Но если стражники рассчитывали вытрясти из меня историю моих приключений, то их ждало разочарование. Как ни странно, но я почувствовал себя лучше, словно отчаянные протесты моего тела заставили меня вспомнить: да, я человек и должен жить. На следующее утро я проснулся в казармах, вонючий и потный, вернулся в бани, сбрил отросшую бороду, почистился солью, а потом долго мылся холодной водой. Переодевшись в чистую форму стражника, которая вернулась из путешествия вместе с моим сундучком, я съел на завтрак кашу в компании с другими стражниками. Мы ели рядом с кухней, и оттуда доносился оглушительный грохот, словно шло грандиозное сражение.
Почувствовав себя значительно лучше, я незаметно прошмыгнул через потайную дверь в лабиринт Чейда и поднялся в башню.
На рабочем столе были разложены пропитанные маслом свитки для чистки и переписывания. В корзине лежали свежие яблоки. Когда я в прошлый раз заходил сюда, яблоки были зелеными. Эта деталь потрясла меня больше всего. Я уселся за стол и вошел в контакт с Чейдом.
Где ты? Я хочу сделать доклад. Мне нужен человек, который помог бы мне во всем разобраться.
Наконец-то! Рад тебя слышать. Я с нетерпением жду твоего доклада. Мы в башне Верити. Сможешь подняться к нам?
Думаю, да. Но не очень быстро. Подожди меня.
Я сумел подняться по лестнице, но им пришлось довольно долго меня ждать. Войдя в комнату, я застыл на пороге. Леди Неттл — тут не могло быть никаких сомнений, — леди Неттл в зеленом платье с кружевным воротником сидела за огромным столом рядом с Чейдом, Дьютифулом и Олухом. Она не удивилась, увидев меня. Я стер с лица паутину и стряхнул ее в камин. Затем, не слишком хорошо понимая свою роль, я отвесил всем поклон, как и положено стражнику, и молча остался стоять, словно ожидая приказов.
— Ты в порядке? — спросил Дьютифул и встал, чтобы проводить меня к столу.
Я не знал, что мне делать и как себя вести. Чейд заметил взгляды, которые я бросал в сторону Неттл, и расхохотался.
— Фитц, она теперь член нашей группы. Тебе следовало понимать, что этим должно было кончиться.
Я посмотрел на нее. Ее взгляд был подобен острию клинка, а слова вполне соответствовали взгляду:
— Я знаю твое имя, Фитц Чивэл Видящий. Я даже знаю, что я твоя внебрачная дочь. Дело в том, что моя мать не знала никакого Тома Баджерлока. Поэтому, пока ты валялся в постели, она заявила, что хочет проведать старого друга. А вернувшись, все рассказала мне. Все.
— Она не знает всего, — тихо возразил я. Неожиданно я понял, что у меня не осталось слов. Чейд торопливо подошел к каминной полке, где стояла бутылка бренди, и налил мне выпить. Дрожащей рукой я поднес бокал ко рту.
— Знаешь, твоя мать дала тебе очень подходящее имя[1].
— Как и твоя, — сладким голоском отозвалась Неттл.
— Ну хватит препираться! Мы отложим выяснение отношений на потом, пусть лучше Фитц расскажет нам, где он был, пока стражники искали его по всему королевству, — решительно вмешался Чейд.
— Молли здесь, в Баккипе?
— Все в Баккипе. Весь мир собрался на Праздник Урожая. Он начнется завтра вечером, — с довольным видом сообщил Олух. — Я должен помогать с яблочным прессом.
— Моя мать здесь, — сказала Неттл. — И все мои братья. Они ничего не знают, и мы с мамой решили, что так будет лучше. Они здесь потому, что моему отцу будут возданы почести за то, что он помог уничтожить каменного дракона. Как и Свифту, а также всей группе Уита.
— Хорошо. Я рад это слышать, — сказал я, и так и было, но мои слова прозвучали безжизненно.
И дело было не только в том, что завтра начинался Праздник Урожая. Мне вдруг показалось, что я больше не распоряжаюсь собственной жизнью, и это было унизительно. Но как ни странно, я вдруг ощутил себя свободным. Теперь мне не нужно решать, как рассказать обо всем Молли. Она меня видела. Она знает, что я жив. Быть может, теперь следующий шаг должна сделать она. И при мысли о том, что может произойти после этого, передо мной разверзлась пропасть. Возможно, она уже сделала решительный шаг. И ушла от меня.
— Фитц? — Чейд положил руку мне на плечо, и я понял, что он уже не в первый раз обращается ко мне.
Я вздрогнул и вспомнил, что вокруг меня люди. На лице Дьютифула я прочитал сочувствие, Неттл выглядела отстраненной, Олух явно скучал. Чейд сжал мое плечо.
— Ты не хочешь рассказать нашей группе о том, где ты пропадал и что с тобой произошло? У меня есть кое-какие подозрения, но я бы хотел услышать подтверждение.
По привычке я начал свой доклад с того момента, как мы в последний раз виделись. Я беспечно сообщил, как вошел в жилище Черного Человека, но вдруг понял, что не хочу рассказывать им, о чем говорил с Шутом. Поэтому я опустил глаза и сильно сократил свою историю, опустив ряд важных подробностей нашей беседы. Из тех, кто сидел за столом, лишь Чейд имел представление о том, что значило для меня расставание с Шутом. Не подумав, я сказал вслух:
— Но я не вернулся к ним, а вы говорите, что прошел месяц. Уж не знаю, какие они выводы сделали из моего отсутствия. Я хочу попасть на Аслевджал, но теперь боюсь пользоваться Скилл-колоннами.
