Сайрус посмотрел на меня с жалостью и улыбнулся:
– Думаешь, я не почувствовал, как пробудились твои силы? К тому времени, как я добрался до места, валькирия уже умерла. Или, вернее будет сказать, «была убита»? Ведь мы оба знаем, что авария была не случайной, не так ли, Райан?
Позади меня послышался хруст снега. Оглянувшись, я увидел перед собой юношу, который был практически точной копией отца. Только моложе, без шрама на щеке и со светлыми волосами, спадающими на лицо. Глаза у юноши тревожно поблескивали.
– Гектор… – выдавил я.
Неужели это и правда он? В первый и последний раз я видел его так давно, что уже и не помню. И теперь он здесь? Вместе с отцом?
– Здравствуй, старший брат, – поприветствовал меня Гектор. Его голос звучал немного ниже, чем у нашего отца.
Гектор младше меня на несколько месяцев, максимум на год. Он отцовская ошибка молодости, которую простила моя мать.
– Ты все-таки к нам присоединился, – сказал Гектор. – Как чудесно.
Снова замотав головой, я сжал кулаки, чтобы удержать себя в руках.
– Кто сказал, что я собираюсь к вам присоединиться? – спросил я, но Сайрус лишь рассмеялся:
– Боюсь, у тебя нет выбора, мальчик мой. Видар уже все решил. Бог Хаоса всегда получает то, что хочет. А сейчас он хочет тебя.
Мои руки, сжатые в кулаки, задрожали, и я почувствовал, как внутри меня что-то шевельнулось. Что-то темное. Такое уже случалось. Стоило подумать о том роковом дне, как желудок свело судорогой. Я попытался прогнать это ощущение, выбросить воспоминания из головы…
Дорога в Эдмонтон как черное пятно. Помню только, как сидел рядом с Блэр. Помню ее взволнованное лицо и осторожное прикосновение. И разрушительную силу, которая поднялась внутри меня. Я почувствовал ее, когда проснулся, и с течением дня чувство набирало обороты. Казалось, в присутствии Рейны сила становилась все более неуправляемой. А потом я больше не смог ее сдерживать, и она вырвалась наружу.
– Хаос неминуем, – проговорил Сайрус. – Совсем как смерть. Люди могут сопротивляться, игнорировать ее или проклинать, но смерть всегда была и будет с нами. И хаос тоже. – Он обвел рукой пространство вокруг себя. – Просто оглядись. Люди и понятия не имеют о том, что происходит у них под носом. Они живут так, будто им нечего терять. Строят города, пускают корни, а потом идут дальше, оставляя позади себя разрушения.
Не хочу ничего слышать. Не хочу в этом участвовать. Но больше всего я не хочу нести ответственность за…
– Истории о богах и героях для них всего лишь мифы, – невозмутимо продолжал отец. – Люди больше ни во что не верят. Им больше не нужны старые боги. Им больше не нужна Вальгалла.
Сердце заколотилось как ненормальное, и смятение внутри меня переросло в бурю. Разрушительную бурю. И я не знал, как ее остановить.
– Взгляни уже правде в глаза, – раздался голос моего брата. – Нравится тебе это или нет, но ты один из нас. Ты принадлежишь хаосу.
– Нет, – выдавил я, тяжело дыша. – Неправда. Я не…
– Правда! – Слова Гектора разнеслись по улице хлестким ударом, и в следующую секунду моего брата окружила черная аура, в которой то и дело сверкали молнии. Гектор потемнел лицом, и вскоре тьма окутала его целиком.
Я оглянулся на отца в поисках помощи, но тот ничего не сделал. Просто стоял, скрестив руки на груди, и молча наблюдал за происходящим.
– Авария случилась из-за тебя, – заявил Гектор. – Твои силы проснулись, и ты сделал то, что делает каждый из нас. Устроил хаос.
– Нет…
– Ты убил валькирию и ее преемницу, причем хладнокровно.
– Нет, черт возьми!
Сердце забилось так быстро, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Каждая клетка моего тела задрожала от напряжения. Совсем как тогда, в машине. Перед аварией. Я больше не мог сдерживаться. Не знал как.
– Отнюдь. И знаешь что? – Гектор шагнул ко мне и продолжил, понизив голос до заговорщического шепота: – Тебе это понравилось.
Бушующая внутри меня буря, эта дикая смесь вины, самобичевания и гнева, вырвалась наружу. Но обрушилась не на меня, а на дома вокруг – и те с грохотом рухнули. Все до единого. В воздух поднялись облака пыли, которые темными пятнами оседали на снег.
Я дышал так, будто пробежал марафон, хотя не сдвинулся с места. Мои руки были опущены. Я все еще дрожал, но от охватившего меня напряжения не осталось и следа. Весь… хаос исчез, и ему на смену пришло облегчение. И стыд. Горький стыд.
– Вот оно, – произнес Сайрус, медленно растягивая губы в довольной улыбке. – Вот оно.
Я все еще качал головой, хотя не мог больше отрицать очевидного и прятаться от правды. Не после того, как разрушил целый город, не пошевелив и пальцем. Не после того, как из-за меня произошла авария, в которой погибли мама и сестра Блэр.
Внезапно я почувствовал, как на плечо легла тяжелая рука, и поднял голову.
