О! Что-то новенькое. Походу, точно добрались до выхода из подземелий. Как я это понял? Да просто. Не успели створки ворот разойтись в стороны, как в подземелье, в котором мы с Каа и находились, брызнул яркий, для моих глаз, привыкших к полумраку подземелий, дневной свет, хотя и приглушённый. Эти ворота не открывают перед моим взором верхний мир, нет, всего лишь очередное подземелье, в которое просачивается свет от местного светила. Для простоты, назовём его солнцем. Так что, если по-простому, то я вижу местный солнечный свет. Будем надеяться, что он не несёт в себе убийственной радиации.
– Дошли! – радостный вопль со стороны Каа, – я – первый, а ты жди…
И шмыгнул в едва раздвинувшиеся створки ворот.
Пауза. Я судорожно сжимаю автомат.
Становится видно, сквозь постепенно расширяющуюся щель, очередное подземное помещение, ярко залитое лучами светила. Начинает резать глаза и приходится щуриться, чтобы привыкнуть к новому освещению. Фонарик, походу, можно и выключить.
– Нашёл мешки, – пришло сообщение от Каа, – останки… можно сказать, что мумия, но это не нежить. – успокоил меня мой миньон. – Есть пролом в стене, это, наверное, и есть выход на поверхность, да и потолок этой пещеры, явно дырявый, вон, небеса кусками видны! – удивление сквозит в голосе моего помощника. Местное небо ни он, ни я ещё не видели.
Створки уже достаточно разошлись, можно и самому забираться в эту штольню, пора на местный мир посмотреть и, по возможности, себя показать.
Та-ак!
А грот то приличных размеров. Вон, даже сокровища имеются, аж три заплечных мешка валяются около мумифицированного трупа. А мешки уже превратились в полный утиль и золотые кругляши вывалились сквозь прогнившую ткань, хотя один мешок, в виде наплечного рюкзачка, весьма в приличном состоянии, по сравнению со своими сородичами.
Пещерка, как и говорил, очень даже приличных размеров. В высоту, до каменного потолка, метра четыре – четыре с половиной, не меньше, а в длину, если смотреть на виднеющуюся большую дыру входа, то шагов пятнадцать, думаю, точно будет, а вот в ширину, увы, помещение подкачало – не больше пяти метров, и это так, с запасом. Но понятно, я ничего тут мерить и измерять не буду, пока, во всяком случае. Вот только есть тут и отличие от предыдущих подземелий, в которых мы с Каа бродили. Такое ощущение, что этот грот чуть ли не природного происхождения, во всяком случае, к его образованию, на мой не искушённый взгляд, рука разумного не прикладывалась. Ну, мне так кажется…
Раззявил варежку! Спотыкаюсь о валуны под ногами, выпускаю из рук Бизона и начинаю заваливаться, с криком, вперёд, точняком на останки неудачливого путешественника и на его мешки. Вытягиваю руки вперёд, Бизон болтается на ремне у меня на шее, а по затылку больно стукается своим железным корпусом Гроза.
Вот же, глаза раззявил, а под ноги не смотрю и, как результат, оцарапанная о камни ладонь.
Чего уж, раз на карачках на каменном полу оказался, то стоит хотя бы монеты посмотреть.
Только поднял с земли жёлтый кругляш, как над высохшим телом воздух неожиданно стал уплотняться…
Я с ужасом наблюдал, как прямо перед моим носом формировалась призрачная фигура, смутно напоминающая человеческую, причём, вроде как, одетую, мои глаза даже различили накинутый на плечи плащ.
Мелькнула тонкая тень моего помощника.
– Я бессилен! – пришёл от Каа отчаянный посыл. – Он для меня неосязаем! Отец говорит, что это похоже на образование боевого призрака. Очень опасная тварь, с которой может справиться только маг.
Боевой призрак? – изумился я, – а какие там от ушастых мне знания достались об этой бяке?
Да, не густо! Опасный противник, которого, по возможности, трогать не нужно. Обычно не нападает первым, хотя желает привязки, например, к магическому артефакту, который генерирует магию вокруг себя. Договориться можно, но сложно, если призрак напитан магией, то магов эти эфирные образования рассматривают, как потенциальных противников, но важно, что не врагов.
Нужно бежать, причём, при этом, не применяя магию, что в моём случае просто невозможно. Ломиться к виднеющемуся входу на фоне серого неба? Чушь! Это просто другой способ, чтобы сгинуть, а я так пока и не узнал, что в верхнем мире происходит и что, вообще, он из себя представляет.
Так и застыл перед бликами прозрачного тела опасного соседа с окровавленной рукой, в которой зажат золотой, случайно попавшийся под руку.
– Это – моё…
У меня в голове возник голос. Безжизненный, еле улавливаемый, холодный и бесчувственный.
– Я не претендую, забирай, – я еле шевелю языком от страха и протягиваю золотой кругляш, перемазанный моей кровью.
А прилично я руку себе поранил!
А вот и лицо у призрака проявилось. Такое чувство, что я вернулся в свое детство и опять занимаюсь, так любимой мной, фотографией.
А молодой, видать, парень был, приятные черты лица и глаза выразительные, правда, необычно смотрятся чёрные кругляши на белом фоне прозрачно-белых яблок. А во взгляде проступает надежда и неверие.
