– Посох Хуту твой, сын мой.
Кайю попытался его вернуть. Каза сунул посох ему в руки и указал на Тайши. Все было ясно. Кайю не желал уходить, но Каза толкнул его в плечо и громко выбранил сквозь шум волн. Мальчик заспешил прочь. Тайши перехватила его, когда он пробегал мимо, и прижала к себе. Она взглянула на Казу, пригнувшегося возле арбалета. Отец плакал чуть ли не горше сына. Тайши бросила на старика последний взгляд и потащила Кайю за собой.
Палуба качнулась, и Тайши чуть не упала. Железной хваткой она вцепилась в Цзяня. Разумеется, мальчишка забыл отпустить ослов. «Белый корабль шесть два» врезался в шуланьский берег. Поскольку неудача их упорно преследовала, Тайши ничуть не удивилась, когда джонка разломилась на три части. Нос, и так уже поврежденный ударом баржи, полностью развалился. Середина тоже. Но, к счастью, корма уцелела.
Цзянь по-прежнему цеплялся за ослиные уздечки, когда бедные животные начали скользить по наклонной палубе. Тайши ухватилась за него, но удержать двух ослов ей было не под силу. Останки «Белого корабля шесть два», скрежеща, постепенно остановились. Люди и животные сплелись в клубок. Один из ослов перевалился через поручень и с испуганным ревом рухнул за борт. Тайши, не желая оказаться в общей куче, крепче обхватила Цзяня вокруг тела и вместе с ним прыгнула на плававший в воде обломок корпуса. Она вовремя отскочила, когда сверху рухнула переломившая мачта, к счастью, никого из людей не придавив. А вот скакунам повезло меньше.
Понадобилась минута, чтобы все собрались. Они потеряли трех лошадей и половину ослов – их осталось только четыре. Четыре осла для десяти человек… Вряд ли они бы уехали далеко. Нет, не десяти. Девяти. Тайши взглянула на корму. Арбалет каким-то чудом удержался прямо. Каза уже выпустил из него длинную тяжелую стрелу и заряжал следующую. Тайши хотела таким и запомнить своего друга. А еще – сделать так, чтобы жертва мастера Хуту не пропала втуне.
Она еще раз пересчитала всех.
– Цофи, вы с Цзянем и Кайю садитесь на этого большого осла. Сонь, бери вон ту бедную тварь! Остальные влезайте по двое. Я обойдусь.
Компания живо расселась. Как ни странно, никто серьезно не пострадал, кроме Соня, которому в бок воткнулась острая щепка, и Бхазани, которая подвернула ногу, а еще ей чем-то поранило грудь. Цзянь посмотрел на мастера Немеркнущего Яркого Света, который с торчащей в боку щепкой сидел на своем осле, и поразился его стойкости и мужеству. Каким чудом этот человек еще держался?
Сонь перехватил взгляд юноши и с мукой улыбнулся.
– Яркий свет никогда не меркнет, парень.
Улыбка превратилась в гримасу, и он чуть не повалился на шею своего осла.
– Если вы не намерены уходить, лучше бы помогли! – крикнул Каза. – Живо убирайтесь!
– Фаузан, поехали! Я буду подгонять!
– Куда едем? – спросил Фаузан и указал на холмы выше по реке. – До них мы не доберемся, даже если бы за нами не гнались всадники с копьями.
– Мы туда и не поедем, – ответила Тайши.
– Но куда?
Тайши указала на шуланьский лагерь.
– Правь прямо к ним.
Он с глубочайшим сомнением взглянул на нее.
– Это и есть твой замысел?
– Да.
– Паршивый план, – заметил Палец-Бич.
– Знаю.
Они покинули берег. Тайши неслась на потоке воздуха. Цзянь, Кайю и Цофи сидели на одном осле, причем Цзяня зажали посередке – так настояла Тайши. Бхазани и Гачи сидели на другом, Фаузан и Сонайя на третьем, Сонь ехал в одиночку. Тайши решила, что так будет лучше.
Они едва успели отойти от реки, когда в песок вокруг начали втыкаться первые стрелы. Одна из них убила бы под Фаузаном осла, если бы он не перехватил ее в воздухе. Палец-Бич крикнул:
– Кажется, ты говорила, что Цзянь им нужен живым!
– У лауканских моряков могут быть иные цели, чем у монахов Тяньди! Наверное, они думают: пусть он лучше умрет, чем достанется шуланьцам!
Компания рассыпалась, когда поблизости рухнуло нечто значительно крупнее стрелы. Ослы шарахнулись, сбросив Гачи и Соня. Мастер Немеркнущего Яркого Света немедленно поднялся, следя за падавшими стрелами, помог юноше встать и усадил его обратно на перепуганного осла.
Послышался взрыв, и из недр «Белого корабля шесть два» вырвался фонтан воды; во все стороны полетели щепки, и от судна остались только обломки, которые покачивались на воде.
– Отец! – закричал Кайю. Он попытался развернуть осла, но Цофи его удержала.
Она отбросила руки Кайю, когда тот потянулся к поводьям через ее голову. После короткой борьбы Цофи решила, что с нее довольно. Она повернулась к Кайю и залепила ему крепкую пощечину. Юноша на мгновение замер, и тогда Цофи крепко прижала его к себе.
– Он сделал это ради тебя. А ты не останавливайся – ради него. Он сделал это ради тебя. А ты ради него не останавливайся, – твердила она.
Тайши летела на потоке воздуха рядом с ними, потому что их осел совсем запутался – столько рук боролось за уздечку. Искреннее сострадание Цофи тронуло бы ее, если бы Цзянь не оказался зажат посередке. По-прежнему обнимая Кайю – и заодно Цзяня, – Цофи крикнула:
– Влево! Быстрее!
