Вот в чем дело. Раз мама святая, она не могла согрешить, поэтому за ее грехи расплачивались жены. Сначала Лена, потом я. Ира, которая мечтала о замужестве, расплатилась, так и не дождавшись свадьбы.
— Бабы, может, и прошмандовки, только я женщина, а не баба, — говорю и, несмотря на опасность, добавляю, — а ты не мужик.
За эти слова я тут же получаю удар кулаком в ухо. Вот она, старая, добрая семейная жизнь. Даже полицейские преследования и покушения на убийство меньше расшатывают психику, чем ежедневные издевательства мужа. Лучше вечное одиночество, чем такой брак. После двух лет страданий я не подпустила бы к себе ни одного мужика. Игорь — другое дело. Он настоящий мужчина и совсем не похож на Олега. Как я могла усомниться в его честности? Не такая уж Ира лохушка, раз ей удалось настроить меня против любимого человека.
Пока я под звон в голове вспоминаю об Игоре, Олег без труда отрывает мои руки от шеи и бросает обмякшее тело на подоконник. Ему приходится снова прижать меня к груди, чтобы раскрыть окно нараспашку. В комнату врывается свежий ветер, наполненный запахами трав и цветущих деревьев. Снаружи доносится щебет птиц и стрекотание кузнечиков. Впереди почти все лето. Природа только-только пробудилась и готовится пережить самое лучшее время года. Для меня же все закончится, так и не начавшись. Несмотря на непогоду, я сумела взрастить сад, но с него не вкусить плодов. По щекам бегут слезы не то от обиды, не то от беспомощности. Если бы я могла хоть как-то повлиять на ситуацию! Моих телесных сил недостаточно, чтобы бороться с Олегом. На все разговоры он отвечает кулаком.
— У тебя психическое заболевание, — снова пытаюсь достучаться до мужа. — Суд признает тебя невменяемым и отправит на лечение, а не в тюрьму.
— Я самый адекватный человек в мире, — ухмыляется Олег.
— Ты убил четверых, а теперь собираешься выкинуть меня из окна. Ты маньяк!
— Кого это я, интересно, убил? Сучку Ирку? Ее ты зарезала, запомни!
— До Иры — Лену, Катю и Артура. Не своими руками, но убил.
— Значит, и до пидорка докопалась. Он тоже хотел навешать мне лапши, как и ты. Размечтался! Думал, стал начальской подстилкой — все можно. Я его быстро осадил.
— Как?
Сейчас для меня уже не важно, как Олег заставил Артура рисковать жизнью, но я все равно спрашиваю, чтобы потянуть время.
— Сказал, что позвоню в головное отделение, расскажу про их с Шавлюком шашни. Посмотрим, сколько еще тот проходит в начальниках. Пидорок тут же на крышу полез, как миленький. Тьфу!
Плевок улетает за подоконник. Я выглядываю в окно, чтобы примериться, как долго падать. Внизу, у подъезда, сидят старушки. Их головы задраны вверх. Почему они не вызывают полицию? Может, не понимают, что задумал Олег? Я набираю в легкие воздуха и что есть силы кричу:
— Полиция! Помо…
Очередным ударом Олег обрывает мой крик. На этот раз кулак приходится ниже, и челюсть съезжает вбок. Я пытаюсь открыть рот, чтобы еще раз крикнуть, но ничего не выходит. Двигаю нижней челюстью влево-вправо. Со щелчком она становится на место. Не обращая внимания на мой вопль, бабки на лавочке продолжают глазеть в окно. Вывих челюсти — зазря. Во что же превратится мое тело, когда повстречается с асфальтом? От одной мысли об этом сводит живот. Как же страшно умирать! Я хочу жить! Руки цепляются за оконные откосы, ноги обхватывают Олега, пятки вжимаются ему под колени. Он упирается мне в плечи. Вытолкнуть меня в окно не удается, поэтому Олег по очереди отцепляет мои руки. Это конец. У меня больше нет сил сопротивляться — ни ему, ни судьбе. Он хватает меня за оба запястья. Я делаю последний глубокий вдох. Вместо свежего, наполненного ароматами цветения воздуха в нос ударяет запах пота.
— Мерзкий кабан! Ты даже не пахнешь, как мужчина, а смердишь, как свинья!
— А кто пахнет мужиком? — Я пропускаю вопрос Олега мимо ушей, наблюдая, как распахивается кухонная дверь. — Твой гомик с хвостиком?!
— Игорь!
— Игорь-пидарь, — передразнивает меня Олег. — Что ж ты его с собой к подружке не притащила? Побоялась, что и его Ирка уведет? Надо было привести. Я бы этого петушка быстро разделал!
— Разделай.
Игорь кладет Олегу руку на плечо и поворачивает его к себе лицом. Ноги разжимаются, я теряю равновесие и еле успеваю ухватиться за оконную раму.
— Смотри-ка, — ведет плечом Олег, — не успел зайти, уже руки распускает.
— Я вижу, тебе в прошлые два раза не хватило.
— Пьяного бить — дело нехитрое. Ты попробуй с трезвым справиться.
— Справлюсь, будь уверен.
— Что, трахнул мою жену и осмелел? Свою ты, помнится, отдал без боя.
— И до сих пор жалею. Стоило расквасить тебе рожу, пока она была жива. Давно пора исправить…
Игорь не успевает договорить, как я подтягиваю ноги к животу и изо всех сил толкаю Олега в бок. Он падает, ударяясь виском о край кухонного стола. Хорошо, что не об угол. Череп взрослого мужчины крепче, чем у пятилетней девочки, но даже ничтожный риск убить человека вызывает у меня приступ паники.
