Цофи вздернула голову.
– Проштрафился он, а наказывают меня?
– К сожалению, – сказала Тайши, – в жизни так часто случается. Извини. Ты заслуживаешь лучшего, но делать нечего.
Она вытерла обе стороны лезвия о полотенце и отложила нож.
– Что-нибудь еще?
– Да, – сказала Цофи и продолжала, осторожно подбирая слова: – Мне нужна помощь в обучении Цзяня. Он сильно отстает.
– Что нужно? Еще бумаги и чернил? Книг? У меня тут не монетный двор. Пусть пишет на коре.
– Нет, – ответила Цофи и бросила редиску в миску, забрызгав пол водой.
Тайши заметила, что она очищена лишь наполовину. Дочь картографа продолжала:
– Мне не хватает знаний. Я могу научить Цзяня читать и писать, но не могу объяснить ему смысл «Десяти принципов войны» Горама. Я могу научить его считать не только по пальцам, но рост цен на рис в Гияне для меня загадка. Я сама ходила в школу всего два года! Мне приходится учить Цзяня тому, что я не знаю сама. – Цофи обвела кухню энергичным жестом. – Тем более в этом захолустье. Чайный дом – единственное место, где держат книги, да и то одни любовные романы…
– Ну и что? – спросила Тайши.
– Я тоже люблю «Пылающие сердца», – признала Цофи, – но мне нужна помощь. Иначе далеко он не уйдет.
Тайши попыталась ее подбодрить. Девушка действительно превзошла все ожидания.
– До сих пор ты отлично справлялась. Цзяню не нужно другого наставника… тем более я не могу его себе позволить.
– Этого недостаточно! – Цофи, как всегда, была к себе слишком сурова. – Он не всё понимает, а я слишком мало знаю. Цзянь имеет некоторое представление о географии, но понятия не имеет, почему в Лаукане дома никогда не строят дверью на север, почему шуланьцы не любят цифру три и почему жители Син при дворе опускаются только на одно колено. Я научила Цзяня истории, насколько смогла, но есть много вещей, которые я не в состоянии растолковать. Почему солдаты устраивают попойку в ночь перед боем? Почему все ненавидят Каобу? Что это за трехсотлетняя холодная война с Белыми Духами? Что такое вообще холодная война? Из-за чего они сражались?
– Из-за ерунды, – сказала Тайши. – Когда чжунцы впервые столкнулись с этим народом, посол Белых Духов не снял обувь, войдя во дворец.
Цофи передернулась.
– Они ходят по дому не снимая обуви? Вот невежи.
– Белые Духи считают, что раздеваться на публике, в том числе обнажать ноги, неприлично. Поскольку посол упорно отказывался снять обувь, император велел его обезглавить. С тех пор и покатилось.
– Он получил по заслугам, – сказала Цофи, явно обидевшись за чжунцев. – А почему шуланьцы не любят цифру три?
Тайши пожала плечами.
– Шуланьцы всегда молятся по двое. Быть третьим считается дурной приметой.
– А почему в княжестве Син преклоняют одно колено?
– Отец нынешнего князя в молодости был ранен стрелой в ногу. Он не мог совершать коленопреклонение, как положено, и при дворе это вошло в обычай.
– Может, вы сами будете учить Цзяня?
Тайши фыркнула:
– Достаточно того, что я учу его не сносить лбом стены на ходу. Не хватало еще рассказывать ему о всяких глупых обычаях. Я подумаю, как тебе помочь, но не жди многого. Ты сама сказала, мы живем в захолустье – и прячемся. Я не могу открыто искать наставника. – Она посмотрела на воду, которая переливалась через край миски. – А кроме редиски что-нибудь есть?
Цофи вздохнула.
– Цзянь вчера утопил мешок с рыбой, когда свалился с потока ветра в реку, поэтому следующие десять дней мы будем есть редиску во всевозможных видах.
Она принялась собирать очистки со стола. Ими питалась свинья.
Тайши вынула из миски уродливую, наполовину очищенную редиску.
– Ты небрежна. Делай ровные движения. Работай запястьем, а не плечом.
– Да, госпожа, конечно, – буркнула Цофи.
Непочтительный ответ Цофи, сопровождаемый сердитым вздохом, затронул Тайши за живое. Она кое-что вспомнила – и улыбнулась. Тайши никогда не мечтала о дочери, особенно после того, как сама ей побывала. С матерью у нее не сложилось доверительных отношений. Ху Юньши была некогда певицей при дворе Син. Она занимала почетное положение и мечтала открыть собственный театр. Но однажды молодой, дерзкий и красивый Линь Муннам явился ко двору за печально известным сокровищем Чешуеглава. Любовь с первого взгляда, головокружительная страсть, брак… и только отец смог воплотить в жизнь свои мечты.
С раннего детства Тайши довелось наблюдать, как мать увядала с каждым днем, теряясь в тени властного мужа. Тайши ненавидела ее за это. Лишь много лет спустя, когда она сама пыталась сделать себе имя, Тайши поняла, что была несправедлива. Но примириться с матерью она не успела. Та скончалась, когда Тайши воевала в землях Белых Духов. Только через три года она навестила материнскую могилу.
– …война вредит торговле, – говорила Цофи. – Нам не хватает всего, особенно масла и соли. Овощи испортятся, если их не заготовить. И всё из-за самолюбия пяти бешеных быков, которые разоряют Чжун!
Тайши вернулась мыслью в настоящее.
– Четырех.
