Тайши все прекрасно понимала, хоть это ее и не радовало. Она считала, что экономить на лекарях очень скверно. Обливаясь бульоном, она выпила еще две миски, прервавшись лишь для того, чтобы приветственно махнуть рукой Фаузану. Он тоже немедленно принялся хлебать обжигающий мясной отвар с луком и яйцом, который продолжали разливать ученицы. Вскоре к старшим присоединились Гачи, Сонайя, Кайю и, наконец, Цзянь. Некоторое время все молча насыщались.
В подземную конюшню вошли слуги с носилками для Бхазани. Тайши надеялась, что Обан и к остальным приставит лекарей, как обещал. Сонайя оторвалась от еды, когда увидела свою наставницу на носилках. Она встала и отправилась следом.
Тайши предостерегающе вытянула руку, но увидела, что Обан слегка кивнул.
– Ступай со своей наставницей.
Фаузан отставил миску и поднялся.
– Я тоже пойду.
Гачи взял учителя под руку. Оба, все еще двигаясь неуверенно, заковыляли вслед за Сонайей к выходу.
– А ты куда? – спросила Тайши. – Ты мне нужен!
Фаузан покачал головой.
– Я люблю ее, Тайши. Я всегда думал, что умру первым… – он вытер глаза рукавом. – Ты говорила, что временем нужно распоряжаться с умом. Так вот, я не потрачу его даром, если посижу рядом с Бхазани.
– Ну, иди, – Тайши слегка подтолкнула друга. – Когда она очнется, передай ей, что я ее простила.
– Правда? Ты не шутишь?
Тайши кивнула. Она в любом случае была слишком стара, чтобы таить зло.
Соню, который только что проснулся, помогали лекари – они осматривали перевязку у него на боку. Лекарь в крепости вытащил щепку и кое-как перебинтовал раненого, но Соню предстояло долго оправляться. Он повернулся к Тайши и погрозил ей пальцем.
– Ты меня не предупредила, что намерена сдаться шуланьцам!
– Я это выдумала на ходу, – призналась та. – А что?
– Меня в Шулане разыскивают.
– Нас тут таких много.
Сонь подался к ней.
– Тайши, я серьезно. Я не желаю сидеть в подземелье. По крайней мере, в лауканской тюрьме веет приятный морской ветерок.
Тайши и это понимала.
– Прикуси язык на время. Ты все еще у меня в долгу.
Он кивнул.
– Я буду рядом, Тайши. Я тебя больше не подведу.
Сонь взглянул на Кайю, который сидел в уголке и, понурившись, смотрел в стену.
Тайши вздохнула.
– Бедный мальчик.
– Эй, обезьяныш, – позвал Сонь, стараясь говорить бодро. – Ты мне нужен. Ну-ка иди сюда и помоги старику.
Выражение лица у Кайю не изменилось, когда он приблизился к Соню. Он по-прежнему тупо смотрел в никуда. У Тайши сжалось сердце. Мастер Немеркнущего Яркого Света, очевидно, разделял ее боль – но, впрочем, Сонь всегда был чувствителен к чужому горю. Он подошел к мальчику и что-то ему шепнул; Кайю улыбнулся. Ему было полезно хотя бы ненадолго отвлечься от мыслей об отце.
Оставался только Цзянь.
– Я никуда не пойду, мастер, – заявил он.
– Да уж, – Тайши погладила его по щеке. – Ты ни на шаг не отойдешь от меня, пока мы под властью Саана. Ясно?
– А если мне надо будет по нужде?
– Ни. На. Шаг. Ты понял?
– Да, мастер.
К ним приблизилась служанка.
– Простите, что отвлекаю, благородные гости. Прошу вас следовать за мной, – произнесла она, глядя поверх плеча Тайши.
– Значит, только мы? – уточнила Тайши.
Девушка кивнула.
– Среди прибывших вы самые важные.
Тайши это не понравилось, но тем не менее они с Цзянем последовали за служанкой. Сила постепенно возвращалась, хотя Тайши не отказалась бы еще от нескольких порций супа. Они вышли из подземной конюшни и миновали сад камней, где порхали разноцветные бабочки. Затем они пересекли задний двор, миновав скотобойню и лазарет, и оказались в бане, выстроенной рядом с маленьким кладбищем.
Слугам велели придать Тайши и Цзяню приличный вид для появления при дворе, поэтому начался двухчасовой процесс мытья, стрижки и одевания. К счастью, в бане стоял столик со сладостями.
Цзянь все это время находился у Тайши на глазах, хотя в испытаниях не было недостатка. Первый слуга попытался разделить их для примерки. Тайши вежливо отказалась. Второй хотел увести Цзяня на массаж. Третья, хорошенькая девушка, предложила потереть ему спинку. Тайши сказала жалкой девчонке, что вырвет печень у любого, кто посягнет на Цзяня. После этого никто не рисковал.
Цзянь и Тайши лежали на постелях, пока целый рой слуг чистил и отшелушивал им кожу, красил щеки и глаза, ухаживал за всеми частями тела, которые могли оказаться на виду у благородного князя. Мастера были очень дотошны, но неприятных ощущений это не приносило. Тайши закрыла глаза и подумала, не вздремнуть ли.
– Мастер, – позвал Цзянь.
– Что?
– Что вы имели в виду, когда сказали Цофи, что я готов к испытанию?
Будь проклята эта девчонка, верная не только ей.
– Она что-то путает.
– Цофи сказала, что я должен готовиться к скорому прохождению испытания. Что это значит?
