Юноша потер ноющие предплечья, на которые пришелся удар.
– Неплохо…
Немая размахнулась. Цзянь предвидел этот прием и успел закрыться. Прямой удар снова пришелся ему в скрещенные руки, и на сей раз он рухнул плашмя на спину и проехался по земле. Ему показалось, что его переехала повозка. Удар был так силен, что боль пронизала тело от плеч до поясницы. Он со стоном поднял голову.
Немая, забыв про него, уже почти дошла до калитки, за которой грузили раненых на повозку. Цзянь, стиснув зубы, поднялся, схватил лежавшую у стены лопату, бросился к Немой и изо всех сил размахнулся. Удар пришелся по голове. Лопата разлетелась на части. Наконец Немая обратила на юношу внимание.
От удара она качнулась вбок, а затем повернулась к Цзяню, как будто увидав его впервые. На лице у нее читались удивление, любопытство и гнев. А потом она бросилась в атаку.
Немая стремительно осыпала Цзяня тяжелыми ударами. Любой из них сбил бы его с ног, если бы попал в цель. Цзянь увернулся от первых двух, отразил третий – и опять упал. Откуда у этой женщины такая силища?
Последовали еще три убийственных удара. Она даже не пыталась делать обманных движений. Цзянь пятился, защищаясь. Он не выдержал бы много прямых попаданий – и вместо этого бросался в разные стороны. Бой постепенно замедлился, когда Цзянь начал предугадывать действия Немой. Ему стало гораздо легче, когда противница немного сбавила скорость. Цзянь даже попытался перейти в наступление и ударил ее ногой в бедро, а потом кулаком в висок, хотя не сомневался, что больше вреда причинил собственной руке, чем голове Немой.
Немая продолжала двигаться вперед и неумолимо давить, обрушивая на противника стремительные удары руками и ногами. Ее атаки переходили одна в другую и обрушивались на Цзяня со всех сторон; в каждую она вкладывала всю силу ци. Предугадывая последовательность ударов, Цзянь избегал серьезного ущерба; потом он даже попытался дать сдачи.
Юноша искренне удивлялся тому, как долго ему удалось продержаться. Немая была быстрой и сильной, но далеко не такой могучей, как Тайши. Цзянь учился у лучшей воительницы; остальные ей и в подметки не годились. Ему самому не верилось, что он не уступал Немой. Он вовсе не уступал ей в скорости, умениях и хитрости. Цзянь ощутил прилив уверенности. Может быть, он еще победит!
Он отразил особо затейливую последовательность ударов. Затем Немая попыталась подставить ему подножку. Не вышло. Цзянь ее предвидел. Он отступил и ухмыльнулся.
– Ха! Да ты знаешь, кто я? Может, теперь ты наконец…
И тут он получил крепкий удар ногой в грудь. Цзянь несколько раз перекувырнулся в пыли и остановился, стукнувшись головой о деревянную стену конюшни.
На мгновение мир померк. Цзянь со стоном сел.
– Как больно!
Немая двинулась к нему. Теперь ее движения стали осторожнее. Она начала принимать противника всерьез.
Цзянь поскорей поднялся и принял защитную стойку Дикого Цветка, расставив руки и слегка покачиваясь, как стебель на ветру. Затем он передумал и перешел к Погрузившейся Черепахе, затем к стойке, которую сам придумал несколько месяцев назад, затем к Вопящей Стрекозе. Все было не то.
Немую, казалось, ничуть не волновало, какую тактику он использует, когда они вновь сошлись и принялись обмениваться ударами. Стремительно перемежались тычки локтями и коленями, размашистые подсечки и удары. По-прежнему ничто не останавливало противницу Цзяня. Может, Немые все-таки были бессмертны?
Бой продолжался, и никто не уступал, но ущерб постепенно накапливался на одной стороне. После нескольких схваток Немая казалась такой свежей, словно встала после здорового сна и теперь небрежно разминалась. Цзянь, напротив, был весь избит до синяков и взмок от пота.
Обернутые цепями кулаки Немой изматывали его, пока тело Цзяня не взбунтовалось. Когда он в очередной раз попытался вскинуть руки, те отказались повиноваться. Юноша едва успел увернуться от удара, который напрочь снес бы ему голову.
Нужно было удирать. Долго он бы не продержался. Цзянь решил взмыть в воздух и ускользнуть на ветерке. Но Немая ему этого не позволила. Она развернула цепь, обернутую вокруг кулака и запястья, и хлестнула его по спине, когда он попытался улететь; Цзянь сорвался и грохнулся на камни. На сей раз он не сразу пришел в себя.
Немая схватила его одной рукой за лодыжку и подняла вниз головой, как ребенка. Размахнувшись, она описала туловищем Цзяня круг над головой и разжала пальцы. Он пронесся над двором, врезался в деревянную стену конюшни и пробил ее.
Цзянь рухнул наземь в туче пыли, наполовину заваленный обломками. Он с трудом поднял руки, когда Немая ступила сквозь образовавшуюся в стене дыру. Одна из цепей у нее на запястье медленно раскручивалась. Немая напоминала терракотового воина, безжалостного и неумолимого. Цзяню лишь на мгновенье удалось ее задержать.
Перед глазами у него по-прежнему все плыло, когда он попытался встать, но на сей раз отказали ноги. Цзянь попробовал отползти, но Немая его настигла и схватила за шею. Он завопил и несколько раз ударил противницу в лицо, но лишь сломал два пальца. Немая обернула цепь вокруг шеи Цзяня и потянула, так что острые грани звеньев врезались в кожу. Цзянь брыкнул ногой раз, другой и обмяк. Женщина продолжала смотреть на него – внимательно и не мигая. В ее взгляде больше не было презрения. Он заслужил уважение Немой, и она обращалась с ним как с равным. Немая шевельнула запястьем, скручивая цепь, и острые звенья еще сильнее врезались в шею юноши. Он несколько раз хватанул воздух ртом, но больше ничего не мог поделать…
Мир начал темнеть в третий раз, возможно навсегда.