– Рагнарек – это не конец, хотя все думают иначе, – сказал Сайрус. – Рагнарек – это новое начало. Для нас и для людей. Гибель ждет лишь других богов и их слуг, а Видар, его последователи и все человечество наконец обретут свободу.
– Хочешь сказать, что… – я откашлялся, потому что мой голос охрип и теперь звучал устало. – …что конец света – это что-то хорошее?
– Ты ведь понимаешь, что «конец света» – это не что иное, как подмена понятий? – сухо вставил Гектор. Окружавшая его темная аура рассеялась. Гектор зачерпнул рукой горсть снега, слепил снежок и бросил его в один из разрушенных домов. – Видар вступил в битву с богами и вышел из нее победителем. Боги исчезли вместе с Асгардом, своей обителью, но не погибли. Они еще могут вернуться и забрать себе власть. Вот о чем говорится в преданиях о Рагнареке. О решающей битве с богами, их дальнейшей судьбе и окончательном уничтожении. Не о конце света.
– Гектор прав, – кивнув, подтвердил Сайрус. – После битвы, которая принесет с собой смерть, пламя и тьму, возникнет новый мир. Мир, где не будет места ни валькириям, ни богам, за исключением Видара. Мир, принадлежащий людям. И нам, ведь хаос неразрывно связан с людьми, куда бы те ни пошли, что бы ни делали и что бы ни оставили после себя, – закончил Сайрус.
Проследив за его взглядом, я увидел развалины домов. Обрушившиеся стены. Разбитое стекло. Сломанные балки. Все было уничтожено.
Может, в словах отца что-то есть? Может, конец света и правда означает новое начало?
– Пойдем, – сказал Сайрус, сжав мое плечо.
– Куда?
– К остальным. И тогда… тогда мы приступим к твоим тренировкам.
Глава 16Блэр
Раньше я думала, что ничего сложнее уроков в школе в моей жизни нет и не будет. Но я ошибалась. Господи, как же я ошибалась! И за последние несколько недель я ясно это поняла.
– Еще раз! – Голос Тайры разнесся по равнине, как раскат грома. Она стояла передо мной, расставив ноги, и вызывающе смотрела на меня. – Это все, на что ты способна? Ты же валькирия, Хельхейм тебя побери! Веди себя соответствующе!
– А ты – наследница Тора. – Я стряхнула с колен травинки, выпрямилась и со стоном схватилась за бок, куда прилетел удар Тайры. Пульсирующая боль стремительно распространялась по всей левой стороне тела. – Даже если я буду тренироваться следующие сто лет, тебя мне не победить.
– А твоя мать могла.
Я замерла.
– Что?
Взгляд ее золотистых глаз пронзил меня.
– Да ты и правда не в курсе, – пренебрежительно фыркнула Тайра.
– Не в курсе чего?
– Твой род берет начало от Хель, – напомнила Тайра и откинула с лица прядь светлых волос, которая выбилась у нее из косы. Как она умудряется заплетать свои короткие волосы в косу, да еще такую, чтобы не мешала во время тренировки и не распускалась от резких движений, остается для меня загадкой. – Хель входила в число самых могущественных скандинавских богов, – невозмутимо продолжила Тайра. – Некоторые полагают, что она была могущественнее самого Одина. По крайней мере в ее собственном царстве, в Хельхейме.
– А со мной как это связано? – неохотно спросила я, смахивая травинки с тренировочной майки.
Тайра закатила глаза и ударилась в объяснения:
– Помимо того, что валькирии уносят павших героев в Вальгаллу, у каждой из нас есть свои магические способности. Хель обладала властью над душами всех людей и даже над душами богов. Ты должна не только полагаться на рукопашные навыки, но и задействовать свои магические силы. Всегда. Особенно в бою. У тебя столько потенциала, а ты его не используешь! – С каждым сказанным словом голос Тайры становился все злее. – Под моим началом находились легионы, я тренировала целые войска, и никто никогда не разочаровывал меня так, как ты. В общем, выпей чего-нибудь, пока в обморок не упала, и давай уже продолжать.
С трудом сдержав желание фыркнуть, я подчинилась. На самом деле Тайра не единственная, кто так думает. И я с ней согласна. Как же обидно проигрывать ей день за днем! Тайра вечно требует, чтобы я использовала свои магические способности, но не объясняет как. Как же это бесит. Никто не может (ну, или не хочет) научить меня пользоваться силами. Все остальные валькирии – даже те, что не были с мамой особо близки, – видели ее способности вживую. Но никто не может объяснить, как они работают! Только мама могла, и она передала свои знания Фенье. Не мне. Иногда я думаю, что было бы лучше – лучше для всех, – если бы вместо Феньи погибла я. Фенья стала бы полноценной валькирией и пошла бы по маминым стопам. Мне это никогда не удастся.
Не знаю, сколько я уже в Вальгалле. Я потеряла счет времени. Как и в мире людей, здесь есть день и ночь, но днем всегда светло, а ночью небо освещает северное сияние. Я засыпаю под звон мечей и просыпаюсь под него же. В некоторые дни мне удается выкроить немного времени между тренировками, и тогда я сажусь под мировым ясенем – Рататоск все еще швыряется в меня орехами – и думаю о том, что произошло, чему я научилась, что потеряла и что приобрела.
Я допила воду, утерла лоб плечом и откинулась на траву, позволяя себе на мгновение расслабиться. Даже не помню, когда я в последний раз так уставала… А, помню. Вчера. Во время тренировки с Тайрой.