Строго говоря, Цисами тоже стала служанкой не по доброй воле: это было удобное прикрытие. Она обрадовалась появлению Порлы – с ее приходом Цисами перестала быть низшей в комнате. Старшинство давало много привилегий. Низшие выполняли самую тяжелую работу и мылись последними.
Цисами застегнула платье, поправила прическу и, выйдя из комнаты, влилась в поток слуг, текший по коридору и по лестнице. Несколько человек резво пробежали мимо. На рассвете дел всегда хватало.
– Доброе утро, Кики.
– Здравствуй, цветочек.
Ей постоянно махали.
– Доброе утро, – она улыбалась каждому, кто ее приветствовал. – Хорошего дня вам, дорогие друзья!
Цисами отлично играла свою роль. С ее лица не сходила широкая кукольная улыбка, пока она здоровалась с проходившими мимо. В поместье была необыкновенно радушная и дружелюбная прислуга. Это страшно раздражало. Большинство слуг Цисами едва терпела и мысленно приговорила к смерти не меньше десятка, но, конечно, счет вела неофициально. Она не собиралась в самом деле тратить на них время. Так, пофантазировать для развлечения.
Кто-то столкнулся с Цисами и схватил ее за руку.
– Ты не поверишь, что я слышала!
Это, конечно, была Хилао, ее лучшая подружка в поместье – служанка и дочь служанки, симпатичная, примерно одних лет с Цисами, с волнистыми темными волосами и узким личиком. Ее бодрая болтовня страшно бесила, зато носик-пуговка отлично вынюхивал сплетни, а потому водиться с Хилао стоило. Не говоря о том, что с ней было весело. По мнению Цисами, Хилао не повысили до наложницы только потому, что она не умела держать язык за зубами. Цисами как-то раз даже назначила девчонку мишенью, потому что та не умолкала… но, разумеется, неофициально.
– О-о, что случилось? – спросила Цисами, подражая слащавому голоску Хилао.
– Су сказала, что Вайя, которая живет в одной комнате с Шиньцы, сказала, что… – та скорчила рожицу и указала себе на живот.
– Да ладно!
Шиньцы была очень мила, в отличие от Вайи и Су, но ни одна из них не стоила того, чтоб утруждаться.
– Вот тебе и ладно!
Соприкоснувшись лбами, они захихикали в поддельном негодовании.
– А кто отец?
– Су не знает. Кто-то из слуг с тренировочной площадки.
«Только не Сайык. Только не Сайык. Только не Сайык».
Красивое, но плутоватое лицо юного аристократа служило частой темой для разговоров среди молоденьких служанок. Цисами строго воспретила Сайыку выходить на охоту. Меньше всего отряд нуждался в появлении ребенка. Если бы Сайык спутался с дочерью вельможи, это была бы катастрофа. Впрочем, особо они не беспокоились. Сайык сам был сыном вельможи, хоть и младшим, и серьезно относился к своему происхождению и семейному имени. Пускай его отдали теням-убийцам, окончательно лишить Сайыка налета благородства было невозможно. Хотя, если бы он случайно стал отцом, Цисами непременно вычла бы из его жалованья, чтоб уладить дело.
Утренняя смена собралась в столовой для слуг. Смотрительница Хари, возглавлявшая прислугу, поднялась на небольшое возвышение в дальнем конце. Эта женщина была живой легендой. Морщинистая, худая, высокая, Хари обладала суровым взглядом, который напугал бы и принца. Говорили, что ее с рожденья записали на службу в доме князя. Бабушка Хари была кабальной служанкой, мать работала в саду, а Хари теперь заправляла всем имением.
– Слуги, будьте внимательнее. Я вижу слишком много расстегнутых пуговиц.
Негромкий и мерный голос смотрительницы только-только начинал выдавать ее возраст. Она не нуждалась в том, чтобы кричать. Хари всегда слушали очень внимательно.
– Тот, кто вчера убирал покои командира стражи, поленился. Пусть исправит дело, пока я не проверила. Кто на прошлой неделе стянул полмешка рису, пусть пойдет и скажет, чтоб ему дали плетей.
Больше можно было не говорить. Никто и так не смел ослушаться.
Смотрительница положила на стол маленькую книгу в кожаном переплете.
– Сегодня князь Янсо посетит Сияющую комнату, Алмазный храм и Диковинные сады. Завтракать он будет в саду Текущих мыслей, обедать в восточной пагоде за игрой в «осаду», ужинать во Втором дворце. Если вы там впервые, не зевайте. Остальные, подхватывайте, если что. Вечером нанесет визит господин Хом с семейством. Саба, им будут служить твои люди…
Она быстро отбарабанила еще несколько поручений. Хари не тратила даром слов: в подробностях она и не нуждалась. Прислуга была верна и хорошо выдрессирована. Суровая Хари управляла огромной армией слуг строже, чем княгиня Сунри своими великолепными солдатами. В другой жизни из домоправительницы получился бы превосходный генерал.
– Компаньоны, – сказала Хари. – Шаг вперед.
Цисами и еще шесть человек вышли вперед.
Смотрительница указала на того, кто стоял справа.
– Хогаан, возвращайся к сыновьям Не. Уана – дочь госпожи Ку.
Она продолжала двигаться вдоль шеренги, раздавая поручения, пока не поравнялась с Цисами.
