– Учту! – отвечаю я. – Монеты можете с собой взять и узнать за сколько их готовы будут приобрести. И десять процентов, в вашем случае, за качественную помощь, меня полностью устроят. Но вот цепочку с кулончиком, и перстень, и эту непонятную металлическую хрень, я, пожалуй, пока припрячу. Вначале с монетами разберёмся. И это, тезка, – обращаюсь я к племяшу Витька, – сотри с телефона всё, что связано с этими украшениями.
За столом повисла тревожная тишина.
– Сотри, сынок – сказал своё веское слово отец, – нам проблемы со столь воинственным человеком ни к чему, к тому же, он наш клиент. И обещается быть постоянным и денежным. Я прав?
Я, молча, киваю, а Сергей начал рыться в своём Самсунге.
– Готово, убрал. Но интересный материал… – смотрит на меня молодая копия старого мастера.
– Всему своё время! – улыбаюсь я расслаблено. Никому не выгодна ругань – А пока, думаю, нам надо и делами заняться. Такси вызывать не стоит, я сам вас развезу по домам, и заодно, и «маслят» подброшу для работы. Предоплата выплачена, часть заказа жду послезавтра к вечеру. Максимум, на следующее утро. Но это уже край. У меня тоже дел по горло! – выдаю я.
– Поработаем… – отвечает Иваныч. – Можешь быть спокоен. Успеем. Прямо сейчас сделаем что-нибудь, и не смотри на меня так! Руки не дрожат, да и тонкой работы пока не будет. Справимся! Помощников у меня хватает, и у меня все умеют язык за зубами держать. Не боись! Не будет гулять о тебе информация ни в городе, ни в крае, ни в нэте, если, конечно, где сам со своими артефактами больше не засветишься. И это, давай на выход, пора начинать нам отрабатывать твой аванс.
Нормальный мужик Иваныч, да и сын у него – весь в отца, с понятиями. Они уже на выход пошли, а я рассчитываться за столь удачный стол, выставленный нам моими новыми армянскими друзьями…
Ну и дела! Пятнадцать штук, как не бывало, и это, если учесть, что водка была дармовая!
Но, сказал «спасибо». Сердечно поблагодарил за обходительное обслуживание и за очень вкусный обед.
А затем уже, в качестве таксиста, развозил родственников Витьки по домам. Отец живёт на Севастопольской, в собственном доме. А тёзку скинул на Фрунзе. У него дела появились срочные, но заверил, что задержится ненадолго и как только окончательно протрезвеет, то тут же возьмётся за мой заказ, а пока отец и сам справится!
Мне всё равно, мне главное – результат.
Едем обратно по аэропортовской трассе. Витька откинулся в кресле, молчит. И я стараюсь не нарушать тишину в салоне, итак двигатель урчит довольно, пожирая шуршащими покрышками километры.
– У них долг висел перед банком, – наконец-то произнёс кореш, – почти триста штук было, а тут ты, как само проведение нагрянул. Так что не волнуйся, всё будет норм. У дяди, наверняка, в загашнике этого церковного серебра – просто завались. Ещё тот пройдоха по молодости был. Тюрьма по нему плакала, но умный, так и не попался, не то, что мы с тобой, Серёга.
Я же только вздохнул печально на его слова.
– Деньги он мне потом отдаст, со следующего твоего заказа или где в другом месте братан заработает… – продолжает изливать душу датый мент.
Не берёт его нормальная водка. Вот, вроде, выпили неслабо, но не в дрова, что значит, в начале пьянки, хашем хорошенечко подзаправились.
– Ваши дела. – Отвечаю я. – Я озвучил твою долю, а там уже сам разбирайся.
Помолчали. Еще минут пять и на месте. Заезжать в гарнизон не буду, Витька в состоянии пару пузырей в пакете и сам дотащить. А у меня ещё дел воз и маленькая тележка. Надо ещё, всё-таки вытянуть руководство местной Росгвардии на очередной сабантуй, и опять же, не просто ради пьянки – дела порешать шкурные треба.
– Откуда всё это у тебя, друган? – спрашивает бывший мент. – Тачка крутая, пушка на подвесе, да и не простая, к тому же. Спокойно, никого не боясь, патроны пачками привозишь.
Я отмахнулся, но вышло не так уж и весело.
– По прошлым счетам заплатили, я же тебе рассказывал. Оказывается, даже «Героя» дали… – вздыхаю.
– Во, дела! – качает пьяно головой Витька, – А я, если честно, не до конца верил. Только не пойму… – почти трезвый взгляд на меня.
– Почему я ещё живой? – усмехнулся я в ответ.
– Угу… – Витёк опять повернулся и смотрит на дрогу… – поворот не проскачи, как в прошлый раз! – смеётся он.
– Пожалели…и, вроде как, сам… – я показываю пальцем в небо… – озаботился моим существованием.
– Сам?! – Витёк даже выпрямился в кресле. – Тогда почему ещё не на прежней фамилии?!
Я опять вздохнул.
– Политика! А после зоны они меня тогда боялись, что я чего-нибудь выкину, ну а теперь… короче, мне за Урал нельзя.
– Совсем? – удивляется друган.
– Угу. ФСБ сечёт. Тут жизнь обеспечили, ну а от жены я сам отказался, хотя предлагали нас по новой поженить.
Витька только хмыкнул на такие известия.
– Чудны твои дела, господи!
