Я огляделся по сторонам и обнаружил, что стою на берегу реки с молочно-белой водой, на крошечном глинистом пляже. За спиной у меня высился густой лес с могучими деревьями. Они были выше самой высокой башни и заслоняли своими стволами дневной свет. Сначала я больше ничего, кроме них, не заметил. Но через несколько мгновений разглядел очень маленькое существо, похожее на ящерицу, только более пухлое.
Оно сидело на широком листе какого-то дерева и смотрело на меня. Как только я его увидел, оно начало расти. Или, может быть, я стал уменьшаться. Не знаю. Лес тоже стал больше, а потом животное спустилось на берег, и оказалось, что передо мной драконица. Серебристо-синяя, огромная и прекрасная. И она заговорила со мной, она сказала: «Итак, ты меня увидел. Ладно, мне все равно. А вот тебе нет. Ты принадлежишь ему. Расскажи, что ты знаешь про черного дракона?» И тут начинается самое странное. Я вдруг понял, что не нахожу себя. Как будто я слишком внимательно смотрел на нее и забыл о собственном существовании. А потом я решил, что буду стоять за деревом, и так и оказалось.
– На Силу совсем не похоже, – раздраженно перебил его Чейд. – Смахивает на самый обычный сон.
– Именно. И потому я постарался забыть о нем, когда проснулся. Я знал, что мне удалось на очень короткое время погрузиться в Силу, но я решил, что потом заснул и все остальное мне привиделось. Так вот, в этом сне со мной рядом вдруг оказался Олух. Я не знал, видел ли он драконицу, поэтому связался с ним и велел ему соблюдать осторожность и спрятаться от нее.
Мы спрятались, – продолжал Дьютифул, – и она ужасно рассердилась. Думаю, она знала, что мы где-то здесь и что мы прячемся. А потом неожиданно Олух исчез. Я так удивился, что открыл глаза. – Принц пожал плечами. – Я был в своей спальне. Ну я и решил, что мне привиделся очень яркий сон.
– Вполне возможно, что так и было и вы с Олухом его разделили, – заявил Чейд. – Полагаю, мы можем оставить эту тему и заняться делом.
– А я так не считаю, – вмешался я.
То, как спокойно Чейд произнес свою речь и отмахнулся от истории Дьютифула, подсказало мне, что старик пытается замять разговор, но я был готов пожертвовать частью собственных тайн в обмен на его.
– Мне представляется, что драконица самая настоящая. Более того, думаю, мы уже слышали о ней. Это Тинталья, драконица Удачного. Та самая, о которой рассказал юноша в маске.
– Сельден Вестрит, – едва слышно произнес его имя Дьютифул. – Значит, драконы наделены Силой? И почему она спрашивала, что мы знаем про черного дракона? Неужели она имела в виду Айсфира?
– Почти наверняка. Но это единственный из твоих вопросов, на который я могу ответить. – Не слишком охотно я повернулся к Чейду и увидел, что он хмурится. – Она проникала и в мои сны. И тоже требовала рассказать, что я знаю про черного дракона и остров. Скорее всего, она слышала про предстоящее нам путешествие от послов Удачного, которые предлагали нам принять участие в их войне с Калсидой. Но мне кажется, ей известно только то, что знают они. Иными словами, что дракон оказался пойман в ледяную ловушку и что Дьютифул должен его убить.
Чейд издал звук, похожий на рычание.
– В таком случае она должна знать и название острова. Аслевджал. Узнать, где он находится, для нее вопрос времени. Торговцы Удачного этим и славятся: своим умением добывать товар. Если им потребуется карта, на которой указан путь до Аслевджала, они ее получат.
Я развел руки в стороны, демонстрируя спокойствие, которого не чувствовал.
– Тут мы бессильны, Чейд. Нам остается только ждать, что из этого выйдет, и потом разбираться с последствиями.
Чейд отодвинул кресло.
– Я мог бы лучше справиться с последствиями, если бы знал, чего ждать, – проговорил он излишне громко. Потом подошел к окну, взглянул на море, но уже в следующее мгновение сердито посмотрел на меня через плечо. – Чего еще ты мне не рассказал?
Если бы мы были с ним одни, возможно, я поведал бы ему, что дракон угрожал Неттл, а также о том, как она его прогнала. Но мне не хотелось говорить о своей дочери в присутствии Дьютифула, и потому я молча покачал головой. Чейд снова отвернулся к окну и стал смотреть на море.
– Значит, возможно, нам придется иметь дело с еще одним врагом – кроме холода и льда Аслевджала. Ну, может быть, хотя бы скажешь, насколько она большая, эта драконица? Она очень сильная?
– Понятия не имею. Я видел ее только во сне, и во сне она постоянно менялась в размерах. Не думаю, что мы можем доверять тому, что она открыла нам во сне.
– О, исключительно полезные сведения, – мрачно проворчал Чейд, вернувшись к столу и плюхнувшись в свое кресло. – А ты почувствовал присутствие драконицы сегодня ночью? – неожиданно спросил он меня.
– Нет, не почувствовал.
– Но ты же отправился путешествовать при помощи Силы.
– Путешествие получилось очень коротким.
Я навестил Неттл, но не собирался обсуждать свой разговор с ней здесь. Чейд будто не заметил, что я не хочу говорить на эту тему.
– Несмотря на все мои усилия, у меня ничего не получилось. – В его голосе звучала детская обида.
Я встретился с ним глазами и увидел в них не просто огорчение, а самое настоящее страдание. Он смотрел на меня так, словно я скрыл от него какую-то потрясающую тайну или не взял в путешествие, полное приключений.