– Кики, полковник Сиа и его сын возвращаются в Северный Пеньин, так что ты им больше не нужна. Но приезжает господин Аки Ньям со всей семьей. Детей у него много, так что нянькам понадобится помощь. Я отправляю к ним тебя.
Цисами поклонилась, хоть и прикусила губу. Сыну Сиа было шестнадцать, и он не нуждался в компаньонке. Ну, разве только для того, чтобы удержать его от глупых шалостей. А маленькие дети вселяли в нее ужас.
– И последнее, – сказала Хари, подводя итог. – Как вы знаете, трое правителей собираются прибыть в Алланто на важные переговоры. Наше дело – представлять князя Янсо и служить безупречно и достойно. Поэтому на всю младшую прислугу возлагаются двойные обязанности по уборке и подготовке поместья к визиту гостей. Дополнительные поручения будут записаны на доске. Я рассчитываю на их выполнение. Разойтись.
Это никого не удивило. Цисами в качестве младшей прислуги стояла на одной доске с судомойками, и ей часто поручали самые неприятные дела. Имя Кики часто звучало, если нужно было дежурить ночью, давить виноград или стирать белье. Так приходится жить, если начинаешь с самого низа. Это случалось так часто, что Цисами даже начала сама вызываться на скверную работу, чтобы избежать чего-нибудь похуже. Чем лучше репутация, тем больше свободы, так говорили тени-убийцы. Но до сих пор ее замысел не оправдал себя: как правило, Цисами приходилось выполнять двойную порцию грязной работы.
Во многом это напоминало Цисами ее прошлое – те времена, когда она проходила обучение. Девчонки из тренировочной школы Ба Па Мо Фо вынужденно стали для нее чем-то вроде семьи. Цисами ненавидела сестер по школе. Она не назначила их мишенями только потому, что тогда и они бы сделали то же самое, и все до конца жизни ждали бы нападения из темноты.
Сегодня Цисами послали помогать «гусыням». Янсо владел восемью огромными дворцами, десятками домов для гостей и множеством служебных зданий, которые были разбросаны по территории княжеского поместья. «Гусыни» – пять служанок – поутру заходили в каждое здание, чтобы отдернуть шторы, перевернуть водяные часы и зажечь свечи. Они сметали пыль, стелили свежие простыни и разводили огонь на кухне до прихода поваров. Цисами ненавидела уборку, но это уж точно было лучше, чем стирать пеленки и варить кашку.
Она искренне надеялась, что ее отряд скоро понадобится. Притворяться служанкой было слишком сложно. Уже давно Старшая Жена не напоминала о себе, и Цисами начала волноваться. Затишье длилось слишком долго, хотя, как ни странно, она обнаружила, что жизнь служанки не так уж ей ненавистна. Приятно было жить своим маленьким мирком в пышном поместье Янсо и видеть в этом пузыре те же союзы, измены, кипящую борьбу за власть, хоть ставки и были ниже.
Потрудившись с «гусынями», Цисами побежала в Великую Башню Благословенного Служения как раз вовремя, чтобы успеть переодеться. После уборки ее обычно с ног до головы покрывала пыль.
Рули сидела на кровати, опустив ступни в лохань с соленой водой.
– А ты все бегаешь, дочка. Вижу, кто-то тут мечтает стать старшей служанкой…
– Ты пожалеешь, когда это случится, – пошутила Цисами, напоследок глядя на себя в зеркало. Поскольку она все время бегала, по пути у нее была возможность заняться и другими делами. – Ну, я пошла – сегодня я работаю игрушкой для новых сорванцов.
– Увидимся за ужином, дочка.
Цисами вышла из башни для слуг и поспешила к восточному краю поместья. Ей пришлось обойти кругом два двора, чтобы достичь особняка Аки. Близость зданий к первым двум дворцам определялась их важностью. Особняк Аки оказался меньше, чем представляла Цисами, но, несомненно, блистал роскошью; в пруду там умещался целый архипелаг островов, соединенных ярко-красными мостками. Кроме того, если кто-то жил в доме, расположенном по соседству со вторым дворцом – главной резиденцией князя Янсо, – это о чем-то да говорило.
Цисами прошла вдоль реки Чистоты и Богатства – мелкого рукотворного ручья, который пересекал по диагонали поместье. Две главные аллеи, ведущие с востока на запад и с севера на юг, назывались тропой Тысячи Золотых Взглядов и тропой Вечного Торжества, или попросту Длинной и Короткой. Они пересекались посередине поместья, у Великого Императорского Дворца Изобильной Премудрости, или просто Первого дворца, как говорили слуги. Вдоль аллей тянулись безукоризненно подстриженные сады, стояли великолепные здания, храмы, дворцы, внушительные статуи и вазы, привезенные со всех концов света. Так рассказывали Цисами. Сама она еще ничего не видела. С ней обращались как с человеком второго сорта и заставляли ходить коридорами и дорожками для слуг; это страшно раздражало.
Янсо даже больше других князей нравилось играть свою роль. Он был богатейшим человеком в Просвещенных государствах и считал себя тонким ценителем и собирателем красоты. Он любил роскошь и не упускал возможности похвастать величественными постройками и прекрасными произведениями искусства. Янсо всегда демонстрировал великолепный фасад, а все безобразие было надежно спрятано. В эти части поместья допускали только местную знать и уважаемых гостей.