Этот человек двигался плавно и ловко, он превосходно владел своим телом. Цисами пришла в восторг. Жаль, действие происходило не на сцене. Красивые жесты хороши лишь до поры до времени. Цисами продолжала гнаться за второй тенью-убийцей, которая между тем забежала в сад орхидей. Противник ступил в тень сосны и возник на крыше соседнего здания. Цисами остановилась и от удивления разинула рот: это был необыкновенно длинный шаг. Она имела дело не с какой-то жалкой тенью золотого ранга, а с подлинным негодяем. С убийцей алмазного ранга.
У Цисами заколотилось сердце; она ощутила возбуждение и даже, честно говоря, зависть к ловкости противника, когда бросилась другой дорогой на перехват. Она не поручилась бы, что способна одним шагом покрыть такое расстояние; недопрыгнуть значило серьезно пострадать, а то и погибнуть. Цисами хотела взобраться на ближайшую стену и перескочить на нижнюю веранду. Направляясь к окну на третьем этаже, она подняла голову и увидела, что противник стоит на крыше и смотрит на нее. Дразнит и подначивает.
Цисами скрипнула зубами. Она не знала, хватит ли ей сил. Затеряться в черной пустоте – один из худших способов умереть.
Тем не менее она никогда не отказывалась от вызова. Цисами зарычала, сделала вдох и ступила в тень. Пузырьки защекотали кожу, мир сделался черно-белым. Руки и ноги закололо, когда они растянулись за пределы, допустимые для человека. Перед глазами запрыгали черные точки. Сердце у Цисами лихорадочно билось, суставы горели, как будто ее четвертовали. Мир сгустился. И все краски враз хлынули обратно, когда черно-белый узор рассеялся. Цисами стояла на крыше, возле трубы. Вторая тень исчезла, но, по крайней мере, Цисами удалось сделать шаг.
– Ух… – она вдохнула. – У меня получилось.
Понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Внезапное сжатие – все тело словно сдавило прессом, когда она вышла из тени, – было болезненно.
Цисами заметила вторую тень-убийцу, которая бежала по крыше, окружавшей Третий дворец. Она метнула еще два ножа. Противник, как и раньше, отбросил их в сторону, а затем швырнул нож в Цисами. Цисами сделала вид, что не обратила на него внимания, когда он пролетел в опасной близости от шеи.
За первым последовала целая стая ножей. Тень-убийца скользнула по крутой крыше и спрыгнула на беседку.
Цисами, стараясь не отставать, соскочила с изогнутого карниза в маленький садик, где росли низкие подстриженные деревья и лежали камни. Погоня начала утомлять. Обоим приходилось прикладывать массу сил, чтобы не ломать кусты и ветки, что замедляло бег. Очевидно, не только Цисами велели быть как можно незаметнее.
Противник вскочил на небольшой валун, перепрыгнул на кипарис, росший по ту сторону живой изгороди, миновал очередной балкон и нырнул за угол теплицы с витражными стеклами. С садовой дорожки – на камень, потом на дерево. К следующему дворцу, по балкону вокруг здания. Оба входили в тень и выходили из самых разных уголков и щелей, словно играя в кошки-мышки.
Цисами впилась ногтями в левую руку. «Еще одна тень. Очень опасна. Бежит по дорожке вдоль западной стены, только что миновала усадьбу Вечной Девственности. Все сюда». Она даже не удосужилась досчитать до десяти, прежде чем спросить: «Где вы, тупицы?»
«Вышла из казармы», – ответила Котеуни.
Остальные – не спавшие – отозвались один за другим:
«Уже иду».
«Что там, командир?»
«Чштот». Это был, очевидно, Сайык.
Цисами ответила: «Очень опытная тень к Сунри. Лучше убить».
Вторая тень вновь сделала внушительный шаг, перескочив через караульню на главной аллее и скрывшись в одной из кухонь. Цисами знала, что такого шага сделать не сумеет, и покрыла то же расстояние прыжками поменьше.
Она не верила своим глазам. Цисами могла по пальцам пересчитать теней-убийц более опытных, чем она сама. От некоторых она регулярно получала издевательские записки. В каждой школе боевых искусств были воины, достигшие высшего уровня, и, как правило, все они друг друга знали.
Цисами была уверена, что сама принадлежит к высшему рангу. И ее смущало, что она в упор не понимала, с кем имеет дело. Она не узнавала противника по фигуре. Многие движения напоминали Цисами технику ее собственной тренировочной школы. С кем она столкнулась?!
«Кики, я миновала дорожку в юго-западном конце. Где вы?»
«Бегу с западного конца, командир. На три минуты отстаю от Котеуни».
Три минуты во время погони – это очень много. Цисами нацарапала: «Подходите к башням супругов».
Она вспрыгнула на мост, соединявший две башни наложниц из четырех. Князь обладал репутацией человека, любящего разнообразие.
В небе виднелись две луны из трех. Принц заливал окрестности зеленым цветом, лишая противников прикрытия. Вторая тень-убийца замедлила ход и попыталась взобраться на стену, окружавшую башню. У Цисами появилась возможность метнуть нож. С такого расстояния это было все равно что целить в муху, но Цисами превосходно метала ножи. Она задела ногу противника, заставив его сорваться и с шумом рухнуть наземь.
– Вот ты и попался!