— Ты прав, — через силу улыбаюсь Игорю, — давно пора, тем более что я пока жива. Правда, не знаю, сколько еще продержусь.
— Извини, — протягивает ко мне руки Игорь. — Ты в порядке?
— Нормально, — киваю, но не могу разжать пальцы.
Он снимает меня с подоконника. Я стону от боли при каждом движении. Тело ноет так сильно, как будто все-таки упало с восьмого этажа. Игорь усаживает меня на табурет, я опираюсь о стену. На его лице угрюмое выражение. Видно, стоило дать ему договорить и самому вырубить Олега.
— Что с тобой?
— Еще спрашиваешь?! — Его брови поднимаются, на лбу появляются морщины. — Сначала ты вскидываешься среди ночи, прибегаешь сюда и сдаешься ментам. Потом я вызволяю тебя из полиции, а ты, ничего не объяснив, снова бежишь в эту хренову общагу. Тебе здесь что, медом намазано?!
— Не намазано.
— Тогда, может, расскажешь, какого хрена происходит?
— А ты ничего не хочешь мне рассказать? Например, про суд. Я читала выдержки из приговора.
— Что рассказывать? — пожимает плечами Игорь. — Там и так все доступно написано.
— В таком случае мне тоже нечего тебе объяснять.
— Я соврал про суд потому, что это могло сбить тебя с толку.
— Но почему не рассказал о Лене?
— Ты ею не интересовалась.
— Не прикидывайся дурачком. Я имела право знать, что ты бывший муж первой жены Олега.
— Ты сама поняла, что сейчас сказала?
— Не переводи тему!
— Хорошо. Допустим, я бы рассказал тебе об этом еще до того, как ты убежала от Олега. Вспомни, я с первых дней пытался объяснить тебе, какое говно твой муж. Стала бы ты прислушиваться к моим словам?
— Я и так не прислушивалась.
— Пока не попала ко мне в дом. Я увидел, что ты на грани, и решил помочь тебе порвать с Олегом. Боялся, что утром ты передумаешь и вернешься к нему.
— Как я могла вернуться, когда он считал меня убийцей ребенка?!
— Но я-то об этом еще не знал…
— А когда узнал? Что потом помешало тебе признаться?
— Ложные выводы, к которым ты пришла, как только увидела фотографию избитого Олега. Ты только начала мне доверять, я хотел тебе помочь.
— И заодно отомстить моему мужу.
К горлу подкатывает ком. Неожиданно до меня доходит смысл собственных слов. Получается, я никогда не нравилась Игорю. Он связался со мной только назло Олегу.
— Отчасти. Я был уверен, что в Катькиной смерти виноват Олег. Если он не прибил ее собственными руками, то подкинул убийце повод. Кстати, кто из этих двоих убил ребенка?
— Она, — киваю в сторону распластавшейся на полу Иры.
— Дай угадаю: хотела замуж за Олега и решила одним махом избавиться от жены и дочки?
— Вызови полицию.
— Думаешь, стоит? Кто внесет залог, если нас обоих арестуют?
— Не арестуют, у нас есть доказательства. Ира убила Катю каблуком собственной туфли. На нем должны остаться следы, ДНК. Правда, туфли сейчас на дне шахты лифта. Она призналась, и Олег это слышал.
— Вряд ли он теперь захочет это подтвердить.
— Ему придется. Для него Ирино признание — смягчающее обстоятельство. Олег умеет сотрудничать со следствием, как ты помнишь.
— А нож? — Морщится Игорь, глядя на торчащую из спины Иры рукоятку. — Ты к нему прикасалась?
— Думаешь, это я ее убила?!
— Самозащита, — пожимает плечами Игорь.
Качаю головой. Удивительно, как плохо меня знает мужчина, которого я люблю. Или это я недостаточно хорошо знаю себя, обновленную? На что способна новая, сильная Дина, которая не прячется за чужими спинами? Возможно, ей хватит мужества убить, защищая собственную жизнь.
— Значит, на нем отпечатки Олега?
— Да. Он зарезал Иру и собирался подставить меня.
Игорь тянется к телефону и набирает «ноль два». Объяснив диспетчеру, что произошло, указывает мыском туфли на неподвижного Олега:
— Как насчет этого? Боюсь, менты не поверят в несчастный случай.
— Вот это уже самооборона. Бабки на лавочке видели, как он пытался выбросить меня из окна.
— И?!
— И ничего. Кому охота влезать в чужие дела? Не понимаю, зачем тебе понадобилось меня спасать?
— К чему такие вопросы? Ты сама прекрасно знаешь зачем.
— Ничего я не знаю, — голос предательски дрожит.
Игорь садится на корточки возле моих ног и, положив голову мне на колени, говорит:
— Ты знаешь.
— Если все это ради мести, то Олегу пришлось бы куда хуже, убей он меня на глазах у бабок. За одну Иру срок будет меньше.
— При чем здесь твой муж?! — Игорь подскакивает на ноги и начинает ходить кругами возле Олега. — Зачем ты вообще о нем вспоминаешь, когда речь о нас?! Надо было ударить его посильнее, чтобы навсегда закрыть тему.
При этих словах Олег приподнимает голову, а Игорь отводит назад ногу.
— Стой! — кричу я. — Не бей его.
Голова Олега опускается на пол, Игорь отступает на шаг.
— Как скажешь.
— Ты хотел поговорить о нас…
— Даже не знаю, что теперь сказать, — снова начинает ходить кругами он.