– Мы в беде, – выговорила Тайши.
– По уши, – подтвердил Сонь.
Тут, словно по сигналу, огромный «дракон» повернулся боком к беглецам. «Белому кораблю шесть два» в его нынешнем состоянии вряд ли удалось бы проскочить мимо. До тех пор они могли утонуть. Многочисленные орудия «дракона» могли разнести их в щепки. Впрочем, в этом Тайши сомневалась. Если лауканцы сговорились с Тяньди, они не стали бы топить «Белый корабль», если полагали, что на борту Цзянь.
Вдруг огни на шестизвенном «драконе» зажглись и осветили приближавшийся «Белый корабль шесть два».
– И баржу Казы тоже видно, – пробормотала Тайши. Повысив голос, она добавила: – Что будем делать?
Бхазани покачала головой.
– Высадиться мы не можем, потому что лауканцы нас настигнут и изрубят на куски.
Сонь подхватил:
– И оставаться на борту тоже, потому что мы плывем прямо в гостеприимные объятия «дракона».
– Кроме того, – добавила мастер Погруженного Кулака, – даже если мы избежим смерти от рук лауканцев, никто не поручится, что шуланьцы не сделают с нами чего похуже. В Шулане тебя ненавидят.
– Сильно сказано, – заметила Тайши.
– Это правда. Верующие на тебя очень злы. Ты лишила их давней народной забавы. Но не переживай, – добавила Бхазани, – со временем твоя репутация восстановится. Тебе это даже полезно. Ты стала слишком спесива.
Фаузан озадаченно произнес:
– То есть мы погибнем, если останемся на корабле, и погибнем, если сойдем. Я все правильно понимаю?
– И управлять им мы тоже не можем, – бодро добавила Бхазани.
Сонь поднял руку.
– Я не умею плавать.
– Можем попытать счастья у лауканцев, – сказала Бхазани. – Это будет чуть благоразумнее. Их народная забава – контрабанда. В Лаукане у нас появится простор для маневра. Если мы свяжемся с их подземьем, то превратимся в невидимок.
Тайши не могла не согласиться с Бхазани. Кроме того, подумала она, не хотелось бы вернуться в Облачные Столпы слишком быстро. Покой и уют ее изнежили. Смена обстановки – океан вместо гор – пойдет ей только на пользу.
Впрочем, Тайши ненавидела песок и втайне побаивалась ракообразных.
– Что толку гадать, если мы не можем управлять кораблем, – сказала она. – Как повернуть эту лохань?
– Ну… – Фаузан, тяжело дыша, поднялся на палубу. – Есть хорошие новости. Я понял, как управлять рулем. И есть плохие новости. Я пытался сдвинуть его рычагом, слишком сильно нажал, и он сломался. Я слишком силен… Так что, к сожалению, руля у нас нет.
– Значит, нет и хороших новостей, – сказала Бхазани.
Фаузан нахмурился.
– Разве они не уравновешивают друг друга?
– Не все новости одинаково значимы, особенно если одна лишает смысла другую. Кому надо знать, что ты отыскал руль, если он не работает?
– Ты придираешься.
– А ты делаешь глупости.
Сонь, скрестив руки на груди, наклонился к Тайши.
– Однажды я тоже найду свою любовь.
– Сомневаюсь. Кроме того, твоя главная любовь – ты сам. Кстати, где Цзянь?
– Чем-то занят с Гачи. Не беспокойся, я очистил корабль. Уцелевшие монахи попрыгали за борт.
Они почувствовали, как качнулась палуба под ногами: корабль начал двигаться к левому, шуланьскому, берегу, где ждала вражеская армия. Положение только усугублялось.
– Вот и конец нашим планам затеряться в Лаукане, – пробормотала Тайши.
– Эй, смотрите, кого мы спасли, – сказал Цзянь, выходя на палубу.
Последние полчаса молодежь провела, выручая осликов, которым грозила опасность утонуть в трюме.
Тайши потерла виски.
– Я имела в виду еду, лекарства и другие ценные припасы. А вы притащили каких-то тварей?
Цзянь почти не смутился.
– Мастер, стойла наполовину затопило, а они были привязаны и барахтались по шею в воде. Я не мог их бросить.
Добрый глупый мальчишка. Иначе Тайши в нем разочаровалась бы.
– Воин пяти Поднебесных должен неуклонно выполнять свой долг, понимаешь?
– Я ни о чем не жалею, мастер.
– Вот и хорошо, – сказала Тайши. – В следующий раз выполни мое поручение и спаси тонущих животных. Твоих способностей хватит на то и на другое.
Цзянь поклонился.
– Слушаю, мастер.
– Если ослы умеют плавать, мы можем переправиться на них…
Тайши не договорила. Их все равно несло к Шуланьцам. Если только… Она резко вскинула голову.
– Фаузан, мы скоро причалим?
– Скорее, врежемся, – он почесал лысеющую голову. – Минут через пять. И мне интересно, не развалится на корабль на части, когда налетит на берег. Предположу, что он расколется пополам.
Бхазани посмотрела на Тайши.
– Не нравится мне твое выражение лица. Ты что-то задумала и уверена, что ничего не выйдет, но все-таки надо попробовать.
– Некогда объяснять. Просто поверь на слово, – сказала Тайши. – Нас десятеро, три лошади и восемь осликов. Гоните их всех сюда. Нам понадобятся запасные.
– В какую сторону мы побежим? – уточнила Бхазани.
– И куда потом? – подхватил Сонь. – Мы застряли посреди поля боя! Нас либо засыплют стрелами лучники, либо догонят всадники.
Тайши ничего не желала объяснять.
