— Слышал, Никс взял тебя с собой? — Леопард заглядывал мне в глаза так, будто не верил слухам.
— Да, — ответила я коротко, потому что видела, как Никс запнулся, объясняя что-то главе лис. Маленькие уши дернулись, взгляд стал тяжелым и проткнул леопарда угрозой.
Кошак стоял ко мне лицом и не видел, что уже подписал себе приговор, продолжая:
— Как можно взять такую хрупкую девушку с собой на поле боя? Он совсем тебя не ценит?
— Я врач. — С хмурым выражением лица я сложила руки на груди в защитном жесте, боясь встретиться взглядом с Никсом. Даже не глядя в ту сторону, я кожей чувствовала убийственный холодок. Как Леон не замечает? Он же оборотень и должен чувствовать угрозу собственной шкуре за километр!
— И что? Врачи ждут своих пациентов в больни… Эй! — Леон не договорил — Никс дернул его за воротник вниз с такой силой, что Леон упал на спину, и тут же потащил за собой, не давая леопарду встать. Тот только и успел, что оттянуть ворот, чтобы не душил, и перебирать ногами в попытках принять вертикальное положение.
— Подлечился? Энергии через край? В себя поверил? — с этим вопросом Никс швырнул Леона к стене, а сам встал напротив, тяжело дыша.
Леопард сначала зло оскалился, а потом бросил быстрый взгляд сквозь толпу на меня и закашлялся, держась за горло.
— А что я сказал не так? Ты потащил слабую девушку с собой на верную смерть! Не жалко? У нее нет твоей регенерации!
Толпа лис разделилась на две половины, будто специально оставляя туннель обзора для меня. Рыжие внимательно следили не только за мужчинами, но и за мной, так что я должна быть очень внимательна к собственной реакции.
Неожиданно Никс будто прыжком оказался рядом с леопардом, дыша ему в лицо смертью:
— Вообще-то, мы поехали на разведку, так откуда ты знаешь, что мы оказались на краю гибели?
Обманчиво мягко, даже ласково звучал вопрос, а оттого и более страшно становилось всем вокруг. Каждому было ясно, даже ребенку, что лучше бы песец кричал.
Глаза Леона широко распахнулись.
— Т-так несложно предположить, что у Бродячих опасно! Это же клан бандитов! — Леон часто-часто заморгал, посмотрел на меня, а потом вдруг резко отпрянул от стены и с силой хлопнул Никса по плечу. — Да брось, брат!
С тут с отборным чертыханьем мимо меня промчался Майконг так, будто бежал спасать кого-то от падающей люстры, будто на пожар, будто секунда промедления могла стоить жизни.
Я даже сначала не поняла, как это произошло. Возвращаясь мыслями к этой ситуации, проматывая воспоминания назад, я более-менее смогла осознать, что случилось. Появился белый облачный песец. Снова.
Только теперь он не спасал меня, не сводил с ума моего бывшего козла. Он вцепился в руку леопарда мертвой хваткой и, несмотря на полупрозрачность, рвал зубами словно живой.
В людской толпе раздался бы женский визг, но среди оборотней все не так. Сверхи лишь еще дальше отступили, во все глаза наблюдая за происходящим.
Никс же резко отошел на шаг, и я жалела, что не вижу его выражения лица.
Майконг обхватил его со спины, крякнул от напряжения, но перекинул друга через себя на глазах у изумленной толпы, которая совершенно не понимала, как и я, в чем дело.
Похоже, призрачный песец — это сюрприз не только для меня, но и для всех… Для всех, кроме Майконга.
Никс упал спиной на пол и тут же зарычал, а облачный песец растворился в воздухе, разодрав леопарду руку в клочья. Несмотря на то что командир лис теперь выглядел не собранным, а чертовски взбешенным, Майконг облегченно выдохнул и посмотрел в потолок, уперев руки в боки, а потом уставился на Леона.
А вот леопард почему-то снова смотрел на меня. Скривился от боли, переводил взгляд то на свою пострадавшую руку, то снова на меня.
Никс встал на пути наших взглядов, расправил плечи и наклонил голову. Создалось ощущение, что он сейчас атакует.
— Убирайся отсюда, пока жив! — рыкнул Майконг.
— Да где благодарность? Что за хрень разодрала руку? Вы понимаете, что я пойду в МСО?
Вот только совета оборотней тут не хватало! Что бы там у Никса ни было с этим его животным, нельзя допустить утечки информации в совет. Клан лис и без того висит на волоске!
За моей спиной по-прежнему висело оружие, полное транквилизатора. Один выстрел — и я попала в бедро леопарда.
— Что? — Леон выпучил на меня глаза.
Не было ни одного лиса, кто в этот момент не смотрел на меня. Они все будто не верили, что я это сделала. А вот я ни на секунду не жалела о своем поступке. Если бы раньше в жизни я была чуть решительнее, то никогда не оказалась бы в той попе, из которой меня достал песец.
ГЛАВА 27
— Как ты ее там называл? Неженкой? Лично я уже опасаюсь твою пару! Хотя нет, вру, завидую белой завистью — она так круто встала на твою защиту, у меня аж сердце защемило! — Майконг явно отвлекал внимание клана громкими шутками, пока Никс за воротник тащил леопарда на выход.