— И правильно делаешь, если то, что я прочитал в принесенных тобой свитках, соответствует истине. Но об этом позже. Расскажи остальное.
Я послушно доложил о том, как мы с Прилкопом собрали свитки и избавились от тела Бледной Женщины. Чейда поразил мой рассказ о волшебном свете и тепле Элдерлингов, и он задал множество вопросов о кубиках из камней памяти, но ответов я не знал. Я видел, что ему не терпится самому отправиться на Аслевджал, чтобы исследовать волшебную цитадель Элдерлингов. Потом я поведал им о прощании с Прилкопом и о своем бесконечном путешествии через Скилл-колонны. Когда я заговорил о существе, которое меня освободило, Дьютифул оживился.
— Оно похоже на то, которое ты встретил, когда мы были на берегу Других, — заметил он.
— Похоже, да не совсем. Мне кажется, что тогда наши разумы попали в их мир. А в Скилл-колоннах побывало и мое тело. И с тех пор как я вернулся, меня не покидают… странные ощущения. В некотором смысле я чувствую себя более живым. Связанным даже с мельчайшими частицами этого мира. Но еще и более одиноким. — Я замолчал.
Мне было нечего добавить относительно моего путешествия. Я посмотрел на Неттл. Она встретила мой взгляд с таким видом, словно я ничего для нее не значу и никогда не значил.
Очевидно, Чейд решил, что получил достаточно пищи для размышлений, поскольку он отодвинулся от стола, как человек, закончивший сытную трапезу.
— Хорошо. Нужно время, чтобы осмыслить твой рассказ и извлечь из него необходимые уроки. У нас немало работы — ведь завтра начнется Праздник Урожая. Сегодня вечером будет пир в большом зале, с музыкой, жонглерами, танцами и менестрелями. На нем будут присутствовать многие из наших друзей с Внешних островов, а также все герцоги. Не сомневаюсь, что я встречу там и всех вас.
Однако все продолжали сидеть на своих местах и смотреть на Чейда.
— А сейчас я хочу поговорить с Фитцем наедине, — сурово добавил он.
Олух встал, его примеру последовала Неттл.
— После того, как с Фитцем поговорю я, — спокойно сказал Дьютифул.
На лице Олуха появилось сомнение, однако он добавил:
— И я.
— А вот мне ему нечего сказать, — заявила Неттл, решительно направляясь к двери.
Олух застыл на месте, его глаза метались от Дьютифула к Неттл и обратно. Он явно не знал, как поступить. Я сумел ему улыбнуться.
— У нас еще будет множество возможностей поговорить, Олух. Я обещаю.
— Да, — неожиданно согласился он и успел прошмыгнуть в дверь прежде, чем она закрылась за Неттл.
Дьютифул бросил на Чейда тяжелый взгляд, и советник отошел к окну, выходящему на море. Принца такой вариант развития событий явно не устраивал. Похоже, борьба за власть продолжалась. Я взглянул на Дьютифула. Он уселся на стул, придвинулся поближе ко мне и заговорил едва слышно — я предполагал, что речь пойдет о нарческе и его тревогах относительно предстоящей свадьбы.
— Я много говорил с ней о тебе. Сейчас она сердита, но если дать ей время, она успокоится и выслушает тебя.
Я не сразу сообразил, о ком он говорит.
— Неттл?
— Конечно.
— Ты много говорил с ней обо мне?
«Все лучше и лучше,» — с тоской подумал я. Дьютифул ощутил мое смятение.
— У меня не было выбора, — начал оправдываться он. — Она говорила: «Он бросил мою мать, когда она была беременна, и ни разу не пришел, чтобы взглянуть на меня». Я не мог позволить ей произносить вслух подобные вещи, не говоря уж о том, чтобы так думать. И тогда я рассказал ей всю правду, как ты когда-то мне.
— Фитц? — проговорил он через несколько мгновений.
— Да… Извини. Спасибо тебе. — Я даже не мог сказать, о чем я сейчас думал.
— Тебе понравятся ее братья. Мне они сразу пришлись по душе. Чивэл немного погружен в себя, но мне кажется, что мальчика пугают такие резкие изменения в его жизни. Нимбл совсем не похож на Свифта. Никогда не видел таких разных близнецов. Стеди[2] вполне соответствует своему имени, Джаст болтает, как сорока. А младший, Хирс, все время бегает, хохочет и пытается заставить Неттл и братьев бороться с ним. Он никого и ничего не боится.
— И они все прибыли в Баккип на Праздник Урожая.
— По приглашению королевы. Поскольку будут славить Свифта и Баррича.
— Конечно. — Я смотрел в стол. — А какое отношение имею к этому я?
— Ну, наверное, это все, что я хотел сказать. Я рад, что тебе лучше. И я надеюсь, что Неттл все поймет, если ты дашь ей время. Она чувствует себя обманутой. Я ее об этом предупредил. Как ни странно, мне кажется, что ее больше всего рассердило твое исчезновение. Она почему-то приняла его близко к сердцу. Однако я думаю, что она изменит свое мнение о тебе.
— Похоже, у меня нет выбора.