Тень-убийца поднялась – прямо удивительно, учитывая то, с какой высоты она рухнула. Цисами воспользовалась паузой и набросилась на противника; два черных ножа сверкали справа и слева, целя в руки и в ноги. Незнакомец выхватил пару изогнутых кинжалов, каждый из которых представлял два серпообразных лезвия, переходящих одно в другое. В совокупности – четыре острых конца. Интересное оружие. Уже давно Цисами не видела человека, вооруженного клинками-полумесяцами. Они вышли из моды при лунном дворе поколение назад и теперь считались древностью. Цисами ни знала ни одного, кто предпочитал бы это оружие, не говоря уж о том, чтобы владеть им в совершенстве по меркам Союза.
Клинки столкнулись, и лязг металла далеко разнесся в ночи. Схватки теней-убийц, в отличие от большинства других боевых стилей, были некрасивы. Ни особого изящества, ни творческого подхода. Они представляли собой воплощение жестокости, вихрь быстрых, коротких ударов; каждый из участников атаковал, рассчитывая обезоружить и убить. Бей, пока не убьешь, – так звучала заповедь тренировочной школы. Каждая атака состояла из череды стремительных взмахов. Прямые удары сопровождались резкими подсечками. На каждый блок ответом была попытка обездвижить противника.
Две тени сошлись в ближнем бою, почти обнявшись. Ножи Цисами мелькали быстро, но клинки-полумесяцы были опаснее. За считаные мгновения Цисами получила три раны. К счастью, легкий кожаный доспех защитил ее от серьезных повреждений. Она неохотно признала, что столкнулась с выдающимся мастером. Противник дрался лучше Цисами – и это было трудно принять. Но Цисами понимала, что проигрывает; оставалось лишь тянуть время до прибытия подмоги.
Впрочем, враг ей этого не позволил. Как только Цисами попыталась отстраниться, жертва превратилась в охотника: противник подошел ближе. Они сцепились, перемежая захваты резкими ударами. Одно неверное движение – и кто-то получит преимущество и воспользуется им. На сей раз именно Цисами совершила ошибку. Она попыталась провести сложный прием, напоминающий взмах крыльев бабочки. Не получилось. Противник опрокинул ее на спину.
На лету Цисами удалось кое-как поправиться, извернувшись и схватив противника за воротник. Оба повалились наземь. Ни один не уступал; они катались по земле, колотя друг друга.
К сожалению, вторая тень-убийца выиграла и эту схватку и оказалась в выгодном положении: кончик месяцевидного клинка маячил возле обнаженной шеи Цисами, лишь кое-как заслоненной предплечьем. Другой конец опасно завис у нее над глазом.
Цисами, насколько могла, отстранилась от более сильного и массивного противника. Тот не двигался. Почему-то он не спешил воспользоваться преимуществом. Ему ничего не стоило вогнать кинжал в глаз Цисами. Чего он – точнее, она – ждал?
Неважно. Цисами не стала зевать. Ухватив противницу за руку, она ударила ее по голове и поймала конец длинной косы. Цисами с силой рванула, заставив тень-убийцу потерять равновесие, и сбросила ее с себя.
Выпустив друг друга, они раскатились в разные стороны и вскочили, готовясь к новой стычке. Стойка у обеих была одинаковая. Впрочем, Цисами это уже не интересовало. Во время схватки ей удалось сорвать с лица противницы маску.
– Неплохо. Если ты…
Не может быть.
У Цисами голова пошла кругом. На мгновение она совсем растерялась. Она посмотрела, моргнула, снова посмотрела, разинув рот. Затем поняла, что по-прежнему держит в руках очень острое, смертельно опасное оружие, направив его в горло княгини Сунри из Каобу собственной персоной.
Красивое лицо княгини покрывали царапины и синяки, она тяжело дышала, но никакой ошибки быть не могло. Обе тени-убийцы поднялись на ноги. Цисами гадала, что делать: убить Сунри или броситься к ее ногам, моля о прощении.
Но княгиня первой опустила оружие.
– О тебе говорили правду, Мацза Цисами.
– Вы – тень-убийца! – выпалила Цисами, по-прежнему потрясенная. – Но как? Вы же княгиня! Самая влиятельная женщина в Просвещенных государствах!
И тут до нее дошло.
– Вы сами меня наняли. Почему же тогда вы на меня напали?
– Это ты на меня напала! А я просто хотела от тебя отвязаться, – Сунри тоже казалась озадаченной. – Не ожидала, что ты так здорово дерешься, девочка.
«Я здесь, с Цвеи. Не слышу звуков боя. Где ты?»
Княгиня заметила, как Цисами бросила взгляд себе на руку. Она посмотрела на крышу.
– Нельзя, чтобы нас тут застали. Скоро прибежит стража, да и твои друзья явятся.
– Вы прочли нашу переписку?
– Ты и не пыталась ее скрыть. Никто не должен знать обо мне, даже твой отряд. Встретимся в моих покоях через час. Понятно?
На лица Сунри читалась тревога, даже отчаяние.
Цисами утратила дар речи, да и мысли разбежались. Она кивнула. А что ей оставалось? Сунри попятилась, отступила в ближайший угол и вышла из тени на дальнем конце лужайки. Это был внушительный шаг – знак подлинного умения. Княгиня продолжала двигаться, перелетая из тени в тень с непринужденной легкостью мастера, и вскоре скрылась из виду.