– Тебе надо упражняться, парень. Даже если мы не дома, не думай, что на занятия можно махнуть рукой. Вот что она имела в виду.
Цзянь ей явно не верил.
Тайши подумал, что хорошенько отчитает Цофи при следующей встрече… Впрочем, какая разница? Та просто упрется и скажет, что думает о благополучии Цзяня. Тайши возразит, что это семейное дело, которое не касается Цофи. Впрочем, девчонка была права. Духовная готовность к испытанию имела не меньшее значение, чем телесная. Чтобы укрепить разум перед последним испытанием, необходимы были и упражнения, и медитации. Тайши пренебрегала этим. Она взглянула на напудренное лицо Цзяня. «Пока рано». Пусть еще немного подрастет.
Система обучения рода Чжан была одновременно главным достоинством и величайшей слабостью школы Шепчущих Ветров. Достоинство заключалось в том, что все силы сосредоточивались на единственном ученике; мастер передавал свою ци наследнику, сохраняя семейный стиль цельным и чистым. Но огромный недостаток состоял в том, что новоиспеченный мастер оставался без наставника. Могущественные военные искусники полностью лишались руководства. Это и привело к краху. Так произошло с дедушкой Тайши, с ее отцом и с ней самой. Она надеялась уберечь новое поколение от такой судьбы. Но ничего поделать не могла.
Спустя несколько часов Тайши и Цзянь были наконец подготовлены. Выглядели они очень неплохо. Хотя, честно говоря, Тайши едва узнала себя, посмотрев в зеркало. Последним явился портной, который принес два черно-коричневых наряда.
Цзянь уставился на тусклую ткань.
– Что это такое? Неужели нас вымыли и накрасили только для того, чтобы нарядить в мешки из-под картошки?
– Потому что вас должно быть слышно, а не видно, мой мальчик, – сказал Обан, входя. Он оглядел обоих с головы до ног. – Неплохо. Идемте.
– Куда? – спросила Тайши.
Обан ответил, не оборачиваясь:
– К князю, конечно. А для чего еще нужно мыться и краситься?
Тайши зашагала за Обаном, гадая, что произойдет дальше. Зная гордость и самолюбие своего бывшего ученика, она не исключала, что им с Цзянем все-таки удастся выйти из переделки живыми. Она не удивилась бы, если бы Саан назначил ее советницей, но также не удивилась бы, если бы он велел заключить обоих в темницу. Она была почти уверена, что бывший ученик не станет ее убивать, хотя это зависело от настроения Саана. Князья капризны.
– Вам приказано, – произнес Обан, – служить в совете князя Саана во время переговоров.
– Как долго? – уточнила Тайши.
– Вплоть до получения другого приказа, – ответил Обан. – Шесть часов каждый день.
– Глупости. Я не буду шесть часов стоять, Обан.
– А что такого? Запоминатели всегда стоят.
– Почему бы и вам во время переговоров тогда не постоять?
Обан вздохнул.
– Саан настаивает, чтобы на переговорах присутствовали в полном доспехе. Он упадет от усталости, если простоит хотя бы час.
– Почему мы должны стоять, пока он сидит?
– Потому что Саан – князь Шуланьский, а вы – разыскиваемая преступница. На переговорах вы необходимы. Это услуга, которую вы можете оказать князю Саану. Между прочим, вас не просят. Не забывайте, вы сдались в плен.
Тайши прикусила губу.
– Это никуда не годится. Вы приказываете людям, за головы которых назначена высочайшая награда, присутствовать на переговорах бок о бок с тремя князьями и их придворными? Вы хотите, чтобы нас сцапали? В таком случае можете сделать это сами и получить награду.
– Я бы об этом не беспокоился, – ответил Обан. – Вас никто не узнает. Думаете, ваше лицо намертво запечатлелось в памяти всех присутствующих только потому, что за вашу голову назначена награда? В стране полыхает гражданская война, катуанцы уже начали нарушать условия перемирия, к тому же грядет тяжелый третий цикл. Никому до вас дела нет, мастер Линь. Ваши приключения утратили прелесть новизны.
– Послушайте, – возразил Цзянь. – Меня похитили…
Тайши подняла руку, приказывая ему молчать. Победить в этом споре было невозможно. Лучше уж что-нибудь выторговать.
– Хорошо, но Цзянь останется при мне.
– Награда за него еще выше. Зачем рисковать? Наши люди могут обеспечить ему защиту в княжеском гостевом дворце. Или, еще лучше, мы отправим юношу в военный лагерь. Там он будет в полной безопасности.
– Безопаснее всего ему рядом со мной. Его ведь тоже не узнают, если он будет переодет и накрашен, правда? – Тайши понимала, что пригрозить Саану ей нечем, но где-то нужно было провести черту. – Это мое единственное условие. Цзянь останется со мной, пока мы в распоряжении князя.
– Пленники выдвигают условия… – Обан усмехнулся. – Ладно, ладно, как хотите. Пусть остается с вами. Но князь, вероятно, все равно пожелает с ним побеседовать.
Обан указал на мужчину в роскошном ярко-зеленом одеянии.
– Голос Двора осмотрит вас, чтобы убедиться, что вы готовы. Аудиенция состоится через час.
Он принюхался.
– Вы вымылись. Прекрасно. По прибытии вы пахли как обгаженные трупы.
Тайши и Цзяня провели в другую комнату, где еще девять человек, одетых так же, как они, ожидали транспорта во дворец. Они даже успели поболтать, прежде чем за ними явилась простая, но чистая повозка. От посольства они отъехали в сопровождении крылатых всадников Саана.