– Я здесь, голубушка. Не нужно кричать. – Старая служанка подошла к Пейшенс с другой стороны кровати. Потом с беспокойством взглянула на меня, словно я считал, что ей не следует ложиться в одну постель со своей леди. – Я устала, – призналась Лейси, присаживаясь на край кровати.
Она укрыла шалью ноги Пейшенс.
Я принес стул и уселся на него верхом, развернув спинкой вперед.
– Так с чего начать? – спросил я.
– Начни с того, что сядь как следует! – После того как я выполнил ее просьбу, Пейшенс сказала: – Не рассказывай мне о том, что этот мерзкий претендент на трон сделал с тобой. Я видела следы на твоем теле, этого достаточно. Лучше расскажи, как тебе удалось уцелеть.
– Ну, как вы знаете, я наделен Даром, – начал я после коротких размышлений.
– Да, я так и думала, – зевнув, кивнула она. – И?
И я начал пересказывать историю моей жизни. Я открыл им, как нашел спасение в своем волке, как Баррич и Чейд вернули меня в мое тело. Рассказал о долгом выздоровлении и визите Чейда. Мне показалось, что она задремала, но, когда я попытался встать, ее глаза тут же открылись.
– Сядь! – приказала она, а когда я повиновался, Пейшенс взяла меня за руку, словно для того, чтобы помешать мне уйти. – Я слушаю, продолжай.
И я поведал ей об отъезде Баррича и о «перекованных». Потом объяснил, почему Баррич поверил, что я погиб, и вернулся к Молли, чтобы защитить ее и ребенка, которого она носила. Потом я рассказал о моем долгом путешествии из Бакка в Тредфорд и о круге Силы короля Регала. Она открыла один глаз.
– Теперь там сад. Я собрала растения и деревья со всех Шести Герцогств. Лианы из Джамелии, куст с синими иголками с острова Пряностей. Тебе там понравится, Том, когда ты будешь там жить со мной.
– Не сомневаюсь, что мне понравится, – согласился я, стараясь не касаться будущего. – Мне продолжать или вы будете спать? – С другой стороны постели уже раздавалось тихое похрапывание Лейси.
– Продолжай, мне совсем не хочется спать.
Но в самый разгар истории о том, как я пытался убить Регала, Пейшенс наконец заснула. Я немного посидел, дожидаясь, пока ее пальцы разожмутся и я смогу уйти.
Вскоре я тихонько подошел к двери. Когда я отодвинул задвижку, Лейси приподнялась на локте. Со слухом у нее все было в порядке, и я не сомневался, что, несмотря на распухшие пальцы, она вмиг найдет кинжал в широком рукаве своего платья. Она кивнула мне, и я выскользнул из комнаты.
Я зашел на кухню и с аппетитом поел. После соленой рыбы ничто не может сравниться со свежим хлебом, маслом и холодным мясом. Однако я не мог в полной мере насладиться трапезой, поскольку приближался вечер. Стражники всегда голодны, поэтому никто не стал ворчать, когда я прихватил с собой половину каравая хлеба и солидный кусок сыра. Затем я проскользнул в кладовую, где взял корзину и два круга колбасы, а потом со своей добычей поднялся в башню Чейда. Там я нашел Олуха. Пыль со стола и каминной полки была вытерта, появилось блюдо со свежими фруктами. В камине горел огонь. Олух пополнил запасы дров и свечей, принес воды в бочку. Я удивленно покачал головой. После стольких испытаний он в первый же день после возвращения вспомнил о своих прежних обязанностях. Я положил в корзину дюжину желтых и красных слив и добавил бутылку вина из запасов Чейда. Когда я заворачивал в бумагу пиретрум и сушеную ивовую кору, со мной связался Чейд.
Что такое? – спросил я.
Мне нужно поговорить с королевой, Фитц.
А ты не можешь воспользоваться услугами Олуха? Я собираюсь на Аслевджал.
Это ненадолго.
Мне потребуется время, чтобы организовать встречу с королевой Кетриккен.
Я уже сообщил ей через Олуха о необходимости поговорить. Она ответила, что готова. Если ты направишься в ее покои, она почти сразу же к тебе выйдет.
Хорошо.
Ты недоволен.
Я тревожусь за Шута. Я хотел кое-что отнести ему. Свежие фрукты и лекарственные травы от лихорадки.
Я понимаю, Фитц. Но мое дело не займет много времени. А потом ты поспишь и утром отправишься в путь.
Договорились.
Я разорвал контакт. Договорились. А что еще я мог сказать? Он был прав. Многие мысли Дьютифула были слишком сложными для понимания Олуха, не говоря уж о том, чтобы передать их Кетриккен. Я постарался не злиться из-за потерянного времени. С Шутом все будет в порядке, сказал я себе. Изменения происходят с ним не первый раз, да и Черный Человек знает, как о нем позаботиться. Кроме того, Шут сам сказал, что ему необходимо побыть одному, необходимо подумать. И не видеть лица человека, которому слишком хорошо известно, что ему выпало пережить. К тому же мое возвращение в Олений замок позволило Неттл отправиться домой, к семье, которой она сейчас необходима. Я нашел чистую тряпицу и накрыл хлеб. Потом спустился по длинной темной лестнице в покои королевы.