Я что, делаю что-то не так?
Да и как узнать, что правильно? У меня это, так и вовсе, первые контакты с потусторонним.
– Спасибо.
Опять в голове чужой голос. Призрак тает, тело, высушенное временем, у меня под ногами рассыпается в пыль, и ещё… Кровь. Крови на руке нет вообще, ни следочка, и даже шрамика… впрочем, и золотой пропал. Причём золотой, что у меня в окровавленной ладони был, а вот золото, высыпавшееся из разорвавшихся мешков, так и валяется, где лежало.
– Что это было, Каа? – я плюхаюсь на задницу без сил. Перенервничал. – Почему он ушёл? И его «спасибо», это кому? И за что?
Каа, после своей атаки призрака, тоже выглядит неважно.
– Похоже, это я своей атакой на него, с ним манной поделился, – признаётся миньон. – Он, похоже, и вовсе, в плане энергии полностью выжат был, на грани полного исчезновения существовал, а тут мы с тобой, такие красивые. Он рискнул, а я тебя защищать бросился. А когда, с разгона, через его призрачное тело пролетал, почувствовал, как силы из меня уходят. Отбор практически мгновенный был. Ты-то сам как? – уточняет у меня мой помощник.
Прислушиваюсь к себе.
– Есть опять хочется, словно боевой атакующий артефакт из меня все силы выжал, – потом перевожу взгляд вначале на останки мумии, а затем на Каа. – Думаешь, мы столкнулись с энергетическим вампиром?
Сказать, что я испугался, это ничего не сказать!
Вампиры, если брать всё, из доставшихся мне знаний ушастых, – это бич местного мира, высшая степень наказания, практически неуязвимые твари, но мифрил и серебро действуют на них весьма отрезвляюще.
– Если бы перед нами был настоящий вампир, мы бы тут с тобой уже не разговаривали, хотя, как знать, у нас серебра с собой предостаточно, но ты ведь не стрелял, – рассуждает Каа, – а призрак пропал, может, развоплотился? Силы, вернее их остаток, не рассчитал? Всё может быть, но я его не чувствовал, ни до его появления, ни сейчас не чувствую. Вывод – будем надеяться, что пропал он навсегда.
Я согласно киваю головой и перевожу взгляд на золото, рассыпанное у меня под ногами. Тащить его отсюда, именно сегодня, я не собираюсь. Много лет оно тут под охраной призрака пролежало, полежит и ещё, пускай и без охраны, но дополнительный груз я на себе тащить не намерен. Сюда мы и на моём трехколёсном электробайке спокойно доберёмся, а пока, хватит отдыхать, перекус и потом устроить можно, пора уже воочию познакомиться с новым наземными миром.
Вскакиваю на ноги, меняю магазин Бизона с серебряными пулями на такой же, только с обыкновенными и досылаю патрон в патронник. Предохранитель игнорирую, передёргивать затвор, если что, боюсь, времени у меня не будет.
Потом всё-таки ставлю пистолет-пулемёт на предохранитель и закидываю его за спину.
У меня в наличии есть более весомый аргумент. Там хоть и калибр тот же, но патрон помощнее, как и сам автомат.
Провожу те же манипуляции с боекомплектом. Для живых существ и простой меди с оловом достаточно будет. Серебро для этого мира – лишняя роскошь, есть на что потратиться.
Каа уже у меня на запястье пристроился, теперь можно и разведкой заняться.
Осторожно приближаюсь к проёму.
Да, не знаю как дракоша, но приличный гиппопотам точно через эту амбразуру пролезет.
По дороге бросаю взгляды вокруг себя.
Непонятный мох прилип на стенах. На шерсть или, того хуже, на перья похожий. Под ногами что-то хрумкнуло.
Бля, да это же кости! Да и дальше весь пол ими усеян!
Озноб по спине, липкий страх своими щупальцами сковал волю.
Ну, не Рембо я, и страх мне тоже ведом.
Остановился почти прямо напротив проёма. До него ещё шагов пять, не больше, но уже могу что-то там, за этим проёмом, различить. Походу, мы где-то в джунглях вылезли. Деревья видны, причём явно их верхушки и ещё… облака что-то слишком низко висят над землёй, или мне это просто кажется отсюда, или они низко, или сама пещера, куда нас с Каа занесло, слишком высоко над землёй находится. И ещё, что-то мелькает там, в небесах, словно птички летают, причём, весьма большие птички.
Мысли мелькают в голове со скоростью кометы, глаза замечают изменения в освещении вокруг, в одночасье, словно свет вырубили или просто вход чем-то занавесили или загородили.
Мозг даёт команду, в панике, к отступлению, вот только ни руки, ни ноги не успевают среагировать.
Сперва, ощущение полёта, а затем сильный удар о каменную стену. Метров десять я точно пролететь умудрился. Вопрос в другом – почему я ещё до сих пор в сознании и второй, но главный вопрос… Что это было?
Развалился на спине, хорошо голова цела, хоть и болит после удара. Но каска на голове свою функцию выполнила, сберегла от видимых травм мой дурной котелок.
Так, а что там, у входа, за куча шевелится, вернее уже, шевелилась. Куча перьев застыла и опять в помещении грота светло, как и прежде.
Ба! Во как интересно-то! Птеродактиль, причём с украшением на шее, вытянутой в мою сторону.