– Да, – ответил Дьютифул. – Вне всякого сомнения. Я считаю, что отсутствие одобрения со стороны Черного Человека всколыхнуло их суеверные страхи.
– Наверное, ты прав, – согласился Чейд. – Я заметил, как сегодня ночью они оставили для него на границе лагеря еще одно подношение.
Я покачал головой.
– Я знаю, о чем ты думаешь. Даже если бы я сумел это сделать незаметно, нам не следует так рисковать. Если подношение будет принято сейчас, они могут посчитать, что Черному Человеку понравилось, что они выступили против принца. Уже слишком поздно мошенничать, Чейд.
– Пожалуй, – ответил он без малейших угрызений совести. – А если тебя поймают, они выступят против нас немедленно. Нет. Лучше подождать. – Он вздохнул и потер руки. – Я устал от холода. В моем возрасте не следует так долго находиться под открытым небом.
Принц молча закатил глаза.
Я решил сменить тему:
– Пожалуйста, будьте осторожны, когда попытаетесь войти в контакт с Олухом. Дьютифул, это касается и тебя, когда будешь говорить с Неттл. Я до сих пор не совсем понимаю, что произошло в тот день со мной и Олухом. Кто-то использовал Силу, чтобы натравить нас друг на друга. У нас есть все основания считать, что он до сих пор где-то рядом. Однажды он уже добрался до разума Олуха. Когда ты войдешь в контакт с Олухом, ты можешь обнаружить себя. И если он последует за тобой, Дьютифул, то доберется и до Неттл, когда ты свяжешься с ней ночью. Или ты можешь привлечь внимание драконицы Тинтальи. – Я вдруг почувствовал себя трусом, поскольку не мог защитить их обоих. – Будь осторожен, – повторил я.
– Хорошо, – раздраженно ответил Дьютифул, и я понял, что он не собирается принимать всерьез мои предостережения.
Я перевел взгляд на Чейда.
– А ты когда-нибудь видел, чтобы я шел на ненужный риск? – спросил мой старый наставник.
«Да, видел, – едва не ответил я. – Когда ты погружен в Силу, то забываешь обо всем на свете. Боюсь, что ты способен поставить под удар все, что мне дорого».
Однако я придержал язык и лишь кивнул ему в ответ.
– Как странно – вам предстоит такая трудная работа, а я ничем не могу помочь. Я чувствую себя совершенно бесполезным. Если у вас нет для меня поручений, я пойду спать. Сегодня был тяжелый день. – Плечи мои поникли. – В последние месяцы, проведенные в Оленьем замке, мне следовало бы упражняться с лопатой, а не с мечом.
Принц усмехнулся, а Чейд мрачно спросил:
– Ты собираешься поговорить с Шутом?
– Да, – настороженно ответил я.
– И вновь будешь спать в его шатре?
Я не стал спрашивать, как ему удалось узнать, что прошлую ночь я провел в шатре Шута.
– Может быть, – холодно ответил я, – еще не решил. Если наш разговор затянется и он меня попросит, я останусь в его шатре.
– Знаешь, со стороны это выглядит странно. И не надо бросать на меня мрачные взгляды, показывая, что это меня не касается. Я слишком давно тебя знаю, чтобы у меня возникли сомнения относительно твоих постельных пристрастий. Я хочу лишь сказать, что многие могут подумать, что ты разделяешь мнение Шута относительно Айсфира. Ведь Шут утверждает, будто нам следует выкопать дракона и освободить его, а не выполнить обещание, данное нарческе.
Я задумался.
– Я не могу повлиять на их мнение, – негромко ответил я.
– Значит, ты не станешь избегать Шута?
Я посмотрел в глаза Чейда.
– Нет. Он мой друг.
Чейд поджал губы, а затем осторожно спросил:
– А есть ли надежда убедить Шута перейти на нашу сторону?
– На твою сторону? – уточнил я. – Я сомневаюсь. Ведь речь идет не о капризе. Всю свою жизнь он верил, что является Белым Пророком. Одна из главных миссий его жизни состоит в возрождении драконов. Вряд ли мне удастся его убедить, что он ошибается.
– Вы много лет были друзьями. Он прислушивается к тебе, – деликатно намекнул Чейд.
– Вот почему я не намерен давить на него. – Я убрал волосы с лица. Пот после тяжелой работы начал высыхать, и я стал мерзнуть. Мне было больно – и болело не только тело. – Чейд, ты должен мне верить. Я не могу быть твоим инструментом и не стану обещать тебе, что буду вести себя в соответствии с твоими желаниями, после того как мы откопаем дракона. На сей раз я должен поступить так, как подскажет мне собственное сердце.
Вспышка гнева на мгновение исказила лицо Чейда, он отвернулся, чтобы оно оказалось в тени, и сказал:
– Понятно. А я думал, что твоя клятва Видящим значит для тебя больше. И еще я имел глупость считать, что мы с тобой были друзьями едва не дольше, чем ты с Шутом.
– Ох, Чейд! – На меня вдруг навалилась ужасная усталость, и я едва мог говорить. – Ты для меня гораздо больше чем друг. Ты был моим наставником, родителем и защитником, когда многие ополчились против меня. Можешь не сомневаться, что я без колебаний отдам за тебя жизнь.