Переговоры получились долгими. Чейд и Дьютифул поспорили, и Чейд попытался опередить принца. Они с принцем находились на борту корабля и на следующий день должны были выйти в море. Нарческа собиралась отплыть вместе с ними, но утром пришла к Дьютифулу и умоляла его разрешить ей остаться дома на три месяца, дать ей побыть с семьей перед переездом в Олений замок. Принц лично дал ей разрешение, не посоветовавшись с Чейдом.
Очень лично, – возмущенно добавил старик.
Интересно, подумал я, хочет ли Чейд, чтобы я передал королеве, что просьба была высказана и удовлетворена в интимной обстановке, которую советник не одобряет.
– Вопрос был решен принцем и нарческой так, что остальные узнали об этом лишь позже, – сказал я Кетриккен.
– Понятно, – ответила она, но я не был уверен, что она действительно поняла меня.
Однако официального объявления сделано не было. Еще не поздно наложить запрет. Боюсь, что все наши планы будут нарушены, если мы разрешим девушке остаться. Прежде всего это означает, что она прибудет – если вообще сдержит свое обещание – в период зимних штормов, а не во время осенних свадеб, которые устраивают в день праздника Сбора Урожая. Принц вернется ко двору без невесты, и ему будет нечем оправдать расходы на долгое путешествие. Если вы – как мы и планировали – намерены заставить герцогов объявить Дьютифула наследным принцем, момент будет не самый подходящий.
Сказки об освобожденном драконе и его голове у материнского очага ничего не значат для дворян, которые отродясь не видели даже чешуи дракона, не говоря уж о невесте, которую удалось завоевать благодаря этим подвигам. И я боюсь, что чем дольше нарческа будет оставаться в своем материнском доме, тем труднее ей будет покинуть Внешние острова. Их нежелание расставаться с ней растет с каждым часом. Они горюют о ней так, словно она отправляется на смерть и навсегда покидает их.
Когда я передал эти мысли Чейда королеве, она ответила:
– Возможно, разумно дать ей время на прощание с близкими. Пожалуйста, передай мои заверения, что мы всегда рады гостям, а Эллиана сможет время от времени навещать родной дом. Ты уже пригласил кого-нибудь из членов ее клана? Человека, который не только бы выступил в качестве свидетеля на свадьбе, но остался бы у нас, чтобы Эллиана не чувствовала себя одинокой?
Передавая ее слова Чейду, я вдруг вспомнил, как трудно было самой Кетриккен, когда она приехала к нам из Горного Королевства одна, даже без служанки. Вспомнила ли она сейчас свои первые грустные дни при чужом дворе, где никто не говорил на ее родном языке и не признавал ее обычаев?
Это одна из наших трудностей. Насколько я понимаю, связь женщины с родной землей считается священной. Женщины, которым предназначено править, крайне редко покидают свой родной остров. Они живут на нем и умирают. И все, что связано с женщиной – например, ее дети, – должно оставаться на острове. Вот почему ни одна из женщин, имеющих власть, не может отправиться с Эллианой в Олений замок. Ее будут сопровождать Пиоттр и два кузена. Приедет с ней и Аркон Бладблейд, а также немалое количество вождей кланов, чтобы подтвердить торговые соглашения, подписанные с нами. Однако с ней не будет ни служанок, ни других женщин.
– Понимаю, – задумчиво проговорила Кетриккен.
Мы сидели вдвоем в ее гостиной. Она налила нам вина, но бокалы так и остались стоять на низеньком столике. Со времени моего последнего визита комната изменилась. Как всегда, Кетриккен предпочитала простоту. В фаянсовой вазе стоял одинокий цветок, вокруг мягко сияли свечи. От свечей исходил густой успокаивающий аромат, но Кетриккен была напряжена, как кошка, вышедшая на охоту. Она заметила, что я смотрю на ее судорожно сжатые пальцы, и попыталась успокоиться.
– А Чейд слышит все, что говорю я? – тихо спросила она.
– Нет. Он не присутствует здесь, со мной, как это умел делать Верити. Это требует напряжения всех сил. Да я ему и не предлагал. Он слышит только то, что вы просите ему передать.
Ее плечи слегка опустились, и она немного расслабилась.
– Иногда я не согласна с моим советником. Когда мы говорили через Неттл… Это было трудно, к тому же мы с Чейдом ужасно осторожничали, стараясь не вовлекать девочку в наши интриги. Но теперь ты здесь. – Она приподняла голову, и по ее губам скользнула улыбка. – Я черпаю у тебя душевные силы, Фитц Чивэл. В некотором роде, когда ты используешь для меня Силу, ты становишься человеком королевы. – Она вновь расправила плечи. – Скажи Чейду, что в данном случае нам не следует ставить под сомнение слово, данное принцем невесте. Если он считает, что зима не самое подходящее время для свадьбы, мы можем перенести церемонию на весну, когда путешествие будет более безопасным и приятным для нарчески. Ну а что касается объявления Дьютифула наследным принцем, то вопрос в любом случае решают герцоги. Если он должен привести в качестве трофея женщину, чтобы они посчитали его достойным титула, то для меня такой титул ничего не значит. Рано или поздно он получит власть. Я считаю, что его доброта и забота, проявленные к будущей жене, лишь укрепят наш союз, а не будут восприняты как проявление слабости. – Она ненадолго задумалась. – Скажи ему это, пожалуйста. – Она взяла бокал с вином и сделала несколько глотков.