– С каким же делом прислал вас Солтен?
У меня волосы зашевелились. Если Кроуб проболтается, графиня разыщет меня – и быть мне покойником!
О, дело оборачивалось совсем скверно.
Кроуб заикался, а нить моей жизни становилась все тоньше.
Удивительно, как непосредственная близость смерти влияет на ум. Всегда было известно, что мужчины – мыслящие существа.
– Я должен помочь одному человеку составить формулу споры, – выпалил он. Вспомнил!
– А, ну что ж, я уверена, что ваша помощь будет весьма желательна. Почему бы вам не присесть вон там? – Она указала на кресло возле стены. – После долгого пути вы, наверное, очень устали.
Мое радиопереговорное устройство издало легкий треск, затем послышался голос охранника:
– Я думаю, с ним там все в порядке. У нас остался его чемодан. Что делать? Подсунуть его в контору и возвращаться?
– Нет-нет! – отвечал я ему. – Оставайтесь на месте. Спрячьтесь и ждите. Не нравится мне, как идет дело.
– Он должен установить «жучки», – сказал один охранник другому. – Нам нужно подождать.
Графиня Крэк шарила на верхней полке секретарского стенного шкафа. Снимала ящик.
– Не бойтесь, доктор Кроуб. Мы только дадим вам расслабиться, чтобы вы смогли немного поспать, – говорила графиня и при этом доставала что-то из ящика.
Гипношлем!
Я вдруг стал молиться. Под ним Кроуб мог бы выдать полученные им настоящие приказы. И мне пришел бы конец.
Крэк нахлобучила гипношлем ему на голову. На экране вспыхнули буквы: «Двойной ужас».
Щелчок – и гипношлем включился.
Буквы на экране изменились: «Покой».
Потом они сложились в другую надпись: «Загипнотизирован».
Больше на экране Кроуба ничего не появилось.
Крэк подключила ручной микрофон и сказала:
– Посидите тут тихонечко и подождите.
Положив микрофон на стол, она вышла за дверь, пересекла офис, открыла дверь «комнаты размышлений» и закрыла ее за собой. Потом опустилась коленями на постель и легко тронула Хеллера за плечо.
– Дорогой, какие именно споры тебе понадобились?
Он резко сел на постели, как обычно поступает человек, привыкший действовать.
– Споры? В чем дело? Кто-нибудь пришел?
– Нет, нет, дорогой. Я просто полюбопытствовала.
– Я сейчас встану.
– Нет, нет, дорогой. Ты полвечера возился в гараже с «порше», переделывая его под новый карбюратор, да еще на сквозняке. Просто черкни, что тебе нужно в отношении спор. Мне всегда приятно знать о твоих новых интересах.
Она подала ему большую желтую дощечку и ручку со столика у постели. Хеллер зевнул и стал писать. Когда лист был заполнен, Крэк взяла его.
– Спора должна разноситься по воздуху, – сказал Хеллер, указывая на листок. – Должна обладать способностью плавать по стратосфере, жить во всех этих ядовитых газах и засоряющих частицах, превращать их в кислород и сохраняться навсегда. Разносимая повсюду ветрами, она должна быть способна очищать от мусора атмосферную обертку планеты. У меня нет целлологи-ческих формул, чтобы ее синтезировать. Послушай, если тебе так интересно, может, мне лучше встать и объяснить дальше?
– О нет, дорогой. Сейчас середина ночи. Ложись и спи. Не обращай внимания на меня, дуреху старую. Мне что-то не спится.
Хеллер снова зевнул, улегся в постель, перевернулся на бок и заснул.
Графиня Крэк вышла, закрыв дверь, вошла в кабинет и вложила исписанный Хеллером лист Кроубу в руку.
– Сейчас вы должны испытать желание разработать формулу споры. Требование находится у вас в руке. И вы разработаете эту формулу.
Она подвинула к нему стол, положила на него дощечку и сунула в пальцы ему ручку. Из-под шлема послышалось бормотание: «Я не помню».
Буквы на экране говорили: «Замешательство».
Графиня немного пожонглировала микрофоном и снова заговорила в него:
– Вы опять юный студент. Вы сдаете выпускной экзамен. Экзаменационный вопрос звучит так: как синтезировать точно такую спору, которая определяется деталями на этом листе. Если вы не напишете ответа, то не сдадите экзамен и вам больше никогда не позволят кромсать людей.
Ну и хитрюга эта графиня Крэк! Она воззвала к его основным инстинктам. Она перенесла его в то время, когда он действительно это знал.
Доктор Кроуб быстро заработал ручкой. Он заполнил половину листа. Графиня, глядя на бумагу вверх ногами, увидела, что доктор рисует штаммы споровых культур, могущих скрещиваться с земными вредоносными частицами и преобразовывать их. Она выскользнула из комнаты, подошла к рабочему столу Хеллера и, найдя книгу о спорах Земли, взяла ее с собой.
– Сейчас вы посмотрите в этой книге то, что написали, и убедитесь, есть ли это здесь.
Пришлось ему здорово полистать книгу. Я понимал, в чем его затруднения. Она перенесла его во время, предшествующее знанию им английского языка. Но в книге были иллюстрации, и он ими воспользовался.
– В этой книге все есть, – сказал он.
– Теперь вы напишете, как смешивать культуры, чтобы вводить их, – сказала графиня.
Кроуб быстро написал.
– Теперь вы напишете все остальное, что нужно знать, чтобы осуществить это до конца.
Кроуб написал.