– Делайте что я говорю!
Сонь указал на два корабля, ближайших к берегу.
– Как только мы высадимся, в нас полетят сотни стрел.
– А ослики бегают не очень быстро, – подхватил Гачи.
Судно содрогнулось от удара. За треском последовал громкий скрежет: киль врезался в дно. Один из лауканских кораблей, выйдя из рядов флотилии, направился к ним. В воздух, описав высокую дугу, взвилась горящая стрела и упала в воду неподалеку. Лауканцы пристреливались. Скоро противники должны были сойтись на достаточное для выстрела расстояние.
Сонь покачал головой.
– Они превратят нас в подушечки для иголок.
Фаузан сказал:
– Он прав. Нам придется трусить на ослах без всякого прикрытия.
– Я не сдамся, – пробормотала Тайши.
– Тайши, это безумие! Мы погибнем!
– А я и не обещала, что все выживут, – огрызнулась та. – Но, по крайней мере, у нас есть шанс. У него есть шанс.
– Да, если кто-нибудь не даст лауканцам подойти на выстрел, – произнес утомленный старческий голос.
Кайю бросился к Казе.
– Отец, зачем ты встал?
Старик привалился к приемному сыну.
– На носу судна стоит отличный арбалет. А я неплохой стрелок. Я дам вам немного времени.
– Отец, нет! – воскликнул Кайю, цепляясь за одеяние старика.
– Молчи, мальчишка. Я учил тебя почтительности к старшим, – мастер Хуту дал ему легкую затрещину, а потом крепко прижал сына к себе. – И я забрал тебя с улицы не для того, чтобы ты напрасно погиб под ливнем стрел.
– Ты не можешь меня оставить, – всхлипывал Кайю. – Я еще не готов.
– Даже не мечтай, Каза, – отрезала Тайши. – В эти игры мы не играем.
Сонь согласился:
– Братья лунного двора не жертвуют друг другом.
– Ерунда, – перебил Каза, хрипло дыша. – Я гожусь вам всем в отцы. Взгляните правде в глаза: это мой последний бой. Пока не стало слишком поздно, я могу завоевать еще немножко славы!
Фаузан вмешался:
– Все это очень трогательно, но если идти, то сейчас.
Тайши страшно не хотелось делать выбор. Несколько раз на протяжении долгого жизненного пути ей доводилось кем-то жертвовать, но никогда еще она не бросала на верную смерть столь близкого человека. Она закрыла глаза.
– Дай нам три минуты. Больше не нужно.
– Если дам пять, назовешь следующего ребенка моим именем, – сказал Каза и коснулся кулаком ладони. – Это честь для меня, Линь Тайши. Я пережил отличное приключение.
Тайши вдруг поняла, что борется со слезами.
– Чем тебе помочь?
– Тайши, с которой я знаком, сама знает, что делать. Следуй зову сердца.
Старик мельком взглянул на Кайю.
– Кто-то должен провести его через последнее испытание. Это, в конце концов, радостное событие. Проследи, чтобы он не унывал из-за меня. Слышишь?
Тайши кивнула.
– Сочту за честь.
– Он это заслужил… – голос Казы оборвался, на глазах блеснули слезы. – И не позволяй мальчику считать иначе.
– Я буду это помнить, благородный друг.
Она низко и торжественно поклонилась, как ученик наставнику.
– И построй ему новый дом, – добавил Каза.
– Не искушай судьбу.
Фаузан подбежал к ним.
– Мы вот-вот врежемся в берег.
– И что тогда?
Фаузан пожал плечами.
– Если повезет, спокойно сойдем и исчезнем.
– А если нет?
– Корабль развалится пополам, и мы окажемся в смертельной ловушке – нас раздавит в кашу.
– Ну ладно, – Тайши повысила голос. – Все на корму, включая ослов!
Особенно ослов. Они были ценнее некоторых членов компании. Впрочем, Тайши подумала, что Сонь обойдется без новых напоминаний о своем ранге.
Все, запыхавшиеся и усталые, собрались на корме джонки и мрачно стали ждать. Корабль, скрипя и грохоча, приближался к берегу. Баржа Казы разваливалась по пути, пока от нее не остался лишь стальной корпус. Тайши отвела взгляд. Из-за нее Кайю должен был осиротеть, хотя, конечно, он не остался бы одиноким, пока она жила; однако и этого никто не обещал.
Она подошла к Цзяню, державшему под уздцы двух осликов, и крепко его обняла.
Он переступил с ноги на ногу, смутившись и в то же время немного успокоившись. Хотя могло показаться, что Тайши просто расчувствовалась, на самом деле она намеревалась вытащить Цзяня с гибнущего корабля, если удача повернется к ним спиной. Тайши не хотелось бросать остальных, но значение имел только Цзянь. Остальными можно было пожертвовать. Хотя, конечно, Тайши бы страшно огорчилась, потеряв Цофи. Такой утраты она не переживала со смерти Сансо.
Она шепнула Цзяню:
– Что бы ни было, держись рядом. Если корабль разломится, отпусти ослов. Остальные пусть полагаются на свои умения. Не беспокойся, они сами о себе позаботятся.
– Мы ведь им поможем? – уточнил Цзянь.
– Только не ты. Твоя задача – выжить.
Каза и Кайю еще не присоединились к ним. Мастер Хуту стоял возле арбалета, а сын не желал от него отходить. Они крепко обнялись; Каза что-то шептал юноше на ухо. Затем они отступили друг от друга. Старик взял ученика за плечи, а потом протянул ему Летнюю Радугу, фамильное оружие семьи Хван и святыню стиля Хуту.