Я боролась изо всех сил с желанием тут же кинуться к раненому с медсумкой, и, что самое интересное, весьма успешно. Не пойму, откуда взялось стойкое понимание, что, если я займусь растерзанной рукой Леона при всем клане сразу после ссоры мужчин, это ударит по репутации Никса.
Не знаю, как я это почувствовала, но, кажется, поступила правильно. Я осознала это, когда песец поравнялся со мной и мы обменялись взглядами. Никс смог поблагодарить без слов так, что не нужно было ничего произносить вслух, и я улыбнулась в ответ. Оказывается, это так приятно — тоже быть чьей-то опорой, пусть и мимолетной.
Вот только как резко изменилось выражение лица Никса, когда он отвел от меня взгляд, мне совсем не понравилось. Что-то тревожит его, будто скрытые демоны терзают изнутри.
Песец посмотрел на меня так, будто первый раз видел, пропустил через себя воздух и сипло позвал:
— Идем.
Развернулся к другу, который своим саванным хвостом заметал следы ссоры, и окликнул:
— Майконг!
О, это отлично! Не только у меня много вопросов к другу Никса, но и у песца. Кажется, я не ошиблась: кое-что и для полярного лиса было полной неожиданностью, а вот саванный что-то об этом знал.
Что это за зверь отделяется от Никса? Я видела оборот сверха тогда в переулке, и на улице, и когда лис прыгал в сугробе, и он нисколько не напоминал призрачное животное.
По пути я забрала сумку с медикаментами из рук члена команды Никса, но песец вырвал ее из моих рук, стоило нам оказаться вчетвером в небольшом помещении.
— Но…
— Скажу честно: если бы кошак не был истинным Альбины, которой мы многим должны за спасение некоторых непутевых лисов, я бы закопал его под яблоней в ботаническом саду. А так бандеролькой отправлю к гибридам, пусть сами думают, что с ним делать — лечить или колотить.
— Поддерживаю! — Майконг положил руку Никсу на плечо, и друзья обменялись тревожными взглядами.
Правда, песец тут же внимательно вгляделся в мое лицо, будто беспокоился, что я буду отстаивать нахождение леопарда в лисьей норе.
— Меня не Леон беспокоит, а тот, кто или что разодрало его руку, — сказала я, пристально следя за реакцией мужчин.
В точку! Такого смятения на лице Никса я еще не видела!
Майконг
— Эм… Кира, нам бы наедине с Никсом поговорить… — замялся Майконг, не зная, куда отводить глаза от внимательного взгляда истинной друга. — А потом он с тобой пообщается… А?
Никс нахмурился, поднеся костяшки пальцев к носу в жесте, который выдавал все смятение оборотня, а потом быстро собрался и сказал:
— Сначала подарочек отправим.
И вот когда оправданий оттягивать момент не осталось, а Леона три члена спецотряда увезли к гибридам, песец столкнулся нос к носу с проблемой и, как всегда, решил радикально:
— Кира останется. Мне нечего от нее скрывать.
А вот Майконг очень в этом сомневался! Пытался сказать глазами, что не надо так делать, что друг очень пожалеет потом о своем решении, но тот будто не понимал намеков. Девушка волком смотрела на друга истинного, который хотел скрыть от нее то, что знать не следовало, но она просто не знает, что так было бы лучше для всех.
А так все хорошо начиналось! И понимали Никс с Майконгом друг друга с полувзгляда, и договаривали мысли друг друга с полуслова, а теперь появилась девушка, и все — всему хана. И снова зверь отделился так, что теперь хоть за голову хватайся и ломай голову, как сделать так, чтобы не получилось, как в прошлом.
Но девушка только выглядела нежной фиалкой, отступать она явно не собиралась, будто боялась, что Никс передумает.
— Это твой зверь? — С нежным выражением лица Кира заглядывала в глаза командиру, и Майконг возвел глаза к потолку, видя, как это действует на Никса. Казалось, если мелкая хитрюга продолжит так на песца смотреть, он расскажет ей все, даже если это может быть использовано против него.
Да женщине не нужно быть лисицей, чтобы крутить мужиком, как хочет, и вытянуть из него все, что он знает.
— Похоже на то. — Никс, судя по виду, чувствовал себя в отвратительной информационной яме.
Друг, сам виноват! Ну почему ты такой разумный в команде, а в любви такой тугодум? Майконг же намекал как мог!
— Ты не уверен? — Кира перевела взгляд на Майконга. — Но как тогда он знал о звере? Я видела, как он кинулся со всех ног, будто знал, что белый лис кинется на Леона.
— Говорил же, что лучше вам после нашего разговора поговорить. — Укоризненный взгляд саванного лиса достался Никсу, но командир был упрям в своем непонимании:
— Говори как есть. Чего я не знаю и почему это знаешь ты? И почему это знает Леон, потому что все, чем занимался этот кошак, — это провокация!
Кира
— Как есть говорить? Сам напросился! — Майконг часто заморгал, глотая воздух, а потом прямо посмотрел на друга и выпалил: — Вот что я скажу: все беды у тебя от самоконтроля уровня «бог», а со зверем так нельзя. Все было бы проще, не держи ты себя так хорошо в руках, мужик.
— О чем ты? — На щеках Никса залегли тени, а взгляд беспокойно заскользил по лицу друга.