– Где тут лево?
Цзянь, разумеется, потянул не в ту сторону, и несколько стрел воткнулись в землю в опасной близости от них. Тайши отбросила стрелу, которая вонзилась бы прямо в спину Кайю.
– Налево от тебя! Теперь направо! – завизжала Цофи.
И Цзянь снова ошибся.
– Я не понимаю! – крикнул он, когда в мягкий песок впились очередные стрелы, десятка три – но, к счастью, ни одна не попала в цель. Удача все еще была на стороне беглецов.
Компания, рассыпавшись веером, неслась к шуланьским укреплениям. Они оказались дальше, чем думала Тайши. Меж тем с кораблей на берег посыпались конные копейщики и устремились за ними во всю прыть. Несчастных ослов растерзали бы в клочья. Стрелы продолжали втыкаться в землю вокруг. Тайши поняла, что доскакать они не успеют.
– Почему мы скачем к шуланьской крепости? – крикнул Сонь.
Он сильно побледнел, и за ним оставался кровавый след.
– Разве они не хотят тебя убить? – поинтересовался Фаузан.
Тайши огрызнулась:
– Возможно.
– Сначала лауканцы, теперь шуланьцы. Превосходно. Вот награда за то, что я связался с тобой.
Менять курс было уже слишком поздно. Ворота крепости распахнулись, и оттуда выехала еще одна группа всадников в красно-коричневых цветах Шуланя. Этот отряд устремился к Тайши. Земля гудела от оглушительного грохота копыт. Копейщики, наседавшие сзади, не остановились. Они должны были настичь беглецов первыми. Тайши подумала: как только лауканцы столкнутся с шуланцами, на берегу закипит ожесточенный бой. И как тут сохранить Цзяню жизнь?
Она отскочила в сторону и бросилась против ветра; напав на первого копейщика, она ударила его ногой по голове, а затем влетела обоими коленями в лицо следующему. Оба повалились из седел, а Тайши ловко приземлилась и едва увернулась от третьего всадника, который пронесся мимо, задев ее одежду. В ответ Тайши с такой силой ударила лошадь в бок, что та упала, придавив седока. Сабля мелькнула в воздухе и воткнулась в песок. Тайши схватила ее и метнула в очередного противника. А потом ее окружили.
Тайши стояла на песке, а уцелевшие всадники сжимали круг. Она уворачивалась от ударов со всех сторон и одного нападавшего без труда стащила с лошади, когда он по глупости подъехал слишком близко. Как только они перестали нападать, Тайши вновь ухватилась за воздух и вспрыгнула на древко ближайшего копья; проскочив над головами лауканцев, она устремилась вслед за друзьями. Те выиграли лишь несколько мгновений, но, возможно, им этого хватило бы, чтобы доскакать до шуланьцев.
Бхазани, ехавшая с краю, закричала и свалилась бы с осла, если бы Гачи ее не удержал.
– Мастер Нарвани!
Бхазани обмякла, чуть не упав вместе с ослом, – из спины у нее торчало древко стрелы. Гачи, сжимая поводья в кулаке, не выпускал женщину из рук, а осел скакал кругами. У юноши вырвался мучительный крик.
Тайши от Цзяня перепрыгнула к ним и помогла Гачи усадить Бхазани прямо.
– Скачи, парень! – крикнула она Цзяню. – Вперед! Только не останавливайся!
Когда осел Бхазани и Гачи двинулся дальше, Тайши пришлось перевести дух. Легкие у нее разрывались, горло жгло. Она несколько раз глубоко вздохнула. Как же невовремя. Именно теперь! Подавив боль, Тайши собрала остатки ци и вскочила на поток воздуха. Удерживая дыхание и напрягая волю, она ураганом понеслась мимо друзей в сторону шуланьцев.
Она приземлилась перед мордой первой лошади и упала на колени, раскинув руки.
– Меня зовут Линь Тайши, я мастер школы Шепчущих Ветров семьи Чжан. За мою голову назначена высочайшая награда. Я безоговорочно сдаюсь князю Саану. Отведите меня к нему, и он вас озолотит!
Глава 49. Решение
Сали не знала, как далеко они углубились в ледяные пещеры и сколько времени прошло. Они с Мархи и Суриптикой шли по неровному каменистому склону вместе с толпой оборванцев-хаппан, которые сбежались в пещеры со всего города. Очевидно, нападение на Вершинный квартал было лишь началом. Соседние кварталы, где вдруг стали кишеть стражники, а по крышам забегали Ловцы Бури, отозвались вспышками возмущения. Масау, видимо, воспользовался ситуацией, чтобы очистить город от мятежников.
Мастер ритуалов наконец дал знак остановиться. Он указал факелом в ближайшую пещеру, где возле каких-то ящиков, громоздившихся до потолка, сидели кучки ребятишек. Дети вели себя тихо, не выказывая ни страха, ни удивления.
– Идем, – сказал Суриптика. – Здесь у меня лекарства. По крайней мере, хоть отчасти умерим боль.
Некоторое время – Сали понятия не имела сколько – они провели в этой пещере, похожей на старые катакомбы. Огонь разводить было нельзя, поэтому они сидели в темноте, прислушиваясь к эху. Сали спрашивала у тех, кто приходил сверху, какие новости. Но никто ничего не мог сказать наверняка, кроме того, что всех подряд хватают и избивают. Впрочем, до нее наконец дошло важное известие: Сальминдэ Бросок Гадюки из Незры предлагалось выдать шаманам и получить прощение за укрывательство изгнанницы, предательницы, еретички и мятежницы.