры. Видимо, даже после смерти силы не покидали оборотня, оставаясь в теле. Или же остров помог сохранить эту силу? Ледая подняла иссохшую руку и неразборчиво что-то произнесла. Кончики её пальцев вспыхнули красным пламенем. Оно не причиняло ей вреда. Красные нити потекли от её кисти вдоль всей руки. Ледая наконец-то посмотрела на Айона.
– Мое животное обличье стало прообразом моей искры – Огненной Гириены. Она не встречается ни на каком другом материке. Знаешь о ней?
Айон отрицательно покачал головой. Название знакомо, но никаких ассоциаций на ум не приходило.
– Гириена – змея с крыльями, но без возможности летать, с плавником на конце хвоста, но без способности плавать. – Она улыбнулась потрескавшимися, словно пепельными губами. – Их единицы на самом третьем материке. Питаются они один раз в несколько десятков лун, размножаются тоже. Во время её охоты лишь у моей мамы хватает храбрости высовывать нос из подземного убежища. Именно обличье Огненной Гириены дало мне право быть наследником, и мне казалось, что я так или иначе заменю маму на посту, как сильнейшая. Я смогла расправить крылья и летать… Хоть и ненадолго.
– Всё оказалось не так просто, да?
– Совсем не просто. После пробуждения человеческого обличья я поняла – маму мне не заменить ещё несколько сотен лун, – она хмыкнула, взглянув на удивлённое выражение лица Айона. – Человеческое обличье пробуждается у любого оборотня после знакомства с истинным лесным обличьем главы клана Галуа. – Она посмотрела на большую луну, пытаясь вспомнить, каково это – чувствовать на своей коже её свет, и через секунду вернула внимание принцу. – По правде говоря, даже после того, как я нашла баланс между тремя сущностями и пробудила костёр, я осталась маленькой сошкой по сравнению с мамой. Она невероятна.
– Но как ты нашла баланс? Это работает для людей? – Айону казалось: ещё немного, и их луны превратятся в бутафорию и свалятся в море.
– Да. – Ледая кивнула. – У нас не очень много времени на разговоры. Давай будем честными, у вас его вообще нет. Редлай высвобождает лесное обличье, а унять его шансов нет.
Айона прошибло осознание, а вместе с ним страх.