– Какой же ты, котик, породы? – спросила графиня.
– Он африканский кот, – отвечал Хеллер. – Это можно сказать, потому что он белый с черными и оранжевыми пятнами. Они считаются отличными бойцами, к тому же очень умны и приносят удачу – ведь правда, котик? О, вот еще что: таких котов называют «калико».
– О, так у него все-таки есть имя! – восхитилась графиня. – Мистер Калико. Тебе оно нравится?
Кот мурлыкал.
– Ладно, – продолжала графиня, стоя на коленях перед глупым котом, – посмотрим, насколько ты умен.
Сколько будет два плюс два?
Кот наблюдал за протянутым пальцем Крэк, направленным на некую точку между его глаз. Потом она четыре раза стукнула по полу.
Кот поднял лапку и четырежды простучал по полу!
Я наблюдал за этой сценой со значительной долей ужаса. Мне не хотелось верить в слухи, согласно которым она могла выдрессировать любое животное. И без этой способности она представляла собой достаточно серьезную опасность. Но, возможно, это было простым совпадением.
– Очень хорошо, – похвалила кота графиня. – Мистер Калико, сколько будет два плюс два?
Кот торжественно отбарабанил по полу четыре раза! Крэк восторженно рассмеялась и, взяв кота на руки, погладила его.
– Эй, – сказал Хеллер, – у нас есть счетная машинка. Почему бы тебе не выучить его чему-нибудь полезному?
– Это я сделаю! – пообещала графиня.
– Ну а пока он еще не умеет распаковывать вещи, поэтому давай-ка сделаем это сами.
Она опустила кота на пол, погладила его по шерстке и пошла помогать Хеллеру разгружать тележку. Они взялись было за коробки, но скоро побросали их и, обнявшись, снова застыли.
– Не верится, что ты приехала, – сказал Хеллер.
И они снова заплакали.
Наступила длительная пауза.
– Нам нужно заняться делом, Джеттеро, – наконец сказала Крэк, – потом вернуться домой, пожениться, нарожать детей и жить себе да поживать. Я ведь, собственно, приехала, чтобы забрать тебя домой. Мы становимся все старше и старше. Еще через несколько лет мы станем совсем взрослыми. И мы не можем рисковать своим счастьем на этой опасной планете.
– Согласен, – ответил Хеллер. – Для хрупкой женщины эта планета – совсем неподходящее место. Немедленно возьмемся за дело.
Крохотные искорки, оставшиеся от моих еле теплившихся надежд, замигали, готовые погаснуть. Нет, на этот раз она не будет замедлять течение его дел. Наоборот, она закрутится как сумасшедшая и Хеллера будет подталкивать, чтобы работал быстрее.
Боги всем нам помогают. За исключением меня. На Землю словно с цепи спустили графиню Крэк.
Если я не помешаю этой парочке, она спасет планету, разорит Роксентера и навсегда погубит Ломбара.
Предотвратить это могла только такая тоненькая и хрупкая тростинка, как я. А я был полной развалиной, без гроша в кармане и боялся даже ехать домой.
Глава 8
Смертельно усталый, потрясенный и истощенный до самых глубин человеческого духа, я стоял в приемном покое больницы, тупо соображая, куда бы мне пойти.
Хотелось забраться в какую-нибудь глухую нору. Но даже это ненадолго решило бы мою проблему. Я знал, что, где бы я ни был, в конце концов судьба до меня доберется. Но здесь я не мог оставаться. Сама окружающая обстановка травмировала мою душу.
Нора. На подземной горной базе в Афьоне некоторые помещения для космических экипажей скорее напоминали норы, чем жилые комнаты. Найти меня там Ютанк не смогла бы. По крайней мере я бы укрылся от ее ярости, когда она обнаружит пропажу любимого медальона.
Теперь, когда я лишился и кошелька, я сильно сомневался, смогу ли и дальше пользоваться доверием таксиста.
В больнице стояла гробовая тишина. Должно быть, время приближалось к трем часам ночи. Это час самой низкой жизнеспособности человека: в такое время суток умирает большинство людей. А в конце-то концов, подумалось мне, не лучший ли это выход?
Я как попало упаковал видеоустановку, кое-как влез в куртку, которая показалась мне до странности неуклюжей, крадучись выбрался из здания в предутреннюю темноту и пошел, спотыкаясь, по длинной темной дороге.
Было холодно, зверски холодно. Ветер с тоскливым завыванием пел похоронную песню моего ночного пути.
Бороться с этими двумя мне представлялось совсем невозможным. У меня совсем не было денег. Скоро кредитные компании съедят меня с потрохами. Неизвестный наемный убийца, посланный Ломбаром, не замедлит обнаружить истинное положение дел, и кинжал его недолго останется в бездействии.
Промерзший и окоченелый, я наконец добрел до рабочих бараков и вошел в потайной туннель. Дойдя до его конца, что находился прямо у конторки дежурного офицера, я удивился, увидев того сидящим за столом.
Разумеется, еще только входя в туннель, я активизировал сигнализационные огоньки на контрольной панели.
– Наконец-то! – рявкнул дежурный тоном, слегка напоминавшим лай немецкой овчарки, потревоженной подозрительным незнакомцем. – Где вас черти носят? Заходите сюда!