Что-то ударило Немую в висок, и ее голова резко качнулась в сторону. Она пошатнулась и дернулась, когда в ее тело впились еще две металлические пули.
– Шевелись, Цзянь! – крикнул Гачи.
Цзянь, судорожно кашляя, упал на четвереньки.
– Ты вовремя! – прохрипел он.
– Давай, давай, поднимайся, – проговорил ему на ухо чей-то голос.
Сонайя появилась рядом с Гачи на пороге лазарета.
– Что, во имя Тяньди, тут происходит, ты, хвастливый недоумок? Я ушла на десять минут, а ты ввязался в драку с Немым? Хочешь, чтобы тебя убили?
– С Немой, – инстинктивно поправил Цзянь.
Помолчав, Сонайя произнесла:
– Прямо сейчас ты очень красив, Вэнь Цзянь.
– Это был прекрасный…
– Шш. Главное, не болтай, Пять. Поднимайся и помоги нам.
Немая в ярости гонялась по двору за Гачи. Пальцы-Бичи предпочитали драться на расстоянии, не подпуская противника вплотную. Каждый раз, когда Немая приближалась, Гачи отскакивал и метал в нее пули. Металлический диск мог убить обычного человека, но Немая лишь слегка морщилась, когда очередной снаряд ударялся о ее тугую плоть.
Сонайя поспешила на помощь Гачи и попыталась отвлечь женщину. Немая, впрочем, не поддалась внушению. Но все же кое-чего Сонайе удалось добиться. Молчаливая Смерть дралась, стиснув зубы, и время от времени с досадой поглядывала на девушку. Цзянь попытался встать между Немой и остальными, но у него почти не осталось сил – она сбила юношу с ног и пробежала по нему, преследуя Гачи. Цзянь ухватил Немую за лодыжку и поволокся следом.
Это было донельзя унизительно. Предреченного героя Тяньди тащили по земле, как капризного ребенка. Но Цзяня не заботило то, как он выглядит. Это чудовище пыталось убить его друзей. Немая стряхнула Цзяня на полпути – и содрогнулась, когда в грудь ей вонзилась стрела. Вторая впилась в плечо. Цзянь поднял голову и увидел Кайю, сидевшего на крыше скотобойни. Отцовский посох он превратил в лук. Кайю выпустил еще две стрелы и съехал по скату крыши. Он спрыгнул с карниза, перевернулся в воздухе и приземлился в боевой стойке, ударив Летней Радугой оземь в том месте, где мгновение назад стояла Молчаливая Смерть. Каменная плитка треснула. Весь двор и так наверняка пришлось бы вымостить заново.
Кайю, казалось, повзрослел на глазах.
– Такие, как она, убили моего отца?
– Вроде того, – сказал Цзянь, не желая открыто лгать.
Ученик Хуту все еще горевал по отцу. Кайю издал звериный рык, крутанул посох над головой и бросился на Немую.
Та ответила на новую угрозу, совершенно забыв про Цзяня. Это пренебрежение даже немного его обидело. Немая распустила цепной кнут, защищаясь от гибкого и проворного посоха Кайю. Следующим в бой вступил Синьдэ, размахивая трехзвенным цепом. К драке присоединились Сонайя и Гачи, и вскоре стало ясно, что Молчаливая Смерть не справится с ними всеми.
Цзянь попытался встать и помочь, но Цофи ухватила его поперек тела и потащила прочь.
Он был слишком слаб, чтобы сопротивляться.
– Пусти! Мне надо…
– Хватит с тебя побоев. Ты уже получил свое.
– И ты туда же… – буркнул Цзянь.
Цофи оттащила его к Тайши, которая сидела, привалившись к колесу повозки. Она была бледна и вся в поту. Прикрыв рот рукавом, она закашлялась, и на ткани проступили алые пятнышки. Ухватив Цзяня за шею, наставница притянула его к себе.
– Почему ты постоянно меняешь стойку в бою? Пользуйся тем, что дает тебе противник! Стойки нужны не для того, чтобы красоваться!
Тайши закашлялась и прислонилась к Цзяню, чтобы не упасть.
– Ты выдаешь себя, когда проделываешь одну и ту же последовательность из пяти ударов. И слишком часто меняешь высоту. Не торопись, усыпи бдительность противника. Сквозь чужую защиту нужно проскальзывать, как угорь, а не как смазанный маслом бабуин. И потом, сколько раз я тебе говорила, как нужно ставить опорную ногу? Ты долго будешь позорить меня такими детскими ошибками?
Целую минуту Тайши перечисляла его оплошности, все до единой; их оказалось на удивление много для столь короткой стычки. Цзянь задумался, как он вообще выжил. Разумеется, без помощи друзей ему бы этого не удалось. Вот и хорошо, что он за ними вернулся. Конечно, Тайши тоже была права, и ее советы бесценны.
Наконец объединенные усилия четырех военных искусников одержали верх над Немой. Синьдэ и Кайю не давали противнице передышки. Немая упала на колено, когда Синьдэ хватил ее трехзвенным цепом, Сонайя помешала ей сбежать, а Гачи нанес мощный удар в висок. Немая рухнула ничком, а остальные, совсем измотанные, сгрудились над ней.