– И он Видящий, – неожиданно вмешался Дьютифул, удивив нас обоих, – чья клятва верности семье принесла ему много горя. Поэтому я, как твой принц, приказываю тебе, Фитц Чивэл Видящий: возьми свою клятву обратно. Будь верен своему сердцу так, как ты был верен Верити и королю Шрюду. Вот повеление твоего короля.
Я посмотрел на него, пораженный не только щедростью его приказа, свободой, которую ни один из королей Видящих даже и не думал мне даровать, но и неожиданным изменением, произошедшим в пятнадцатилетнем наследнике престола. Дьютифул нахмурился, увидев мой удивленный взгляд, совершенно не понимая, что он сделал мгновение назад. Наконец я обрел дар речи:
– Благодарю, мой принц. Еще никогда ни один из Видящих не оказывал мне таких благодеяний.
– Вот и прекрасно. Надеюсь, я не совершил глупость. Ведь мы оба понимаем, что, какое бы решение ни принял ты, я должен исполнить обещание, данное нарческе. Я пришел сюда для того, чтобы отрубить дракону голову. Уж не знаю, что ей за радость любоваться на его мороженый череп. – Он вновь превратился в замкнутого мальчишку.
Я смотрел на него, понимая, в каком трудном положении он оказался. Дьютифул оставил украденные поцелуи на острове Мейл. Едва ли он разговаривал наедине с Эллианой с тех пор, как мы покинули ее материнский дом. Он встряхнул головой, заметив сочувствие в моих глазах.
– Я могу лишь попытаться сделать то, что считаю правильным, и надеяться, что на сей раз не совершу ошибку.
– Значит, нас двое, – буркнул Чейд.
– Нет, трое, – возразил я.
Чейд склонился над маленькой жаровней и принялся раздувать почти потухший огонь. Взяв уголек, он добавил его в жаровню.
– Я слишком стар для подобных приключений, – повторил Чейд свою любимую жалобу.
– Нет. Вовсе нет. Ты будешь слишком стар в тот момент, когда попытаешься попрощаться с приключениями. – Я присел на корточки рядом с ним. – Чейд, пожалуйста, поверь мне. Речь идет не о том, что ты или Шут дергаете за ниточки, заставляя меня стать послушным вашим желаниям. Вам нет нужды соперничать за то, кто больше места занимает в моем сердце.
– Так о чем тогда речь? – проворчал он.
Я постарался дать ему правдивый ответ.
– Я должен сам разобраться, на чьей стороне правда, какую точку зрения необходимо поддержать. Мы все знаем, что, с тех пор как мы покинули Олений замок, требование нарчески осложнилось подводными течениями. Быть может, придет время, когда ты будешь радоваться, что колебался и не стал слепо выполнять ее волю. Не забывай, ее служанка Хения была каким-то образом связана с Полукровками. И мы не можем не учитывать этого. Она, Пиоттр и их материнский дом пошли против воли большинства представителей Хетгарда, взвалив на плечи принца свое условие. Почему? Что они рассчитывают получить? Зачем им полусгнившая голова дракона?
– И Эллиану совсем не радует, что я принесу ей эту голову, – задумчиво сказал принц. – Однако она тверда как камень и требует, чтобы я сдержал обещание. И в то же время ждет его исполнения с ужасом. Словно поступила так не по своей воле.
– Тогда кто за этим стоит? Пиоттр?
Чейд покачал головой.
– Нет. Его интересы совпадают с интересами нарчески, а она предана ему. Если бы она попросила голову дракона ради Пиоттра, она бы с радостью ждала, когда принц сдержит слово. Нет. Что ж, Фитц задал главный вопрос. Чью волю они выполняют?
Я попытался разгадать тайну.
– Волю Хении. Она имеет над ними власть. Мы все это видели. И она связана с Полукровками, которые нас ненавидят.
– Полукровки… – задумчиво проговорил Чейд. – Значит, Бледную Женщину, о которой говорит Шут, ты в расчет не принимаешь? – неожиданно спросил он.
– Хм… Что мы о ней знаем? Только то, что рассказал Шут. Островитяне говорят о ней как о старом зле из прошлого, о котором следует забыть, – у меня не сложилось впечатления, что она до сих пор жива и действует. Драконы Шести Герцогств убили ее и Кебала Робреда, – во всяком случае, я много раз это слышал. Тем не менее островитяне связывают Бледную Женщину с Аслевджалом. Они утверждают, что здесь добывали черный камень, который использовали в качестве балласта на белых кораблях. Кроме того, совершенно очевидно, что каменный дракон в полосе прибоя связан с «перекованными». – Я с трудом сдержал зевок.
– Отправляйся спать, – проворчал Чейд. – Тебе необходимо отдохнуть. Сегодня ночью мы с принцем попытаемся убедить Неттл нам помочь. Должен признаться, мне ужасно хочется услышать, что сейчас происходит в Шести Герцогствах. Если Полукровки вновь оживились, мы можем узнать нечто полезное.
– Может быть. – Дьютифул широко зевнул, и я вдруг его пожалел.
Я собирался проспать всю ночь, а ему предстояла трудная работа. И все же, покидая шатер, я почувствовал, что принц ждет встречи с Неттл со смесью нетерпения и страха. Я постарался хотя бы на время забыть о дочери. От меня ничего не зависит. На данный момент я исключен из игры. Возможно, навсегда. От этой мысли земля едва не ушла у меня из-под ног, но я заставил себя идти дальше. Будет ли такой уж ужасной моя дальнейшая жизнь без Силы? Быть может, стоит взглянуть на это как на избавление?