– Да причём тут господь?! – начинаю злиться я. – Словно бульдозером с плугом по судьбе прошлись, да и кто мне поверит?! Хотя, пальчики то на месте, но это стопроцентный ящик и отпевание, а потому… – я вздохнул – я, Зимин Сергей Николаевич, начинаю новую жизнь.
Витёк опять усмехнулся.
– А теперь куда?
– Во Владик. – отвечаю я. – Там мне квартиру купили за счёт государства, ну, вот ещё машина, в общем, как разгребусь с делами, в гости к себе в деревню приглашаю. Там рыбалка, если хочешь – охота.
– Э-э нет, уволь. Только не охота. – взмолился Виктор. Он то и сел из-за неё, родимой… – Мне всю охоту от охоты отбили напрочь, а потому, рыбалка имеет право на жизнь! – соглашается всё-таки он.
– Ну, тогда так и порешим. Но, уж точно, летом съездим.
Всё, я под постаментом с самолётом.
Гарнизон.
Пакет с водкой и коньяком меняет хозяев, и Виктор тихонечко выбирается из машины.
– Внимательнее. И о том, как будут продвигаться твои дела, я тебе сообщу. Но, думаю, что позвоню не раньше завтрашнего вечера. Бывай, полковник! И осторожней, что-то ты на новой тачке летать начал! Аккуратней!
– Пока! И не кашляй! – произношу я банальности в ответ.
А теперь, по газам, и впереди нас ждёт Владик. Увы, но походу, в пробки попаду. И не объедешь же никак.
Чем мне нравится Владивосток, по сравнению с тем же Хабаровском, что тут от выезда из города до самого центра несёшься почти без остановок, ну, в теории, всё-таки не всегда пробки в городе, а вот светофоров по Столетию почти нет, в отличие от той же Хабары. Полчаса, из них минут пятнадцать на стояние, вернее, не стояние, а ползание в пробках, и вот я уже около дома, где совсем недавно Иваныч мне крутую квартирку прикупил, хотя я так и не понял, в чём подвох. Вот не верю я в чистоту помыслов и замыслов прожжённого ФСБшника, что-то тут нечисто, хотя, я ещё жив, пока.
Ух ты, а нас и пускать не хотят на подземную стоянку.
Во, какие мордовороты в охране!
А если так?
Достаю карточку владельца квартиры и один из талонов права на парковку с проставленным номером моих проплаченных мест на стоянке.
Охранник и так особо не качал права, видя какой чел и на какой машине подъехал, а теперь, и вовсе, сама любезность стал.
Показал куда ставить и даже…
– … Ваши два места из пяти заняты. Ставьте машину куда хотите, на любое, свободное из трёх, место. А так, девочки тоже имеют подобный пропуск. Но они давно, ещё с утра ставили свои машины. И уверен, что вас ждут.
– Почему? – удивлённо вскидываю брови.
– Так я им помогал до пентхауса пакеты с продуктами нести. И чего там только не было, потому и говорю, что ждут!
Парень завистливо прошёлся взглядом по моей, увы, не столь впечатляющей фигуре.
– Удачи, господин! – произносит он, хотя я понимаю, что совсем другое у него на языке вертелось.
– И вам не хворать! – отвечаю я заученной фразой.
И направляюсь в сторону, где расположен лифт.
Из вещей ничего у меня нет. Только карточка, которая позволяет после того, как вставил её в приёмник, набрать нужный этаж на панели управления. Так просто, ко мне, в мои хоромы, не попасть никому.
Скоростной лифт в действии, только мелькают цифры в электронном указателе, который отсчитывает пройденные этажи.
Есть. Остановка.
Ну, теперь можно и на выход.
Оп-па! А нас встречают!
Девица в халатике.
Стоит на пороге – явно сигнал проходит в квартире, если кому-то удаётся набрать на панели лифта наш этаж.
– Здравствуйте, девочки! – улыбаюсь я, а у самого поджилки трясутся.
Понятно, почему в первый раз Чапай не согласился тут оставаться на ночлег.
Всё просто – если в Фокино девочки больше похожи просто на честных давалок, пускай и любительниц, а в поместье меня ждут уже профессионалки, то тут…
Роковые дамы, знающие себе цену, и явно уже выработавшие план моего охмурения, и в качестве приза, потом уже, поделившие между собой и меня, и всё моё состояние, которое, походу, для них не является тайной. Десять лямов баксов – это и для Москвы немало, а уж тут, у нас, на Дальнем…
Нимфы, бля, даже от их вида в халатиках, яйца узлом завязываются!
Это элитные и знающие себе цену, не скажу, что шлюхи, вряд ли, но уверен, что в их договоре, когда они согласились работать на ФСБ, отметка о сексуальных услугах отдельно прописана. Чем-то мне мою Ксюшу напоминают. Нет. Не столь уверенный взгляд ликвидатора, а так, уверенных, красивых женщин, и что-то мне подсказывает, что всё у них там сделано так, что если окажемся в постели с ними вместе, или с каждой по отдельности, то окажется, что они у нас девственницы, или в натуре такие, или восстановленные. Всё возможно, вот только мне что-то резко расхотелось сегодня в городе ночевать, и, как назло, Михалыч молчит. Обещался же позвонить!
Как не причитай, а общаться надо!
– Ритуля, подай, пожалуйста, тапочки… – командует белокурая бестия. Так обычно про немцев говорят, но эта блонди от тупых дурочек явно отличается умом и сообразительностью. Вторая – опять жгучая брюнетка. Где-то я уже это видел. Не столь это и важно.