Я стоял в лужице зеленого света, служившего для обнаружения вторгшегося на территорию базы чужака. Неудобное местечко. Слишком открытое для посторонних глаз. Волоча ноги, я с трудом втащился в его комнату и привалился к стене в ожидании дурных новостей.
– Ордер, – сказал он. – Где, дьяволы вас побери, ордер? Без ордера я не могу задержать этого чокнутого доктора с «Бликсо». А вы как назло провалились на день и целых две ночи! Я уже собирался отпустить его на рассвете на все четыре стороны. – Офицер постучал кулаком по непроштампованному листу бумаги.
О боги. Мне и без того было скверно, но мысль о том, что доктора Кроуба выпустят в Афьон, совсем меня доконала. Этого будет достаточно, чтобы у меня на какое-то время забарахлило сердце.
Я судорожно попытался сунуть руки в карманы, чтобы найти свое удостоверение, но карманов не нашел.
– Вы же надели свою меховую куртку задом наперед, Грис, – хмыкнул дежурный офицер.
Я посмотрел на себя. Он не шутил. Действительно, в состоянии отупения я напялил куртку задом наперед. Неудивительно, что я продрог, когда шел сюда.
Кое-как я снял куртку. Она упала на пол. Я пошарил в карманах и нашел удостоверение. Два или три раза я приложил его к ордеру: меня шатало от слабости, и я должен был убедиться, что на бумаге остается отпечаток.
Холод ангара пронизывал меня до костей. Кое-как засунув удостоверение в карман, я протянул руку за курткой. Промахнувшись пару раз, ухватил ее за край и поднял. Трудно было разобрать, какое именно место куртки оказалось у меня в руке. Я перевернул ее и обнаружил, что держу вверх тормашками.
Шлеп. Дзынь.
Дежурный офицер не выдержал:
– О боги мои, офицер Грис, пьяны вы, что ли?
Я посмотрел на него. Он указывал на пол.
Медальон!
Бумажник!
Я в изумлении уставился на пол, все еще держа куртку вверх тормашками. Потом перевел взгляд на нее. Я и не знал, что у куртки есть внутренний карман! Из него-то и вывалились медальон и бумажник. Я изумленно искал какое-то объяснение и вспомнил, что, заплатив за лишний багаж, сунул бумажник якобы в нагрудный карман кителя. Но попал, очевидно, в карман куртки. Когда я запихивал бумажник, тот, должно быть, зацепился за цепочку медальона, порвал ее и вместе с украшением оказался в кармане куртки. Я опешил. Ведь я представления не имел об этом кармане. И к тому же полагал, что такие карманы бывают не у медведей, а только у кенгуру.
Я поднял бумажник. Там преспокойно лежали все восемьсот восемьдесят присвоенных мною долларов.
Я поднял медальон. Цепочка не разорвалась. Просто, надев его, я не защелкнул предохранительный механизм и застежка соскользнула с цепочки. Значит, не брала их графиня Крэк! Значит, ее поцелуй в щеку выражал искреннюю благодарность за то, что, по ее ошибочному мнению, я сделал ей ценный подарок в виде кредитной карточки.
Она не знала, что за купленное по кредитным карточкам впоследствии нужно-таки платить – я же умолчал об этом, желая, чтобы она доконала Хеллера своей безумной расточительностью.
Мне вдруг вспомнилось, что еще раньше она поинтересовалась, кто хозяин больницы, и, узнав, что начальник – я, решила, что все тут принадлежит Аппарату и, следовательно, предназначено для миссии. Она ведь даже не крала того, что взяла.
И тут я мысленно получил самый гнусный удар: она не мошенница! Возможно, Хеллер прав, утверждая, что ее полицейское досье сфабриковано, а ложное обвинение подстроено помощником лорда-попечителя по образованию планеты Манко. Возможно, его предсмертная исповедь целиком правдива и графиня невиновна.
Я почувствовал, что закипаю. Меня начинала злить поднимавшаяся во мне красной волной ярость, направленная на графиню.
Так, значит, она из невиновности своей извлекает пользу! Она отказывает мне даже в такой утешительной малости, как удовольствие видеть в ней уголовницу.
Ну вот, я в очередной раз убедился, что нет пределов надувательству, на которое способна графиня Крэк.
Смутно я стал осознавать, что дежурный офицер все о чем-то говорит и говорит, и в конце концов переключил внимание на него.
– Что? – непонимающе спросил я.
– Да капитан Больц – вот что! – раздраженно прокричал дежурный. – Я что хочу вам сказать: капитан Больц с «Бликсо» ужасно расстроен, и все из-за вас. Все вас искали, искали и нигде не могли найти. Он же хотел податься в Стамбул, но говорил, что не может покинуть базу, пока не увидится с вами. Он тут рвал и метал, разыскивая вас целых полтора дня. Взбешен, как сотня разбушевавшихся дьяволов. Мой вам совет: сейчас же идите к нему, сколько бы там ни было времени.
О боги! У судьбы еще не кончились патроны. Еще одна беда на мою голову.
Часть ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Глава 1
Куда же ты провалился? – взревел капитан Больц.
Он, то есть спутанная масса рыжих волос и ярости, тучей поднялся со своей шарнирной койки.
Я робко стоял в овале дверного проема, вертя в руках каракулевую кепку. Капитан видавшего виды «Бликсо» не походил сегодня на себя самого: ни приветливого приглашения присесть, ни слегка заискивающего поведения.