Цофи подняла миску с водой и прижала ее к груди.
– Что?
– Четырех быков, – повторила Тайши. – Быками считаются те, у кого есть пенис. Сунри стоит особняком. Слушай внимательно, девочка. Мужчины склонны стирать женщин со страниц истории. Не будем следовать их примеру.
Это прозвучало резче, чем она хотела, но воспоминания о семье всегда ожесточали Тайши.
– Я просто имею в виду их всех скопом. Какая разница? – Цофи, казалось, удивила эта суровая отповедь. – Я думала, вы ненавидите Сунри. Не далее как вчера вы называли ее кровожадной, бездушной, жестокой.
Тайши взяла нож и ловко покрутила его меж пальцев, пока он не лег рукояткой в ладонь, после чего вонзила его в стол, вогнав лезвие в доски целиком.
– Княгиня Сунри из Каобу, Львица Пустыни, – безумная злобная баба. У нее такая же гнилая душа, как и у прочих, но тем не менее ни одной женщине, кроме нее, еще не удавалось взойти на княжеский трон. Она, безродная наложница, проделала это, сокрушая ничтожных мужчин, которые вставали у нее на пути. Я охотно плюну на ее могилу, когда она умрет и превратится в плесень, но Сунри более чем заслуживает места среди титулованных мужчин. Ты меня поняла?
Цофи дала волю досаде.
– Прекрасно. Четыре быка и одна корова разоряют окрестности своей дурацкой войной. Теперь вы довольны?
– Да, вполне. – И Тайши взглянула на спящего наследника, который потратил даром уже полдня. – К слову о титулованных быках, разбуди-ка спасителя народов Чжун. Я только что придумала для него три новых дела.
Цофи выловила из миски редиску и бросила в Цзяня. Сразу стало ясно, что никто не учил ее правильно бросать. Снаряд пролетел мимо головы Цзяня, и три следующих тоже.
– Не напрягай руку, – Тайши встала рядом с девушкой и тоже взяла корнеплод. – Секрет хорошего броска в том, чтобы оставаться расслабленной и гибкой. Грубая сила тут не поможет. Когда Фаузан придет поиграть, посмотри, как он бросает кости. Бог Игроков знает мало фокусов, однако кое-чему поучиться можно…
Тайши хотела бросить, но тут у нее свело плечо, и редиска плюхнулась наземь.
– Вот так надо бросать, да? – Цофи улыбнулась, но злорадство мгновенно сменилось беспокойством. – Вы как?
– Сойдет.
Тайши, скрипнув зубами, сунула руку в рукав. Мышцы продолжали дрожать.
Она подошла к спящему Цзяню и потолкала его мягкой туфлей.
– Просыпайся, ленивый мальчишка.
– Что? Что такое? – испуганно воскликнул Цзянь и со стоном закачался из стороны в сторону, как перевернутая черепаха. Во всяком случае, проснулся он быстро. – Который час?
– Почти полдень, – сказала Тайши. – Помоги Цофи с помоями для свиней, а затем приходи на опушку Безголового леса. Говорят, ты свалился в реку и потерял рыбу. Будем учиться летать, пока не перестанешь плюхаться, как беременная жаба.
Цзянь побледнел.
– Безголовый лес? Вы же запрещали мне ловить там ветры. Из-за встречных потоков ничего не стоит разбить голову о камни…
– Я в тебя верю, – заявила Тайши.
– А я в себя не очень, – пробормотал Цзянь.
Цофи тоже встревожилась.
– Давайте сначала всё обсудим, – предложила она. – Я тоже что-то сомневаюсь.
Глава 4. Плохие вести
Мацза Цисами поиграла соломинкой, торчавшей из кружки с рисовым вином, и закрутила в жидкости цвета мочи водоворот. Ей было смертельно скучно. Давно уже следовало вымыться, однако плата за купание в Вуго выросла втрое из-за войны и засухи. Понятно, почему жители этого убогого поселка так воняли.
Она посмотрела через улицу, на лавку портного, где скрылась жертва – высокая худая женщина с длинными ресницами и тонкой, как бумага, кожей, туго обтягивающей похожее на кукурузный початок лицо. Жертва зашла в лавку два часа назад. Сколько времени нужно, чтобы купить платье? На женщине было возмутительно яркое оранжевое одеяние, на голове блестело утыканное драгоценными камнями украшение – оно обвивало пучок волос, как свернувшаяся змея. Типичная злая Старшая жена, прямиком со сцены провинциального театра. Цисами, впрочем, понравилось украшение; она намеревалась его стянуть в качестве дополнения к оговоренной плате.
Цисами откинулась на спинку стула и отхлебнула вина. Левой ногой она касалась ивовой корзины, в которой лежала свиная голова. Задание было предельно ясным: вспороть жертву от шеи до лобка, надеть свиную голову и уложить труп на постели господина во всей своей обнаженной прелести. История, старая как мир. Мужчина встречает женщину и вступает в брак. Будучи негодяем, он берет вторую Жену. Женщины пытаются друг друга убить.
Цисами фыркнула и взяла вазочку со сладким желе. Если бы кто-нибудь два года назад сказал ей, что она будет браться за задания, достойные только слуг и уличных головорезов, она палочками для еды выколола бы оскорбителю оба глаза. По поручению Младшей Жены прирезать Старшую – это недостойно тени-убийцы… но вот Цисами сидела здесь и готовилась к тому, чтобы за ничтожную плату уладить домашнюю свару.