– Чейд. Это со временем придет. Иногда мне кажется, что ты слишком сильно стараешься.
Я произносил слова, в которые сам не до конца верил, но не мог заставить себя сказать то, что втайне подозревал: Чейд начал заниматься Силой слишком поздно и ему не суждено освоить магию, от которой его отлучили много лет назад.
– Ты это постоянно повторяешь, – жалобно проговорил он.
Я не нашелся что ответить.
Оставшееся от урока время мы посвятили упражнениям, вычитанным в древних рукописях, однако не добились особого успеха. Чейд был так расстроен, что вообще ничего не мог сделать. Соединив с нами руки, он получал сообщения, которые я ему посылал, но, когда мы расходились по разным углам комнаты, мне не удавалось до него дотянуться, а ему – проникнуть в сознание Дьютифула и Олуха. Растущее разочарование Чейда действовало на всех, и, когда Дьютифул и Олух отправились по своим делам, я подвел неутешительный итог: мы не только не продвинулись ни на шаг, но даже не смогли повторить то, что у нас получилось накануне.
– Прошел еще один день, а мы даже близко не подошли к созданию круга Силы, – с горечью в голосе заметил Чейд, когда мы остались вдвоем в комнате.
Он подошел к шкафчику и налил себе бренди. Когда он вопросительно взглянул на меня, я покачал головой.
– Нет, спасибо. Я еще не завтракал.
– Я тоже.
– Чейд, ты выглядишь очень усталым. Думаю, пара часов сна и хороший отдых полезнее бренди.
– Найди в моем дневном расписании два свободных часа – и я с удовольствием посплю, – без особого пыла заявил он. Потом, не выпуская бокала из рук, подошел к окну и стал смотреть на воду. – У меня такое ощущение, будто меня обложили со всех сторон, Фитц. Нам необходим союз с Внешними островами. Из-за войны между Калсидой и Удачным практически прекратилась всякая торговля с югом. Если Калсида победит, что вполне возможно, она выступит против нас. Мы должны объединиться с Внешними островами, прежде чем это сделают калсидийцы. Однако меня беспокоят не только приготовления к нашему путешествию. Я должен столько всего сделать, чтобы без меня жизнь в Оленьем замке продолжала идти своим чередом. – Он сделал глоток и добавил: – Мы отправляемся на Аслевджал через двенадцать дней. А мне не хватило бы и шести недель, чтобы как следует подготовиться к отъезду.
Я прекрасно понимал, что он имеет в виду вовсе не запасы провизии, налоги и подготовку стражи. За это отвечали другие, и они докладывали о своих успехах королеве. Чейда беспокоила его собственная шпионская сеть. Никто не знал наверняка, как долго продлится наша дипломатическая миссия на Внешние острова; и уж никому не было известно, сколько времени займет путешествие принца на Аслевджал. Я по-прежнему надеялся, что «убийство дракона» – это какой-то диковинный ритуал, принятый на Внешних островах, однако Чейд считал, что подо льдом действительно покоится тело дракона и Дьютифулу придется вытащить его – по крайней мере, частично, – чтобы отрубить ему голову и публично преподнести нарческе.
– Не сомневаюсь, что твой ученик прекрасно справится со всеми делами, пока тебя не будет в замке.
Я старался говорить так, чтобы меня не выдал голос. Я ни разу не оспорил выбор Чейда, но по-прежнему не был готов доверять леди Розмари в роли придворной дамы и тем более – в роли профессионального убийцы.
Когда Розмари была совсем малышкой, она стала орудием в руках Регала, и он самым безжалостным образом использовал ее против нас. Впрочем, я решил, что сейчас не самое подходящее время, чтобы открыть Чейду, что мне известно, кого он взял к себе в обучение. Он и без того был не в самой лучшей форме.
Чейд раздраженно покачал головой.
– Некоторые мои люди доверяют только мне и не станут докладывать о своих делах никому другому. А главное, половина моего успеха заключена в том, что я знаю, когда следует задавать дополнительные вопросы и на какие слухи обратить внимание. Нет, Фитц, я должен смириться с тем, что хотя мой ученик и попытается меня заменить, но по возвращении мне придется столкнуться с нехваткой сведений.
– Ты ведь уже однажды уезжал из Оленьего замка, во время войны красных кораблей. Ты же как-то организовал свои дела.
– Ну, тогда все было иначе. Я следовал за угрозой, в самое сердце интриг. Сейчас мне тоже предстоит присутствовать на очень важных переговорах, однако и в Оленьем замке происходят события, требующие пристального внимания.
– Полукровки, – проговорил я.
– Совершенно верно. Среди прочего. Их я опасаюсь больше всего, несмотря на то что в последнее время они ведут себя тихо.
Я понял, что он имел в виду. Именно то, что Полукровки затаились, и внушало самые серьезные опасения. Я убил их предводителя, но не сомневался, что на место Лодвайна придет кто-нибудь другой. Нам удалось завоевать доверие мирных людей, наделенных Даром, и они согласились с нами сотрудничать. Возможно, это потепление вызвало ненависть и ярость Полукровок. Мы считали, что, добившись оправдания для Одаренных, мы выбьем опору из-под ног Полукровок. Если сама королева Видящих признала Одаренных полноправными гражданами, более того, если она призвала их открыто практиковать свою магию, у заговорщиков не останется оснований посягать на престол Видящих. Мы на это рассчитывали и, похоже, оказались правы.