– Этого достаточно для сдачи экзамена? – спросила графиня.
– Несомненно, – отвечал Кроуб.
– Хорошо. С этим все. Теперь слушайте внимательно. Вы помните мужчину, которого видели в своей лаборатории в Замке Мрака? Блондин с голубыми глазами. С планеты Манко. Если вы когда-либо встретите этого человека снова, вас охватит жуткий страх. Вы побежите со всех ног, чтобы спастись от него. Знайте, что, если вы прикоснетесь к нему, из ваших ушей выскочат щупальца и задушат вас. Если хоть раз прикоснетесь к этому человеку электроножом или даже кончиком пальца – у вас прекратится дыхание. Уяснили?
– Да, – отвечал загипнотизированный Кроуб.
– Теперь вы забудете все, что здесь произошло. Вы выйдете в офис. Станете у двери в коридор. И будете стоять там и ждать.
Она положила бумаги в карман халата и щелкнула выключателем.
Кроуб встал, как-то очумело посмотрел на нее, и экранные буквы выстроились в слово: «Страх».
Он вышел из комнаты в главный офис и встал у двери в коридор.
Графиня зашла в «комнату размышлений» и тронула Хеллера за плечо.
– Дорогой, – сказала она, – может, встанешь и выпьешь со мной чашку кофе?
Хеллер приподнялся на постели, совершенно проснувшись, с удивлением посмотрел на нее, но встал и накинул белый купальный халат из ворсистого материала. Крэк открыла дверь, и они вошли в главный офис.
Кроуб увидел Хеллера и завизжал.
Потом распахнул дверь и бросился бежать со всех ног.
– Это же был доктор Кроуб, – сказал Хеллер. – Что это с ним?
– Мятный баварский кофе Мокко – это новинка, – объявила графиня.
– Что здесь делал Кроуб? Почему он убежал?
– Ах, Кроуб? Он только принес эти формулы – для тебя. Оставаться он не видел необходимости. У него назначена еще одна встреча.
Хеллер взглянул на открытую дверь. Взял у графини бумаги и бегло просмотрел.
– Дорогая, у тебя такой вид, словно ты чего-то не договариваешь.
– Я? – удивленно воскликнула она. – Ну что ты, Джеттеро.
Глава 5
Доктор Кроуб пролетел мимо охранников так быстро, что они не успели его схватить. Потом выскочил на лестничную клетку и, вместо того чтобы бежать вниз, помчался вверх!
Старший охранник на бегу говорил по радио:
– Что, черт побери, случилось?
– Он увидел врага! – крикнул я. – За ним! За ним! Не дайте ему сбежать!
– Он бежит вниз по лестнице! – прокричал охранник.
– Он бежит вверх по лестнице! – возразил я. – Вверх! Вверх!
Кроуб ворвался в холл двумя этажами выше. Лифт был открыт. Он юркнул в кабину.
– Он в лифте номер пять! – крикнул я. – Спускается вниз. Нет, поднимается вверх!
Охранников я видел, но Кроуба – нет. Когда лифт остановился, он выбежал и снова кинулся вверх по лестнице. Боги праведные, неужели он пытался вернуться на Волтар, пользуясь Эмпайр Стейт Билдинг в качестве пусковой площадки?!
– Поднимайтесь на пятидесятый этаж, быстро! – велел я охранникам. – А потом бегите вниз по лестнице!
Они так и сделали.
Но Кроуб снова влетел в холл, забежал в лифт и снова поехал вверх.
Я опять послал охранников на лифте вверх. Они доехали до последнего этажа. Там же открылась дверь и другого лифта. Оттуда выскочил Кроуб и угодил прямо в руки ждущих его преследователей.
– Мы его поймали, – сообщил старший.
Кроуб дико озирался по сторонам и твердил на волтарианском языке:
– За мной гонятся, за мной гонятся!
На его экране читалась надпись: «Тройной ужас».
Он пытался освободиться. Внезапно его глаза сфокусировались за стенами здания, и ему, очевидно, показалось, что он падает, ибо он вдруг как-то весь обмяк. Надпись на экране сменилась другой: «В обмороке».
– Что нам делать? – спросил меня старший.
Вот именно – что? Если они привезут его снова на базу в Турцию, Фахт-бей будет рвать и метать и попытается заставить меня заплатить за безрезультатный полет или, может, даже пристрелит Кроуба. Но человек с Такими разрушительными способностями, как доктор, – слишком ценная фигура, чтобы его пристреливать. Мы в Аппарате ценим разрушителя планет. Кроуб должен быть спасен!
Вдруг меня осенила счастливая мысль. Существует только один известный мне человек, потенциально столь же разрушительный, как Кроуб – Мэдисон! Только Мэдисон сообразил бы, как употребить это смертельное оружие в войне против Хеллера.
Я велел охранникам взять Кроуба и вместе с чемоданом доставить по адресу: Месс-стрит, 42.
Эта (…), (…), (…) Крэк провалила мой первый план, но надежда еще оставалась.
В этот ранний час те, кто еще оставался на ночном дежурстве, внесли Кроуба в дом 42 по Месс-стрит. Дежурный репортер бесцеремонно велел им подождать в кабинете Свихнулсона. Они зашли туда и стали обмахивать Кроуба газетными публикациями Мэдисона. Он очнулся, возможно, от вони. Один из охранников принес ему горячего кофе из автомата, обнаружил в столе у Свихнулсона бутылку виски и плеснул немного в кофе. Это оживило Кроуба.